Ирина покачала головой.

– Конечно, мы бы постарались деньги наскрести, но, если бы Володя своего друга не подключил, ты бы еще долго из того подвала не вышла. Не слышала разве, что шантажисты одним разом не ограничиваются?

Вика схватила Першина за руку и уставилась на него с восторгом.

– Володенька, ты опять меня спас!

Полковник усмехнулся и кивнул Ирине, чтобы продолжала рассказ она.

И Ира рассказала, как неожиданно появился Першин, как вызвал своего друга из ФСБ, как Андрей почти сразу вычислил шантажистов, и как она возила в Сокольники пакет с фальшивыми чеченскими деньгами.

Кравченко в свою очередь поведал, как арестовали Цареву с подельником.

Пораженная Вика молчала. Она знала, что Ольга алчная стерва, но не думала, что она способна на такое…

– И все-таки, при чем здесь Макаров?.. Ты ведь Царевой о нем не рассказывала? Так откуда стала известна его фамилия и фамилия его кредитора? ― задумчиво спросил полковник.

Вика очнулась.

– Я сама виновата. Мне уже давно осточертела эта ситуация с Игорем, но просто так человека на улицу не выгонишь… Пару месяцев назад я решила навести справки, нельзя ли его долги отдать, чтобы он мог наконец из подполья выйти. А к кому обращаться? Решила к Тихомирову. Больше у меня в таких кругах знакомых нету… Он поинтересовался, кому должны. Я ответила. И сама же проболталась, что речь идет о близком мне человеке. Тихомиров сказал, что за столько лет долг в шестьдесят пять тысяч вырос примерно в десять раз. А я ответила, что это мне не по карману, вот тысяч сто-сто пятьдесят…

– А где сто пятьдесят, там и триста, ― заключил Кравченко. ― Ну вот, теперь все срослось. Тихомиров рассказал своей любовнице о том, что ты согласна за свободу и спокойствие своего сожителя такие деньги отвалить, вот они и решили, что развести тебя на бабки ничего не стоит… Сдается мне, что идея принадлежит самой Царевой. Баба завистливая, к тому же неожиданно узнала, что Воронов тебя перед смертью на всю оставшуюся жизнь обеспечил. А ей что доставалось от своих любовников? Ну, квартирка однокомнатная, ну шубки, цацки, машины… Этого ж на всю жизнь не хватит.

– А то, что Вика работала столько лет, фирму сама раскрутила, это ничего не значит? ― вставила возмущенная Ирина.

– Для женщины с психологией содержанки ― не значит. Она все в денежный эквивалент переводит. Фирма стоит денег, к тому же постоянную прибыль приносит? Значит, сопернице повезло больше, чем ей, которой каждый подарок, может, еще выпрашивать да отрабатывать приходилось…

– И все-таки ловко ты все вычислил, прямо на месте, в кабинете у бухгалтерши! ― восхитился Володя.

– Ерунда, дело на одну трубку, ― самодовольно ответил Андрей.

– Или на одну сигарету.

– Для настоящего детектива достаточно. А если серьезно, ― улыбнулся полковник, ― все просто удачно сошлось. У нас в разработке дело о черных рейдерах. Что, не знаете, кто такие? Телевизор надо смотреть! Это команда аферистов, которые отнимают у добропорядочных предпринимателей их бизнес. Там много разных схем отъема, но самое интересное, что они предпочитают иметь дело с предприятиями, которые не связаны с криминалом. Они скупают большую часть акций или подделывают документы на владение собственностью, а потом наступает время силовой операции. Документы документами, а площадь никто добровольно не освободит. Тихомиров со своим «Штормом» сотрудничал с такой рейдерской фирмой. Когда он попал в поле нашего зрения, мне на стол легли материалы о его деятельности и личной жизни. Там-то я и увидел фамилию Царевой, правда, не вспомнил, что это секретарша главы ТСТ. А когда Лидия Иосифовна о ее визите к Виктории рассказала, я сложил два и два, и получилось, на удивление, как раз четыре.

– Хорошо, что мы к вам обратились, а не в милицию, ― сделала вывод Ирина.

– По-моему, вы вообще никуда обращаться не собирались, а между прочим, зря. Конечно, с милицией так изящно не получилось бы…

– А что с Тихомировым будет? ― спросила Ирина Андреевна.

– Его задержали сегодня вечером. Думаю, показаний Ольги Царевой хватит, чтобы подтвердить его сотрудничество с рейдерами.

– А Ольгу посадят?

– Вот уж не знаю… У нас теперь не больно-то сажают, суды стали гуманные. Это будет зависеть от того, что Виктория в заявлении напишет. Ты ведь о ее участии не знала совсем? Разговаривала с мужиком. Царева участвовала только в получении выкупа… Но, думаю, Тихомиров не даст ей отвертеться, сдаст с потрохами, как и она его.

* * *

― Ни о чем не беспокойся, Викочка, ― успокаивала невестку Алла Леонидовна, ― ребенок будет в порядке. Нам с отцом только в радость с внучкой понянчиться. Езжай спокойно. В воскресенье мы приедем к вам и пробудем до самого твоего возвращения. Дай, я тебя поцелую, моя хорошая…

Виктория подставила свекрови щеку, Володя тоже тепло попрощался с матерью, и они вышли на лестницу.

– Вик, кончай мандражировать! ― приказал муж. ― На мою маму можно положиться.

– Иришке еще и полгодика нет!

– Но ты сама мечтала о Бразилии!

– Мечтала, а теперь размечтала!.. Да я за эти десять дней с ума сойду…

– Сотовую связь еще никто не отменял, мама будет тебе обо всем докладывать.

– А если что-то случится?

– Если Иришка заболеет, мама поймет это еще быстрей, чем ты. Хотя, с чего бы ей болеть…

– Сглазь еще! ― простонала Вика. ― У нее вот-вот зубки должны резаться.

– Разберемся. Чесночком потрем, корочку сухую дадим пожевать.

– Чесноком? Ты что, спятил?

– Народное средство, проверенное поколениями. Тонька Сашке десны терла, он сразу замолкал. А потом хлебушком зажевывал.

– А водки вы ему не наливали? ― уже со смехом спросила Вика.

– Не додумались, ― Володя распахнул перед ней дверцу машины. ― Ты бы лучше беспокоилась о том, как там Анюта с сестренкой справляется. Мы уже четыре часа, как из дома уехали.

– Анюта Иришку обожает! Знаешь, что мне на днях сказала? Хочу, говорит, такую же, но свою!

Володя присвистнул, а потом покачал головой:

– Вот что бывает, когда девушка одна живет. А тут еще этот Толик. Пусть бы уж тогда расписались, если у них такие мысли. Или… уже?

– Нет, я, испугавшись, попытала ее. Пока еще нет. Надумала ей лекцию прочитать о том, как предохраняться, но она меня мигом заткнула, сказала, что все знает.

Выруливая со двора, Володя хмурился.

– Как бы она с такими настроениями учебу не забросила. Танцы, Толик…

– А я рада, что она опять танцами занялась, и Толя мне нравится ― ни разу ей такой замечательный партнер не доставался. На конкурсе смотрела на них, любовалась! А какой воспитанный, галантный, прямо джентльмен: и ручку поцелует, и стульчик отодвинет… Ты, между прочим, так не умеешь!

– Где уж нам! Мы танцами не занимались, в гимназиях не обучались! ― сдерживая улыбку, вздохнул Володя.

– «Митрич говорил сущую правду. В гимназии он не обучался, он окончил пажеский корпус», ― процитировала Вика.

Они начали наперебой сыпать цитатами из «Золотого теленка» и хохотать. Потом переключились на обсуждение последней экранизации и пришли к выводу, что сериал снят бесталанно, фильм Гайдая намного лучше.

Так, за разговорами, они миновали город и выехали на трассу. До дома осталось каких-то полчаса.

«Какая же я счастливая, ― подумала Вика, умолкнув и глядя в окно. ― Оказывается, у меня никогда не было нормальной семьи, а значит, и настоящего счастья не было. Про детство говорить нечего: постоянный страх перед отцом, безвольная мама… С Лешкой была прислугой, с ним невозможно было общаться, да и не о чем. Счастье с Артемом было недолгим и тревожным… С Игорем? Разве можно любить мужчину, которого перестала уважать? Да и не любила я его. Так, завелся сожитель сам собой…

С Володей все иначе. Мы понимаем друг друга с полуслова. В наших отношениях нет слащавого сюсюканья, порой можем и поругаться, но только не всерьез. И еще я знаю: мы так подходим друг другу, что это видно даже со стороны. И Ирка это говорила, и Лидия Иосифовна, и свекровь…»

– Володь, я сейчас глупость скажу…

– Валяй, ― разрешил муж.

– Мы ведь всегда будем так счастливы?

Он ничего не ответил, только взглянул мельком удивленно и, оторвав на секунду руку от руля, потрепал Вику по затылку.

© Татьяна Осипцова

Санкт-Петербург, 2007 г.