Сэр Томас ехал вместе с ними, следуя позади Барстоу на небольшом расстоянии, предоставляя Роберту и Элдсуайт возможность беседовать наедине друг с другом. Однако Элдсуайт словно оцепенела. Она не могла заставить себя признаться Роберту в том, что ее сковал страх.

Она – колдунья, заговаривающая лошадей из замка Креналден. Как ее примут в Хиллсборо? Как гостью? Или как пленницу?

Элдсуайт не жалела о том, что. произошло между ней и Робертом Бретоном. Однако неопределенность ожидавшего ее будущего тяготила девушку.

Роберт велел Барстоу замедлить шаг и поднял руку, чтобы приветствовать своих воинов. Едва завидев Роберта, рыцари поднимали над головой мечи или опускались перед ним на колени.

Солдаты закричали «ура». Сэр Хьюго хлопнул облаченной в латную перчатку рукой по груди, остановил лошадь и поздоровался с другом. Его конь нетерпеливо грыз удила. Сэр Хьюго рассмеялся и хлопнул себя по бокам. Затем, сняв с головы шлем, сказал:

– Наконец-то Томас нашел неуловимых сэра Роберта Бретона и леди Элдсуайт. Черт побери, где вы все это время пропадали?

Роберт широко улыбнулся и обменялся рукопожатиями с сэром Хьюго.

– Рад снова видеть тебя, дружище.

– Боже милостивый, Роберт! Мы прочесали лес и послали гарнизон на запад. Не знай я тебя, подумал бы, что ты все это время просто скрывался от нас. Не хотел, чтобы тебя нашли.

Сэр Хьюго перевел взгляд на Элдсуайт и пригладил густую бороду.

– Леди Элдсуайт, так и быть, прощаю вас за то, что вы не послушались моего приказа и уехали от меня в лесу Белуэй. Но прелестная Бертрада будет на вас очень обижена и, возможно, даже не захочет с вами разговаривать. Она все это время сходила с ума, беспокоясь за вас.

Элдсуайт опустила голову:

– Очень сожалею, сэр Хьюго. Постараюсь загладить свою вину и помириться с Бертрадой.

Сэр Хьюго пожал плечами и повернулся к Роберту:

– Все очень рады, что ты вернулся. Граф Глостер – неважный военачальник. Генрих сделал ошибку, поставив его во главе войска. Если бы ты был с Генрихом, дела пошли бы гораздо лучше. Гилрой и его люди перебили не меньше сотни, а то и больше, наших бойцов. Сотня или две находятся сейчас в Хиллсборо, отдыхают и собираются с силами.

Роберт приосанился и гордо вскинул голову. В глазах у него была решимость.

– Сразу видно, что солдаты короля изнурены боями. Войско Хиллсборо станет той силой, которая даст достойный отпор Джону Гилрою.

– Солдаты ждут твоего приказа.

Роберт поднял сжатую в кулак руку и крикнул:

– По коням. В Хиллсборо!

Элдсуайт с удивлением и восхищением смотрела на Роберта, не узнавая в нем нежного и ласкового мужчину, в чьих объятиях провела эту ночь. Теперь она видела перед собой бесстрашного воина с горящим взглядом – мрачного и полного праведного гнева. Того, кто получил прозвище Черный Всадник.

Глава 14

Над крепостью Хиллсборо – с зубчатой стеной и семью башнями – сгущались сумерки. Над самой высокой – сторожевой – башней висела луна. Элдсуайт развязала кожаный шнурок и сняла с шеи гладкий зеленый камешек – подарок цыгана Жака. Ни на секунду не забывая о том, что позади них едет сэр Хьюго, она нетерпеливо ерзала в седле. Стараясь говорить как можно тише, чтобы не слышал его друг, она обратилась к Роберту:

– Весьма признательна вам, сэр Роберт, за все, что вы для меня сделали. Забудьте обо всем, что произошло между нами за эти несколько недель. Вам нужно вести свое войско в Креналден. Мне необходимо собирать средства, чтобы заплатить выкуп за графа Глостера, и готовиться к вступлению в брак с ним, а после этого – управлять усадьбой моего отца. У нас с вами была договоренность, что каждый из нас пойдет своей дорогой. – Элдсуайт осеклась и посмотрела на Роберта в тайной надежде увидеть у него в глазах хотя бы малейший признак того, что он не согласен с ее словами.

Барстоу захрапел.

Лицо Роберта словно окаменело. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль. Помолчав немного, он кивнул.

Элдсуайт вздохнула и вложила зеленый камешек ему в руку.

– Прошу вас сохранить это. Дарю вам этот камешек в знак признательности за все, что вы для меня сделали. Вы помогали мне все это время. Вы хороший человек, Роберт Бретон. Вы достойный человек и талантливый рыцарь. Не сомневаюсь, что только такой рыцарь, как вы, сможет одолеть Джона Гилроя. Мой отец и ваш отец – мир его праху – без сомнения, гордились бы вами.

Глядя в ее полные слез глаза, Роберт молчал. Элдсуайт видела тоску в его глазах и неподдельную боль. К ним подъехал сэр Хьюго.

– Я мечтаю как можно скорее оказаться дома. Теперь, когда со мной сэр Роберт, смогу вздохнуть с облегчением и быть уверенным в успехе в нашей борьбе с Гилроем. – Он улыбнулся Элдсуайт, но, заметив слезы у нее в глазах, вопросительно посмотрел на Роберта. Затем снова перевел взгляд на Элдсуайт и ласково спросил: – Почему вы такая грустная, леди Элдсуайт? Вы плачете? Неужели сэр Роберт был нелюбезен с вами? Боже милостивый, Роберт! Если ты не изменишь свое поведение, женщины больше не захотят иметь с тобой дела, и ты рискуешь на всю жизнь остаться одиноким.

Элдсуайт почувствовала, что краснеет.

– Сэр Хьюго, сэр Роберт вел себя как полагается настоящему рыцарю. И я не плачу – просто в глаз попала соринка.

Роберт метнул гневный взгляд на Хьюго и сдержанным сухим тоном обратился к Элдсуайт:

– Миледи, может быть, вам будет удобнее ехать в повозке?

Элдсуайт взглянула на Роберта с нескрываемым удивлением. Господи, неужели Роберт Бретон настолько бессердечен? Ну разумеется, она поедет в повозке. Ей не обязательно сыпать себе соль на рану и еще целый день терпеть присутствие этого человека: кроме Бретона, в отряде более тридцати рыцарей, которые смогут ее охранять.

Роберт остановил Барстоу.

Не дожидаясь от него помощи, Элдсуайт самостоятельно спрыгнула на землю, ласково погладила шею коня и грустно проговорила:

– Прощай, дружище Барстоу. Спасибо тебе за все.

Элдсуайт, не оглядываясь, направилась к повозке.

Повозка громко и противно дребезжала и буксовала. Вдобавок ко всему в ней ужасно воняло свиньями. Элдсуайт предпочла бы ехать верхом на лошади вместо того, чтобы тащиться в повозке. Или ехать на муле. В крайнем случае – идти пешком. Но поскольку ни того, ни другого, ни третьего Элдсуайт не предложили, выбора у нее не было. Прижимаясь к краю повозки, она уныло жевала черствый хлеб и вяленое мясо – скудный солдатский паек.

Элдсуайт уже несколько часов не видела Роберта. Вспомнил ли он о ней хоть раз?

Повозка заскрипела и, дернувшись, остановилась.

– Что случилось? Почему мы стоим? – выглянув из повозки, спросила девушка.

Оруженосец показал на дорогу впереди:

– Это все из-за коня сэра Роберта, миледи. Он не хочет идти.

– Барстоу? Он захромал? – встревожилась Элдсуайт.

– Не знаю, миледи. Отсюда не видно. Одно я знак точно, что бы ни случилось с боевым конем сэра Роберта, не хотел бы я оказаться в этом виновным. Зная сэра Роберта, могу сказать: тому человеку, из-за которого пострадала лошадь сэра Роберта, точно не поздоровится.

Элдсуайт свесила ноги из повозки и спрыгнула на землю.

– Вам нельзя туда, миледи. Не женское это дело. Раз вы дама, ваше дело – сидеть в повозке.

Не обращая внимания на слова оруженосца, Элдсуайт торопливо направилась к солдатам, которые столпились вокруг богатырского боевого коня, стоявшего посреди дороги.

Когда девушка приблизилась к ним, у нее отлегло от сердца: это был не Барстоу, а другая лошадь Роберта – гнедая, на которой везли из Па-де-Кале вещи и продукты.

Лошадь храпела и трясла головой.

Два человека, лица которых заливал пот, толкали лошадь в круп, пытаясь сдвинуть ее с места и заставить идти. Гнедая словно вросла ногами в землю.

Роберт держал ее под уздцы. Элдсуайт молча наблюдала за тем, как он гладил шею кобылы, стараясь ее успокоить.

– Может быть, нам ударить ее кнутом, сэр? – запыхавшись от натуги, спросил обливавшийся потом солдат.

Роберт бросил на него гневный взгляд:

– Нет! Ни в коем случае! Я запрещаю бить лошадь кнутом.

Солдат вытер пот со лба.

– Что на нее нашло, сэр? За последний час вы трижды давали ей отдыхать. Неужели она захворала проклятой Черной смертью? – Солдат округлил глаза.

Элдсуайт не могла молча стоять в стороне.

– Нет, – уверенно заявила она. – Я знаю, что с ней случилось. Это не намного лучше Черной смерти.

– В самом деле? – спросил Роберт, который удивился, снова увидев Элдсуайт.

У Элдсуайт пересохло во рту.

– Совершенно точно. У нее неизлечимая болезнь, насылаемая эльфами.

– Объясните, почему вы пришли к такому выводу, леди Элдсуайт? – спросил Роберт.

– Мне известны симптомы этого недуга, сэр. Лошадь тяжело дышит, а бока у нее вздулись.

– Такое и раньше случалось. Но обычно это проходило. С чего вы взяли, что она не поправится?

Сэр Хьюго подошел к Элдсуайт.

– Роберт, оставь лошадь здесь. Позже мы пошлем за ней кого-нибудь. Нам нельзя задерживаться. Солдаты Гилроя находятся от нас на расстоянии не более полутора миль.

Роберт покачал головой.

– Пошли гонца в Хиллсборо и попроси подкрепление. – Он повернулся к Элдсуайт: – По каким признакам вы определили, что лошадь не выживет?

Элдсуайт подошла к лошади и положила ладонь ей на левый бок, под подпругу.

– У лошади сильное сердцебиение.

Элдсуайт взяла руку Роберта и приложила его ладонь к сердцу кобылы. Лицо Роберта оставалось невозмутимым, но по его глазам Элдсуайт поняла, что ей не удалось его убедить.

Она протянула руку и приподняла верхнюю губу лошади так, что показались ее десны.

– Посмотрите на ее десны – они красные с синюшным оттенком.

Роберт побледнел.

Сэр Хьюго взял Элдсуайт за плечо, отвел в сторонку, а сам подошел к Роберту вплотную и сказал тихо, чтобы не слышала Элдсуайт: