— На сегодня все! Не пей ничего холодного, не ешь жирного! На горячее тоже табу! Только теплое! Газировка запрещена! — она остановилась у двери, закатила глаза, явно соображая, все ли перечислила. — Яйца — сырые! Пить! Утром! Теплое молоко — вечером! Если хочешь сладкого, то лучше черный шоколад! На занятия не опаздывать!

Она ушла. Джулия снова села на пол, перевела дыхание и схватилась за голову.

— И на холодном полу не сидеть! — напугал ее возглас, донесшийся из приоткрытой двери.

— Уже встала! — спохватилась Джулия.

— И не кричи! — снова раздалось из коридора.

— Ну и локаторы у нее! — выдохнула девчонка.

После занятия она не то что петь больше не хотела, но и говорить. Главная проблема состояла в другом. Голос действительно пропал. Горло пекло холодом, хотелось его разодрать. Впрочем, боль появилась сама, заставляя глаза слезиться. Джули чувствовала себя разбитой, словно ее пытали средневековые мастера в своих игровых комнатах, увешанных всякими шипастыми и острыми предметами. Из зала она просто выползла, кутаясь в легкую кофточку. Медленно брела по коридору и молилась, чтобы ночью не поднялась температура, а утром дар речи вернулся. Сотовый зазвенел в сумке, настойчиво требуя освободить его из заточения.

— Да? — постаралась спокойно говорить Джули, напрягла связки, и по горлу будто наждачной бумагой проскребли.

— Это Генри!

Услышав его, девушка впала в панику.

«Только бы не догадался!» — единственная мысль, отразившаяся на ее лице, горела большим буквами. Девушка нервно сглотнула, но только раздразнила горло.

— Диана пока тобой довольна. Сегодня можешь отдохнуть. Завтра в 11.00 начнется твое второе занятие. Не опаздывай! — и отключился.

Джулия выдохнула. Как хорошо, что он — эгоист, и кроме себя больше не желает кого-то слышать! Но только она сделала несколько шагов, миновав студийные с надеждой на благосклонность Бога… как за спиной раздалось:

— Привет!

От доброжелательного простого слова девчонку передернуло. Она шарахнулась в сторону и застыла.

— Джули? — по изгибу ее спины Эрик заподозрил неладное. — Повернись!

Она собралась с силами и встретила его взгляд улыбаясь как ни в чем не бывало. Блайд же рассматривал готовую рассыпаться маску на лице девушки.

— Как прошел первый день занятий с репетитором?

«Откуда он знает? — подумала она. — Наверное, Харман рассказал! — тут же пришло озарение.»

Украинка склонила голову на бок и продемонстрировал кулачок с поднятым вверх большим пальцем, показала — дескать нормально все, круто! Но по напряжению мускул угадывался и другой подтекст: «Блайд, отстань от меня! Я домой хочу!». Эрик прислонился к стене плечом, демонстрируя, мол, идею уловил, но: «Так легко от меня ты не избавишься!».

— Хорошо? Я думал, Диана Хольц — садистка каких мало! — выдал Эрик.

«Точно! Немка!» — обрадовалось непонятно чему внутреннее Я девушки. Ее плечи резко опустились. Она согласно кивнула головой.

— Значит, тяжело прошло! — догадался Блайд.

Из студии выскочил Роберт. Увидев в компании друга рыжую девчонку, он сбавил шаг, притормозил рядом с музыкантом и поздоровался с подозрительно тихой Джулией.

— Привет! Как дела? Дин говорил, Генри вернулся. Он нанял Диану Хольц? Теперь она будет твоим репетитором по вокалу? У, не завидую, о ней ходят жуткие слухи! — по степени нарастания вопросов и утверждений у Джулии начали выкатываться глаза.

«Нет! Ну нормально?! — злобно рычали мысли. — Все все знают, а для меня это стало открытием только сегодня! Ну, Харман! Он бы еще в холле в громкоговоритель это протрубил! А может, он так и сделал?..»

— А чего ты молчишь? — внезапно заинтересовался Роберт. — Думал, ты будешь по крайней мере злиться…

Эрик нахмурился. Джулия изобразила улыбку, и тут снова зазвонил сотовый. Как же девушка проклинала его изобретателя сейчас!..

Спрятав раздражение, она шаркающим жестом откланялась, чтобы отойти на несколько шагов в сторону и ответить хрипом на бодрое приветствие подруги:

— Да!

— Ой! — замялась Сара. — А что у тебя с голосом?

— М… — провыла Джулия. — Ничего.

— И все-таки?

— Чего ты хочешь? Говори!

— Намечается вечеринка после показа, ты пойдешь вместе со мной? — наконец выдала модель, но в конце не забыла добавить, — Так что у тебя с голосом?

Рассердившись на подругу, Джулия нажала сброс и быстро набрала сообщение: «У меня болит горло. Не могу говорить! Никуда не пойду! Всех ненавижу… Ты не в счет! Прости!»

Через двадцать секунд после отправки Сара опять набрала номер подруги.

— Так плохо? — явно решила убедиться блондинка.

— Угу, — грустно подтвердила подруга.

— Совсем говорить не можешь?

— Угу!

— Болит?

— М! — подтвердило мычание в трубке.

— Ладно. Хочешь, я останусь с тобой?

— У-У! — отказалась Джулия, представив, как над ней будет издеваться модель, если никуда не пойдет! Очередная ссора обеспечена хотя бы по той причине, что сиделка из манекенщицы никакая. Это, может быть, ноги у нее откуда надо растут, а вот руки… В общем, примерно из того же места.

— Хочешь побыть одна? — ну хоть в сообразительности не упрекнешь.

— Угу.

— Тогда держись! — и наконец допрос закончился.

Джули обернулась, с ужасом осознав, что Блайд и его менеджер все это время стояли позади и слышали каждое ее «му». Причем музыкант смотрел на нее так… Собственно именно такое выражение на его лице застыло, когда Джули умудрилась художественно разукрасить черным кофе его рубашку… прямо на нем!

«Ну почему все сегодня пытаются меня унизить?» — в сердцах топнула она, чуть ли не всхлипывая от обиды.

— Кто звонил? — потребовал Блайд, а Роб за его спиной, уже обо всем догадался, и боялся слово вставить, подозревая, что друг специально вынуждает девушку на диалог.

— Я голос сорвала, — раскаялась она. — Ну, давай издевайся над моей профнепригодностью.

— Сорвала? — вместо музыканта повторил менеджер.

Эрик молчал. Смотрел на нее и о чем-то думал. А Джули ждала, когда же польется обличительная речь. Минута-две и даже три… Ничего не происходило. Девушка хотела посмотреть на парня, осмелившись поднять на него глаза. Но Блайд только протянул руку, схватив ее за запястье, и повел в студию.

На ходу Эрик соизволил ответить на немой вопрос, пропечатавшийся на лице испуганной девчонки.

— Ты же сама сказала — издевайся! Вот я и собираюсь этим заняться!

Джулия задрожала от страха. Спорить с Блайдом она не могла, вырваться и убежать — тоже. Так что обреченно шла следом, уже представляя, как отыграется на ней парень за все оскорбления и унижения прошлого. Тихо надеялась, что муки ее будут краткими, а смерть мгновенной.

В студии он не отпустил ее запястья, просто отвел руку за спину. Никто из присутствующих, кроме Роберта, не заметил этого жеста. А девушка, опустив глаза долу, старалась спрятаться за плечом музыканта.

— Парни! — обратился он к толпившимся в аппаратной членам группы.

Те, заметив рыжую шевелюру, выглядывающую из-за певца, поздоровались с Джулией. Она помахала им свободной рукой, но «укрытия» не покинула.

— Давайте перенесем все на завтра. Встретимся здесь в 11:00! — потом Эрик повернулся к менеджеру и немного тише заговорил. — Роб, ты…

— Понял! — сказывались долгие годы совместной работы, и друг понял музыканта с полуслова.

Блайд одарил его улыбкой, а Джули грозно, глядя Роберту в глаза, провела большим пальцем в воздухе у горла, явно намекая на секретность информации ну или на террористический акт по отношению к болтуну. Тот показал, что рот его на замке, а ключ далеко-далеко…

«Главное, чтобы не додумался подобрать!» — подумала она, ведомая Эриком на стоянку. А потом, глядя в спину парня, нащупала другое шокирующее откровение — теперь отомстит по полной, причем за все! В машине ее посетили холодящие душу фантазии о возможных экзекуциях, поэтому, как только BMW певца притормозил около дома Блайда, Джулия, убежденная в извращенном отношении к ней парня, намеревалась сбежать. Он же, не тратя драгоценную нервную систему, поднял брыкающуюся и мычащую девчонку на руки и понес к себе домой. В квартире она еще немного посопротивлялась, но все же поняла, что против загребущих рук парня все ее уловки — ничто! Села на табуретку в кухне и просто наблюдала за ним. Эрик извлек из холодильника небольшой графин, мед, лимон, еще кое-какие ингредиенты и принялся готовить подозрительную смесь, показавшуюся девушке достойной заменой ее «серо-зеленому вареву». Взболтав все это в блендере, он протянул ей стаканчик самодельной пакости. Но там, где оставлял девчонку несколько секунд назад, было пусто. Блайд обернулся, обнаружив нахальную девицу, сунувшей голову в холодильник. Увидев принесенную Марией курицу, Джулия нахмурилась, двумя пальцами отодвинула поднесенный ей напиток и покачала головой, мол: «Ай-ай-ай, мистер Блайд!». Эрик так и не понял, в чем его обвинили, и предпочел дождаться объяснений в письменном виде. А их не последовало. Так как говорить она все равно не могла, поэтому без лишних слов оккупировала часть кухни, разогревая курицу и нарезая найденную в ящике картошку. Эрик глупо хлопал ресницами, стоя со стаканом в руках, и следил за девушкой.

Когда дольками нарезанный картофель, приправленный томатной пастой, сыром и зеленью, был отправлен в духовку, Джулия наконец отвлеклась. Эрик встретил ее протянутой кружкой. Девушка поморщилась, с подозрением и недоверием отнеслась к кулинарному шедевру парня, памятуя его слова о заготовленных издевательствах.

— Не яд! Пей! — прочитав ее мысли по мимике, проговорил музыкант.

Хоть и сомневалась, стоит ли ему верить, но Джулия выпила предложенную смесь и к великому удивлению — не отравилась. Скривилась. Не слишком-то и приятное на вкус, однако, пожаловаться Джули все равно не смогла — только разве что зашипеть. А через двадцать минут она предоставила парню ужин. Эрик смерил блюда недовольным взглядом.