Ольга Егер - История Одной Оптимистки

В студии работа пошла быстро, на одном вдохе. Эрик бегал от пианино к гитаре, заставляя Джулию напевать по кусочку сочиненной ими песни. Шон записывал, чтобы Блайд потом смог все прослушать и определиться с изменениями. Пока двое усиленно работали, Роберт позволил себе немножечко отдохнуть и развалился на диване. Он размышлял над утренним разговором с девушкой. Расспрашивая ее о репрессиях, примененных к ней музыкантом, получил только загадочную улыбку.

— Знаешь, а это удобно, когда есть человек, чувствующий текст и способный напеть его так как надо! — похвалил их совместный труд Эрик.

— Радуйся, пока у тебя есть такая возможность! — пристроилась рядом с ним Джулия. — Ты дашь мне послушать окончательный вариант?

— Конечно! — улыбнулся он. — Это же и твой труд!

Обмен любезностями прервала Сара, вызволив подругу и потребовав явиться срочно домой. Объяснять причину нервозности модель не стала.

— Мне пора! — с сожалением выдохнула девушка.

— Я провожу тебя! — поднялся за ней музыкант.

Но Джулия была слишком наивной, расслабленно вышагивая впереди Блайда. В какой-то момент он просто схватил ее и потащил возмущенную на лестницу, где им никто не мог помешать.

— Теперь ты довольна? — спросил он, когда они остались наедине.

— Ты о чем? — хотела улизнуть она, но сильнее вжалась позвоночником в каменную кладку.

— Твое сердце больше не обливается кровью? — процитировал ее слова Блайд.

— Хм… — опустила глаза Джулия. — Ты об этом! Нет. Но…

Забавляясь, Эрик специально притянул ее к себе. Рука парня касалась девичьей щеки, поглаживая нежную кожу и изредка отвлекаясь на перебирание огненных локонов, спадавших на лицо.

— Не совсем, — пролепетала зардевшаяся девчонка.

— Что теперь не так?

— Вот это! — намекнула на его жест девушка, и он очертил изгиб ее брови, а потом и губ большим пальцем.

— Почему ты все время так делаешь? — прохрипел ее голос, а щеки покраснели.

— Тебе не нравится? — его вопрос поставил девушку в тупик. Она прикусила язык — соврать не могла, но и найти достойный ответ не получалось. Эрик склонился к ее губам, придерживая за подбородок. Джулия вдруг подалась вперед, обняла его, повиснув на шее, и у самого уха прошептала:

— Не играй со мной!

Отступила назад, спиной продвинувшись к двери, и перед тем как сбежать, заявила:

— Афродизиак хренов!

Эрик хохотал еще десять минут, прежде чем смог совладать с собой и показаться Роберту на глаза. Замечая, как распирает друга от веселья, менеджер дважды пытался выведать правдивую историю о причине сверхъзамечательного настроения. Но музыкант упорно молчал. Так что вывод напросился сам собой — разговор с Джулией! Кстати, после общения на лестничной площадке, она избегала Блайда несколько дней. Но только по той простой причине, что наконец объявился Генри…

С момента последней встречи продюсер заметно изменился. Исчезла та простота и легкость, заинтересованность, искра. Теперь он смотрел на стоящую перед ним рыжую девчонку с придирчивым и недовольным видом покупателя, которому пытаются всучить хромоногую кобылу. Украинка, естественно, чувствовала себя мерзко, а главное — грязно, как невольница легкого поведения в первый рабочий день по принуждению.

— Прежде, чем я окончательно решу, стоит ли брать на себя заботу о тебе, скажи: почему ты хочешь стать певицей? — его голос звучал, как певучий металл.

Джулия задумалась, снова вернувшись в день, когда ее мир содрогнулся и рассыпался, когда единственный человек, ради которого жила, предал. Она стиснула зубы, сдерживая боль. Генри, не дождавшись ее ответа, предположил:

— Деньги? Известность? Чтобы показали по телевизору?

— Нет! Доказать всем, кто отвернулся от меня и предал, что я не сломлена! Вот моя цель! — глядя в отражение на гладкой поверхности лифта, ответила, стиснув зубы, девушка.

Брови мужчины дернулись. Он внимательно всматривался в уверенную, и наивную девчонку. Генри одобрительно ухмыльнулся. Это был правильный ответ, объединивший его и будущую певицу.

— Хорошо, — кивнул своим мыслям продюсер. — Первую часть испытания ты прошла. Теперь вторая!

Двери лифта открылись, выпуская пассажиров. Генри быстрым шагом направился прямо по коридору и остановился у четвертого по счету кабинета. Звукозаписывающие студии располагались на том же этаже, только немного дальше. Джули даже подумала о том, что возможно хотела бы увидеть Блайда.

«Интересно, он закончил обрабатывать песню?» — гадала она, замерев на месте, когда Генри пропустил ее в просторный кабинет. Почти в полупустом помещении стоял рояль. Когда-то Эрик сидел на лавочке перед ним и увлеченно играл, а Джули подсматривала. Сейчас клавиш инструмента касались тонкие длинные пальцы худой, жилистой женщины в возрасте. Светлые, с едва проступившей сединой волосы были собраны в пучок. Тонкая, когда-то изящная, фигура скрывалась под шикарным плотным расписным платком. А в целом…

«Нос крючком, глазки ящерицы и наверняка раздвоенный язык!» — мысленно охарактеризовала незнакомку девушка, когда та, прекратив играть неопознанное произведение Шопена, обернулась.

— Диана, — обратился к ней Генри, поприветствовав едва заметным кивком головы. — Рад, что ты все-таки согласилась прийти!

— Посмотрим, не зря ли я трачу свое время! — холодно ответила на формальную любезность женщина, впиваясь взглядом-ножом в украинку. Она обошла девушку, рассматривая с ног до головы.

«Еще б рот попросила открыть, проверила гланды и наличие всех зубов!» — злобно комментировал внутренний спесивый голосок второго Я.

— Возьми «ля»! — потребовала эта дама.

— Вам в какой тональности? — скрестив руки на груди, мстительно спросила Джулия.

— В какой сможешь! — хмыкнула та.

Девчонка продемонстрировала свои возможности, следя краем глаза за кружащей вокруг нее теткой. Ее передвижения напоминали Джулии поведение дикого волка, присмотревшего себе сочного оленя. Девчонка шкурой ощущала, что совсем скоро в тонкую шею вопьются безжалостные клыки зверя.

— Ладно, — сощурив глазенки, Диана вернулась к роялю, взяла ноту и потребовала. — Повторяй не задумываясь!

После чего стала нажимать одну клавишу за другой, достаточно быстро, но при этом чутко вслушивалась в звучащий голос девушки. Когда исполнение не соответствовало взятыми нотами, женщина недовольно морщила свой крючковатый нос. Потом она резко закрыла крышку, сложила на нее руки и задумалась. Генри всматривался в ее лицо, ожидая вердикта.

— Да, — недовольно и тяжело выдохнула Диана. — Есть с чем работать. Возможно, из нее что-то получится!

— Это уж мне решать! — оставил за собой последнее слово продюсер, словно уже владел судьбой Джулии.

— Я берусь! — полностью развернулась к нему женщина.

— Отлично. — Хоть Генри и был доволен положением дел, но скрывал это за маской ледяной скульптуры. Только по взгляду можно было определить его настроение. — Но! Ты должна сделать ей идеальный голос за месяц!

— Что? — взвилась женщина, вскочив на ноги и явно готовая к скандалу. — Это же… Это же…

— Я знаю. — Спокойно отрезал продюсер. — И только ты сможешь справиться!

Диана проглотила это. Закрыла не эстетично раскрытый рот, стиснула крепче зубы, так, что Джулия услышала отвратительный скрип.

— Неужели ты растратила свое умение муштровать? — тут же взял на слабо ее Генри.

Скрип челюстей будущей учительницы резанул слух. Джули содрогнулась, скривилась и замотала головой, чтобы избавиться от противного звука, будто въедающегося в мозг. У нее самой челюсти заныли. Диана с каждой секундой приобретала новый оттенок красного, становясь багровой от злости. Генри смотрел ей прямо в глаза, словно пытался загипнотизировать.

— Тогда наш график будет очень плотным! — прошипела «ящерка» Диана.

— Плотнее не куда! — усмехнулся мужчина. — Можете начинать прямо сегодня.

Высказавшись, он развернулся и оставил Джулию наедине с учительницей. Когда дверь за ним захлопнулась, Диана обернулась к певичке. Украинка искренне пожелала провалиться под землю, отречься от глупейшей идеи петь на сцене — и все это из-за одного взгляда этой дамы в возрасте.

— Сейчас мы будем делать тебе голос! — угрожающе заявила учительница, уже через час получившая кличку «немка Ди» за непримиримость фальшивым нотам. Каждая ошибка сопровождалась нравоучениями, которые вгоняли неокрепший разум девушки в депрессию, убеждая Джулию в немощности и отсутствии таланта. Еще спустя минут сорок учительница вокала объявила перерыв и покинула зал. А рыжая девчонка валялась на полу, скрутившись калачиком, чтобы хоть немного успокоиться. Дальше занятие изменило направленность.

— Что ты слушаешь? — Диана задавала вопросы, касающиеся музыки, вкуса, предпочтений.

— Рок, немного попсы, кантри, соул, — пожала плечами Джулия.

— Соул — это хорошо! — кивнула немка. — Ты должна подготовиться к завтрашнему занятию. Послушаешь исполнителей джаза! Что-нибудь из блюза. Выберешь того, кто, по твоему мнению, обладает наиболее приятным голосом. Отныне мы будем развивать твои связки два часа утром, два часа вечером и один час в обед! У тебя неправильное дыхание. Будем работать над этим, нужно что-то делать с диафрагмой!

— Так точно! — отчеканила девица.

— И не надейся на поблажки! Их не будет! Мы должны сделать за месяц невозможное! — командирским тоном заявила Диана.

— Не сомневалась! — равнодушно пожала плечами Джулия. — Сама выбрала эту дорогу, значит, буду идти до конца!

Диана одарила ее странным взглядом, но не стала озвучивать возникшие мысли. Только усмехнулась недоброй улыбкой и отвернулась, зашагав к выходу.