– Не понимаю, как тщательное взвешивание всех «за» и «против» может оказаться бесполезным.

– Все дело в том, что подобное тщательное взвешивание не убеждает и даже не утешает, а лишь порождает сомнения. Вы должны чувствовать, что поступаете правильно. Если же нет, то никогда не будете счастливы. И, конечно же, не будете довольны принятым решением. Сомнения всегда останутся. Только искренние чувства помогут вам…

– Не могу с вами согласиться, – перебила Линнет. – Я была абсолютно уверена, что люблю Конрада, и не сомневалась в том, что он любит меня. У меня не было ни сомнений, ни страхов. Но я так ужасно ошиблась…

Джек пожал плечами и, сделав глоток вина, поставил стакан на ограждение.

– Вы совершили ошибку. Это может случиться со всяким. Людям свойственно ошибаться.

– К несчастью, не одну ошибку. Я была уверена, что хочу мужа-американца, потому что считала, что все британцы охотятся только за моим приданым. И вот – Фредерик… И опять я была абсолютно уверена в том, что поступаю правильно. Конечно, я не любила его, но считала, что он любит меня, считала, что могу ему доверять, поэтому со временем полюблю. Мне казалось, что наше будущее станет счастливым. И опять – ужасная ошибка! – Линнет криво усмехнулась и добавила: – И вот теперь, словно всего этого было недостаточно, чтобы поколебать мою уверенность в собственном здравомыслии, я узнала новости о своем отце.

Джек замер.

– А что с ним? – пробормотал он.

– Всю свою жизнь я обожала отца и никогда не сомневалась в том, что он отвечает мне тем же. Я всегда считала, что он сделает так, как лучше для меня. После Конрада я не хотела выходить замуж за британца, но мама настояла, чтобы мы провели в Лондоне сезон. И чем дольше мы находились здесь, тем больше я убеждалась в том, что мое будущее – дома, в Нью-Йорке.

– А ваша мама не соглашалась?

– Да. Мы с ней постоянно из-за этого ссорились словно кошка с собакой. А папа поддерживал меня, при каждом удобном случае уверял, что он на моей стороне и что я права. Увы, той ночью в Ньюпорте я узнала, что заботился он вовсе не о моем счастье. Об этом он вообще не думал! Делая вид, что поддерживает меня, отец планировал выдать меня замуж за Дейвиса Маккея. А мои желания и мое счастье… Это его совершенно не интересовало. Он хотел, используя меня, заключить выгодную сделку – создать обширную финансовую империю.

– Проклятье… – пробормотал Джек, потупившись.

Линнет снова усмехнулась.

– В ту ночь я отреагировала точно так же.

Джек со вздохом проговорил:

– Думаю, отец вас любит.

– О да, – сказала девушка с горечью в голосе. – Использовать дочь для получения дохода – первый признак любви.

Граф поднял голову и заглянул в глаза собеседнице.

– В жизни не все черное и белое, поверьте. Могут быть еще и… – Он вполголоса выругался и тут же пробормотал: – Извините.

Линнет отмахнулась.

– Ничего страшного… Так вот, именно поэтому я больше не доверяю своим чувствам. Совершив столько ошибок, я не могу руководствоваться чувствами. Разумное решение, основанное на всестороннем анализе фактов, – так будет лучше.

– Почему? Ведь при этом вероятность ошибки ничуть не меньше.

– Вы же сами сказали, что людям свойственно ошибаться.

– Совершенно верно, – кивнул Джек. – Но если люди совершают ошибки, то это не всегда плохо. – Он порывисто шагнул к девушке и оглянулся. Убедившись, что леди Трабридж не покинула свой пост, отступил на прежние позиции. – Одна из самых серьезных ошибок в моей жизни привела меня к восхитительному результату. Я имею в виду поцелуй в пагоде.

Линнет вздрогнула и прошептала:

– Вы не можете утверждать, что тот поцелуй был таким уж… восхитительным. Вы этого не знаете.

– Нет, знаю! – воскликнул Джек и даже сам удивился своей горячности. – Знаю, потому что чувствую.

– Значит, по-вашему, я должна довериться своим чувствам? Что ж, очень удобная философия. Удобная для вас. Ведь тогда получается, что я просто обязана принять ваше предложение лишь потому, что ни один из потенциальных женихов не вызывает у меня таких чувств, как вы.

Джек неожиданно рассмеялся.

– Что смешного? – Линнет нахмурилась.

– Вы и расчет – вещи несовместные. Это как масло и вода. Или как спички и динамит. – Вероятно, почувствовав, что собеседнице не до смеха, граф снова стал серьезным. – Вы жалеете о том, что поцеловали меня?

– Все не так просто. Ведь дело не только в приятных ощущениях, которые испытываешь, когда тебя целуют.

– А они были приятными?

Линнет не ответила, и Джек снова сделал шаг к ней. Но тут же оглянулся на дверь и остановился. Немного помолчав, вновь заговорил:

– К сожалению, вы не ответили на мой вопрос. Так что ответьте, пожалуйста. Скажите, вчера вечером ощущения действительно были приятными?

Линнет чувствовала себя совершенно несчастной. Ее терзали сомнения… и желания.

– Вы знаете, что да, – прошептала она.

– Тогда почему же… – Джек протянул к девушке руки, но тут же опустил их. – Почему вы не хотите выйти за меня замуж? Почему продолжаете упрямиться?

Последнее слово Линнет явно не понравилось. Нахмурившись, она проговорила:

– Вы считаете, что я упрямая? Упрямая, потому что хочу сделать разумный выбор, от которого будет зависеть вся моя жизнь?

– Не знаю. Но мне точно известно, что вы второй раз стоите рядом со мной и рассуждаете о достоинствах Каррингтона и Хансборо, при этом вовсе не рассматривая меня. Это, знаете ли, становится утомительным.

– Уж простите, что утомила вас своей болтовней, – выпалила Линнет. – А также за то, что не желаю доверить свое будущее вам, основываясь на двух поцелуях и черничном маффине.

– Могу вас заверить, что лучше уж основываться на этом, чем пытаться убедить себя в разумности совершенно неразумного поступка. Кроме того, позвольте вам напомнить, что только вчера вы обнимали меня и целовали по собственной воле.

– Тише, – прошипела Линнет, оглянувшись на дверь.

Джек, похоже, забыл об осторожности. Он подошел к девушке почти вплотную и прошептал:

– И вы сами признали, что поцелуй был… запоминающимся.

– А еще я говорила, что, решая, за кого выйти замуж, следует думать не только об умении мужчины целоваться. – Линнет снова оглянулась на дверь, потом тихо добавила: – И я намного лучше представляю свою жизнь с Каррингтоном или Хансборо, чем с вами.

– Не уверен. Хотелось бы узнать, на каком основании вы пришли к такому выводу?

– Уж точно не из-за их умения целоваться. Их я не целовала, если вас это интересует. Хотя, наверное, стоило бы. Ведь вы считаете, что поцелуи чрезвычайно важны, не так ли?

– Да, считаю. И меня ставит в тупик тот факт, что для вас они не важны.

Линнет пожала плечами. Стараясь говорить как можно спокойнее, она продолжала:

– Я знаю, что герцог показал себя хорошим мужем и отцом. Его первый брак был счастливым, и обе дочери его обожают. Что же касается Хансборо, то, по словам леди Трабридж, у него четыре сестры и все они его очень любят.

– Уж простите, что у меня нет ни сестер, ни обожающих меня дочерей от первого счастливого брака. Так что, увы, я не могу предъявить их в доказательство того, что я хороший муж и отец. Поэтому скажите мне, Линнет, каким образом я могу доказать, что являюсь порядочным человеком?

– Я не знаю, Джек! – Девушка беспомощно всплеснула руками. – Но я должна знать, каким вы будете мужем и отцом, какой будет наша совместная жизнь. И имейте в виду: пока передо мной не будет ясной перспективы, пока вы не докажете, что я могу вам доверять, я не соглашусь выйти за вас замуж.

– Значит, прошлая ночь ничего не значит?

– Нет, она значит многое, но не все. Брак – дело долгое. Я пытаюсь сделать тщательный и продуманный выбор.

– Чем больше времени вам понадобится, чтобы сделать выбор, тем больше вероятность того, что ваша репутация погибнет окончательно.

– Вы думаете, я этого не знаю? Поверьте, я не хочу провести остаток жизни, для одних являясь объектом насмешек, а у других вызывая жалость. Но вместе с тем мне нужно время, чтобы решить, какой мужчина для меня лучше всего, решить, с кем я буду по-настоящему счастлива.

– Черт побери, я этот человек! Я точно знаю!

– Откуда?! – закричала Линнет. Оглянувшись, она убедилась, что леди Трабридж не дремлет, и прикусила губу. – Откуда вам это известно?

– Просто я знаю, вот и все. – Джек прижал ладонь к груди. – Я чувствую это здесь.

– Что вы хотите сказать? Что влюблены в меня?

Джек в растерянности заморгал.

– Да, пожалуй… – Он вдруг рассмеялся, словно обрадовавшись неожиданному открытию, и воскликнул: – Да, это действительно так!

Линнет уставилась на графа в немом изумлении. Она задала вопрос, ожидая либо страстного объяснения в любви, которое должно было склонить чашу весов в его пользу, либо остроумного уклончивого ответа. И не услышала ни того, ни другого. Причем ответ Джека… Черт возьми, он звучал искренне!

Когда тебе признаются в любви, да еще – искренне, нельзя не испытывать удовольствие. Ответ графа согрел сердце Линнет и одновременно взбудоражил… Но все удовольствие улетучилось, когда она вспомнила, что вряд ли может правильно оценить мужскую искренность.

При первой встрече с Джеком у нее имелись все основания не доверять ему и относиться к нему с подозрением. С тех пор не прошло и трех недель, поэтому Линнет по-прежнему одолевали сомнения. Да, конечно, она не могла долго ждать, но, с другой стороны… Как же можно влюбиться в человека, которому не доверяешь? Как можно доверять человеку, которого не знаешь? Как можно верить ему, если не веришь самой себе? А ведь ее решение, когда оно будет принято, станет окончательным и бесповоротным. Но что, если она примет неверное решение?

Сомнения и страхи терзали ее, и Линнет невольно застонала.

– Находиться рядом с вами – все равно что кататься на американских горках. Каждый миг – новый поворот или падение с высоты.