Линнет шумно выдохнула, разозлившись на себя из-за того, что снова подумала о Джеке. О нем – и об устроенном им пикнике. Его настойчивость была беспрецедентной, дерзость – вопиющей, а постоянное вмешательство в ее жизнь – чего стоила одна только «подсказка» Каррингтону – совершенно возмутительным. Но он накормил ее черничными маффинами – ее самым любимым лакомством. Да, конечно, подобные мелочи ничего не значили, но все же, все же…

Линнет напомнила себе, что граф даже не пригласил ее на чай – все решил за нее сам. Он обещал, что такое больше не повторится, однако было ясно, что Федерстон не гнушается использовать силу, чтобы добиться своего.

Линнет коснулась губ кончиками пальцев. Поцелуй Джека обжег их – и пробудил ее чувства; он отнял у нее право выбора, и теперь она… А если она выйдет замуж за Джека, будет ли он и дальше игнорировать ее желания? Как можно быть уверенной, что не будет? Он сказал, что не позволит ей главенствовать над ним, но у нее нет причин верить в то, что он не будет главенствовать над ней. Если они поженятся, у него появятся на то законные права – как и у всех мужей. И что тогда будет с ее планами, желаниями, мечтами? Может ли она ему доверить так много?

Услышав шаги за спиной, Линнет обернулась. Увидев Джека, она нахмурилась.

– Прекрасный вечер, – сказал он. – Ничто так не прибавляет силы, как свежий воздух и прохладный ветерок.

Линнет взглянула на него с упреком и заметила:

– Его светлость – очень хороший человек.

– Я никогда не утверждал обратное.

– Он очень заботливый, – продолжала Линнет. – И умный. К тому же – настоящий джентльмен.

– Совершенно с вами согласен. И еще он очень ответственный землевладелец и заботится о своих арендаторах. По крайней мере, я так слышал.

Тот факт, что Джек с ней во всем безоговорочно соглашался, совершенно испортил настроение Линнет.

– Когда я выйду за него замуж, стану герцогиней, – заявила она.

– Что ж, если вас интересует титул, то Каррингтон – именно то, что вам нужно.

– Я восстановлю свою репутацию, – проговорила Линнет со вздохом. – И займу высокое положение в обществе. Каррингтону я нравлюсь, это очевидно.

– Не могу с вами не согласиться. Этого нельзя не заметить. Но… – Джек заглянул ей в глаза. – Вы станете герцогиней, – но будете ли счастливой?

Именно этот вопрос мучил Линнет, и было в высшей степени досадно услышать его из уст несносного Федерстона.

– Не думаю, что он сделает меня несчастной, – пробурчала она.

– Громкое заявление… – отметил Джек, и девушка досадливо поморщилась.

– Кстати, я всегда интересовалась политикой, – сообщила она. – Так что ваша попытка отпугнуть меня от герцога оказалась неудачной. Ведь вы предложили ему просветить меня, не так ли?

– Судя по всему, я прозрачен как стекло. Странно, что Каррингтон не сумел распознать мои дьявольские намерения.

– Он не так коварен, как вы.

– Это точно, – согласился граф. – И я никогда не сомневался в том, что вы разбираетесь в политике, Линнет. Но очень сомневаюсь в вашей способности выдержать такого мужа, каким станет для вас Каррингтон. Я надеялся, что вы, побеседовав с ним, придете к такому же выводу.

– День был очень долгим, – пробормотала Линнет. – Поездка на поезде, потом – в экипаже. А затем устройство на новом месте и новые знакомства. Все это ужасно утомительно, вот я и не удержалась от зевка, слушая герцога. Думаю, это вполне простительно.

– Конечно, – улыбнулся Джек. – Когда вы хорошенько выспитесь, речи Каррингтона покажутся вам еще интереснее. Я в этом уверен.

Линнет нахмурилась и пробурчала:

– Вы все преувеличиваете.

– Но разве я не прав?

– Когда вы правы, то еще больше преувеличиваете.

– Зато вам со мной не скучно, Львица.

– Хаос не бывает скучным, – сказала Линнет со вздохом. – Но в нем трудно жить. Так что если хотите убедить меня в том, что мне надо выйти замуж за вас, а не за Каррингтона или кого-то другого… Хм… Тогда вам нужно найти более весомый довод, чем отсутствие скуки.

– Разве? – Склонив голову к плечу, граф внимательно посмотрел на девушку. И Линнет снова начала нервничать. – В этом я не уверен. Ведь на самом деле вы терпеть не можете скуку и приветствуете всевозможные авантюры – даже тянетесь к ним.

Линнет уже открыла рот, собираясь возразить, но Джек сделал шаг к ней, и она тотчас же почувствовала, как гулко забилось ее сердце. «Увы, отрицать очевидное – бессмысленно», – подумала Линнет.

– Откуда вы узнали? – прошептала она.

– В противном случае вы бы не отправились на тайное свидание с Фредериком Ван Хозеном, а настояли бы на том, чтобы он сделал вам предложение в гостиной вашей матери, как и следовало… И тогда ничего бы не случилось.

– Вы говорите так, словно я намеренно отказываюсь от приличий. К вашему сведению, у меня было восемь брачных предложений, но только Фредерик назначил мне свидание в уединенном месте, чтобы его сделать.

– Восемь? Ну, я – это один раз, а Ван Хозен – два. И еще Каррингтон, сэр Роджер, Тафтон, Хансборо… – перечислял Джек, загибая пальцы. – Всего получается шесть.

Линнет покачала головой.

– Каррингтон и сэр Роджер делали мне предложение, это правда, но лорда Хансборо я впервые встретила здесь, а с лордом Тафтоном познакомилась за неделю до нашего отъезда из Лондона. Просто те трое, что делали мне предложение раньше, сюда не приехали. – Линнет немного помолчала, вглядываясь в темный сад. – Не смогли. Дела не позволили. По крайней мере, так они сказали леди Трабридж.

– Возможно, так и было, – заметил Джек.

– А я в этом не уверена, – заявила Линнет, всем своим видом демонстрируя, что нисколько не огорчилась. В очередной раз напомнив себе, что у нее все еще оставался выбор, она продолжала: – Слухи о происшествии в Ньюпорте уже добрались до Англии. Наверное, потому эти трое и передумали на мне жениться. Но я надеюсь, что после моего замужества слухи прекратятся и все забудется.

– Безусловно. Скандалы быстро приходят и так же быстро уходят. Они немного похожи на поезда. Когда приходит следующий, о предыдущем уже никто не вспоминает. То, что было между нами, произошло не здесь, и, следовательно, британскому обществу будет легче об этом забыть. Но вернемся к вашей арифметике. Кто еще делал вам предложение? Я насчитал всего семь человек. Кто же был восьмой? Я спрашиваю, – добавил граф, заметив, что Линнет колеблется, – потому что у меня достаточно головной боли и с вашими нынешними поклонниками. Не хотелось бы, чтобы внезапно появился тот, который может лишить меня шансов завоевать вас.

– Не беспокойтесь, – усмехнулась Линнет. – Он уже женат. Я говорю о лорде Конраде.

– Виконт Конрад? – Джек помолчал. – Кажется, он женился на американке. Верно?

– Да, на Лиззи Хачесон. Мы обе познакомились с ним два года назад, когда Конрад приехал в Нью-Йорк, но ухаживать он стал за мной.

– А вы отказали ему, и он стал ухаживать за Лиззи?

– Не совсем так. Он сделал мне предложение, и я его приняла. Но потом папа провел небольшое расследование и выяснил, что виконт полностью разорен. Отец не отказал ему, но наложил очень строгие ограничения на приданое.

– И Конрада это не устроило. – Джек произнес эти слова таким тоном, что Линнет невольно поморщилась.

– Да, именно так. Такие условия Конраду не подошли, и он взял обратно свое предложение. А уже спустя две недели был помолвлен с Лиззи. Ее семья разбогатела недавно. Нувориши. И ее отец, в отличие от моего, не имел ничего против такого зятя. Он передал ему кучу денег, не задавая вопросов.

– Мужчина, обручившийся через две недели после того, как бросил предыдущую возлюбленную, не стоит того, чтобы из-за него переживать.

– Да знаю я, знаю… И я вовсе не переживаю из-за Конрада.

– Вы любили его?

Столь прямой вопрос удивил Линнет и насторожил.

– Я не… Не понимаю, какое вам до этого дело.

– Мы же теперь друзья, – улыбнулся Джек. – У нас перемирие. Мы переломили хлеб, сообщили друг другу наши детские прозвища, и я даже дал вам новое, – сказал он, придвинувшись к девушке ближе. Граф даже не прикоснулся к ней, но Линнет все же подумала: «Как легкомысленно он относится к приличиям». – Теперь мы должны доверять друг другу, не так ли?

– Так я и знала… Съев маффин, я заключила сделку с дьяволом, – пробормотала Линнет и немного отодвинулась. Искоса взглянув на Джека, она немного подумала и кивнула. – Хорошо, я отвечу, но сначала вы должны ответить на мой вопрос.

– Справедливо. Я не могу ничего рассказать вам о Ван Хозене, но за одним этим исключением отвечу на любой ваш вопрос. Задавайте.

Линнет не ожидала столь быстрого согласия, и ей потребовалось время, чтобы придумать вопрос.

– Вы любили когда-нибудь?

– Да. Ее звали Лола.

И замолчал. Ну что за ужасный человек!

– Джек, ну нельзя же так! Продолжайте! Где вы с ней познакомились? Когда? Как она выглядела?

– Мы познакомились в Париже. Мне тогда только исполнилось двадцать пять. – На его губах заиграла улыбка, и Линнет неожиданно почувствовала укол ревности – причем такой острый, что ей пришлось отвернуться, чтобы граф ничего не сумел прочитать по ее лицу.

– В Париже? – переспросила она, снова вглядываясь в темноту сада. Ей очень хотелось, чтобы в ее голосе звучал только вежливый интерес, ничего более. – Значит, эта девушка – француженка?

– Нет, американка. И она вовсе не девушка. Лола – женщина до мозга костей.

Линнет стиснула перила с такой силой, что костяшки пальцев побелели. И тотчас же, благоразумная, напомнила себе, что не имела права ревновать. Но все же она не могла не подумать: «Значит, женщина до мозга костей?» Увы, ревность никуда не делась – напротив, только усилилась.

Линнет мысленно выругалась. Нельзя было соглашаться на доверительные отношения. Ей потребовалось время, чтобы взять себя в руки и продолжить разговор.