Джейд Ли - Истинная леди

Борясь с раздираемыми его сомнениями, он сцепил пальцы и положил руки на колени. «Ты не будешь в это вмешиваться, – приказал он себе. – Ты будешь только наблюдать».

Раздраженно хлопая по ладони перчатками, Гарри нервно мерил комнату шагами.

– Взбалмошная, «синий чулок», да к тому же бедная как церковная мышь! Меня в деревне поднимут на смех, не говоря уже о Лондоне.

Джеффри, услышав это, поморщился. Он видел, как напряглась Каролина. «Бери с нее пример, – приказал он себе. – Молчи. Она лучше тебя знает, как держаться с этим напыщенным ослом. По крайней мере с ним она не попадет в долговую тюрьму».

– Вот что происходит, когда позволяешь женщине заниматься мужскими делами, – продолжал Гарри. – Подумать только – фабрика! Одному Господу известно, на какие еще сумасбродные проекты ты выкинула свои деньги.

Джеффри сжал зубы. Всего несколько часов назад он сам бросил Каролине в лицо похожее обвинение. Но выслушивать то же самое из уст какого-то надутого болвана... Нет, это уже слишком! Он не понимал, как Каролина могла выносить эту пытку.

Что касается его терпения, то оно было уже на пределе.

– Мне следовало бы спохватиться раньше. Зато теперь я знаю, что в будущем не должен спускать с тебя глаз. Отныне ты без меня не потратишь ни единого пенни.

Каролина вскинула подбородок.

– Но это были инвестиции, Гарри, – возразила она тихим, но твердым голосом. – К овцеводству это не относится. Ты же знаешь, что в этом вопросе никто лучше меня не разбирается.

Лорд Бертон остановился перед Каролиной.

– Ничего этого, моя девочка, я не знаю, – прошипел он. – Я ровным счетом ничего не знаю. Ну и дела! Интересно, что скажет по этому поводу мой отец? Страшно представить! – Он совершил по комнате еще один круг. – Нам лучше поскорее пожениться, пока он не приказал мне послать тебя на все четыре стороны.

Каролина побледнела. Но что послужило причиной ее испуга – страх перед будущим свекром или необходимость связать себя узами брака с этим напыщенным хлыщом, – определить было трудно.

– Так ты... ты все еще хочешь на мне жениться?

– Видишь ли, Каро, я не могу бросить тебя в такую минуту. Я обещал, и чтоб мне провалиться, если это для тебя не лучший выход. – Метнув в нее еще одну молнию, он круто повернулся. – И прошу тебя не забывать об этом.

– Да, конечно, – ответила она рассеянно, едва шевеля губами.

Джеффри задумчиво смотрел на Каролину, очень ясно представляя ее будущее. Она уже сейчас выглядела как человек, потерпевший поражение. Ее плечи поникли, а пальцы нервно сжимались и разжимались у пояса. Она сразу осунулась, потускнела, словно жизненные силы внезапно ее покинули. Ее вызывающий наряд стал теперь неуместным и сейчас, казалось, существовал отдельно от своей хозяйки. Его пышный блеск лишь подчеркивал ее отчаяние.

Что станет с ней через пять лет? Через десять? Через двадцать? Каролина не относилась к числу женщин, кто наслаждается мелочными обидами и склоками. «Она не станет вымещать зло на других, нет, она скорее замкнется, уйдет в себя, отгородившись от внешнего мира защитной стеной, и будет тихо умирать от удушающей боли, пока не превратится в иссохшую старуху, утратив все приметы той яркой личности, какой была раньше. Ее ждала участь блеклого, безвольного, безропотного создания, и одна мысль об этом приводила Джеффри в ярость.

И тут словно в ответ на его мысли в разговор вступила миссис Хибберт. Ее громкий, четкий голос, обращенный к нему, был проникнут надеждой:

– Есть ли другой путь, Джеффри? Наверняка вы могли бы предложить Каролине какой-нибудь выход.

Он почти уже произнес эти слова. Он едва недоделал ей предложение. Любой вариант был бы для Каролины лучше, чем этот Гарри и уготованная ей судьба, если они поженятся.

Но в этот момент Джеффри вспомнил о долговой тюрьме. Он однажды побывал там, много лет назад, когда расплачивался с отцовскими долгами. Он видел там и женщин. Они содержались в отдельном отсеке. Жены, матери и дочери, доведенные до глубокой нищеты, в омерзительно грязном тряпье. Одни попали туда за карточные долги, другие – в силу обстоятельств, от них не зависящих, третьи не могли рассчитаться с кредиторами. Но все они несли на себе печать безысходности. Особенно его отец, вид которого потряс его до глубины души.

В свете считали, что его отец сломал шею, упав с лошади. Но Джеффри догадывался, что на самом деле все обстояло не так просто. По его глубокому убеждению, отец, измученный каким-то недугом, подхваченным в тюрьме, отправился на верховую прогулку с заранее намеченной целью покончить жизнь самоубийством. Совершая тот головокружительный прыжок, он наверняка знал, что свалится с лошади, и, возможно, надеялся упасть в реку. Купание в холодной воде в его ослабленном состоянии неминуемо закончилось бы воспалением легких. К счастью, Господь проявил милость и избавил беднягу от такой участи. В результате граф сломал шею.

Разве мог Джеффри допустить, чтобы Каролина испытала в будущем нечто подобное? Он не смог бы жить спокойно, зная, что сам довел ее до этого. С Гарри она, по крайней мере, избежит этой незавидной судьбы. Став женой лорда Бертона, она даже получит титул. С ним ей не придется умирать с голоду, и оголтелые кредиторы не будут ломиться в ее дом.

– Джеффри? – повторила миссис Хибберт. – Вам нечего предложить в качестве альтернативы?

Джеффри поднял голову, но вместо открытого навстречу надежде лица и прекрасных, исполненных ожидания глаз он увидел седую, изможденную женщину в долговой тюрьме.

– Я... – Слова застряли в горле, не давая ему дышать. – Я...

– Выходите за меня! – Все вздрогнули, даже Джеффри, когда мистер Росс сорвался с места и упал на колени у ног Каролины. – Будьте моей женой!

Джеффри помрачнел. У мальчишки от напряжения и овладевших им эмоций просто сдали нервы. Но его никто не остановил, когда он схватил Каролину за руку и, сжимая ее пальцы, бормотал пылкие слова любви.

– Я боялся говорить об этом раньше, мисс Вудли, но вы не представляете, как сильно я вас обожаю. Все эти годы я днем и ночью думал и мечтал о вас.

Гарри застонал.

– Да, я знаю, вы были для меня недостижимы. Но, мисс Вудли, я хорошо зарабатываю. Мистер Луге платит мне довольно приличное жалованье. У нас могли бы быть дети.

Миссис Хибберт ахнула.

– Я усердно копил деньги. Я...

– Замолчи, щенок! – рявкнул Гарри.

Мистер Росс замолчал на полуслове, забыв закрыть рот. Его взгляд, как у перепуганного насмерть кролика, метался между Гарри и Каролиной. Лицо лорда Бертона раздулось и покраснело от гнева, а Каролина выглядела ошарашенной.

Гарри решительно шагнул к нему.

– Убирайся отсюда, подхалим! Она моя невеста!

Джеффри ожидал, что молодой поверенный, поджав хвост, бросится наутек, как и подобает трусливым грызунам. Но он всех удивил. Выпрямившись и расправив плечи, он с достоинством выдержал наскок джентльмена, слегка превосходившего его годами и комплекцией, и после секундной паузы изрек:

– Она не обязана выходить за вас замуж, если не захочет. Я в отличие от вас высоко ценю ее совершенства.

«Гип-гип ура!» – с горечью подумал Джеффри. Мистер Росс обратил к Каролине свои большие» честные, глаза, светившиеся неподдельным чувством.

– Я буду боготворить вас, мисс Вудли. Вы будете ходить в золоте, я буду целовать ваши ноги, я...

– О Господи! – громко простонала миссис Хибберт и рухнула как подкошенная на соседнюю кушетку. Джеффри видел, как затряслись ее плечи, но не мог сказать отчего – то ли от истерики, то ли от сентиментальных переживаний, к которым, как он заметил, она была предрасположена.

– Глупости! Чушь! – завопил Гарри с новой силой. Но мистер Росс и ухом не повел, продолжая говорить вещи, разившие театральщиной. Эта сцена могла бы иметь ошеломляющий успех на подмостках лучших лондонских театров.

Поверженная в шок этим спектаклем, Каролина стояла не шевелясь, как маленький островок спокойствия и благоразумия в этом океане безумства. Ее не трогали ни трясущаяся челюсть, ни взрыв бурных эмоций Гарри, ни пылкие признания Росса. Выражение ее лица, устремленного на Джеффри, сказало ему больше любых слов.

Она любит его.

Он понял это, когда они сидели на ее дереве. Но сейчас это открытие с новой силой потрясло его душу и заставило смириться.

Она его любит. Она любит его со всей глубиной и зрелостью молодой девушки. Она любит его со всей страстью женщины, предложившей ему свое сердце, – женщины, с детства занимавшейся хозяйством отца, женщины, которой хватило отваги исследовать страсть и брак с научным рвением, достойным лучшего применения. Она так сильно его любит, что готова пройти через любые, самые абсурдные испытания в надежде услышать от него предложение руки и сердца. Наконец-то он понял это.

Она его любит.

Но он не мог ответить ей взаимностью, не ввергнув оба их семейства в пучину нищеты. Он не имел на это морального права. В этом не было ни логики, ни смысла. Но самое главное, это противоречило его понятию чести, что бы там ни говорило ему сердце.

По этой причине он поступил так, как был обязан поступить. Так, как требовала его честь.

Пока мистер Росс, домогаясь Каролины, все еще стоял перед ней на коленях, а Гарри, возбужденно размахивая руками, неистовствовал, распаляясь с каждой минутой все сильнее, Джеффри схватил шляпу и, не прощаясь, ушел.

Джеффри хочет купить ее фабрику.

Каролина недоуменно смотрела на письмо, испещренное аккуратными рядами крохотных букв, черневших на девственно белоснежном фоне листа, переданного ей его деловым помощником. Она едва не разрыдалась от пронзившей ее нестерпимой боли.

Он хочет купить ее фабрику.

Но он не хочет на ней жениться!

В последнее время ходили упорные слухи о его скором союзе с красивой темноволосой богачкой, у которой был один изъян – женщина отличалась редкостной молчаливостью. Досужие языки сравнивали ее неразговорчивость со скудностью содержимого его кошелька, в связи с чем считали их отличной парой.