– Надеюсь, что в этом вопросе вы без меня разберетесь, – сказала Кристина и спросила с едва заметной улыбкой: – Хочешь узнать, как Толик оказался в ту ночь у меня дома?

Туся задумалась только на мгновение:

– Нет, не нужно. Он мне все уже рассказал.

– Тогда собирайся. Мы еще успеем на игру, – предложила Кристина, и Туся вскочила с места.

Ее душа пела, ее сердце рвалось к Толику. Она не поспевала за своими мыслями. Она была готова обнять целый мир. Так прекрасно было любить и знать, что ты любима. Наверное, Кристина чувствовала себя так же. И она оказалась права. Из квартиры они вышли не соперницами, а подругами. Впрочем, соперницами они никогда и не были.

16

Толику сейчас некогда было думать о Тусе и своей любви. Начиная с первого свистка он ни на одну минуту не мог расслабиться. Еще бы! Вся продуманная тренером тактика игры летела к черту. «Быки» работали как слаженный механизм: технично, без эмоций, с неизменным напором они обыгрывали и на перехвате, и под щитом. Толик не мог понять одного: откуда у них берутся силы так мощно атаковать. Шла вторая половина игры. Счет был не в пользу «Кристалла»: разрыв небольшой – в двенадцать очков, – но он постоянен. Только «Кристалл» забьет, тут же ответная атака – и, как правило, бросок точно в кольцо.

– Бросок не идет, защита на высоте, – процедил Толик сквозь зубы, оказавшись рядом с капитаном. – Нужны дальние попадания, от шестиметровой линии.

Славка кивнул, шумно дыша:

– Черт, провальная вторая четверть!

– Ничего, прорвемся.

Обменявшись мнениями, они разбежались.

Горин кричал, командовал, бранился, умолял! Ребята старались изо всех сил переломить ход игры. Но и «Быки» не смогли долго выдержать выматывающий темп, который сами же и предложили. Напор стал постепенно спадать. «Кристалловцы» заметно освоились. Они стали проходить все чаще вперед, прорываясь к щиту. Счет стал сокращаться.

Толик страстно хотел победы для своей команды. Кажется, никогда в своей жизни он ничего не желал так сильно. Он ловил мяч, прыгал навстречу ему, точно пасовал и работал на прием, как запрограммированный. Разумеется, его активность не осталась незамеченной. За ним конкретно стал охотиться тот самый Джон Вильямс, о котором предупреждал кэп. Славон тоже лез в самое пекло.

Вот он вытянулся, взлетел над головами остальных, доставая высокий мяч, и, сделав несколько ударов об пол, послал точную передачу Толику. Теперь уже ничто не могло его удержать. Толик мчался по самому краю площадки. Такая рискованная игра требовала большого искусства, но он вел мяч как будто по горной тропке. Слева – круча, противник, отжимающий плечо, справа – обрыв игры! Но и снайпер Джон не дремал. Пытаясь отсечь Толика от кольца, он применил запрещенный прием. Однако Толик, в падении, сумел добыть для команды два очка, переломившие счет в их пользу. Трибуны взорвались криками. Сразу же после нарушения прозвучал свисток, останавливающий игру. Судья на площадке за умышленную грубость наказал американца фолом, команду двумя штрафными бросками. Славка блестяще выполнил их, отомстив за друга, но Толик ничего этого не видел и не слышал. Боль скрутила его пополам. На миг он даже потерял сознание и очнулся, когда его укладывали на носилки.

– Я сам, – попытался подняться Толик, но пронзительная боль в плече мгновенно вернулась, и он рухнул на брезент.

– Лежи, – приказал тренер. – Сейчас тебя Леонидыч осмотрит. Все будет в порядке, боец.

– Толик! Толечка!

Ему показалось, что у него от болевого шока начались слуховые галлюцинации, но затем он увидел Тусю. Ее взволнованное, испуганное личико выглянуло из-за плеча тренера.

– Ты – здесь? – произнес Толик сухими губами.

Он не заметил, как тренер тактично отошел в сторону. Его глаза жадно разглядывали любимое лицо. Он все еще не мог поверить, что видит настоящую Тусю, а не плод свой фантазии.

– Я с Кристиной приехала. – Туся наклонилась к нему, окутывая любимым ароматом сирени. – Я тебе потом все расскажу. Тебе очень больно, Толик? – В ее голосе звучала нежная забота.

– Терпимо, – хрипло отозвался он, лишь бы успокоить ее.

На самом деле плечо неимоверно ломило. На лбу даже выступил холодный пот, и дышалось с трудом. Толик надеялся, что это всего лишь вывих. Но кто сказал, что вывих – это просто?

– Так-с, молодые люди, дайте-ка мне, старику, взглянуть, что тут с тобой, Агапов, делается.

Теперь уже Тусе пришлось уступить место врачу.

Толика отнесли в медпункт, Туся осталась ждать за дверью.

– Ну терпи, герой! – предупредил хирург. – Мне придется вправить сустав, тебе будет чертовски больно, но сделать это необходимо.

Приятного, конечно, было в этом мало. Толик мучительно дернулся, когда сустав с хрустом встал на место, но нужно отдать ему должное – он всего лишь застонал сквозь стиснутые зубы. Ну а когда Толик отдышался, хирург перебинтовал ему плечо широким эластичным бинтом, зафиксировав в неподвижном положении левую руку. При этом старый опытный врач приговаривал:

– Падать тоже нужно уметь, центровой. Придется недельки две-три походить с повязкой, а затем тебе предстоят физиотерапевтические процедуры. Не хмурься, парень, – ободрил его на прощание врач. – Ты еще дешево отделался, могло быть и хуже.

Толик вышел за дверь. Он чувствовал слабость в коленках, его слегка поташнивало, но, заметив бросившуюся к нему Тусю, он улыбнулся.

– Что с тобой? – Она оглядела его перебинтованное плечо, боясь прикоснуться.

– Ничего страшного, вывих. Уже вправили, так что нет причин волноваться.

– Вот гад этот америкашка! Я еще с ним поговорю! – Туся погрозила кулаком воображаемому Вильямсу.

Толик не сдержался, провел здоровой рукой по ее блестящим волосам – он так давно этого не делал – и сказал:

– Вильямс не виноват. В игре всякое бывает. Я тоже хорош – упал на вытянутую руку. Ничего, пройдет, вот только… – Толик осекся, вдруг Туся его не так поймет. Еще подумает, что он опять о себе любимом страдает, а он обо всей команде думает. Хотя и о себе тоже.

– Только что?.. – требовательно переспросила Туся.

– Обидно мне, что я в такой ответственный момент из строя вышел, и все из-за какого-то вывиха.

Туся обняла Толика за талию, стараясь не потревожить больное плечо.

– Глупый. Все наши победы еще впереди!

– Ты так думаешь? – обрадовался Толик и принялся что-то объяснять.

Что-то о том, что он однажды ясно осознал, что один в поле не воин, что Туся тогда правильно говорила… Но она перебила его:

– Хватит болтать, центровой, займись лучше делом.

– А как же тот каратист с зеленым поясом? – Толик шутливо приподнял бровь.

– Нет никакого каратиста, и не было. – Туся подняла к нему улыбающееся лицо и подставила губы.

Толика не нужно было упрашивать. Он наклонил голову и поцеловал Тусю так, что у обоих дыхание захватило. И, странное дело, ноющая боль в плече отступила.

Именно в этот момент прозвучал финальный свисток. Туся с Толиком, неохотно оторвавшись друг от друга, поспешили в зал. О, что творилось на площадке! Какой грохот и рев стояли вокруг! Трибуны бушевали! «Кристалл» одержал победу! Они были лучше, сильнее, дружнее американцев, что и требовалось доказать!


Лиза и Туся встретились в кафе субботним утром. Стрелки часов приближались к двенадцати. Едва подружки расположились за столиком и сделали скромный заказ – две чашечки кофе со сливками и круассаны с шоколадной начинкой, как Туся нетерпеливо поинтересовалась:

– Ну рассказывай, что там у тебя за секреты такие? Неужели нельзя было дома поговорить?

– Дома родители, Антон. Услышат случайно, начнутся вопросы. Не хочу, – сказала Лиза, рассеянно посматривая по сторонам.

– А тут сборище каких-то молодцов из субкультуры, того и гляди, кто-нибудь прицепится, – недовольно заметила Туся.

Тонкая интуиция не подвела ее и на этот раз. А может, сработала телепатия, но как бы там ни было, не прошло и минуты, как к их столику подошли двое парней не слишком приятной наружности. Один лысый, как бильярдный шар, другой, наоборот, так оброс, что нуждался в бритве. Оба в кожаных косухах, темно-серых холщовых военного образца штанах, заправленных в тяжеловесные высокие бутсы.

– Ну чё, сестренки, одни зависаем? – развязно поинтересовался лохматый, оказавшись рядом с Тусей.

– А если мы, это, типа, к вам подсядем? Шампанским угостим, о жизни нашей грешной покалякаем? – предложил другой, рассматривая Лизу с нагловатой усмешкой.

«Ну вот, этого нам только не хватало!» – подумала Лиза и искоса посмотрела на подругу. Нужно отдать должное актерским способностям Туси – она даже бровью не повела.

– Можно, конечно, – лениво заметила она тоном капризной девочки, прошедшей огонь, воду и медные трубы. – Только к нам с минуты на минуту долгопрудненские братки на джипах подкатят. Они о жизни грешной калякать любят.

Лизе с трудом удавалось сохранить безразличное выражение на лице, подыгрывая подруге, и, наверное, у нее это неплохо получилось, потому что тот, который лысый, оглядев их еще раз, лениво процеживая слова сквозь зубы, сказал своему приятелю:

– Брось, Эдик, не видишь, девочки цену набивают.

– Уже бросил, – отозвался Эдик, и через секунду их не стало. Испарились! Нет сомнений, им не очень понравилось упоминание о крутых менах на джипах, но они ушли, «сохранив лицо», так, во всяком случае, им казалось.

– Здорово ты их отшила! – Лиза одобрительно улыбнулась.

– А, ерунда, – отмахнулась Туся, как будто ничего особенного не произошло. – Так что там у тебя? – напомнила она, задорно блестя глазами.

– У меня любовное признание от незнакомца.

– Что?! – изумилась Туся.

Но это, как вы понимаете, совсем другая история…