Девлин отвернулся от нее, закрыв глаза, боль скребла стальными когтями его сердце. Его не покидало мучительное ощущение своей нечистоты и ненужности. Он мучительно хотел того, в чем ему отказывали.

— Я не могу быть твоим жеребцом, Кейт. Я люблю слишком сильно, чтобы быть одним лишь теплым телом, наделенным надлежащим приспособлением.

Он слышал, как она задохнулась, почувствовал, как она обожгла его взглядом, прежде чем она выбежала из хижины. Долгое время он смотрел на мерцающую тень на стене, одинокую мужскую тень.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Утреннее солнце проникло на полянку, отбрасывая золото на узкий берег. Пять дней пути по маленькому притоку, и они были там, откуда все началось, в лагере наверху водопада. Конечно, что-то изменилось — гребцы и носильщики исчезли, оставив его с мужчинами, которые никогда в своей жизни не управляли каноэ… Если бы ему удалось уговорить курайю остаться с ними.

Девлин перевел взгляд с характерного лица индейца курайи на Фредерика. Индеец трещал на своем горловом языке, размахивая руками так, будто собирался взлететь, пытаясь убедить Девлина в своих доводах.

— Ну как?-спросил Фредерик, пробираясь мимо одного из индейцев и вставая сбоку Девлина. — Как вы думаете, они останутся с нами?

— Они торгуются. Этот вот готов целый год быть моим рабом, если я дам ему вашу дочь. А этот готов продаться в рабство даже на два года.

— Если вы дадите ему… Он хочет Кейт?

— Они оба хотят. — Девлин улыбнулся, понимая, что Кейт чувствует, будучи объектом такой необычной сделки. — Бедняги не знают, с какими неприятностями могут столкнуться

Один из индейцев ударил себя в грудь и указал туда, где из палатки выходила Кейт, прижимая альбом к груди. Она бросила взгляд на Девлина и заспешила к берегу, па дальний конец лагеря, как олениха, почувствовавшая запах охотников.

Она была бледной, под огромными глазами — темные тени. Она почти не ела в течение этих дней и, судя по ее виду, мало спала. Он чувствовал, что стальные обручи, которые она укрепила на его сердце, сжались, так что его грудь заныла от боли.

Индеец заволновался и залопотал быстрее, но быстро умолк После того, как Девлин что-то ему сказал, мужчина почтительно кивнул. Остальные склонили головы и коснулись руками сердца.

— Что вы сказали им? — спросил Фредерик Девлин посмотрел, как Кейт пробирается сквозь заросли лиан, пробивавшихся из джунглей к реке

— Я сказал им, что мисс Витмор моя богиня, и никто не может прикоснуться к ней.

Фредерик сжал рукой его плечо, быстрое движение пальцев сказало Девлину о том, что Фредерик хорошо понимает, что чувствует Девлин по отношению к Кейт. У него стало покалывать кожу на затылке, ему стало стыдно, что он так расквасился, так упивался жалостью к себе. Нельзя выиграть в покер, если сидеть сложа руки, он чувствовал, что пока не готов бросить эту игру

— Но они уходят. — Барнаби смотрел вслед четверым индейцам, которые удалялись в лес. — Почему они не захотели остаться ради тебя? Ведь они считают тебя богом.

— Пусть лучше уходят. — Девлин повернулся к коротышке, волосы Барнаби сверкали, как медный котел на солнце. — Если бы они остались, они могли бы раскрыть меня. Страшно подумать, что они сделают, если обнаружат, что я простой человек. — Да еще упрямый. Это он был причиной того, что Кейт выглядела так, будто ее протащили через ад

— Ну, в таком случае вопрос отпадает сам собой, — сказал Эдвин — В связи со сложившимися обстоятельствами мы едва ли сможем двигаться дальше

Фредерик повернулся к другу.

— Мы ближе к Аваллону, чем к Сантарену. Эдвин уставился на Фредерика из-под косматых коричневых бровей.

— Так как ты не счел нужным показать мне карту, я не имею об этом понятия.

— Еще день или два дня, и мы доберемся до канала, который ведет в Аваллон, — сказал Фредерик. — А через четыре или пять мы достигнем подножия горы.

— И все же лучше повернуть назад. По крайней мере, не угодим в лапы ван Хорна, который тут же перережет нам глотки.

Фредерик долго молча смотрел на друга.

— Решение принято, Эдвин. Если ты захочешь вернуться, можешь взять одно из каноэ.

— Как мы доберемся без Маккейна? Роберт рассмеялся.

— Отец, неужели ты думаешь, что с Маккейном у нас будет больше шансов?

Девлин предпочел не обращать внимания на выпады молодого человека, точно тот был назойливой мошкой.

Эдвин посмотрел на сына. Сожаление. Разочарование. Злость. Вот что прочел Девлин на лице Эдвина.

— Мистер Маккейн, я уверен, что вы не обидетесь на моего сына за неудачную шутку, -сказал Эдвин. — Я уверен, что вы в состоянии доставить нас в Сантарен целыми и невредимыми.

Девлина меньше всего беспокоил Роберт в этот момент.

— Пока мистер Витмор не изменит своего решения, я буду вести экспедицию к верховью реки, до Аваллона.

— Фредерик, пожалуйста, — взмолился Эдвин. — Если тебя не заботит собственная судьба, подумай о Кэтрин.

— Моя дочь никогда не имела привычки оглядываться назад. Мы следуем вперед, в Аваллон.

Эдвин покачал головой.

— Положим, мы доберемся до Аваллона. А как ты думаешь защититься от Лейгтона ван Хорна? Мы можем наткнуться на него и тогда, когда он будет возвращаться.

— У меня есть идея, — сказал Девлин, на его губах заиграла улыбка. И даже две, причем вторая поможет ему вернуть розовые лепестки на прекрасные щечки Кейт.

Хватит дурить, она и так отошла слишком далеко Кейт оглянулась на лагерь. Он был в нескольких сотнях ярдов вниз по течению. Над землей зависла дымка, она впитывала солнечный свет, и весь воздух блестел, придавая странный, сказочный вид лагерю и людям, собравшимся около кромки джунглей вокруг Девлина Маккейна. Она должна была побыть одна, подальше от Девлина Маккейна, который все время будоражил ее.

Она уселась на камень около реки, и открыла в альбоме чистый листок. Обширные зеленые заросли на том берегу вздымались, как горы. Позади нее лопотали в ветвях обезьяны, она привыкла к их крикам и больше не пугалась. Но оставалось еще много неведомого и пугающего. Например, ее будущее и выбор, который она должна сделать. Вот это действительно страшно.

Она вынула карандаш из кармана брюк и посмотрела на чистую страницу. С самого детства она любила рисовать. Это была какая-то отдушина, схваченные карандашом образы. И то, что сейчас окружало ее — первобытный лес, возвышающийся у самою края воды, река, безудержно стремившаяся к водопаду, радуга вдалеке, в тумане от вспененной воды, — все это должно было вдохновить ее. Но она рисовала чисто механически, в ее набросках не было жизни. Чего нельзя было сказать о портретах Девлина Маккейна

Кейт услышала треск веток и подняла голову, заслоняясь рукой от солнца. К ней направлялся отец, пробираясь осторожно сквозь лианы, камни и обломки дерева, загромождающие берег реки

— Ну что, я поймал тебя? — спросил Фредерик, садясь рядом с ней на камни.

Она посмотрела на свои наброски, желая захлопнуть альбом, но понимая, что уже слишком поздно да и незачем скрывать портреты Девлина Маккейна.

— Я, кажется, немного рассеянна последнее время Фредерик взял альбом с ее коленей,

— Я думаю, ты немного идеализировала его челюсть.

— Мне так не кажется. У него довольно сильная челюсть.

— И нос. — Фредерик внимательно изучал рисунок. — Его нос вряд ли такой прямой.

— Я думаю, ты ошибаешься. — Она взяла у него альбом. — Нос Девлина как будто выточен из мрамора.

— Мне кажется, только влюбленная женщина может нарисовать нос таким совершенным. — Он склонил голову и улыбнулся. — Но, конечно, это не так. Правда?

Она отвернулась от его проницательных карих глаз. Мимо нее пробегала быстро темно-зеленая вода, облизывая по пути обнаженные корни близрастущей пальмы.

— Как подумаю, что его не будет рядом, все внутри меня холодеет.

— В таком случае ты действительно любишь его.

— Я продолжаю надеяться, что все эти чувства уйдут. Я надеюсь, что все еще вернется на круги своя, будет таким, как раньше, до моей с ним встречи.

— Прислушайся к своему сердцу, Кети. Она покачала головой.

— Он хочет купить ранчо в Калифорнии. Я не представляю, как смогу жить вдалеке от всего, что я люблю.

Фредерик нежно обнял ее.

— И ты не видишь никакого компромисса? — спросил он, кладя их сомкнутые руки к себе на колени.

— Он хочет устроить дом, создать семью.

— Я ведь тоже растил дочь, но при этом никогда не бросал работу.

Кейт посмотрела на открытый альбом на своих коленях, пробегая глазами по чарующим чертам.

— Едва ли он согласится на какие-либо компромиссы.

— Может, Девлин вовсе не будет счастлив на этом ранчо в Калифорнии.

— Он сказал, что скитался всю жизнь в поисках дома.

— Может быть, это он искал свою любимую, кого-то, кто будет любить и его. — Фредерик нахмурился, посмотрев на их переплетенные руки. — Может, ему просто нужно почувствовать себя частью семьи, что он кому-то дорог.

— Я хочу войти в его жизнь, отец. Я знаю это. Но только… — Она сжала его руку, желая, чтобы он помог ей, и зная, что никто не в силах помочь. — Я люблю мою работу. Я наслаждаюсь радостью от каждого нового открытия. Девлин никогда не примирится с женой, которая понимает, как лучше выкопать горшок из земли, и весьма смутно представляет, как можно приготовить пищу в этом горшке. Через пару лет он возненавидит меня, поняв, что я совсем не то, что он искал, а я возненавижу его за то, что он превратил меня в существо, которым я никогда не желала стать.

— Таким образом, ты что же, намереваешься бросить его, отвернуться от него?

Она посмотрела на реку, отраженный в воде солнечный свет больно ударил ей в глаза. Отвернуться. То есть не услышать больше его голоса, не увидеть его улыбки, не ощущать больше тепла его кожи… У нее сжалась грудь и сердце заныло, едва она себе представила все это.