Она не ответила, замерла, глядя на Артема.

— Ясно, — подвел итог Протасов, — продолжай.

И Артем, поминутно прерываемый уточняющими вопросами Протасова, поведал ему о странных смертях десятка состоятельных бизнесменов, о том образе жизни, который они вели, и о брюнетке, появляющейся всякий раз перед тем, как очередному деспоту вывалиться из окна, задохнуться в парилке или утонуть в бассейне.

Когда он закончил, Протасов поставил пистолет на предохранитель и спрятал его в сейф. Все это он проделал задумчиво, в полной тишине, которая царила в комнате.

— Вроде бы я не совсем дурак, — сказал он наконец, — и вроде бы закономерность истребления тиранов уловил: мучаешь жену — отправляйся на тот свет. Только вот я здесь при чем?

Я что — тиран? — В голосе его нарастало возмущение. — Это кто же так решил? — Он обернулся к Виктории. — Я тиран, потому что пытаюсь ей помочь? Вы хотя бы знаете, сколько стоит двухнедельное выведение из запоя в хорошей клинике и в отдельной палате? — набросился он на Вику. — И это не один раз! Вы знаете, сколько стоят консультации ведущих наркологов, стационарное лечение, кодирование? Вы записали меня в тираны только потому, что я не бросил на произвол судьбы больную женщину, которая была мне когда-то дорога, а тащу эту обузу до сих пор?! Знаете, кто вы после этого?

Виктория смотрела на Протасова сквозь слезы. "Господи, — думала она. — Что я наделала!

Этот человек даже оскорбить меня толком не может…"

— И не старайтесь меня разжалобить! — буркнул Протасов. — Кто ваш сообщник? Не сами же вы все это устраивали!

"Сообщник — вот значит кем был для нее Вадим эти годы. Сообщник — это самый близкий человек, ближе, чем любовник, ближе, чем муж…

Он все-таки подобрался к ней… Эти два года они прожили вместе, двигаясь след в след…" Виктория почувствовала себя опустошенной и несчастной. Она никогда не сможет забыть…

— Послушайте, — осторожно сказал Артем. — Я все понимаю: вы боитесь огласки, боитесь за свою репутацию и карьеру. Но подумайте о том, что по вашей вине может погибнуть хороший человек. Он не такой, как те…

Виктория посмотрела на Артема и промолвила безнадежно:

— Произошла чудовищная ошибка. Но…

Поздно. Я не могу этого остановить. От меня ничего не зависит. — .

— Здорово, — сказал Протасов, — значит, меня убьют по ошибке.

Он единственный из них чувствовал себя прекрасно.

— Вы должны назвать его по крайней мере.

И, я думаю, стоит объяснить Николаю Андреевичу, кто вы…

Виктория молчала.

— Вика, — Артем склонился над ней и взял за руку, — я должен сказать вам еще кое-что.

Ваша мать убита…

Вика вскочила и тут же снова повалилась в кресло.

— Дайте что-нибудь скорее! Валидол, валерьянка у вас есть? — крикнул Артем Протасову.

Тот метнулся к шкафу, но махнул рукой.

— Нет у меня ничего. Откуда?

— Тогда — воды.

Вика пила воду, стуча зубами о стакан. Потом она стянула с головы парик и швырнула его в дальний угол комнаты. По плечам рассыпались белокурые волосы.

— А я вас где-то видел, — пробормотал Протасов. — Точно, где-то видел!

— Это Виктория Королева, может быть, слышали? — обернулся к нему Артем и Протасов молча схватился за голову. — Виктория, кто он?

— Его зовут Вадим Вишняков. Вадим Андреевич, кажется.

— Это он убивает?

— Не знаю. Он или по его указанию. Мне страшно, — Виктория сжалась в кресле.

— Как вы с ним связываетесь, когда выбираете жертву? — спросил подойдя к ним поближе Протасов. — Как он узнает?

— Не знаю. Ничего я не знаю. Он убивает мужчин, с которыми я, к которым я…

Виктория расплакалась.

И тут Артема осенило. Он вспомнил свой недавний разговор с Костей: «А если женщина любит, а он — с другой? Может она пожелать ему смерти?.. Ненависть, возникает, как правило, к разлучнице… Люди ведь склонны искать причину своих неудач в обстоятельствах. Разлучница в данном случае и есть — обстоятельство…»

— Обстоятельства, — пробормотал Артем. — Он вас…

— Он сумасшедший, — прошептала Виктория сквозь слезы, — я боюсь его…

Все молчали, и Артем решил воспользоваться паузой. Он достал из кармана мобильный телефон. Одной минуты, пока окончательно не сели батарейки, ему хватит, чтобы дозвониться до больницы и узнать, как связаться с женщиной,. которую называют Поповной. Может быть, она подскажет ему, где искать Полину. Но едва он стал набирать номер, телефон зазвенел в его руках.

— Я звоню тебе весь день! — кричал Костя. — Мы нашли фотографию! Откуда ты знаешь Полину?

— А ты откуда? — удивился Артем.

— Она выросла вместе с Ларисой в детском доме. Это ее лучшая подруга. Ты знаешь, где она сейчас?

— Нет. Я сам ее ищу.

— Нет времени на объяснения… Мы нашли бар «Летучая мышь»! Представляешь? Лариса утверждает, что Полина здесь.

— Ничего не понимаю. Откуда она знает?

— Шестое чувство! Так ты ничем не можешь помочь?

— «Летучая мышь»? Не знаю, — Артем наткнулся взглядом на Викторию.

— Это страшное место, — прошептала она. — Настоящий лабиринт. Клуб принадлежит Вадиму.

— Ждите меня! — заорал Артем в трубку. — Это очень опасно! Говорят, там лабиринт… На какой улице…

Но трубка предательски замолчала.

— Адрес! — взмолился Артем.

— Это около Литейного. — Виктория назвала адрес. — Будьте осторожны.

— Хорошо. Но что будете делать вы?

— За нас не беспокойся, — отозвался Протасов. — Предупрежден — значит вооружен. Я сумею за себя постоять!

Они пожали друг другу руки, как бойцы перед боем, и Артем выскочил в коридор. Он несся по лестнице как угорелый, даже не заметив, что едва не сшиб человека…

* * *

Этот день должен стать днем его триумфа.

Сколько можно ждать? Сегодня он будет действовать решительно! Никому не позволено использовать его! Даже Виктории!

Вадим поднялся в квартиру Виктории вслед за Полиной. Она — на лифте. Он — по лестнице.

Это даже к лучшему, что все они собрались вместе. Это — удача. Он собирался сегодня увезти Викторию — силой, усыпив, как угодно. Даже сторожила-консьержа предусмотрительно убрал.

Проснулся нынче старик, а замок в дверях его квартиры безнадежно испорчен, из замочной скважины торчит ржавый гвоздь. Третий час бедолага со своей дверью мается…

Вадим стоял пролетом выше, когда услышал, как Дина говорит Полине:

— Ах, это ты… — в ее голосе звучала досада. — Сегодня работы не предвидится. Я ухожу, а Виктория встречается с читателями.

— Где? — спросила Полина.

— В Доме книги. На Невском.

— Как вы думаете, я успею туда?

— Конечно, встреча длится два часа, да и начало в одиннадцать.

— Спасибо. — Полина побежала вниз.

Как только шаги Полины стихли, Вадим спустился и позвонил. Дина даже не посмотрела в глазок… Он не знал толком, что собирается ей сказать. Но старуху нужно было напутать основательно, чтобы не разыскивала Викторию: сегодня или когда бы то ни было. Дина открыла дверь и завизжала… До того, как Вадим стукнул ее по голове. Она упала. Со лба потекла струйка крови. Дина замычала, словно утратила дар речи, и поползла от него прочь… Вид крови вызывал у Вадима ярость, не сострадание. Он шел за Диной следом.

«Змея, — думал он, сдерживаясь, чтобы не пнуть ее, — настоящая змея. Ведь это ты все устроила, не она. Вика на такое не способна. Ты пользовалась ею, пользовалась мною…»

Дина ползла и мычала, пока не уперлась в стену.

— Если будешь искать ее, — сказал Вадим, — приду и добью тебя, гадина…

Сказал — и ушел. Ему было все равно, что с ней станет…

К Дому книги он послал своего человека, приказав немедленно сообщить ему, когда встреча с читательницами закончится, и поехал к отцу, тот просил отвезти утром Евгению домой.

— Тебе больше не нужны цветы? — спросила Евгения заботливо, когда он высадил ее у дома. — Роман окончен?

Вадим улыбнулся.

— В той стадии — да.

Евгения скрылась в подъезде, а Вадим решил перехватить Полину в Доме книги. Он подъехал как раз тогда, когда она с Поповной шли по улице со счастливыми улыбками на лицах.

С Полиной обошлось без осложнений. Она выпила сок с лекарством парализующего действия и через несколько минут он уложил ее внутрь капсулы, помахав ручкой: «Спи спокойно, сестренка!» Вадим нажал кнопку под сценой, лепестки цветка сомкнулись, капсула плавно поехала вниз. Еще через несколько минут ему позвонил наблюдатель.

— Шеф, наша брюнетка сбежала от читательниц и направляется к выходу.

— Хорошо, — бросил Вадим и вдруг до него дошел смысл сказанного. — Что?! Брюнетка? — взревел он. — Где ты?!

У офиса, куда вошла Виктория, он торчал в машине несколько часов. И медленно сходил с ума. «Не смей! — говорил он ей мысленно. — Я прошу тебя…» Около шести вечера, когда в офисе никого не осталось, его посетила неожиданная мысль: сделать Викторию соучастницей, привязать ее к себе. Пусть она посмотрит, как проливается кровь. Кровь свяжет их навсегда. Из «бардачка» Вадим достал пистолет и вошел в подъезд. Навстречу ему попался какой-то тип, бежавший куда-то сломя голову.

Коридор был пуст. Вадим шел вдоль комнат и проверял каждую. Все они были заперты. Вдруг дверь последнего кабинета распахнулась, и он услышал мужской голос: «Не сидеть же здесь вечно! Для начала, думаю, нужно поужинать!» Вадим прижался к стене. Света в коридоре не было, они заметили его не сразу. Вика, умоляя о чем-то мужчину, стояла к Вадиму спиной, а тот возился с ключами.

— Все, — сказал он твердо, закрыв дверь, — мы уходим.

Повернулся — и оказался под дулом пистолета.

— Нет! — закричала Виктория и бросилась к Протасову.

А Вадим уже нажимал на курок.

Вадим и Протасов застыли, наблюдая, как она падает, прижимая руки к груди. Как в замедленной съемке…