И хотя я знаю его всего тридцать шесть часов, уже могу сказать, что Себастьян не просто какой-нибудь мужчина. Все, что он на самом деле хочет – это заставить меня почувствовать себя лучше. И, возможно, у меня сабдроп или что-то еще из того, что он называл, но прямо сейчас, я действительно не вижу в его действиях никакого умысла.

Так что я делаю то, что хотела сделать все это время. С тех пор, как он появился в казино. С тех пор, как он настоял подвезти меня до дома. Если быть честной, с тех пор, как я вышла из его офиса несколько часов назад.

Я подчиняюсь.

Глава 2

Себастьян

Сквозь меня проходит волна облегчения от того, что Ария принимает решение подчиниться. Тем более, когда я смотрю ей в глаза, то понимаю, что девушка на самом деле собирается сделать именно это. Я еще не уверен, почему это так важно для нее, но так и есть. Я убеждаю себя, что это лишь на сегодняшний вечер, и только потому, что я чувствую себя виноватым из-за того, что оставил ее в таком состоянии и позволил ей работать и дальше. Но правда заключается в том, что я хочу, чтобы ее подчинение продлилось дольше, чем сегодня вечером. Намного дольше. И тот факт, что это имеет для меня такое огромное значение с тех самых пор, как я встретил ее, несмотря на то, что моя жизнь вылетела в трубу, и обернулась для меня большей проблемой, чем за все предыдущие годы, не имеет никакого значения.

Или, возможно, все совсем не так. Возможно, я хочу контролировать ее, потому что сам чувствую себя потерявшим контроль. И может быть, я смогу показать Арии, как ощущается настоящий контроль, потому что нуждаюсь в нем так же, как в нем нуждается она.

Но у меня еще будет время подумать об этом. Позже. Сейчас же, есть только Ария... красивая, сговорчивая и несчастная, такая нуждающаяся в помощи... стоящая передо мной. И она – все, на чем я хочу сосредоточиться.

– Иди сюда, – говорю я ей. И девушка подчиняется, делает несколько шагов, чтобы оказаться прямо напротив меня.

Не отрывая своего взгляда от темных глаз девушки, я прижимаю руки к ее блузке и начинаю расстегивать пуговицы. Медленно. Решительно.

Ария не протестует и не отворачивается, даже когда я начинаю скользить по ее рукам мягким хлопком, в направлении пола. Вместо этого, она помогает мне, поворачиваясь спиной, чтобы я мог расстегнуть ее юбку. И ее бюстгальтер.

Его я тоже сбрасываю, а затем хватаюсь пальцами по бокам за ее трусики и также спускаю их вниз по ногам. Когда они доходят до ее лодыжек, девушка выходит из них. Я отбрасываю их на пол, но не проверяю, влажные ли они.

Они влажные, и она тоже.

Мысль об этом заставляет мой член становиться все тверже и тверже, но я игнорирую свою эрекцию. Вместо этого, опускаюсь перед ней на колени и медленно стаскиваю с ее ног сначала одну туфлю, а затем и другую, после чего снимаю чулки. Девушка красива, так красива, что мне даже слегка больно. Красота Арии заставляет меня желать ее такими способами, которые я не позволял себе очень, очень долго.

– Себастьян, – ее голос низкий и хриплый, – если хочешь...

– Ну же, – прерываю я девушку, когда поднимаюсь на ноги. – Давай отведем тебя в ванную, милая.

Я протягиваю свою руку, и Ария хватается за нее, выглядя смущенной, поскольку позволяет мне усадить себя в ванну. Вместе с ее телом вода поднимается почти до края, поэтому я отключаю воду. А потом я улыбаюсь от картины, которую она из себя представляет: покрытая от шеи до ног мыльными пузырьками. Они у нее на щеках, макушке, даже ресницах, все это должно выглядеть абсурдно, но почему-то только заставляет ее выглядеть еще сексуальнее и... еще очаровательнее.

Возможно, именно поэтому мне так сложно с Арией. Потому что я не знаю, откуда она и как ее понять. Она сексуальна, как ад... каждое движение, которое девушка делает, каждое слово, которое произносит, выстреливает прямо в мой член. А ее манеры... это отдельная тема. Как может быть, что кто-то настолько умный и дерзкий, так дерьмово сближается с другими людьми? Даже со мной. Особенно со мной. Пока что ее мнительность лишь еще больше привлекает, подтверждая насколько она особенная. Рядом со мной Ария поддается чувствам, и я понимаю, что это не та ее сторона, которую она показывает большинству людей.

Я был бы лжецом, если бы сказал, что мне это не нравится. Если бы я притворился, что мне не нравится осознание того, что она прогибается передо мной, как не перед кем другим. Мне нравится, что я сбиваю ее с толку так же, как и она меня.

На вешалке для полотенец рядом с ванной есть мочалка, и я хватаю ее, когда опускаюсь на колени. Окунаю ее в горячую воду, а затем выжимаю над телом Арии. Пена для ванны пахнет в точности как она. Цеструм и ночной морозный воздух (прим. пер.: цеструм – ночной жасмин).

– Дай мне свою руку, – говорю я ей, а потом терпеливо жду, пока Ария смотрит на меня округлившимися глазами. В конце концов, она делает так, как я прошу, и вытаскивает из воды руку, покрытую пеной.

Я молча провожу мочалкой по ее руке, вдоль ладони и между пальцами. Я наслаждаюсь мягкостью ее кожи, и розовым оттенком, благодаря горячей воде. Девушка начинает хихикать, когда мочалка щекочет чувствительную кожу на подушечках ее пальцев, и я улыбаюсь. А затем повторяю движение. Мне нравится слышать ее смех.

Когда я заканчиваю с ее левой рукой, то перехожу к правой. И проделываю с ней тоже самое. А потом я мою ее шею, ключицы, красивую грудь.

Я делаю все возможное, чтобы ее купание оставалось успокаивающим и расслабляющим, но когда мочалка прикасается к ее груди, то соски Арии напрягаются. Не способный сопротивляться, я на мгновение останавливаюсь. Провожу пальцем вокруг одного ареола, прежде чем начинаю потирать его большим пальцем. Девушка ахает и выгибается от моего прикосновения, благодаря чему я убираю пену и могу оставить несколько нежных поцелуев на ее груди.

А потом отстраняюсь и шепчу:

– Наклонись вперед.

Ошеломленный взгляд, расслабленное тело, но Ария делает так, как я прошу. Я обнимаю ее спереди, пока мою ее плечи, спину и попку. Поскольку я почти сдался и больше не могу держать себя в руках, то мягко скольжу пальцем между половинок ее попки и нежно прикасаюсь к тугому кольцу мышц. И наслаждаюсь рваным выдохом, и легким стоном, который девушка не пытается сдержать.

На мгновение я задумываюсь о том, каково это – трахать Арию туда; глубоко толкая свои пальцы в самое потаенное местечко и открывая ее. Скользить внутрь нее снова и снова, пока она с рваным выдохом не выкрикнет мое имя. До тех пор, пока девушка не окажется на моем члене, моих пальцах, моем языке, и ее тело не начнет ритмично сокращаться вокруг меня.

Кончая, и кончая, и кончая.

На секунду фантазия становится настолько реальной, что я начинаю дрожать от необходимости оказаться внутри нее. По мне стекает пот. Если я чуть-чуть нагну Арию вперед, то ее великолепная задница слегка приподнимется и окажется под нужным углом, чтобы я смог проскользнуть пальцем прямо в ее тепло. Мысль об этом и желание увидеть, как это будет, почти парализуют меня.

Но и речи быть не может о том, чего я хочу... нуждаюсь... дать Арии прямо сейчас. Так что, секунду спустя, я прижимаю ее спиной к задней стенке ванны. Вместо того, чтобы трахать ее, как я того отчаянно желаю, я снова намыливаю мочалку. Провожу ей по бокам девушки, по животу, вниз по одной ноге и вверх по другой. А затем, когда Ария начинает беспокойно ерзать, и ее дыхание превращается в рваные вздохи, я опускаю мочалку на край ванны и накрываю ее киску ладонью.

– Себастьян, – всхлипывает девушка, приподнимая бедра к моей руке.

Она такая красивая, красивая, отчаянная и очень, очень горячая. Есть часть меня, которая хочет запомнить этот образ, увидеть, как Ария стонет, дрожит и умоляет об освобождении. Я хочу услышать, как она снова выкрикнет мое имя своим дрожащим голосом, чтобы знать, что я именно тот, о ком она думает, когда кончает.

Но это слегка отдает инстинктом заявить на нее свои права, желанием обладать, а это не то, что мне нужно. Не сейчас, не в этот раз.

И поэтому, я запихиваю свои собственные запутанные инстинкты и желания поглубже, в то же время используя обе руки, чтобы раздвинуть колени девушки, с удовольствием отмечая, как легко они прислоняются к стенкам ванны. А затем я пробегаю пальцами по ее щели, один, два раза, прежде чем проскальзываю внутрь тела Арии тремя из них.

Девушка втягивает в себя воздух и всхлипывает. Внезапно, я боюсь, что этого слишком много, и начинаю выходить из нее, но Ария издает стон и сжимает бедра, будто одобряет мое прикосновение. В ответ я глубоко толкаюсь внутрь ее тела, а затем потираю ее клитор большим пальцем.

– Все в порядке, – говорю я девушке и наклоняюсь вперед, чтобы осыпать мягкими поцелуями ее челюсть, шею и грудь. – Я с тобой, Ария. Давай же. Кончи для меня.

Она так легко рассыпается на части, пока ее тело сжимается вокруг моих пальцев в ритме, который почти заставляет меня кончить в собственные штаны, как какого-то юнца, впервые прикоснувшегося к девушке.

Я сдерживаюсь, хотя... едва в состоянии вынести это отчаяние... и продолжаю толкаться в нее, используя свои пальцы и руку, чтобы продлить оргазм Арии настолько, насколько могу.

Когда все заканчивается, когда девушка откидывается на спинку ванной, закрывает глаза и ее тело расслабленно подрагивает от пережитого оргазма, а я нахожусь в шаге от безумия, я беру маленький кувшин и начинаю ополаскивать Арию. Концентрируюсь на ней, игнорируя свои собственные потребности и свое тело. Это единственный способ вытерпеть бушующий голод.

Пока я мою ее, Ария не двигается, она не издает ни звука, кроме тех всплесков воды от ее рук и ног, которые раздаются от того, что я сначала поднимаю их, а затем опускаю обратно в воду.

Когда она становится чистой от мыла, я спускаю воду, а затем наполняю ванну до половины, чтобы у меня была возможность вымыть и ее волосы. Первая реакция, которую я от нее получаю, происходит после того, как я выливаю теплую воду ей на голову и начинаю втирать в волосы шампунь. Она стонет, и еще сильнее прижимается головой к моим пальцам. Сообщение получено, и я начинаю более уверенно массировать ее голову, чего она так явно хочет.