Лора Бекитт - Исповедь послушницы (сборник)

– Глядя на нее, я всегда думала о том, что у меня мог бы родиться такой ребенок, – призналась Паола.

– Любимая! – вдруг с тревогой произнес Ниол. – Я не сказал тебе правды. Идет война. Возможно, мне придется принять в ней участие. Что в этом случае будет с тобой?

Паола вздрогнула и постаралась взять себя в руки.

– Я буду тебя ждать. Думаю, после того, что тебе довелось пережить, твоя жизнь будет долгой.

– Шаман тоже так сказал, – промолвил Ниол и облегченно рассмеялся.

Когда корабль вошел в гавань Гуатулько, Паола обратила внимание на женщину, которая стояла на берегу, держа в поводу двух лошадей, ослепительно-белую и гнедую. На женщине был яркий оранжевый наряд, расшитый красным, зеленым и синим, широкий черный пояс, украшенный геометрическим узором, ожерелье из серебра и сандалии с тонкими ремешками, оплетавшими ногу почти до колена.

Едва они сошли на берег, индианка улыбнулась, обнажив крепкие белые зубы, и помахала рукой.

Девушка не смогла сдержать удивления. Хелки в яркой одежде? Хелки с улыбкой на губах?! Хотя в перевитых разноцветными лентами черных косах матери Ниола мелькала седина, она выглядела лет на десять моложе той женщины, которую знала Паола.

Хелки дотронулась пальцами до щеки сына, а потом повернулась к девушке.

– Как прошло путешествие?

– Хорошо.

– Паолу замучила морская болезнь, и я рад, что мы наконец сошли на берег! – вставил Ниол.

Индианка внимательно посмотрела на девушку.

– Это не морская болезнь. У тебя будет ребенок, ребенок от моего сына, мой внук!

Паола и Ниол обменялись быстрыми пламенными взглядами и крепко сплели пальцы. Первая покраснела, у второго дрогнули губы.

– А это кто? – Хелки повернулась к девочке.

– Наша воспитанница Эвита.

– Добро пожаловать в Новый Свет, малышка! Так его называют испанцы, но я покажу тебе другую страну! На какой лошади желаешь ехать?

– На белой! – смело произнесла девочка.

– Выбираешь Мечту? Тогда с Ниолом. Это его кобыла. А мы с Паолой поедем на гнедом.

– Меня не возьмете?

Увязая в золотистом песке, к ним спешил Мануэль; он вел за собой вороного коня. Отец Паолы тоже изменился: девушка видела перед собой крепкого, моложавого сорокалетнего мужчину.

Мануэль обнял дочь и принялся расспрашивать о том, как она жила все это время и как ей удалось вырваться из рук Армандо.

– Я места себе не находил, – произнес он в оправдание. – Думал о тебе день и ночь.

– Ниол мне все объяснил.

– Значит, Армандо умер и тебе достались его деньги?! – Мануэль с довольным видом потер руки.

Девушка грустно улыбнулась. Пожалуй, только Ниол мог правильно понять ее чувства. Он же настоял на том, чтобы часть денег она сохранила неприкосновенной, на случай если ей или им двоим захочется вернуться в Мадрид.

– В отличие от моей матери, которая считает, что души всех бледнолицых тонут во мраке, языки черны от лживых речей, утробы ненасытны, а руки тянутся ко всему, что плохо лежит, я знаю, что натура человека не зависит ни от цвета его кожи, ни от того, в какого бога он верит. Все люди заслуживают понимания и прощения, – сказал он Паоле, когда они стояли у могилы инквизитора.

Сейчас юноша заметил:

– Сеньор Мануэль тоже не сидел сложа руки. Он весьма удачно занялся торговлей, так что нам было на что жить.

– Я делал это в основном для того, чтобы доказать этой несносной женщине, что я не полное ничтожество, хотя, кажется, это бесполезно. Она обойдет любого. Мы не единожды скакали наперегонки, и я ни разу не выиграл!

Ниол и Паола переглянулись. Представить Хелки скачущей верхом, смеющейся и веселой было почти невозможно.

Последующие дни напоминали путешествие по сказочной стране. Землю устилал густой ковер вьющихся растений, а вечнозеленый лес был подобен огромному изумрудному шатру. Даже свет, проникающий сквозь листья и ветви, казался зеленым. Кое-где заросли ощетинивались колючками, но мужчины легко справлялись с препятствием с помощью длинных ножей.

Здешние пространства казались беспредельными: таких расстояний не мог вообразить себе ни один испанец.

Настоящие чудеса начались, когда путники попали в край вулканов и озер, полноводных рек и водопадов. Паола видела молочно-белые, голубые, розовые ледники, идеально круглые водоемы изумительного синего цвета, в которые искристыми языками сползали массы тающего снега, темно-зеленые хребты гор и парящих над ними огромных кондоров.

– Это моя родина, – сказала Хелки.

– Думаешь, твои вожди примут тебя? – спросил Мануэль.

Женщина усмехнулась и ответила:

– Только у бледнолицых все решает золото. У мапуче вождями становятся честные, сострадательные, умные и проницательные люди.

Переход через горы Паола помнила и через несколько месяцев, когда ее первенцу пришло время появиться на свет: пожалуй, это требовало такого же мужества. Она лежала в просторном доме с деревянными стенами и соломенной крышей, а вокруг суетилась Хелки и другие индианки. Эти женщины любили девушку с нежной, как лебяжий пух, кожей и волосами цвета корицы или сосновой коры и восхищались ею не меньше, чем Мечтой, легконогой, как олень, и ослепительно-белой, как вершина ледника.

Прошло немало времени, прежде чем чужаки смогли прижиться на новом месте. Дочь легендарного Ахиги, которого в этих краях помнили до сих пор, индейцы приняли сразу. Но Ниол понимал: несмотря на то что он сын Хелки, ему придется доказывать свою честность и доблесть как в мирной жизни, так и на войне и учиться всему, чего он еще не знал.

Мануэль покорил мапуче тем, что отлично разбирался в военном деле. Он не только обучил индейских воинов приемам построения и ведения боевых действий, которыми владели испанцы, но и привез им огнестрельное оружие, порох, свинец и запасные части для ремонта ружей. На деньги, полученные от продажи украшений, доставшихся в наследство Паоле, Мануэль, Ниол и Хелки купили превосходных лошадей, амуницию и многие вещи, которые могли пригодиться индейцам.

С помощью всего этого мапуче надеялись победить бледнолицых, даже если тех будет так много, как деревьев в лесу.

Сейчас Мануэль стоял возле входа в дом, где рожала Паола, рядом с взволнованным Ниолом и нетерпеливой Эвитой.

– Я был скверным отцом, так, может, из меня получится хороший дед? – вздохнув, сказал мужчина и тут же услышал презрительную реплику:

– Сомневаюсь!

Из дома вышла Хелки с младенцем на руках и протянула его Ниолу.

– Мальчик! Твой сын!

Все столпились вокруг, разглядывая крохотное личико, скривившееся в первом плаче. Ниол счастливо улыбался. В его глазах стояли слезы.

– Можно к Паоле?

– Иди, – сказала Хелки, снова взяла ребенка и, с любовью глядя на него, промолвила: – Многие спрашивали меня, зачем я провела столько лет вдали от родины и вынесла все, что мне пришлось вынести. Теперь я могу ответить: ради этого момента.

– Его могло не быть, – заметил Мануэль.

– Но он наступил, значит, я жила и живу не напрасно.

В 80-е годы XVI века мапуче (арауканы) одержали ряд решающих побед над испанскими войсками и постепенно добились полной независимости. В настоящее время представители этого гордого племени проживают в Араукании, исторической области, расположенной на территории Чили, и в Аргентине.

Мориски были окончательно изгнаны из Испании в 1610 году. Большинство из них переселилось в Северную Африку.

Указ о безоговорочном упразднении испанской инквизиции был подписан в Мадриде 15 июля 1834 года.

Одним из последствий завоевания европейцами земель Нового Света стало расовое смешение, во многом определившее развитие и облик латиноамериканского континента.