Саманта Джеймс - Исполнение желаний

Раздался громкий хлопок. Хизер почувствовала резкий толчок. Ничего не понимая, она опустила взгляд и увидела разорванный рукав своего платья. В ушах стоял какой-то гул, с каждым мгновением становившийся сильнее и сильнее. Перед глазами все поплыло. Плечо засаднило. Хизер потрогала его рукой и удивленно поднесла ее к глазам – ладонь была в крови.

Ее затошнило. Сознание она не потеряла, хотя и была близка к этому. Рука разламывалась от боли. Как бы со стороны она увидела, что медленно поворачивается. Потом вдруг поняла, что куда-то летит. С глухим стуком Хизер упала на спину, сильно ударившись головой о землю. Перед глазами завертелся бешеный калейдоскоп разноцветных огней.

– Хизер, – донесся издалека знакомый голос. – Хизер, что с тобой?

Каждый вдох давался ей с огромным трудом. Встревоженное лицо Дамиана расплывалось, словно в тумане. И только сейчас Хизер испугалась.

– Меня застрелили, – дрожащим голосом прошептала она. – Дамиан, меня застрелили!

Он уже торопливо разрывал рукав.

– Слава Богу, пуля прошла навылет, – пробормотал он. – Но сильное кровотечение.

Дамиан вытащил из кармана платок и перетянул ей руку чуть выше раны так туго, что Хизер пришлось закусить губу, чтобы не закричать от новой боли.

Он бросил на нее короткий взгляд:

– Прости, родная, но нужно немедленно остановить кровь.

Хизер всю трясло.

– Кто это сделал? Зачем?

Не слушая ее, Дамиан озирался вокруг. Нужно искать злодея, но он боялся оставить Хизер. Дамиан не сдержался и выругался. Уже поздно, теперь он далеко. Этот человек стоял в кустах, наблюдал и ждал… Кто? Ну ладно, с этим он разберется, а теперь главное успокоить Хизер.

– Лежи тихо и не двигайся, – сказал он ей, склонившись пониже. – Скорее всего, злодей уже скрылся, но все же следует обождать. Не бойся, все будет хорошо.

Хизер кивнула и приткнулась к его плечу. Дамиан, несомненно, прав. Им больше ничего не остается, как ждать.

Дым постепенно рассеялся. Джеймс Эллиот, затаившийся в густой зелени кустарника, напряженно смотрел прямо перед собой горящими черными глазами.

Ему удалось увидеть ее еще вчера, когда она покидала дом Тремейна. Шакаленок Джек был прав – это была его дочь. Никакой ошибки – густые смоляные волосы, большие, опушенные густыми ресницами фиалковые глаза. Но Джеймсу Эллиоту было наплевать на ее красоту, для дела это не имело никакого значения.

Он был уверен, что писклявая гадина давно отдала Богу душу, но, оказывается, она жива-живехонька, пристроилась у графа Стонхерста и купается в роскоши. Поначалу Эллиот просто взбесился, вспомнив, где он сам провел эти двадцать лет.

Но чем больше он узнавал, тем отчетливее понимал, что напал на золотую жилу. Похоже, она никогда не была замужем. Чему тут удивляться, кто польстится на хромоногую девку? Он думал, что она живет в доме графа, но выяснилось, что это не так.

Когда Хизер исполнился двадцать один год, граф Стонхерст подарил ей поместье, которое приносило неплохой доход.

Ну что ж, даже если он не отыщет шкатулку, беда невелика. Теперь у него есть кое-что получше – дочь… чье богатство превосходит его самые безумные мечты.

Стонхерст был весьма щедр. Почему бы теперь маленькой стерве столь же щедро не поделиться своим добром с папочкой?..

Здесь все казалось намного легче, чем с розысками этой проклятой шкатулки. Но он только что позорно провалил дело. Эллиот грязно выругался. Столько усилий ради пустяковой раны! Он машинально погладил большим пальцем курок пистолета. Раздраженно шлепнул рукоятью по ладони. Ну отчего эта стерва не подохла? Если бы не влез недоносок Тремейн…

Эллиот резко вздернул лохматую голову. Вот оно! Может статься, все к лучшему! Хитрая ухмылка расползлась по его лицу. Просто Хизер немного позже покинет эту благословенную землю…

«Ха, – подумал он, – есть способ получше…» Он заполучит и шкатулку с сокровищами, и все богатства своей дочери.

Эллиот откинул назад голову и торжествующе засмеялся, восхищаясь собственной гениальностью.

Лишь когда начали сгущаться сумерки, Дамиан и Хизер решились перебраться в дом. В спальне он осторожно смыл с ее плеча пятна пороха и засохшую кровь. Внимательно осмотрев рану, Дамиан облегченно вздохнул. Хотя рана и сильно кровоточила, она оказалась не такой глубокой, как он ожидал. Он тщательно промыл ее и наложил тугую повязку.

Пока Дамиан занимался раной, он напряженно думал.

Кто это сделал? Кто пытался убить Хизер? Выстрел был предназначен не ему – в этом он не сомневался. Когда стреляли, его рядом с ней не было…

Внезапно пришедшая догадка заставила его содрогнуться. Великий Боже… Камерон оказался прав – Джеймс Эллиот нашел Хизер. Но не затем, чтобы, как считал Камерон, после стольких лет разлуки увидеть родную дочь. Ему нужны были ее деньги.

Отвращение к самому себе стало невыносимым. Это его вина. Это он втянул Хизер в свой план поимки Джеймса Эллиота, а теперь на карту поставлена ее жизнь. И ради чего?

Дамиан горячо молился в душе, чтобы она простила его, чтобы Господь простил его за содеянное, потому что, если с ней что-нибудь случится, он этого не переживет.

Дамиан так глубоко задумался, что вздрогнул от неожиданности, когда Хизер прикоснулась к его руке.

– О чем ты задумался? – прошептала девушка.

– Да, собственно, ни о чем.

Глаза ее вопрошающе смотрели на него.

– Дамиан, ответь мне… и так слишком много лжи…

– Хизер… – Он не знал, как начать. В душе царила полная сумятица. Ему хотелось прикоснуться к ней, но он не решался, охваченный какой-то странной робостью. – Понимаешь, мне вообще не следовало появляться в Локхейвене. Не надо было втягивать тебя в это дело.

Она молчала, пристально вглядываясь в его лицо, отыскивая что-то видимое только ей.

– Ты чего-то недоговариваешь, Дамиан. Скажи, ведь ты думаешь, что это он? Ты думаешь, что мой отец…

Молчание означало признание ее правоты. Хизер вдруг стало холодно.

– Но почему? Почему он хочет застрелить меня… собственную дочь?

– Хизер, это всего лишь догадка. Я не уверен, что прав.

У нее затряслись губы.

– Ты сам знаешь, что это так. Я… тоже чувствую это… – Она вцепилась в его рукав. – Но я… я не знаю почему. Должна же быть причина…

И она замолчала, не в силах продолжать.

– Причина есть, Хизер, – спокойно сказал Дамиан. – Деньги. – Когда она озадаченно нахмурилась, он пояснил:

– Майлз как-то сказал мне, что Локхейвен был передан в твое полное владение.

– Да, это так, – она не сводила с него широко распахнутых глаз.

– А что, если Джеймс Эллиот узнал об этом? Ведь поместье приносит неплохой доход… Понимаешь, как твой отец, он является наследником твоего имущества.

Хизер побелела. Здоровая рука взметнулась вверх, словно девушка пыталась отодвинуть от себя что-то страшное. Дамиан поймал ее руку и прижал к груди.

– Послушай меня, Хизер. – Он требовательно повернул ее лицо к себе. – Здесь тебе находиться опасно. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

Хизер согласно кивнула, не имея сил спорить.

Несколько часов спустя, она лежала в комнате для гостей на третьем этаже особняка Дамиана. Она старалась заснуть, но глухая тишина, стоявшая вокруг, возбуждала и без того расстроенные нервы. Она лежала с открытыми глазами, вслушиваясь в тишину ночи, накрывшую Лондон темным покрывалом. Сердце то гулко стучало в груди, то неожиданно замирало. Сколько всего произошло за эти несколько дней…

Услышав шаги за дверью, Хизер испуганно села. Дверь открылась. На ковер упал свет зажженной свечи.

– Дамиан? – вопросительно проговорила она. Он вошел и остановился около постели.

– Почему ты не спишь?

В ответ, она, молча пожала плечами.

– Как ты себя чувствуешь? – Дамиан сел на край постели. Кровать заскрипела под тяжестью его тела.

– Хорошо, – опустив глаза, прошептала Хизер.

– Рука болит?

– Немного.

Неловкая тишина заполнила спальню. Казалось, никто из них не знал, как продолжить разговор. Молчание нарушила Хизер.

– Я получила сегодня письмо от Бриджит, – тихо сказала она.

– Как она?

– Неплохо. Начала снова работать в имении. – Впервые за этот день на губах Хизер появилось некое подобие улыбки. – Она опять беременна.

– Похоже, они с Робертом не теряли времени даром? – бодро откликнулся Дамиан.

– Я тоже об этом подумала. Я так рада за них. Молюсь о благополучном исходе.

Снова тишина. Теперь Хизер жалела, что рассказала про письмо Бриджит. Это напомнило о том, что она тоже ждет ребенка. Рука Дамиана лежала на одеяле, совсем близко от ее пальцев, но не касалась их. Наконец его ладонь легла на ее руку.

– Хизер, почему ты не хочешь выйти за меня замуж?

Голос его был исполнен страдания, и она едва не сдалась. Как объяснить ему, что теперь она не могла поверить в его искренность. Любовь или долг – что движет им? Она не знала. Кроме того, появилась еще одна причина.

– Если я стану твоей женой, отец не сможет претендовать на наследство? Локхейвен не перейдет к нему в случае моей смерти?

Он явно колебался, прежде чем ответить.

– Локхейвен перешел бы к твоему мужу. Но если ты считаешь, что я из-за этого хочу жениться на тебе, то глубоко заблуждаешься. Мне не нужны деньги.

Под его обжигающим взглядом она не опустила глаз.

– Я… так не думала.

Дамиан тяжело вздохнул. Хизер опустила голову, и ее лицо закрыла густая масса черных волос. Он перестал перебирать ее пальцы.

– Неужели стать моей женой такая уж тяжелая доля?

Хизер вздрогнула. Ей хотелось крикнуть, что это самое большое счастье… если бы только он любил ее так, как она его любит. Безумно. Страстно. Навеки. На меньшее она не согласна.