В то же самое время ее одолевало любопытство. Первым, кто вошел в салон, как она сразу поняла, был человек, ради которого они совершили это долгое путешествие.

Просто сказать, что маркиз выглядел великолепно, значило бы недооценить его величественную осанку, манеру держаться и тот факт, что в его присутствии все остальные казались как-то меньше ростом.

Он был очень хорош собой. Темные глаза и волосы выдавали в нем испанца. В то же время в нем чувствовалось высокое происхождение, что придавало ему особое достоинство.

Было бы очень трудно, если вообще возможно, как-то влиять на такого человека, он всегда и неизменно действовал по собственному усмотрению.

Мужчина не спеша подошел к Гермионе и поднес к губам ее руку.

– Вы еще прекраснее того образа, который я воскрешал в своей памяти! Добро пожаловать в Испанию. Я могу сказать от лица всех моих соотечественников, что ваше присутствие здесь большая честь для всех нас.

– Я счастлива быть здесь! – сказала Гермиона, поднимая на него взгляд.

«Никакая другая женщина не могла бы быть более очаровательной и обольстительной», – думала Вильда, глядя на сестру.

Маркиз представил Гермионе нескольких сопровождавших его мужчин как своих кузенов. Каждый из них поцеловал Гермионе руку и наговорил ей пышных комплиментов.

Вильда заметила, что все они хорошо говорили по-английски с легким, но приятным акцентом.

Когда приветствия закончились, маркиз обратился к Вильде и Мирабелле, стоявшим в стороне.

– А вашей дочери понравилось путешествие? – спросил он Гермиону.

– Она очень хорошо себя вела, – отвечала Гермиона. – Мирабелла, подойди и поздоровайся.

Вильда слегка подтолкнула девочку вперед, и поскольку та была хорошо воспитана, она сделала изящный реверанс маркизу и его спутникам, которые тут же начали ею бурно восхищаться.

Наблюдая за происходящим, Вильда надеялась, что Гермиона останется довольна дочерью. Внезапно она заметила, что маркиз устремил на нее внимательный взгляд. В глазах его мелькнуло удивление.

– Мне кажется, мы с вами раньше не встречались.

Вильда сделала реверанс, но прежде чем она успела ответить, вмешалась Гермиона:

– Мисс Грейм подвела меня в последний момент, и ее место заняла мисс Уорд.

В том, как она это сказала, не было и нотки одобрения. Маркиз подошел к ней.

– Единственное, что имеет значение, – это ваше присутствие здесь. Мои мать и сестра с нетерпением ждут встречи с вами. Но прежде всего мы поедем во дворец.

– Во дворец? – переспросила Гермиона.

– Да. Моя сестра сегодня дежурная статс-дама, и так как ее дочь проводит этот день с маленькими принцессами, нам лучше сначала поехать туда.

– Это чудесно! – воскликнула Гермиона.

По ее интонации Вильда поняла, что Гермиона ждет не дождется увидеть королевскую чету.

Около вокзала стояло несколько экипажей. Вильда с Мирабеллой поехали одни. Кузены маркиза явно решили не расставаться с Гермионой, а мисс Джоунз и курьер поехали прямо во дворец маркиза.

Вильда с восторгом смотрела в окно кареты на широкие улицы с величественными деревьями по бокам, на красивые дома с их знаменитыми балконами. Все выглядело так, как она и ожидала.

Мирабелла подпрыгивала от возбуждения.

– Мы едем во дворец, мисс Уорд, чтобы увидеть короля и королеву! – воскликнула она. – Они будут в коронах?

– Не думаю, милая.

Вокруг было столько любопытного, что даже Мирабелла наконец притихла.

От вида домов и церквей, которые они проезжали, у Вильды дух захватило. Но когда они подъехали к королевскому дворцу, она просто не могла найти слов, чтобы выразить свое впечатление. По рассказам отца она знала, что дворец был построен Бурбонами и завершен Карлом III. Он был построен на том самом месте, где когда-то стоял Алькасар, уничтоженный пожаром.

На строительство ушло двадцать шесть лет, и когда они подъехали к дворцу, Вильда, много о нем читавшая, сразу смогла увидеть в его архитектуре французское влияние.

Оказавшись внутри, она могла только с восторгом оглядываться по сторонам, думая, что невозможно найти более прекрасное и более подобающее королю и королеве место.

Расписной потолок, огромные люстры, зеркала в золоченых рамах были настолько великолепны, что Вильда ахнула.

И тут она заметила, что шедшую впереди нее Гермиону уже представляют королеве Марии-Кристине, и рядом с ней стоит король.

Альфонсо ХII на первый взгляд разочаровал Вильду. Его внешность невозможно было сравнить с впечатляющей наружностью маркиза. Но увидев, как улыбающийся король говорит с Гермионой, она поняла, что он обладает привлекательностью, имеющей, пожалуй, большее значение, чем достоинство.

Цвет лица у короля был смуглый, он носил модные усы и бакенбарды, но самой привлекательной его чертой были глаза.

Они блестели, когда он смотрел на Гермиону, и Вильде показалось, что ее сестра распускается, как роза, под его взглядом.

И вдруг внезапно, так что Вильда даже вздрогнула от неожиданности, король спросил на превосходном английском:

– А кто эта очаровательная юная леди, которую я вижу с маленькой девочкой, как я понимаю, вашей дочерью?

Гермиона напряглась и сказала нарочито холодным небрежным тоном:

– Это всего лишь гувернантка Мирабеллы. Я хочу представить вашему величеству Мирабеллу, с нетерпением ожидающую встречи с первым в ее жизни королем.

Альфонсо засмеялся, и Вильда тихонько подтолкнула Мирабеллу вперед, чтобы та подошла и сделала реверанс.

– Я вижу, что когда-нибудь ты будешь так же прекрасна, как твоя мама, – сказал Альфонсо.

– А почему вы не в короне? – спросила Мирабелла.

Гермиона гневно на нее взглянула.

– Я покажу тебе мою корону в другой раз, – пообещал Альфонсо.

– А можно мне увидеть ее сейчас? – спросила живо Мирабелла.

– Его величество сказал тебе, в другой раз!

Гермиона бросила на Вильду многозначительный взгляд, и та поняла, что ей следует прекратить выходки Мирабеллы.

Она послушно выступила вперед, чтобы взять девочку за руку. Но прежде чем она успела это сделать, король спросил:

– Вы впервые в Испании?

– Да, ваше величество, и мне здесь все очень интересно, – отвечала Вильда, сделав реверанс.

– Надеюсь, что вы не будете разочарованы.

Взгляд его темных глаз задержался на ней. Вильда вспомнила все, что она о нем слышала, и, к собственному большому неудовольствию, почувствовала, что краснеет.

Она хотела отойти, но король спросил:

– Как вас зовут?

– Вильда… Уорд, ваше величество, – она запнулась на фамилии.

– Очень красивое имя для очень красивой особы, – сказал король негромко.

Вильда надеялась, что Гермиона не слышала этого его замечания. С чувством облегчения она увидела, что Гермиона, оживленно беседовавшая с королевой, отошла с ней в сторону.

Хотя Вильда была уверена, что Гермиона не слышала слов короля, она поняла, что маркиз их слышал.

Она невольно взглянула на него, и в глазах его она увидела выражение циничного презрения, как будто он заподозрил ее в попытке флиртовать с королем.

В смущении она наклонилась поправить бант на поясе Мирабеллы. Тем временем мужчины присоединились к королеве и Гермионе.

Подошла фрейлина, готовая проводить Вильду и Мирабеллу к племяннице маркиза и маленьким принцессам.

Когда они проходили по великолепным залам, Вильда жалела, что с ней не было отца, который мог бы рассказать ей о прекрасных полотнах Веласкеса, Рубенса, Бассано, Ватто и Винченте Лопеса.

Вильда подумала, что она век готова провести здесь. Наконец они пришли в комнаты, где увидели племянницу маркиза, хорошенькую темноволосую девочку по имени Франциска, ровесницу Мирабеллы.

Принцессы были слишком малы, чтобы заинтересовать Мирабеллу, но их няни восхищались ее белокурыми волосами, голубыми глазами и всей ее внешностью, представлявшей разительный контраст с внешностью других детей.

Фрейлина, сдержанная, застенчивая женщина, сказала Вильде:

– Боюсь, дворец вам сначала покажется подлинным лабиринтом. Я помню, когда я впервые здесь оказалась, он меня даже пугал.

– Он очень красивый, – сказала Вильда. – Я могу только надеяться увидеть хотя бы некоторые его сокровища, пока мы гостим в Мадриде.

– Я уверена, у вас будет такая возможность, – отвечала фрейлина, – его величество так любит маркиза, что рад видеть его у себя каждый день, если возможно. Дворец маркиза почти такой же великолепный, как этот, и он совсем близко отсюда. Так что я уверена, что мы часто будем видеть вас и эту милую девочку.

Вильда только этого и желала.

Однако скоро им сказали, что подан экипаж. До парадной лестницы они шли, как ей показалось, бесконечно долго. Вильда твердила себе, что она не должна ничего пропустить, проникнуть в красоту каждой картины, каждого предмета мебели и расписных потолков.

Они подъехали ко дворцу маркиза, который действительно находился примерно в пяти минутах езды от королевского дворца. Вильда и Мирабелла снова ехали одни.

Как и говорила фрейлина, дворец маркиза был не менее великолепен, чем королевский дворец. Вильде он показался даже еще более красивым, если такое вообще возможно. Дворец был просторным, мебель, гобелены и картины были поистине замечательны.

Когда они, наконец, оказались в своих менее пышно убранных, но очень удобных покоях, Вильде показалось, что все это ей снится.

Няня Франциски была испанка и совсем не знала английский. Вильде это дало прекрасную возможность убедиться в том, что благодаря урокам отца она не только могла понимать все, что говорили вокруг, но и сама говорила с няней и другими слугами.

Все они были в восторге и уже считали ее не иностранкой, а просто одной из них.

– Такой комплимент мне очень дорог, – сказала Вильда.

Так как все были довольны и веселы, Вильда перестала нервничать. Напряжение, в котором она находилась, общаясь с Гермионой, ослабело.