Никто не ожидал увидеть то, что предстало их взглядам. Это был Стефан. У него было столь горестный вид, что все на миг забыли о его уродстве. И не только…он плакал. Завидев его, Габриэль выронила шитьё и медленно приподнялась. В её глазах задрожали слёзы. Она всё поняла. Стефан положил два письма на стол, вытер рукавом камзола слёзы с глаз и как вошёл молча, так же тихо и ушёл. Габриэль…помедлив лишь одно мгновение…взяла письма и вышла из комнаты следом за Стефаном.

Не успела она уйти, как появился сам граф. Не успев войти, он с беспокойством огляделся по сторонам, а затем с ещё большим волнением спросил:

— А где Г абриэль?

Все сохраняли молчание и лишь одна графита выразила мысль, которая беспокоила всех в данный момент.

— Что случилось? Что это были за письма? — тихо спросила она, не сводя обеспокоенного взгляда с супруга.

— Энрико Саведа…убит! — коротко сообщил граф страшную новость.

В комнате сразу после этих слов воцарилась мёртвая тишина. Все подумали о Габриэль. И о том, как она сможет перенести эту новость.

— Я пойду к дочери, — графиня поднялась из кресла, но её остановил умоляющий голос Марии. — Нет,

пожалуйста, нет. Я знаю Габриэль. Она готова одаривать всех счастьем, но горем — ни с кем не захочет поделиться.

Если во дворце Ди Перона воцарилось полное уныние, в замке Саведа… дела обстояли гораздо мрачнее. Стефан исчез непонятно куда. С самого утра, когда пришло известие о смерти молодого хозяина, он не произнёс ни единого слова. Только и знал, что утирал слёзы. Слуги тоже хранили подавленное молчание. Но хуже всего дело обстояло с самим герцогом. Он уединился в комнате сына и, по всей видимости, даже не собирался уходить оттуда. Проводив графа, он встал у окна и устремил немигающий взгляд на реку, словно пытался найти ответы, которых уже нельзя было найти. Часы текли один за другим, но застывшая фигура продолжала стоять у окна. Так продолжалось до той поры, пока позади герцога не раздался тихий шелест.

— Прочь! — не оборачиваясь произнёс герцог. — Я никого не хочу видеть.

— Даже меня? — раздался мучительный шёпот.

О, герцог знал кому принадлежит этот голос. Он медленно обернулся. В дверях стояла…Габриэль.

На ней был дорожный плащ. Лицо стало неестественного белого цвета, но взгляд…в нём светилась надежда и…решительность.

— Помогите мне…отец! — вновь прошептала Габриэль не сводя с него умоляющего взгляда.

— Если б я только мог, — с глубокой горечью прошептал в ответ герцог.

— Вы можете. Мне нужен корабль. Я хочу отправиться на поиски Энрико.

— Бедное дитя, — герцог сокрушённо покачал головой, — эта мрачная весть поразила тебя в большей степени, чем даже меня самого. Прими неизбежное, Габриэль. Прими и смирись. У нас нет иного выбора.

— Есть! — раздался в ответ твёрдый голос. — Мы не должны терять надежду на его спасение.

— Габриэль…

— Я трижды перечитала письмо, — Г абриэль устремила на герцога горящий взор, — трижды. И нигде не нашла упоминание о его смерти. Ни король, ни кто–либо иной, не видел его мёртвого тела. А если он жив? А если он нуждается в нашей помощи?

— Остановись! — вскричал герцог, мгновенно покрываясь холодной испариной. — Ты пытаешься внушить мне надежду, когда я уже примирился со смертью моего сына.

— Но я не примирилась и никогда не примирюсь! — вскричала в ответ Габриэль. — Поможете вы мне или нет, неважно. Если понадобится, я отправлюсь одна на его поиски и не вернусь до той поры, пока не найду.

— Ты понимаешь, о чём говоришь, Габриэль? Вокруг война. Все города вокруг Барселоны пылают в пожарах. Повсюду армия неприятеля. А что хочешь сделать ты? Куда ты отправишься? На место сражения? Думаешь тебе удастся найти там… могилу Энрико?

— Молчите, молчите, ради всего святого. Он жив, жив…а если это не так… — у Габриэль задрожали губы и слова превратились в шёпот. — Пока я надеюсь, сердце моё будет биться.

Герцог смотрел на Габриэль и понимал, насколько она лучше и сильнее его самого. Она испытала удар более страшный, нежели он сам, но не только не потеряла веру, а…

— Я помогу тебе во всём. Можешь распоряжаться всем моим имуществом. У меня есть немало золота. Бери, снаряжай корабль и плыви за своей мечтой, дитя моё. И пусть она остаётся призрачной. Я верю в твои силы. Если кому и под силу свершить невозможное, так это только тебе.

Герцог раскрыл объятия, а в следующее мгновение прижал Габриэль к своей груди.

Глава 21

Дон Алессандро и граф Ди Перона опустошали очередную бутылку вина в память о несчастном Энрико, когда появилась Габриэль. Она сразу же и без обиняков заявила о своих намерениях. Несколько минут ни один, ни второй, не могли вымолвить ни единого слова. Оба смотрели на неё так, словно она совсем повредилась в уме. Наконец раздался очень осторожный голос графа Ди Перона.

— Я правильно понял? Ты хочешь пересечь всю страну? Все провинции полыхают в огне. Против нас действуют несколько вражеских армий, а ты хочешь отправиться в Барселону, туда, где хозяйничают британцы?

Г абриэль утвердительно кивнула.

— Милое дитя, ты не в себе. Король Филипп вынужден отступать со своей армией, а ты…

— Да я и не пойду сушей, — возразила Г абриэль. У неё был уверенный взгляд, как у человека, знающего, о чём он говорит. Мы сделаем небольшой круг, пройдём через Гибралтар, и высадимся в порту Барселоны. Мы пойдём морем. По пути сюда я всё хорошо продумала.

— Хорошо продумала? — вырвалось у графа Ди Перона. — А что насчёт Британского флота, корабли которого контролируют все передвижения судов в Средиземном море. Часть из них как раз стоит в Барселоне. Да и откуда ты возьмёшь корабль?

— Ты мне его дашь, — коротко ответила Габриэль. — У тебя их три. Они, конечно, не мечта пирата, но одно из твоих судёнышек подойдёт под такое плавание. Я имею в виду «Святой Доминик», — пояснила Габриэль и продолжала, не замечая, что граф совершенно потерял дар речи от подобной дерзости: — Любая армия всегда нуждается в провианте. Я беру корабль, покупаю на золото, которое мне дал герцог Саведа, муку, вяленого мяса, пряностей…и отправляюсь в Барселону. Никто и ничего не заподозрит. Всё очень даже просто.

Габриэль скрестила руки на груди, дожидаясь ответа на свои слова. Граф только и делал, что отрицательно качал головой. Всем своим видом он изображал недовольство. Он не собирался потворствовать безумным планам своей дочери. О чём и заявил прямиком ей в лицо. Габриэль спокойно его выслушала, а затем устремила вопросительный взгляд на дона Алессандро. Понимая смысл этого взгляда, тот молча покинул комнату оставив отца с дочерью наедине.

— Безумная затея. Безумная и опасная. Я не позволю тебе рисковать своей жизнью во имя непонятно чего, — заметил граф, хотя внутри у него возникло чувство, что этот спор изначально обрёк его на поражение. Он лучше других знал этот взгляд Габриэль. Она приняла решение, и здесь оставалось только два выхода. Либо помочь, либо отстраниться.

— Просто ответь — ты дашь мне корабль или нет? — донёсся до его слуха голос Габриэль.

— Команда корабля откажется от плавания в эти воды, — заметил с места граф Ди Перона, — и я не смогу их уговорить. Они боятся. И для страха есть все основания.

— Значит, ты готов отдать свой корабль? — уточнила на всякий случай Г абриэль.

Граф весьма угрюмо на неё покосился и только потом ответил:

— Я отдам корабль. Но капитана и команду ищи сама.

— Капитан уже есть, — Габриэль ткнула себя в грудь, — а поисками команды я займусь прямо сейчас… Она обернулась и едва ли не бегом направилась к двери.

— Ты куда, Габриэль? Вечер на дворе, — попытался было остановить её граф, но дочери и след простыл. Он только и мог, что в очередной раз покачать головой. Герцог же наполнил кубки и подняв один из них, громко провозгласил:

— За Габриэль! Эта девушка покорила моё сердце с первого взгляда. И теперь я понимаю, почему… Стефан встретил Габриэль в коридоре. Он с нетерпением ждал, когда она выйдет из комнаты. Увидев её радостное лицо, он понял, что всё хорошо.

— Мы получим корабль и деньги, — не останавливаясь, сообщила ему Габриэль, — нам надо найти приличную команду. Надёжных и крепких ребят.

— Неужели согласились? — радостно переспросил Стефан. — И они ничего не сказали по поводу нашего желания отправиться на поиски Энрико?

— Неважно, что они говорили. Мы получили корабль и золото. А это самое важное для нас.

— А куда мы сейчас идём?

— Как куда? В порт. И прихвати парочку пистолетов для меня. А сам бери то, чем можешь владеть.

Нам всё понадобится. И ещё любой плащ…чтобы можно было спрятать под ним пистолеты. Я не хочу пугать людей без причины.

— Но вы не можете отправляться в порт…в таком нарядном платье? — с ужасом вскричал Стефан. — Там никого не уважают, и смотрят только как на…

— У меня нет времени переодеваться! — раздражённо ответила Габриэль.

Глава 22

Стефан как в воду смотрел. Едва они вошли, как в забитой до отказа харчевне стали раздаваться

оскорбительные выкрики в адрес Габриэль. Стефан с откровенным ужасом оглядывал моряков. Кого здесь только не было. Одежда была такой же разношёрстной, как и сама публика. А лица…одно ужаснее другого. Так, во всяком случае, казалось Стефану. Он не замечал того незначительного обстоятельства, что на него смотрят с ещё большим ужасом, ибо он своим обликом вполне мог затмить всех присутствующих. Человек по своему характеру спокойный и даже безобидный, Стефан сторонился мест, подобных этому. Но не всё в харчевне его ужасало. Запах вина приятно щекотал ноздри, а вид полуобнажённых девиц…манил. На какое–то время Стефан совсем забыл о Габриэль. А ведь в её адрес по–прежнему сыпались насмешки и оскорбления. После одного, особенно чувствительного, слова Г абриэль, резко возвысив голос, спросила, кому оно принадлежит. В левом от неё углу раздалось развязное «мне». Она молча подошла к столу, откуда и раздалось оскорбление. Там сидели несколько человек. Из них трое мужчин и одна девица, в платье с вызывающе откровенным декольте. Человек, позволившей себе непристойность, обладал неприятным лицом с двумя, в виде креста, глубокими шрамами на правой щеке. Сюда можно была прибавить могучее сложением и громадные ручищи. Одна из них держала кружку с пивом, вторая вытянулась навстречу Габриэль вместе со словами: