Грей, волоча ноги, вошел в сырую тюремную камеру. Стражники сняли с него кандалы и ушли, закрыв за собой дверь на крепкий засов.

Его брат поднялся, чтобы поздороваться.

— Очевидно, мы пираты.

— По словам Мэллори, как я понимаю.

— Да. — Джосс снова опустился и прислонился к стене. — Эта свинья отправилась к офицерам, как только мы вошли в порт. Мне следовало держать его в карцере до твоего прибытия.

— Так почему же ты этого не сделал? Джосс пожал плечами:

— Он беспрестанно кричал и плевался. Меня это жутко раздражало. К тому же я не думал, что они воспримут его всерьез. Твоя репутация здесь стоит золота, в буквальном смысле.

— Стоила. Теперь уже нет, как я понимаю.

— Как только судья выслушает тебя, нас отпустят.

— Пусть только попробует не отпустить.

И лучше ему сделать это поскорее. Она задумала оставить его? Ей некуда идти на этом острове и некуда плыть с этого острова. Куда бы она ни направилась, он последует за ней. Несколько часов или даже дней задержки, и он выследит ее. А когда он это сделает, на этот раз он потребует ответов на некоторые свои вопросы.

Грей просунул руку за решетку двери.

— Что Мэллори сказал ему? Ты знаешь?

— Что мы напали на «Кестрел» без малейшего повода, уничтожили их груз. — Джосс поднял брови. — Разрушили их мачту нашими пушками.

— Мерзавец. — Грей ударил кулаком по решетке. — Почему я не позволил ему затонуть вместе с его жалким кораблем?

— Думаю, ты слишком увлекся, играя роль героя. Тебе чересчур нравится производить впечатление на дам. Кстати, как поживает милая мисс Тернер?

Грей выпустил воздух из груди.

— Я не хочу говорить об этом.

— Боже, что ты натворил?

— Я сделал ей предложение.

Джосс присвистнул:

— И?…

Грей обеими руками схватился за решетку и рванул ее:

— Я не хочу говорить об этом.

Он и думать об этом не хотел, но это у него никак не получалось. Что ее так испугало? Несмотря на то, что держалась она очень решительно, Грей был уверен, что заметил страх в ее глазах. Неужели то, что она увидела его в цепях, заставило ее бежать? Возможно, у нее были собственные причины бояться ареста?

— Ее зовут не Джейн Тернер, — с горечью произнес Грей. — Она даже не гувернантка. Она хитрая маленькая воровка с шестью сотнями фунтов, запрятанными под корсет.

— Ты сказал, что не хочешь говорить об этом.

Грей посмотрел на брата и только тогда заметил, как осунулось его лицо, а под левым глазом темнел фиолетовый синяк.

— Да, давай поговорим о другом. Сколько ты уже здесь?

— Два дня.

— Это стражники тебя так?

Джосс пожал плечами. Грей витиевато выругался.

— Который из них? Клянусь, он за это заплатит.

— Успокойся, Грей. Все не так ужасно. У меня бывало и похуже. Ты доставлял мне и более серьезные неприятности. Как еще могут обращаться с человеком, которого считают пиратом?

— Обвинение в пиратстве… — Грей хрустнул суставами пальцев. — Какая ирония!

Именно из этого плавания он решил вернуться респектабельным человеком, и что из этого вышло? На острове, который он считал своим домом, его бросили в тюрьму, а женщина, которую он готов был назвать своей женой, вдруг без объяснений бросила его. Никакое благое дело не остается безнаказанным.

Несколько часов спустя охранник ленивой походкой прошел по коридору.

— К вам посетительница, джентльмены. Хорошенькая мисс.

Необъяснимая волна надежды поднялась в груди Грея. «Она вернулась, — шептал ему внутренний голос. — Она не покинет тебя».

По каменному полу легко застучали тонкие каблучки, и из темноты появилась фигура Бел.

— Джосс. Долли.

Она вцепилась в прутья решетки, а братья присоединились к ней с другой стороны.

— Как мой сын? Как Джейкоб? — спросил Джосс напряженным от волнения голосом.

— С ним все хорошо, Джосс. Он немного подрос за то время, пока ты его не видел, и стал в два раза проказливее. Настоящий Грейсон. Он спрашивает, где его папа.

Она засопела носом, чтобы не заплакать.

— Я говорила с моим другом, мистером Уилсоном, — продолжала Бел. — Ты ведь помнишь его, Джосс. Он был адвокатом в Лондоне, до того как посвятил свою жизнь благотворительности. — Она мельком взглянула на охранника и продолжила чуть тише: — Он навел кое-какие справки. Он говорит… Он говорит, что положение у вас неважное.

— Что это значит? — спросил Джосс. — Но ведь судья не может выдвинуть обвинения, пока не заслушает показания Грея?

— В этом-то все и дело, — сказала Бел. — Слово Мэллори против слова Грея.

— И моего, — сказал Джосс. — И каждого матроса с «Афродиты» и «Кестрела».

— Не каждого. Есть один офицер, который прибыл только сегодня, и он принял сторону Мэллори.

— Брэкетт, — со стоном произнес Грей. — Вот мерзавец!

— А что касается некоторых других матросов, мистер Уилсон говорит, что их показаниями можно легко пренебречь, поскольку им самим могут быть предъявлены обвинения.

— Какие обвинения могут быть им предъявлены? — спросил Джосс.

— Пиратство — экипажу «Афродиты» и мятеж — матросам с «Кестрела».

Грей выругался. Да, и в самом деле ситуация выглядела неважно.

— Тогда мы подкупим судью. У каждого человека есть своя цена.

— Мы не можем. — Бел покачала головой.

— Бел, сейчас не время быть разборчивыми в средствах. Речь идет о виселице.

— Я хочу сказать, что из этого ничего не выйдет, — продолжила она. — Мистер Уилсон кое-что знает об этом мистере Фицхью. Он амбициозный, говорит мистер Уилсон, хочет сделать себе имя и получить должность повыше. Вот почему он выдвигает обвинение, построенное на таких шатких доказательствах. Он хочет сделать дело Грея показательным.

Джосс повернулся к Грею:

— С чего вдруг у него такое желание?

Грей стиснул челюсти. Он точно знал почему.

— После войны не все каперы перестали захватывать суда. Некоторые из них продолжали грабежи, даже когда их лицензии были изъяты. Теперь это пираты, не имеющие никакого отношения к Короне. Это проблема для честных торговцев. Вроде меня, — добавил он с иронией.

В глазах брата зажглось понимание.

— И лучший способ не дать каперам превратиться в пиратов…

— …это захватить самого удачливого из них. И повесить его. — Грей развернулся и отошел от двери. — Этот Фицхью собирается сделать карьеру за счет моей головы. Черт его побери!

— Долли, пожалуйста, не ругайся. — Голос Бел дрожал. — Необходимо, чтобы Господь был на нашей стороне.

— Похоже, больше нам рассчитывать не на кого, — добавил Джосс.

— Завтра состоится что-то вроде слушания, — сказала Бел. — Судья заслушает показания свидетелей и решит, достаточно ли оснований для обвинения вас в пиратстве.

— Обвинить нас в пиратстве? — переспросил Джосс.

— Да, — сказал Грей. — Но чтобы предъявить нам обвинения, он должен вызвать представителей губернатора из Антигуа. А это дело серьезное. Поэтому судья, чтобы не нажить неприятностей, должен быть уверен в исходе дела.

— Понятно, — сказал Джосс. — Надо полагать, что от результатов завтрашнего слушания зависит очень многое.

— От завтрашнего дня зависит все.

Если завтра его не выпустят на свободу, она будет уже слишком далеко. Он может действительно потерять ее. Проклятие!

Бел протянула руку через решетку. Грей накрыл ее тонкие прохладные пальцы своей широкой ладонью, и они тут же уютно переплелись с его пальцами.

— Мистер Уилсон попытается заступиться за вас, — сказала она. — А все мы будем молиться.

Грей сжал ее пальцы:

— Молись за нас, Бел. — Если молиться будет Бел, Господь и в самом деле может прислушаться. — А как там мисс Тернер? — Вопрос вылетел, прежде чем Грей успел остановить его.

— Кто? — На ее лице промелькнуло странное выражение. — Я не знаю никакой мисс Тернер.

— Леди, которая была со мной на причале. Что случилось с ней?

Бел нахмурилась.

— Я не знаю, — прошептала она, опустив глаза. — Она сказала, что ее будут встречать, а потом мистер Уилсон нашел меня, и…

— И она ушла. — Грей прижался лбом к решетке. О Боже! Она действительно ушла. До этого момента он не верил, что это произойдет. Должно быть, он что-то сделал неправильно. Возможно, ему следовало настоять, чтобы она открыла свои секреты. Возможно, ему следовало утаить часть своих. Или, может быть… Господи, может быть, все это время она просто дурачила его.

— Не могу поверить, что я сумела солгать ему, — сказала мисс Грейсон, открывая зеленые ставни, чтобы впустить соленый ветерок. — Никогда в жизни я не лгала своему брату.

Сжавшись, София сидела на краешке кровати. Мало того что она сама лгала ему, так теперь еще сбила с пути истинного сестру Грея.

— Прости, что пришлось попросить тебя об этом, — сказала София. — Но это ради его же блага. Если сегодня судья узнает мое имя, то завтра он может не поверить моему рассказу.

— Но как же судья может не поверить очевидному? Действительно, как? Обманов Софии было так много, что она уже и не знала, как из них выпутаться. Но когда мисс Грейсон приняла Софию за миссионерку, она подсказала ей, как помочь Грею, а заодно и обеспечила возможность скрыться. Еще один день в маске, еще один день обмана, и все закончится.

Мисс Грейсон присела рядом с ней.

— Я надеюсь, что все это во имя благородной цели. Но когда я сказала Грею, что ты ушла, он…

— Думаю, он пришел в ярость.

— Нет, — удивленно ответила мисс Грейсон. — Он вовсе не рассердился, думаю, он был… разочарован. Его лицо было очень печальным. Несмотря на то, что он очень возражал против этой идеи с кооперативом, должно быть, сейчас он согласится на это. — Она с сияющим видом посмотрела на Софию: — Очевидно, это ваше благотворное влияние, мисс Тернер.