Элис побледнела. Бриджет выхватила щетку для волос из рук онемевшей горничной и с силой провела ею по волосам. Успокоиться — еще чего! Пусть видят, как она зла. По крайней мере злость прогоняла страх, угнездившийся в ее сердце. Смелость и живость ума — вот что ей поможет. Через несколько минут ее волосы снова легли аккуратными прядями.

— Уберите краску. Если лэрду Баррасу не нравится мое лицо таким, как оно есть, тем лучше. Я не дешевая шлюха.

Элис презрительно фыркнула:

— Твой норов только осложнит дело, Бриджет, и тебе же будет хуже. Используй все средства для того, чтобы мужчина был к тебе благосклонен. Красивое личико кого угодно заставит делать то, что нужно женщине.

Именно так поступила Джастина вчера вечером. Воспоминание о ней немного остудило ее злость. Джастина во многом была похожа на Мари. Обе женщины играли роль роковых соблазнительниц, обводя мужчин вокруг пальца, приобретая над ними власть. Нечестно, но как эффективно! Что в действительности имело значение? Гордость или будущее? Если женщина бросала мужчине вызов, он принимал его как оскорбление. Равно оскорбительным было, если женщина давала понять, что обладает не менее острым умом, чем он. Королевы Англии теряли голову на плахе именно потому, что забывали о сей простой истине. Бриджет снова опустилась на стул.

— Припудрите меня слегка.

Лэрд Баррас оказался человеком могучего телосложения. И он был совсем не стар. Он сидел за высоким столом для почетных гостей рядом с мужем Элис, когда кузина ввела Бриджет в парадный зал. Лэрд воззрился на Бриджет, стоило ей появиться в зале. Пристальный бесцеремонный взгляд выдавал в нем маловоспитанного человека. Через плечо лэрда был переброшен кусок клетчатой шерстяной материи в коричневых и оранжевых цветах. Камзола на нем не было, и широкие рукава рубахи он закатал до локтей. В весеннем воздухе веяло холодом, но его это не беспокоило, несмотря на обнаженные руки. Вязаная шапочка набекрень сидела на его светло-русой голове. Мужчина не сводил с нее глаз, вполуха слушая то, что тихо втолковывал ему муж Элис.

— Это очень могущественный человек, Бриджет. Имей в виду. Он может упрятать тебя в темницу, и никто не осмелится сказать ни слова, — пробормотала вполголоса Элис.

Она присела в реверансе, заставив Бриджет последовать своему примеру.

— Ты не знаешь Керана.

Керан не побоялся бы бросить вызов самому черту, приди ему в голову пожелать павшего ангела. Но Бриджет сбежала от Керана, и будет справедливо, если он просто «умоет руки». Ей придется иметь дело с этим шотландцем и быть полюбезнее, иначе он заставит ее горько раскаяться.

Бриджет осталась стоять перед лэрдом с гордо поднятой головой, тогда как все остальные женщины склонились в реверансе. Лэрд Баррас удивленно вытаращил глаза. Впрочем, он оставался спокоен. Только сильнее сжал бокал.

— В Англии больше не учат хорошим манерам, девица Ньюбери?

Бриджет шагнула вперед, смело глядя мужчине в глаза. Надменный, самодовольный лэрд! Впрочем, его слава была вполне заслуженной. Могучие мускулы рук выдавали в нем человека действия.

— Я не склоняюсь перед человеком, который добивается уступчивости, подливая снотворное снадобье мне в питье.

Светлая бровь поползла вверх. Лэрд сложил руки на широкой груди.

— Значит, ты бы предпочла, чтобы мы заковали тебя в цепи?

Похоже, он даже забавлялся. Кое-где среди присутствующих раздались смешки. Бриджет позволила себе слегка улыбнуться — мило и беззаботно.

— Я бы предпочла, чтобы вы соблюдали законы гостеприимства. Подсыпать порошок в питье — старая как мир уловка предателей, не правда ли?

В его лице не осталось ни следа веселости. Ладони хлопнули по столешнице с такой силой, что было ясно — до него дошло ее завуалированное обвинение. В зале воцарилась гробовая тишина. Слышно было, как хвосты собак постукивают по полу. Одна из собак заскулила, очевидно, чувствуя, какое напряжение сковало всех присутствующих.

— Я не давал такого приказа. — Его резкий голос эхом отдавался от стены за спиной Бриджет. — Ты отдашь мне дань уважения, дерзкая девица?

Бриджет не спешила с ответом. Пусть ждет! Лэрд насупился, и тогда она повернулась, описав юбками широкий круг, и низко присела в реверансе, широко расставив руки. Женщины испуганно ахнули, а некоторые из мужчин принялись поглаживать бороды. Все ждали, как воспримет лэрд подобную дерзость.

Бриджет не спеша выпрямилась и взглянула на лэрда, приподняв бровь.

— Будьте уверены — моя матушка обучила меня искусству льстить самолюбию мужчины, даже тому, кто замышляет недоброе против меня.

Лэрд Баррас встал. Это был человек огромного роста. Он оперся ладонями о стол.

— Послушай, девочка. Я не причиняю зла незаслуженно. Я защищаю тех, кто носит мои цвета, когда в том есть нужда. А подобной дерзости я не снес бы ни от одного мужчины.

— Вы встречаете этих мужчин с уважением, как того требует рыцарская честь, не подсыпаете порошок в бокал с фальшивой улыбкой на губах, как это было проделано здесь. Мои упреки вполне заслуженны, и я не обучена лгать из соображений учтивости.

— Бриджет, следи за тем, что говоришь, — прошептала Элис.

Однако в зале было так тихо, что глаза всех присутствующих немедленно обратились к Бриджет, да и лэрд явно все слышал.

— Полагаю, мне нужно внимательно следить за тобой, дорогая кузина Элис.

Бросив быстрый взгляд на родственницу, Бриджет убедилась, что щеки Элис ярко вспыхнули. Но за столом раздалось хихиканье, и Бриджет немедленно воззрилась на шотландца, который по-прежнему не сводил с нее глаз.

Лэрд Баррас внезапно улыбнулся, и улыбка преобразила его лицо. Теперь его можно было назвать красивым.

— Мне, кажется, понятно, отчего лорд Риппон может вознамериться потребовать вас обратно. Красивая девчонка, и неглупа к тому же.

— Я не говорила, что лорд Риппон непременно будет требовать моего возвращения. Если вы ищете выкупа, отвезите меня на корабль моего отца. Он наградит вас в знак благодарности.

Лэрд Баррас встал. Покинув возвышение, на котором стоял стол, он направился прямо к Бриджет. Плед-шотландка держался на его плече при помощи крупной золотой броши. Талию опоясывал широкий ремень, и плед был заправлен под него широкими складками на спине. На спине висел и огромный меч, рукоять которого торчала за правым плечом. Кончик ножен был прикреплен к ремню возле левого бедра.

— Я Гордон Дуайр, лэрд Баррас. Поскольку ты хочешь, чтобы с тобой обращались честно, я прямо так и скажу, что намерен забрать тебя к себе домой, мисс Ныобери.

— Жаль вас разочаровывать, лэрд Баррас, но меня зовет к себе отец, и мне нельзя задерживаться в вашей стране. Непослушание родителям — грех. Так гласит Священное Писание.

В ответ на ее слова многие из присутствующих, не таясь, рассмеялись. Лэрд Баррас слегка наклонил голову и усмехнулся ей в лицо. Должно быть, сам черт научил его так улыбаться, потому что лэрд становился просто красавцем в те минуты, когда позволял улыбке появиться на губах.

— Тебе придется слегка подзадержаться, никуда не денешься. Ты взрослая женщина. Пришло тебе время принести обет супругу.

Протянув руку, он схватил ее за плечо. Рванул на себя, и Бриджет не удержалась на ногах. Нагнувшись, он подставил плечо. Взял за талию, приподнял и перебросил ее через плечо, да еще звучно шлепнул по незащищенной спине.

Бриджет вскрикнула, но лэрд рассмеялся и направился к выходу, таща ее на плече, точно мешок зерна. Она задыхалась от унижения, к голове прилила кровь. И уже совсем ей стало стыдно, когда ждущие во дворе мужчины разразились смехом.

Сегодня ничто не предвещало дождя. Яркий свет солнца заливал двор, освещая сцену ее унижения. Он бросил ее в седло лошади с такой легкостью, словно Бриджет была не тяжелее ребенка. Бриджет села, тяжело дыша. Лицо у нее было совсем красным.

— Вы грубиян!

Он взлетел в седло стоящего рядом жеребца. Кто-то бросил ему поводья. Бриджет уставилась в землю. Ее так и подмывало соскочить с лошади, на которую ее столь бесцеремонно усадили, да что толку? Придется стоять во дворе дома кузины, а это было ей еще ненавистнее. Она пробормотала себе под нос несколько слов., которые привели бы в ужас ее матушку, и как следует уселась в седле.

Лэрд Баррас рассмеялся, возвращая Бриджет к действительности:

— Я шотландец, госпожа, и вам следовало предвидеть, что вы непременно встретите пару-тройку таких же, как я, когда вы столь безрассудно вторглись в мою страну. — Его глаза потемнели. — У нас репутация людей, которые очень неохотно выпускают из рук то, что добыли на собственной земле.

— Я человек, а не вещь.

Бриджет вдруг заметила, что подол юбки взметнулся, открывая ноги. Вскрикнув с досады, она поспешно оправила платье. Когда она снова взглянула на Гордона, он весело улыбался.

— Ты, детка, моя маленькая удача, и я не собираюсь обсуждать с тобой подробности. Ты поскачешь со мной, даже если придется привязать тебя к седлу. Так что хорошенько подумай, прежде чем попытаться обежать. Во второй раз я не дам тебе сидеть в седле.

Он бросил ей поводья, и она поймала их решительной рукой. Надо показать ему, что его грубое обращение не сломило ее волю.

— Вы настоящий варвар! Но ваша грубость меня не пугает. Даже англичанке известно, что шотландский лэрд не станет удерживать женщину без приданого. Не станет, если он не совсем глуп.

Он улыбнулся, сверкнув зубами:

— Полегче, а не то моя голова закружится от твоей лести.

Слова, может быть, были шутливыми, но вот злой огонек в ее глазах показал недовольство.

— Нам придется побеседовать об этом, когда мы доберемся до дому. Не терпится упрятать тебя за толстыми стенами замка Баррас.

Жеребец лэрда мотнул головой — ему тоже не терпелось отправиться в путь. Гордон крепко сжал ногами бока коня. Он был само воплощение силы, но это зрелище совсем не волновало сердце Бриджет.