Слегка присев в реверансе, экономка удалилась. Она уходила с видимым облегчением, потому что положение создалось донельзя неловкое. Бриджет тоже вздохнула с облегчением. Незачем кому бы то ни было видеть, как она несчастна.

С чего бы это?

И все-таки сердце болело. Тут, в ее собственной груди, сидела боль, которая отказывалась внимать доводам логики. Чего скрывать — это была ревность. Она не первая жена, которая вынуждена делить мужа с любовницей.

Однако из них троих страдать придется именно ей.

Бриджет забыла про ужин. Быстро спускались сумерки, и коридор превратился в мрачную яму, более подходящую для привидений, чем для живых людей. Бриджет пошла к широким двойным дверям, через которые выходила во двор из первой башни, чтобы наблюдать, как Керан идет по мощеному двору навстречу прибывшим. Леди Джастина откинула с лица капюшон плаща. Она была очень хорошенькой. Поразительно светлые волосы. Она улыбнулась, показывая ровные зубки.

Бриджет стояла слишком далеко и не слышала, о чем они говорили. Но лицо леди Джастины сияло по-прежнему. Ни хмурой гримаски, ни морщинки неудовольствия. Протянув руку, привычным жестом оперлась о плечо Керана, нисколько не смущаясь направленных на нее взглядов. Леди смотрела только на Керана; пристально, как смотрела Мари на Томаса.

Бриджет отвернулась. У нее не было права смотреть, тем более что она намерена сбежать. Судорожно вздохнув, она решила поискать зал, где накрыли к ужину. Не бежать же на пустой желудок. Аппетит, конечно, исчез без следа, но следовало быть разумной.

Разумной… послушной… Как ненавистны ей и этот мир, и все его правила! Но ненавистнее всего было думать, что Керан принимает у себя другую женщину, которая — вот счастливица — может выбирать, с кем ей лечь.

Мэй хлопотала в комнате, куда отвела Бриджет сразу после ужина.

— Разумеется, мы не подумали, что следует приготовить для вас отдельную комнату, ведь вы молодожены. Но мы хорошо ведем этот дом, и в нем найдется все, что вам понадобится, чтобы провести ночь.

Это была просторная комната с прочной дверью и двумя окнами — стеклянными к тому же. Мэй сдернула с кровати огромные покрывала и бросила их на руки двум горничным, которые ожидали рядом. Если они и были пыльными, свечной свет не давал Бриджет увидеть ни пылинки. Очевидно, Мэй не давала спуску горничным, чтобы предназначенные для господ покои были вычищены как следует. Не раз бывало, что лорд прибывал в собственный замок и обнаруживал там грязь по щиколотку да праздных слуг, растолстевших на жалованье, которое им платили за то, чтобы содержать в чистоте дом во время отлучки хозяина.

— Простыни хорошо натянуты, матрас ровный. Вы хорошо выспитесь. — Мэй откинула одеяло и бросила на Бриджет понимающий взгляд. — На следующей неделе у вас будет мало времени на сон, миледи.

Горничные сдавленно хихикнули.

— Благодарю. Я помолюсь перед сном.

Горничные откланялись. Им явно не терпелось поскорее покончить с делами, чтобы идти ложиться спать. Мэй задержалась. Очевидно, полагала, что Бриджет захочет, чтобы ей помогли раздеться.

— Я привыкла сама переодеваться ко сну, Мэй.

Экономка присела в реверансе.

— В вашей жизни скоро многое изменится, госпожа, — решительно заявила она.

— Да, но перемены могут подождать, пока я не займу место хозяйки дома.

Мэй кивнула:

— Приятной ночи, госпожа.

Экономка двигалась очень осторожно, потому что Бриджет так и не услышала, как женщина затворила за собой дверь. Вздохнув с облегчением, она огляделась по сторонам, удостовериться, что осталась одна. Нужно быть начеку и не дать им возможности догадаться, что никаких месячных у нее нет. Разумеется, верная прислуга даст знать хозяину.

— Совсем не в этой постели я хотел бы вас видеть…

Бриджет поспешно натянула одеяло до самого подбородка, услышав в темноте голос Керана. Руки и ноги покрылись гусиной кожей. Она напрягала зрение, всматриваясь в темноту. Кровать покачнулась — он присел на краешек.

— Зачем… зачем вы здесь?

Ему не составит труда обнаружить ее ложь.

Он шумно выдохнул, рассматривая ее.

— Разве не должен жених выпить бокал за здоровье невесты в первую ночь их совместной жизни?

Кровать снова качнулась. Керан встал, но она все еще чувствовала его присутствие в комнате. Вспыхнула искра, за ней другая — Керан чиркнул кремнем. Через минуту золотистый свет одинокой свечи озарил его лицо. Неяркий свет чудесным образом смягчил суровые черты. Его лицо казалось спокойным, даже милым, и Бриджет смотрела на него с благоговением. Но, повернувшись к ней, Керан снова нахмурился.

— Не представляю, как вы можете спать не в моей спальне, а где-то еще.

— Эта спальня очень миленькая.

Он взял со стола бутылку. Бриджет не помнила, чтобы она была там раньше; наверняка он принес ее с собой. Наклонил горлышко и плеснул жидкости в маленький серебряный бокал. Свет заиграл искрами в темной жидкости, и комнату наполнил дурманящий аромат крепкого напитка.

Вино! Французское вино — роскошная прихоть. Аромат дразнил ее ноздри, пока он наполнял второй кубок.

— Моя спальня гораздо лучше и станет прекраснейшим из мест, когда в ней будете спать вы. Я не терплю холодной постели.

Бутылку и свечу он оставил на столе. Стоящая в дальнем углу кровать тонула в полумраке. Очень романтично. Бриджет читала о таком в стихах.

Но на сей раз все было наяву.

Кровать снова накренилась, когда Керан сел; еще одно подтверждение тому, что все происходящее не девичьи фантазии. Щеки Бриджет вспыхнули, когда она поймала его пристальный взгляд.

— Если бы меня не отвлекли, я бы велел Мэй отвести вас в мою спальню, несмотря на месячные.

— Что?

Она чуть не выронила кубок. Вино брызнуло на простыни. Удивленно взглянув на нее, Керан взял бокал и держал, пока ее рука не перестала дрожать.

— Никак не думал, что нам придется спать в разных спальнях.

Он поднес собственный бокал к губам и остановился, глядя на нее поверх ободка. Смотрел изучающе, пытаясь угадать, о чем она думает.

— В самых знатных семьях супруги спят в разных спальнях, милорд.

Он опустил кубок, недоуменно хмурясь.

— Мы сейчас одни, Бриджет.

Она пригубила вино для храбрости. Казалось совершенно невероятным произнести его имя вслух. Этот знак близости откроет дверь другим, более чувственным удовольствиям, которые не давали покоя ее воображению. Она еще ни разу не разговаривала с мужчиной, находясь в постели. Мысли путались. Она почти забыла, зачем, собственно, ей прогонять этого мужчину.

Ее тело не возражало против того, чтобы быть к нему поближе.

— Мне понадобится время, чтобы привыкнуть называть вас по имени.

Недоверчиво хмыкнув, Керан выпил вино, разом потеряв вид строгого судьи.

— Полагаю, за это вас стоит похвалить. За то, что чувствуете себя неуютно в мужском обществе. — Он опустил руку на ее колено. — Буду рад предоставить вам возможность освоиться в моем присутствии.

Она вздрогнула, вино плеснуло у самого края бокала. Чуть не испачкала простыни! Керан тихо рассмеялся, делая следующий глоток.

— То есть, конечно, если я переживу эту неделю. — Погладив ее колено, он провел ладонью вверх по бедру. Его глаза алчно вспыхнули. — Признаюсь, однако, что соблазн кружит мне голову.

Керан смотрел на ее губы, и она кожей чувствовала на себе этот тяжелый взгляд. Ей очень хотелось, чтобы он ее поцеловал. Должно быть, это восхитительно — вкус поцелуя, приправленного французским вином.

— Вам нужно уйти… сейчас же.

Отвернувшись, Бриджет допила вино одним долгим глотком. Живительная влага прочертила пылающую дорожку в горле и собралась в желудке огненным озерцом. Но этот огонь едва ли мог сравниться с тем, который терзал страстным желанием ее тело.

Он сжал ее колено.

— Но я хочу остаться.

Бриджет понравился этот ответ. Ее охватил восторг, прогоняя всякое желание противиться. Если она ляжет с Кераном, лорд Освальд откажется от нее.

Она упивалась звуком его голоса. Твердое пожатие руки на ее бедре подсказывало, что и Керан был доволен. Бриджет подняла глаза. Его взгляд пронизывал ее всю, до кончиков пальцев ног. Керан пожирал ее глазами, и она не могла не понимать, что жаждет того же, что и сидящий рядом с ней мужчина.

С недовольным ворчанием Керан вскочил на ноги. Губы сжались в суровую линию, а пальцы сжали изящный серебряный кубок с такой силой, что едва не смяли его.

— Вы гораздо рассудительней меня. Но я не жалею, что пришел в вашу спальню.

Подойдя к столу, он вновь наполнил кубок. Затем в два быстрых глотка выпил вино и наклонился, чтобы задуть свечу.

Бриджет почувствовала себя брошенной, но была настороже. По спине поползли мурашки. Она напрягала слух, чтобы услышать его шаги в темной спальне. Пальцы Керана вдруг коснулись ее пылающей щеки.

— Я едва выдерживаю соблазн, Бриджет. Впрочем, жаловаться нет смысла.

И он коснулся ее губ жарким поцелуем, приправленным ароматом сладкого вина. Она охотно отвечала ему, но Керан отпрянул. Она слышала, как он дышит в темноте — единственный признак того, что он был еще в комнате.

— Вы уверены, что не хотите лечь подле меня в моей постели?

Она судорожно вцепилась в одеяло.

— Никаких сомнений.

Никаких сомнений, что ее родители запретили ей быть женой этого мужчины.

Бриджет услышала вздох, тихий звук, предательски выдающий его разочарование. Он ничего не приказывал, не требовал, как могла бы она ожидать. От этого ей сделалось еще больнее.

— До рассвета, милая Бриджет.

«А я тем временем попытаюсь сбежать… Или брошу на ветер состояние и отдамся на волю тому, чего действительно желаю всей душой…»