— Благодарю, однако не стоит меня баловать, сэр.

— Не только вас. Лорд Риппон распорядился открыть запасы, чтобы скрасить нам ночевку под дождем.

Итак, Керан заботится о своих людях. Это показалось ей даже трогательным. Синклер пододвинул к ней деревянный поднос с едой, на котором помещался также бурдюк с вином.

— Доброй ночи, леди.

Быстрый кивок, и вот полог опущен и Бриджет снова одна.

Ей создали просто роскошные условия, и Бриджет даже стало стыдно за то, что у нее есть этот сухой фургон. Эти люди заботились о ней, потому что она была их госпожой. А она, неблагодарная, задумала побег!

Хлеб немного подмок, и на толстом ломте сыра собрались капельки воды. Эта вода напомнила Бриджет, что ей сухо и тепло впервые с самого утра, когда она выскочила из фургона под дождь. Благословение, однако, что они путешествуют не в разгар зимы! И хорошо, что ей принесли поесть; даже простая пища была сейчас в удовольствие, принося блаженное ощущение сытости. Вино прогнало начинающийся насморк, разрумянило щеки, одеяла согрели закоченевшие ноги. Мышцы ног болели — ей целый день пришлось идти в чавкающей грязи. Болело и между лопатками — тяжелый шерстяной плащ намял плечи. Нечего было и думать, чтобы утром снова надеть мокрые плащ и платье. Уж лучше лежать в теплой, сухой постели, пусть и жесткой. Бриджет погрузилась в сон, и во сне на нее смотрели темные глаза.

Глаза приближались, и она читала в них страсть, Бриджет почувствовала, как ее обвивают его руки; сначала легкое прикосновение пальцев, затем дерзкие ласки по всему телу, которое с готовностью принимало их власть. Она хотела бы ускользнуть, но куда уйдешь от собственных желаний? От них пощады не жди.

Она попыталась выскочить из постели, но ударилась о крепкое тело рядом с собой. Открыла глаза — вокруг было темно, как в угольной яме.

— Что вас тревожит, Бриджет?

— Керан?

— Да. Разве кто-нибудь другой осмелился бы приблизиться к вашей постели? Даже если вы вскрикнули.

В его хриплом голосе ей слышалась забота и даже нежность — вот уж чего она никак не ожидала от этого сурового человека. Бриджет уперлась руками в его твердую грудь. Кончился ли ее ночной кошмар или только начинается?

— Что вы здесь делаете?

Обнимающие ее руки пришли в движение, и вот уже она полулежит на сложенных вдоль стены неразобранных одеялах. Керан устроился рядом, лежа на боку. Его огромное тело угрожающе нависало над ней, и она казалась себе совсем крошкой.

— Я уже сказал — вы кричали. Очень тихо, но этого было достаточно, чтобы забраться к вам в фургон.

Он провел рукой по ее щеке, и у Бриджет защемило в груди.

— Со мной все в порядке.

Это было неправдой, но тихий шепот не выдал ее тайны. Он тихо рассмеялся ей в ухо, и Бриджет почувствовала, как его губы мягко касаются ее затылка.

— Обманываете.

Огромная ладонь легла ей на грудь, прямо над сердцем. Как могла она скрыть его бешеный стук? Но эта близость его пальцев, которые запросто могли дотронуться до сосков, — вот чего она испугалась и попыталась отвернуться. Или ей самой очень этого хотелось?

— Все хорошо. Откуда вам знать? Я-то знаю, себя лучше.

Бриджет попыталась сесть и оттолкнуть Керана.

Нужно было держаться от него на некотором расстоянии, чтобы обрести ясность мысли.

Усмехнувшись, он снова крепко прижал Бриджет к себе.

— Зато я знаю, что вам нравятся мои ласки. — Он говорил с некоторым сожалением в голосе. — Так что лежите смирно, Бриджет, и не делайте вид, что вам не по душе, когда я вас ласкаю. Никто нас не видит, и как еще я могу начать вас изучать? Ведь вы правы — я еще очень плохо вас знаю.

— Вы сказали, что подождете, пока мы не доберемся до вашего дома.

— Чтобы овладеть вами — да. Я подожду, пока в нашем распоряжении не окажется кровать. Девственница заслуживает такого уважения со стороны жениха. Но это не значит, что я не могу начать вас исследовать прямо сейчас.

В темноте он нашел ее губы, накрыл их беспощадным поцелуем. Бриджет вдруг встревожилась — ее халатик был такой тонкий, и рука Керана могла беспрепятственно гладить все ее тело. Странно, как темнота добавляла вкус этому поцелую. Как будто она раньше не догадывалась, для чего создана ночь! Ночные часы были отданы любовникам. Казалось, что в этой темноте ее кожа обрела особую чувствительность, а каждое прикосновение — особый смысл. Она упивалась запахом мужской кожи, ловила слабый запах дождевой воды, исходящий от его волос. Тысяча мельчайших подробностей вдруг открылась ей. Повернув голову и глубоко вздохнув, Бриджет уловила в воздухе аромат весенней травы. Почувствовала она и запах хлеба, прилипший к пальцам Керана, когда он взял в ладони ее лицо, чтобы поцеловать. Но поразительнее всего было то, какими жаркими оказались его губы. Как скользили они по ее нежным губам, прижимались, покусывали — восхитительно! И тяжесть его тела была ей приятна. Приятным казалось и то, что он прижимался к ней, ища собственного удовольствия, и где-то в глубине ее существа возникло страстное желание оказаться под ним всем своим телом. Оказалось невозможным не потянуться к нему руками, не искать теплоты его груди. Сначала одной чувствительной подушечкой, затем второй, пока руки не опустились на грудь, невесомо и осторожно.

По телу Бриджет прокатился озноб, а его поцелуй сделался более настойчивым. Кончик языка прошелся по ее нижней губе, его медленное наступление заставляло ее дрожать от сладостного предчувствия. Керан пробовал ее на вкус, обволакивая ее губы подобно французскому вину. Его влекло к ней, и Бриджет наслаждалась собственной властью над ним. Ее губы уступили его натиску, и язык проник в глубь ее рта одним медленным, уверенным движением. Не то сокрушающее вторжение, которого ожидала Бриджет, но это не значило, что он был осторожен. Уверенные движения его языка заставили Бриджет подчиниться, ответить на поцелуй.

— Милая Бриджет, я должен поблагодарить вас за милосердие и предлог, благодаря которому я смог к вам присоединиться. Признаюсь, сам я так и не сумел придумать уважительной причины, чтобы прийти к вам, поскольку вы опустили полог.

— Я не хотела вас беспокоить.

Ответом ей был тихий смех. Темнота сделала этот смех почти осязаемым. Пальцы Керана перебирали ее волосы, скользили меж прядей, обнимали голову. Он повернул ее лицом к себе, но она видела перед собой только темноту. Зрение подводило, зато прочие чувства обострились. Она ощущала его тепло, его мужской запах, и сердце вновь понеслось галопом, словно она вернулась в свой сон и в его объятия.

— И вам тоже приятно мое общество. — Он провел рукой по ее груди, коснулся того места, где бешено стучало сердце. — Вот тому доказательство. Кроме того, вам следует радоваться, что вам удалось заманить меня к себе.

— Почему? Вы уверены, что все женщины так уж жаждут мужского внимания?

Он снова засмеялся, и другая его рука тоже пришла в движение, легонько погладив Бриджет по холмикам груди. Судорожно вздохнув, она попыталась увернуться — такую бурю ощущений вызвало это простое прикосновение. Но он не дал ей ускользнуть, зажав ее своим телом. Он кончиками пальцев продолжал осторожно поглаживать ее грудь. Бриджет боялась вздохнуть.

— Думаю, пришло время показать вам, сколько удовольствия может доставить внимание плененного вами мужчины, такого, как я, Бриджет.

— Вам не следует…

— Совершенно не согласен.

Продолжать этот спор он явно не собирался. Палец описал дугу вокруг соска, и тело Бриджет отозвалось восторженной дрожью. Их разделяли только два слоя тонкой ткани, и жар его руки, казалось, опаляет ее нежную кожу. Слабый стон вырвался из ее уст, но она и сама не знала — был ли то знак восторга или отчаяния. Она еще разрывалась между этими двумя порывами, когда ее тело уже передумало протестовать. Ей захотелось выгнуть спину дугой, подставляя грудь его ласкам, отдаваясь в его власть.

— Думаю, что совершил большую ошибку, не скрепив наш союз в брачной постели. Мысль о том, что я чуть было вас не потерял, наполняет меня отчаянием. Я схожу с ума от ревности, стоит мне представить вас с другим мужчиной.

Он перешел на хриплый шепот, и Бриджет захотелось приникнуть ухом к самым его губам, чтобы расслышать все до последнего слова. Его дыхание щекотало щеку, рука покоилась на ее груди. Она снова застонала, едва слышно, и удивилась — неужели это ее собственный голос? Ночной воздух больше не казался промозглым. С Кераном ей было тепло, даже жарко. Да еще бешеный стук сердца — она согрелась лучше, чем в летний день.

— Может, это было к лучшему, иначе я так и не смог бы достойно завершить службу у короля. Ваша сладость, ваша нежная кожа могли бы сделать из меня предателя — из-за того, что мне бы не терпелось снова лечь с вами.

К разочарованию Бриджет, он отнял руку от ее груди. Но ее недовольный стон сменился судорожным вскриком, когда его пальцы скользнули в вырез сорочки. Бриджет вся задрожала от сладостного предвкушения — сама удивилась собственной реакции. Внизу живота собрался тугой комок, и Бриджет беспокойно заерзала. Но Керан держал крепко, словно понимал, что она испытывает в этот момент.

— Вам не следует…

— Это было бы прегрешением против природы, которая так щедро нас одарила, если вы не поймете, какое удовольствие вас ожидает, когда вы станете моей женой.

Она уже не помнила, что собиралась ему запретить, потому что ладонь Керана снова легла ей на грудь. Она была потрясена — таким приятным оказалось ощущение его кожи на ее обнаженной груди. Как будто она наконец поняла, для чего была создана ее грудь, многие годы находившаяся в заточении ее жесткого корсета. Откуда ей было знать, сколь многое им дано почувствовать.

— Возражать вам стало для меня приятной игрой, милая Бриджет. — Он погладил ее сосок большим пальцем. — Думаю, пришла пора сокрушить это желание, о котором вы так нечасто даете мне знать. Может быть, вы сомневаетесь, что я способен сделать мою постель очень притягательным для вас местом?