Мария вспомнила побагровевшее лицо задыхавшегося Альфонсо, булькающие звуки, вырывающиеся у него из горла перед смертью, и, зажмурившись, уткнулась лицом в подушку. «Федериго!» — прошептала она. Теперь она могла произносить это вслух. И от самого звука этого имени искаженное лицо Альфонсо исчезло, будто растаяло в воздухе.

Мария открыла глаза. Колокольный звон из ее кошмара, от которого она только что очнулась, продолжался наяву. Она была одурманена чувством страха, преследовавшим ее во сне, и потребовалась минута-другая, чтобы осознать, где она находится, и узнать звук колоколов, звонивших к ранней утренней мессе.

Снаружи было еще темно. Ночью был шторм, но сейчас ветер утих. Она лежала в теплой постели, глядя на мерцающие угли, и жалела монахинь Клариссе, которые уже встали, оделись и направляются в церковь в предрассветном холоде.