Зачем вообще все отрицать? Роберт выдвинул стул для миссис Ньюмен и тихо ответил:

— Мне самому интересно.

К ужину в честь дня рождения Колтона подали еще больше всевозможных блюд. Все было изысканно, но не вычурно, и будь Роберт в настроении, он непременно оценил бы еду. Но сейчас он ел очень мало, зато выпил больше вина, чем обычно, и с беспокойством ожидал окончания ужина. Как только дамы встали из-за стола и слуги подали портвейн, он немного успокоился. Время за ужином тянулось бесконечно, потому что, к ужасу Роберта, Ребекка сидела прямо напротив него.

Слишком быстро опустошая бокалы с портвейном, Роберт почти не прислушивался к общему разговору. Возможно, если он достаточно опьянеет, вечер для него закончится быстрее. Конечно, утром он будет чувствовать себя не лучшим образом, но, черт возьми, он и сейчас в дурном расположении духа.

Когда наступило время присоединиться к дамам в гостиной, Роберт отказался.

— Я бы предпочел немного почитать.

— Почитать? — со смешком переспросил Дэмиен. И даже лицо Колтона отразило сомнение. Лорд Бонэм удивленно приподнял бровь.

— Черт возьми, судя по вашим лицам, можно подумать, вы никогда не слышали о книгах, пробормотал Роберт. — Я устал и хочу отдохнуть с хорошей книгой. В этом есть что-то плохое?

— Вовсе нет, — усмехнулся Дэмиен. — Возможно, на полке найдется интересный любовный роман. Что-нибудь мрачное, драматичное, в готическом стиле, под стать хмурому выражению твоего лица.

К чести Роберта надо признать, что ему удалось сдержаться и не отвесить своему брату хорошую затрещину.

Вместо этого он порывисто развернулся и вышел из столовой. К счастью, отец Ребекки уже покинул комнату и не стал свидетелем этой сцены. Роберту казалось, если Дэмиен и Лоретта, заметили его увлечение Ребеккой, это не укроется и от ее отца. А поскольку он и сэр Бенедикт заключили негласное соглашение избегать друг друга, они не обмолвились ни словом, и только в ту ночь на террасе Роберту ясно дали понять: Ребекка не для него.

Дэмиен последовал за ним и неторопливо вошел в библиотеку, неодобрительно глядя, как Роберт вместо книжных полок прямиком направился к графину с бренди.

— Если ты напьешься, это не поможет тебе найти выход из затруднительного положения.

— А разве я в затруднительном положении? — Роберт щедро налил бренди в хрустальный бокал. — Если даже и так, то, какое тебе дело?

Дэмиен прикрыл за собой дверь.

— Думаю, никакого. — Он взял с полки книгу и процвел пальцем по пыльному корешку. — Возможно, тебе стоит прочитать греческую трагедию. Или пьесу Шекспира. Бог свидетель, ты ведешь себя словно книжный персонаж, страдающий от безответной любви.

— Я прочитал почти всего Шекспира, благодарю. Кажется, ты тоже учился в Итоне. Боюсь, я не совсем понимаю, о чем ты говоришь.

— Да, там в наши глупые головы хорошо вдолбили классику, верно?

Роберт равнодушно хмыкнул. Да, он был немного пьян. Еще пара бокалов бренди довершат дело.

— Робби, почему бы тебе, не начать ухаживать за ней? — Дэмиен сложил на груди руки и покачал головой. — Ты ведь знаешь, как ухаживают за женщинами? Цветы, визиты в полдень, поездки в Гайд-парк в сопровождении пожилой компаньонки, возможно, пара красивых стихотворений, посвященных ее прекрасным глазам…

— Не хочешь просветить меня, о ком ты, черт возьми, говоришь?

Дэмиен посмотрел на Роберта почти с жалостью:

— Твой гнев ничего не изменит, к тому же мы оба отлично знаем, о ком я говорю.

Верно. Роберт шумно выдохнул и провел рукой по лицу — другой он крепко сжимал бокал с бренди, словно это был спасательный трос.

— Я не желаю ни за кем ухаживать, — наконец выдавил он.

— История это доказывает, поэтому я тебе верю. — Дэмиен выбрал удобное кресло у камина и уселся в него, скрестив длинные ноги и изогнув бровь. — Ты не желаешь. Отлично. По крайней мере, ты признаешь, что эта мысль приходила тебе в голову. Хорошее начало. Присаживайся и давай поговорим.

— Почему мы должны это обсуждать? — Тем не менее, Роберт уселся в кресло и сумрачно уставился на брата. — Если ты не в курсе, родители Ребекки упадут в обморок, если я проявлю к ней хотя бы малейший интерес. Особенно ее отец.

— Ага, ты уже произносишь вслух ее имя и признаешься в своих чувствах к ней! Прогресс.

Если бы взгляд мог убивать, Дэмиен уже корчился бы в агонии, но, к сожалению, это было невозможно.

— Кто бы мог подумать, что и сейчас ты такой же надоедливый, как и десяток лет назад? — резко заметил Роберт.

— Возможно, но с тех пор мои методы значительно улучшились.

— Кое-что лучше было бы оставить без изменений.

Дэмиен усмехнулся:

— Согласен. Итак, скажи мне, что произошло между тобой и сэром Бенедиктом? В конце концов, хотя твоя репутация и далека от безупречной, ты Нортфилд, младший брат герцога, и ты богат. Ей мог бы достаться и худший супруг. Ты же весьма многообещающая партия.

— О какой партии речь? — раздраженно перебил Роберт. Вид у него был непреклонный.

— Но она тебе нужна. И в этом-то и заключается вышеупомянутое противоречие. — Дэмиен поднял ладонь. — Давай просто представим, будто ты всерьез желал ухаживать за прекрасной Ребеккой. Естественно, тебе бы нужно было получить согласие ее отца.

— Поверь мне, он его не даст. — Роберт вздохнул и с мрачным видом принялся разглядывать носки своих ботинок. — Несколько лет назад я посещал некое заведение с дурной репутацией, где было полно юнцов из высшего света, всегда готовых выпить и сыграть в азартные игры. Там был племянник сэра Бенедикта. Он был молод, пьян, к тому же его нельзя было назвать благоразумным, даже когда он бывал трезв. В ту ночь он проиграл все свое состояние. Кое-кто из нас просил его бросить игру, ведь было видно, что он уже не в силах ясно мыслить, но болван был настроен воинственно и не прислушивался к советам. Чем больше он погружался в эту трясину, тем сильнее желал отыграться. Боюсь, этого не произошло. Тот злополучный вечер он закончил в объятиях продажной женщины, которая, очевидно, заразила его сифилисом. — Роберт поднял глаза, и его губы искривила циничная усмешка. — Естественно, сэр Бенедикт взял на себя управление имуществом племянника, которое в тот день значительно уменьшилось. Юный Бенни, названный в честь своего дяди, не смог вспомнить никого, кто бы еще участвовал в игре, кроме меня и Герберта Хавершема. Мы оба получили весьма резкие письма, где нас обвинили в том, будто мы обманом вынудили молодого человека принять участие в этом кутеже, и хотя я изложил всю правду в ответном письме, его вернули мне неоткрытым.

— Понимаю, — пробормотал Дэмиен.

— Вообще-то я не могу винить отца Ребекки, поскольку ему пришлось либо поверить в сочиненную Бенни сказку, либо узнать, что его племянник не только поставил себя в дурацкое положение, но также промотал свое состояние и солгал. Намного легче было обвинить нас. Ни Герберт, ни я не оставили себе выигранных у Бенни денег, вернули их ему в тот же вечер, однако он так и не обратил внимания на все наши увещевания, так как был пьян. Деньги он тут же проиграл. Может быть, он запомнил нас лишь потому, что мы единственные вернули ему деньги.

— Возможно. Итак, теперь мне все стало ясно. Помимо всего прочего, тебя теперь обвиняют в дурном влиянии и считают нечистым на руку. Верно? — Лицо Дэмиена вновь приняло бесстрастное выражение.

— Полагаю, что так. Когда мы сталкиваемся лицом к лицу, сэр Бенедикт с трудом выдавливает из себя приветствие. — Роберт вспомнил грозный вид отца Ребекки, когда он застал его со своей прекрасной дочерью. — Сказать, что он меня не уважает, значит, ничего не сказать, и хотя моя репутация никогда не была безупречной, в этом происшествии нет ни капли моей вины.

— Согласен. И каков твой план?

— О чем это ты? У меня нет никакого плана, Дэмиен.

— План, как завоевать предмет твоей страсти. — Дэмиен невозмутимо приподнял бровь. — Признаю, это будет нелегко. Тебе придется значительно умерить свой пыл. Ты не можешь просто заманить в постель эту молодую женщину. Честно говоря, у меня такое впечатление, будто ты способен на это, однако даже при всем твоем несовершенстве, полагаю, ты не станешь позорить ее имя, так же как не мог бы обманным путем выудить деньги у пьяницы.

— Высокая похвала, — язвительно заметил Роберт. — Моя голова вот-вот лопнет.

Дэмиен не обратил на его слова ни малейшего внимания и продолжал размышлять вслух, словно это была одна из его тактических проблем.

— Итак, хотя бы раз в жизни тебе придется положиться на что-то другое, нежели на свою привлекательную внешность или обаяние. К счастью, у вас обоих есть нечто общее, помимо влечения друг к другу, конечно.

Роберт опасался, что брат мог оказаться прав. Он был достаточно опытен, чтобы понять, когда женщина увлечена им, а Ребекка, будучи неискушенной, не умела этого скрыть. Несколько раз он ловил устремленный на него взгляд и замечал, как она тут же, покраснев, быстро отворачивалась.

Ему бы следовало посмеяться над этим, но он не мог, ведь он и сам украдкой посматривал на нее.

— Даже если не принимать во внимание мои собственные контраргументы, это невозможно, и мы оба это понимаем.

— Отнюдь, — улыбнулся Дэмиен. — Случай нелегкий, но назвать его невозможным? Нет ничего невозможного. Если нам удалось взять Бадахос, то твой случай просто безобидная стычка. Правда, вынужден признать, черная метка на твоей репутации может помешать тебе ухаживать за Ребеккой.

У Роберта не было ни малейшего желания за кем-то ухаживать.

— У нас нет ничего общего, — возразил он. — Она невинная молодая девушка на выданье, а я даже не помню, что означает слово «невинность».

— Вы с Ребеккой оба страстно любите музыку. — Дэмиен потер подбородок. — Черт возьми, мне даже завидно! Подумай, сколько вечеров вы могли бы провести вместе за игрой и обсуждением…