Мег подошла к стулу, стоявшему рядом с Сереной, и тяжело опустилась на него.

— Что же мне теперь делать?

— Ты все еще любишь его?

— Как я могу его не любить? Нас связывает не только прошлое. Он ведь спас меня. Он был так... добр ко мне. К тому же я все еще нахожу его... привлекательным. Даже больше, чем прежде, если это вообще возможно.

— Ну, не думаю, что это возможно, — усмехнулась Серена, приподняв бровь. — Прежде ты считала его воплощением Адониса.

— И все же он мне изменил, — сказала Мег, почти не слушая сестру. — Он совсем не тот, каким кажется с виду. Словно кто-то другой скрывается под этой прекрасной внешностью, которой я всегда восхищалась. Кто-то, кого я не могу любить или уважать.

Серена с минуту изучающе смотрела на Мег, затем снова вздохнула.

— Мег, я не хочу давить на тебя. Я тебя очень люблю, и что бы ни случилось, это никогда не изменится. Ты моя сестра, мой близнец. Я безмерно хочу, чтобы ты снова стала частью нашей семьи.

— Но? — угрюмо спросила Мег, мрачно глядя на нее.

— Но я люблю и Уилла тоже, — сказала Серена. — Не в плотском, разумеется, смысле, — поспешно добавила она. — Ничего общего с тем, что было между вами. Но я его люблю, и мое первое побуждение — защитить его. Уилл допустил ошибку. Нам всем свойственно ошибаться. Разве не так? — Заметив скептический взгляд Мег, она добавила: — Некоторые из нас совершают более губительные ошибки, чем другие. Но, несмотря на всю тяжесть проступка, который он совершил. Уилл достойный человек. Во всех отношениях. Я твердо убеждена, что Уилл таков, каким ты видишь его. Он не скрывает порочные наклонности под благородной внешностью. Он честный...

— Как ты могла назвать виновного в измене честным? — вспыхнула Мег.

Серена закрыла глаза.

— Это была всего лишь ошибка, — снова повторила она. — Ошибка, в которой он горько раскаялся и не повторял больше никогда за все эти годы. Даже когда он обнаружил, что я не ты, он и тогда не допускал женщин к себе в постель. Господи, да он ни разу даже не взглянул ни на одну женщину так, как смотрит теперь на тебя.

— Мне бы очень хотелось тебе поверить, Серена. Очень хотелось бы его простить. Только я не уверена, что смогу.

Взгляд Серены смягчился, наполнившись сочувствием.

— Ты сегодня встретилась с Томасом в доме Уилла?

— Да.

— И Уилл рассказал тебе всю эту историю?

— Да. Ему было мучительно трудно говорить, как и мне слушать его. — Лицо Мег исказилось болью.

— Томас хороший мальчик. Они с Джонатаном по-прежнему тепло относятся друг к другу. И Уилл отлично ладит с ним все это время. Как ты с Джейком.

— За исключением того, что Джейк не мой сын.

— Он мог бы быть твоим. — Серена некоторое время изучающе смотрела на сестру, затем, собравшись с духом, спросила: — Мег... ты прожила здесь уже достаточно долго... и я должна тебя спросить... Что с Джейком не так?

Мег мгновенно застыла. У нее внезапно возникло чувство, будто незримая каменная стена воздвиглась между ней и ее сестрой.

— Что ты имеешь в виду?

— Он очень необычный ребенок, Мег. Наверняка ты это заметила.

— Он не дурачок, если ты это хочешь сказать. — Именно так все матросы, с благословения Кавершема, называли Джейка в лицо. Кавершем полагал, что если достаточно часто обзывать мальчика идиотом, он в конце концов станет вести себя иначе.

— Я не сказала, что он глупый. Просто... какой-то другой. Более тихий, чем большинство детей... и какой-то особенный. Думаю, это самое верное слово.

— Так и есть, — резко сказала Мег. — Это про него.

— Он всегда был таким?

— Да.

— Понимаю. Я-то думала, что это с ним недавно, в результате перенесенной травмы.

Мег хмуро взглянула на сестру.

— Жизнь его была полна травм, Серена. И правда, он всегда был таким. Он даже произнес свое первое слово, только когда ему исполнилось четыре года... Но это не означает, что он неполноценный ребенок. Он просто проявляет свою сообразительность иными способами.

— Это я тоже заметила, — тихо сказала Серена. — Не многие маленькие дети сумели бы сложить эти пазлы из крошечных кусочков, которые ты нарезала для него.

— Я хочу дать ему уверенность. Спокойное тихое детство, чтобы он мог вырасти здоровым и как можно лучше приспособиться к жизни в обществе, насколько это возможно.

— Конечно, тебе это удастся.

— Окружающие считали его ненормальным. Они постоянно обзывали его дурачком и идиотом. — Мег скрестила руки на груди. — И я не желаю больше слышать ничего подобного. Я лучше увезу его как можно дальше отсюда, чем останусь там, где будут отзываться о нем с издевкой.

— Я тоже никому не позволю делать этого в моем присутствии. Я никогда не говорила, что он ненормальный или дурачок, Мег. Я только заметила, что он необычный.

— Он действительно необычный. Особенный.

Серена согласно кивнула и поднялась с кресла.

— Уилл и мистер Бриггз скоро будут здесь. Мне надо одеться. — Взглянув на Мег с надеждой, она добавила: — Ты мне поможешь?

— Конечно.

Мег продолжила одевать сестру в полном молчании, обнаружив, что привычное дело успокаивающе действует на нее, погасив раздражение, охватившее ее во время разговора о Джейке, Когда она закончила, они спустились вниз. И как раз вовремя. Потому что как только они достигли первого этажа, в парадную дверь постучали.

Дворецкий, появившийся со стороны крыла для слуг, вопросительно взглянул на Серену.

— Отведите их в гостиную, — сказала она.

— Да, миледи.

Джессика, леди Фенвик и лорд Стрэтфорд — Джонатан, мысленно поправила себя Мег, он попросил именно так называть его — уже ожидали их в гостиной. Серена сразу подошла к мужу и, обвив рукой, чмокнула в щеку.

— Наши гости уже прибыли. Ты голоден?

— Очень, — хрипло ответил он, поцеловав жену в губы.

Мег отвернулась, чувствуя, как вспыхнули ее щеки. Она была уверена, что ее зять имел в виду не пищу.

— О, вам непременно понравится сегодняшний ужин. — Джессика прижала ладони к груди. — С помощью Беатрис кухарка приготовила поистине изумительную трапезу.

— Ах, я почти и не помогала. — Леди Фенвик залилась румянцем, а Джессика снисходительно улыбнулась:

— Она слишком скромничает. Идея этого ужина полностью принадлежит ей. Кухарка лишь помогала с покупками и готовкой.

— Значит, нас ждет восхитительный ужин. — Серена улыбнулась обеим подругам. Щеки ее все еще пылали после поцелуя Джонатана.

Дворецкий отворил дверь и объявил о приходе капитана Лэнгли и мистера Бриггза. Последовали представления и приветствия, но Джессика едва ли их слышала. Ее внимание было приковано к мистеру Бриггзу.

Его нельзя было назвать привлекательным в обычном смысле — не так высок и утонченно аристократичен, как капитан Лэнгли, и не так импозантен, как Джонатан. Он выглядел суровым, чуть грубоватым, неровный красный шрам пересекал его лоб, разрезав бровь пополам. Длинные рыжевато-каштановые волосы были зачесаны назад и собраны в старомодную косичку. Джессика удивилась: почему же он не отрастил челку, чтобы прикрыть этот ужасный шрам? Определенно она отказалась бы танцевать с этим человеком на балу, даже если бы он оказался единственным джентльменом в зале!

Ее взгляд скользнул к его глазам, темно-голубым, проницательным, и Джессика тут же отвернулась.

Но... О Боже, капитан Лэнгли собирался представить их друг другу.

— Мисс Джессика, это мистер Бриггз, мой первый помощник на шхуне «Свобода».

Она взглянула на него и быстро отвела глаза, боясь, что он заметит, как притягивает ее взгляд этот ужасный шрам. Она коротко присела в реверансе.

— Добрый вечер, мистер Бриггз.

— Мисс Джессика. — Он церемонно поклонился. Почти высокопарный. Она насмешливо подняла тонкую бровь.

— А с Мег вы уже знакомы, — напомнил ему капитан Лэнгли.

— Да, мы знакомы. — Он снова поклонился, так же церемонно.

Теперь обе брови Джессики поползли вверх, и она с трудом сдержала порыв скрестить руки на груди и посмотреть ему в лицо. Как грубо! Мог бы вежливо сказать: «Рад видеть вас снова, мисс Донован», или что-нибудь в этом роде. Он же практически оскорбил Мег! Да еще в собственной гостиной ее сестры.

Какой ужасный грубиян!

Как ни странно, больше никого, видимо, не задела невоспитанность мистера Бриггза. Но Джессика просто кипела от возмущения над своим бокалом кларета. Сохраняя молчание, она краем глаза наблюдала за ним. Он тоже молчал, открывая рот, только когда к нему обращались, и отвечал сжато, по возможности односложно. Он все время поглядывал на Мег, и у Джессики сложилось впечатление, что в его взглядах проскальзывала неприязнь.

Внезапно Джессика встала, и мужчины поспешно отставили свои бокалы и тоже поднялись.

— Извините меня! — воскликнула она, обмахиваясь ладонью. — Но... мне... срочно нужно на воздух. Я позову мою служанку и прогуляюсь по площади. Никто не хочет присоединиться ко мне? Еще не совсем темно. Возможно, уже стемнеет, когда мы будем возвращаться, но можете быть уверены, уличные фонари будут освещать нам дорогу домой.

Она сначала взглянула на Мег, которая только что вернулась в комнату, уложив Джейка в постель. Но та покачала головой:

— Нет.

Ничего удивительного. Но похоже, больше никто не горел желанием отправиться на неожиданную короткую вечернюю прогулку. С тяжелым вздохом Джессика направилась к двери, собираясь пойти за служанкой.

— Я пойду.

Джессика повернулась к мужчине, которого намеревалась избегать.

Прекрасно.

Выдавив слабую улыбку, она без особой радости сказала:

— Очень любезно с вашей стороны.

Затем она покинула комнату и отправилась искать служанку, слыша позади тихие шаги мужчины, молча следующего за ней.