– Где ты сегодня была?

Хорошего настроения как не бывало, стоило Поппи понять, в чем дело.

Он ей не доверял.

Он думал, что она навещала Майкла.

Несправедливость такого отношения и обида на то, что ее подозревают, придали ее лицу напряженное выражение. Ломким голосом она ответила:

– Я выходила по делам.

– Какого рода делам?

– Я не хотела бы говорить.

Лицо Гарри окаменело, на нем ясно читалась непреклонность.

– Боюсь, у тебя нет выбора. Ты скажешь мне, куда ходила и с кем встречалась.

Покраснев от возмущения, Поппи подальше отошла от него и сжала кулаки.

– Я не обязана отчитываться в каждой минуте своего дня, даже перед тобой.

– Сегодня ты это сделаешь, – настаивал он, сузив глаза. – Скажи мне, Поппи.

Она скептически рассмеялась.

– Хочешь проверить мои слова и решить, лгу ли я тебе?

Ответное молчание было достаточно красноречивым.

Обиженная и в то же время взбешенная, Поппи сходила за своей сумочкой, которую оставила на маленьком столике, и начала в ней рыться.

– Сначала я навестила Лео, – отрывисто произнесла она, не глядя на Гарри. – Он подтвердит, его кучер – тоже. Затем я побывала на Бонд Стрит, чтобы кое-что купить для тебя. Я хотела дождаться подходящего момента, но теперь, похоже, мне это не удастся.

Извлекая предмет, упакованный в небольшой бархатный мешочек, она старалась подавить в себе желание запустить им в Гарри.

– Вот твое доказательство, – пробормотала она, пихая вещицу ему в руки. – Я знала, что сам ты их себе никогда не купишь.

Гарри медленно развязал мешочек, позволив содержимому упасть ему на ладонь.

Это были карманные часы в золотом корпусе, изящные в своей простоте, за исключением выгравированных на крышке инициалов "ДГР".

Ее озадачило отсутствие реакции со стороны Гарри. Его темная голова была опущена так, что Поппи не могла разглядеть его лица. Пальцы Гарри обхватили часы, у него вырвался длинный, глубокий выдох.

Неужели она сделала что-то не так. Поппи вслепую подвинулась к шнуру колокольчика.

– Надеюсь, они тебе понравятся, – сказала она без всякой интонации. – Теперь я позвоню, чтобы принесли ужин. Я хочу есть, даже если ты...

Внезапно Гарри схватил ее сзади, обнимая обеими руками, в одной из них он продолжал сжимать часы. Все его тело дрожало, сила его мускулов угрожала раздавить ее. Его голос был низким и полным раскаяния.

– Прости.

Поппи расслабилась в его объятьях, он же продолжал удерживать ее. Она закрыла глаза.

– Черт возьми, – произнес Гарри, уткнувшись в ее небрежно распущенную копну волос, – мне так жаль. Мысль о том, что ты питаешь хоть какие-то чувства к Бэйнингу... это... не делает меня лучше.

– Слишком мягко сказано, – мрачно заявила Поппи, но повернулась в его руках и сильнее прижалась к мужу, ее рука скользнула на его затылок.

– Это меня изводит, – признался Гарри. – Не желаю, чтобы ты проявляла заботу о ком бы то ни было, кроме меня. Даже если я этого не заслуживаю.

Боль, испытываемая Поппи, ушла, поскольку она поняла, что Гарри еще не освоился с тем, что он любим. Проблема заключалась не в его недоверии по отношению к ней, а в его собственной неуверенности в себе. Возможно, Гарри всегда был собственником, заинтересованным в том, чтобы она принадлежала только ему.

– Ты ужасно ревнив, – мягко обвинила Поппи, притягивая его голову к своему плечу.

– Да.

– Что ж, в этом нет никакой необходимости. Единственные чувства, которые я испытываю к Майклу Бэйнингу – жалость и доброта. – Она практически дотронулась губами до его уха. – Ты видел гравировку на часах? Нет?... Она на обратной стороне крышки. Посмотри.

Но Гарри даже не шевельнулся, он никак не реагировал, только стоял и прижимал Поппи к себе, словно именно в ней заключалась вся его жизнь. Она подозревала, что он был слишком подавлен, чтобы пытаться хоть что-то делать в эту минуту.

– Там цитата из Эразма Роттердамского, – подсказала она услужливо. – Любимого монаха моего отца, после Роджера Бэкона. Часы надписаны: "Счастье состоит главным образом в том, чтобы мириться со своей судьбой и быть довольным своим положением". – Гарри продолжал молчать, и она не смогла удержаться от следующих слов: – Я хочу, чтобы ты был счастлив, несносный ты человек. Я хочу, чтобы ты понял, что я люблю тебя ничуть не меньше, чем ты меня.

Дыхание Гарри стало тяжелым и неровным. Он обнимал ее с такой силой, что сотня здоровых мужчин сломалась бы.

– Я люблю тебя, Поппи, – его голос срывался. – Я так сильно люблю тебя, что это похоже на абсолютный ад.

Она пыталась подавить улыбку.

– Почему же это ад? – сочувственно спросила Поппи, нежно гладя его затылок.

– Потому что теперь у меня есть то, что я могу потерять. Но в любом случае я собираюсь продолжать любить тебя, поскольку, похоже, не существует способа прекратить делать это. – Он стал целовать ее лоб, веки, щеки. – Моя любовь к тебе столь велика, что ею можно заполнить все комнаты. Все здания. Ты окружена ею везде, куда бы ты ни пошла, ты идешь сквозь нее, ты дышишь ею... она в твоих легких, на твоем языке, каждый твой пальчик на руках и даже на ногах дотрагивается до нее... – Его губы, страстно пройдясь по ее лицу, наконец достигли губ и принялись с особой тщательностью убеждать их в его правоте.

Это был поцелуй, способный свернуть горы и встряхнуть звезды на небе. Поцелуй, делающий ангелов слабыми, и заставляющий плакать демонов... страстный, требовательный, иссушающий душу поцелуй, который почти столкнул землю с ее незыблемого пути.

По крайней мере, именно так ощущала его Поппи.

Гарри поднял ее на руки и отнес в кровать. Он навис над ней и стал гладить ее роскошные, рассыпавшиеся по подушке, волосы.

– Я не хочу никого, кроме тебя, – произнес он. – Я собираюсь купить остров и отправиться туда с тобой. Раз в месяц будет приплывать корабль с необходимым грузом. Остальную часть времени мы будем только вдвоем, одетые в листья, поедающие экзотические фрукты и занимающиеся любовью на берегу...

– Ты тут же начнешь экспортировать продукты и наладишь местную экономику всего лишь за месяц, – категорически заявила она.

Гарри застонал, признавая ее правоту.

– Боже! Как ты меня терпишь?

Поппи усмехнулась и обняла его за шею.

– Мне нравятся получаемые выгоды, – ответила она ему. – На самом деле это вполне справедливо, поскольку и ты терпишь меня.

– Ты прекрасна, – пылко и вполне серьезно откликнулся Гарри. – В тебе прекрасно все: то, что ты делаешь, и то, что ты говоришь. И даже если у тебя и есть небольшие недостатки...

– Недостатки? – воскликнула она в притворном негодовании.

– ... я люблю их все.

Гарри начал раздевать ее, но его усилиям мешал тот факт, что Поппи пыталась делать то же самое с ним. Они катались и боролись с собственной одеждой, и, несмотря на горячую взаимную потребность, им не удалось избежать взрывов хохота, когда они обнаружили, что безнадежно запутались в ткани и частях своих же тел. Наконец, они оба оказались голыми и тяжело дышащими.

Гарри подхватил ее под колено, шире раздвигая бедра, и тут же вошел в нее одним сильным яростным движением. Поппи вскрикнула, задрожав от удивления, каким властным был его ритм. Его прекрасное сильное тело заявляло на нее свои права этими требовательными толчками. Он обхватил ладонями ее груди, его губы завладели тугим пиком, и он посасывал его, не переставая делать выпады своими бедрами.

Мощный поток наслаждения прокатился по всему ее телу, непрекращающееся скольжение его плоти внутри несло с собой острое облегчение и эротическое мучение. Она стонала и изо всех сил пыталась подладиться под его темп, как вдруг дрожь удовольствия пронзила ее, она накатывала еще и еще, все сильнее и сильнее, пока Поппи не потеряла способность двигаться. Гарри поглотил ее всхлипы своим ртом, продолжая ласкать ее, пока она, наконец, не успокоилась, а ее тело не пресытилось ощущениями.

Гарри смутил жену своим пристальным взглядом: его лицо блестело от пота, глаза опасно сверкали. Поппи обвила его руками и ногами, пытаясь слиться с ним, желая оставаться физически близкой как можно дольше.

– Я люблю тебя, Гарри, – прошептала она. Слова заставили его задержать дыхание, затрепетать все его большое тело. – Я люблю тебя, – повторила она, и он вновь шевельнулся внутри нее, сделал выпад, жесткий и глубокий, и достиг своей вершины. Позже она свернулась клубочком у него под боком, а его рука мягко играла ее волосами. Они спали вместе, мечтали вместе, все барьеры наконец рухнули.


А на следующий день Гарри исчез.

____________________


1 Периго?р (фр. Perigord) – исторический и культурный регион на юго-западе Франции, известный своей кухней, мягким климатом и богатым историческим наследием. Перигор получил свое название от кельтского племени петрокориев (Petrocorii или Petragorici), чья столица стала городом Периге.