– Если бы я собирался доставить вам неприятности, – заметил он, – то уже сделал бы это.

Внимание девушки привлекло его обманчивое простодушие.

– Это вы так говорите. Но кто знает, возможно вы следуете какому-то хитрому плану.

Он на мгновение отвел взгляд, а когда снова посмотрел на нее, в его глазах плескалось веселье.

– Вы в безопасности, мисс Хатауэй, – голос мужчины подрагивал от сдерживаемого смеха. – Правда. Позвольте мне послать за горничной.

Веселье изменило выражение его лица, придав ему такую теплоту и обаяние, что Поппи оказалась совершенно очарована. Она чувствовала, как ее сердце забилось чаще от этого нового и приятного ощущения, пронизывающего все ее тело.

Пока она наблюдала за тем, как он идет к шнуру с колокольчиком, ей вспомнилась проблема с пропавшим письмом.

– Сэр, пока мы будем ждать, не могли бы вы поискать письмо, которое потерялось в проходе? Мне необходимо получить его обратно.

– Почему? – спросил он, возвращаясь к ней.

– По личным причинам, – кратко ответила Поппи.

– Оно от мужчины?

Она приложила все усилия, чтобы изобразить презрительный взгляд, который наблюдала у мисс Маркс: та одаривала им зарвавшихся, на ее взгляд, господ.

– Это вас не касается.

– Все, что происходит в гостинице, меня касается, – он сделал паузу, изучая ее. – От мужчины, иначе вы говорили бы по-другому.

Хмурясь, Поппи отвернулась от него. Ее внимание привлекла одна из множества полок, заставленных специфическими предметами, ей захотелось рассмотреть их поближе.

Она обнаружила позолоченный, эмалированный самовар, большой кинжал в ножнах, инкрустированный жемчугом, коллекцию примитивных каменных резных фигурок и глиняную посуду, египетский подголовник, экзотические монеты, шкатулки, сделанные из самого разнообразного материала, нечто, напоминающее железный меч с лезвием, подвергшимся коррозии, венецианское увеличительное стекло.

– Что это? – не смогла сдержать любопытства Поппи.

– Мы находимся в кунсткамере мистера Ратледжа. Большинство экспонатов он собрал сам, другие – подарки иностранных гостей. Смотрите, если вам интересно.

Поппи была заинтригована, размышляя об огромном количестве иностранцев, останавливающихся в гостинице, среди которых были и представители европейских правящих династий, и аристократы, и члены дипломатического корпуса. Не вызывало сомнений, что господином Ратледжем было получено немало необычных подарков.

Изучая содержимое полок, Поппи остановилась, чтобы рассмотреть украшенную драгоценными камнями серебряную статуэтку лошади: ее копыта словно застыли во время галопа.

– Как прекрасно.

– Подарок от наследного принца Китая Йицу, – сказал мужчина у нее за спиной. – Астрономическая лошадь.

Очарованная, Поппи провела кончиком пальца вдоль спины животного.

– Теперь принц коронован как Император Ксянь Фэнгь, – сказала она. – Звучит достаточно иронично, вы не находите?

Подходя к ней, незнакомец вопросительно посмотрел на нее:

– Почему вы так говорите?

– Потому что это имя означает "абсолютное процветание". И не подходит для той ситуации, в которой он оказался – вооруженное восстание.

– Я бы сказал, что в настоящее время, угроза со стороны Европы представляет для него еще большую опасность.

– Да, – с сожалением подтвердила Поппи, возвращая статуэтку на место. – Все задаются вопросом: как долго продержится китайский суверенитет под таким давлением.

Ее собеседник стоял достаточно близко, чтобы она могла почувствовать запах крахмального порошка и крема для бритья. Он пристально смотрел на нее.

– Я знаю очень немного женщин, которые в состоянии обсуждать дальневосточную политику.

Она почувствовала, как к ее щекам прилила краска.

– У моей семьи довольно необычные темы для бесед за ужином. Во всяком случае, необычны мои сестры, ну и я всегда принимаю участие в обсуждении. Моя компаньонка говорит, что это очень хорошо для дома, но посоветовала мне не выглядеть слишком осведомленной в обществе. Иначе это может отпугнуть поклонников.

– Тогда вы должны быть осторожны, – улыбаясь, сказал он. – Было бы позорно, если бы какой-нибудь интеллектуальный комментарий прозвучал в неподходящий момент.

Поппи замерла, когда услышала осторожный стук в дверь. Горничная пришла скорее, чем она ожидала. Незнакомец подошел, чтобы ответить на стук. Приоткрыв дверь, он что-то тихо приказал девушке, которая, слегка присев в реверансе, исчезла.

– Куда она пошла? – спросила Поппи – Я предполагала что она сопроводит меня в номер.

– Я послал ее принести нам поднос с чаем.

Поппи на мгновение онемела.

– Сэр, я не могу пить с вами чай.

– Это не займет много времени. Они доставят его на одном из кухонных подъемников.

– Не имеет значения. Даже если бы у меня было время, я не могу! Я уверена, что вы и сами понимаете, насколько это было бы неуместно.

– Почти так же, как гулять без сопровождения по гостинице, – тут же легко согласился он, на что она нахмурилась.

– Я не гуляла, а преследовала хорька, – услышав из собственных уст столь нелепое утверждение, она почувствовала, что краснеет. Девушка попыталась придать своему голосу уверенность. – Ситуация от меня не зависела. У меня будут очень... серьезные... неприятности... если в ближайшее время я не вернусь в свою комнату. Если мы проведем вместе еще какое-то время, вы можете быть вовлечены в скандал, и я уверена, что господин Ратледж этого не одобрит.

– Верно.

– Тогда, пожалуйста, позвоните еще раз горничной.

– Слишком поздно. Теперь нам остается только ждать, пока она принесет чай.

Поппи вздохнула.

– Сегодня очень тяжелое утро. – Посмотрев на хорька, она увидела летящие в разные стороны обрывки ткани и клочья конского волоса, и тут же побледнела. – Нет, Доджер!

– Что случилось? – спросил мужчина, увидев, что Поппи бросилась к хорьку.

– Он ест ваш стул, – несчастно ответила она, вытаскивая хорька. – Или, скорее, стул мистера Ратледжа. Он пытается свить себе гнездо. Я так сожалею. – Она уставилась на зияющее отверстие в центре роскошного стула с бархатной обивкой. – Я обещаю, что моя семья заплатит за принесенный ущерб.

– Ничего страшного, – заверил мужчина. – В статье расходов гостиницы есть ежемесячная графа для ремонта.

Опускаясь на колени – практически подвиг, если на тебе затянут корсет, и масса нижних юбок – Поппи стала подбирать раскиданные обрывки и запихивать их обратно в отверстие.

– В случае необходимости, я готова дать письменное объяснение случившемуся.

– А как же ваша репутация? – спокойно спросил незнакомец, помогая ей подняться.

– Моя репутация – ничто по сравнению со средствами к существованию человека. Вас могут уволить за это. У вас, несомненно, есть семья – жена, дети, которых нужно содержать. И как я смогу спокойно жить дальше, зная, что из-за меня вы не сможете их обеспечить.

– Это очень любезно с вашей стороны, – сказал мужчина, забирая из ее рук хорька и отправляя обратно на стул. – Но у меня нет никакой семьи. И я не могу быть уволен.

– Доджер, – с тревогой воскликнула Поппи, увидев вновь полетевшие во все стороны обрывки. Хорек явно был счастлив.

– Стул уже испорчен. Позвольте ему продолжать.

Поппи была смущена легкомысленным отношением незнакомца к порче животным дорогой гостиничной мебели.

– Вы не похожи на других управляющих, – заявила она.

– А вы не похожи на других молодых леди.

Это утверждение вызвало у Поппи кривую улыбку.

– Да, мне об этом говорили.

Небо приобрело цвет олова. Крупные капли дождя застучали по булыжной мостовой, прибывая густую пыль, поднятую многочисленным транспортом.

Не желая быть замеченной в окне, Поппи отошла немного в сторону, наблюдая за спешащими пешеходами. Некоторые из них открывали на ходу зонтики.

Коммивояжеры заполнили тротуары, распродавая свой товар с нетерпеливыми криками. Они торговали всем на свете, начиная от пучков лука, заварных чайников, цветов, спичек до заключенных в клетки жаворонков и соловьев. Последние представляли для Хатауэев особую проблему, потому что Беатрис была настроена, спасти каждое живое существо, попавшее в поле ее зрения. Множество птиц было неохотно куплено их шурином, мистером Роаном, и было выпущено на свободу в их поместье. Роан клялся, что к настоящему времени он заплатил за половину птичьего населения Гемпшира.

Отвернувшись от окна, Поппи увидела, что незнакомец стоит, сложив руки на груди, опираясь одним плечом о книжную полку. Он наблюдал за ней с озадаченным выражением лица, как-будто не мог понять, что с ней делать. Несмотря на его расслабленную позу, у Поппи мелькнула мысль, что, если бы она сейчас попыталась убежать, то он немедленно поймал бы ее.

– Почему вы не замужем? – спросил он с потрясающей прямотой. – Вы вращаетесь в обществе два, три года?

– Три, – словно защищаясь, ответила Поппи.

– Ваша семья, судя по всему, располагает средствами, поэтому можно предположить, что у вас солидное приданое. Ваш брат – виконт, еще одно преимущество. Почему вы до сих пор не вышли замуж?

– Вы всегда задаете такие личные вопросы людям, которых только что встретили? – изумленно спросила Поппи.

– Не всегда. Но я нахожу вас... интересной.

Она задумалась над заданным ей вопросом и, пожав плечами, ответила:

– Ни один из господ, которых я встретила в течение прошлых трех лет, мне не понравился. Ни один из них даже отдаленно мне не подходил.

– Какой же мужчина подойдет вам?

– Тот, с которым я смогу разделить тихую, обычную жизнь.

– Любая молодая женщина мечтает о чувствах и романтике.