— Ты будешь нюхать мой пиджак или войдешь, Майя?

Жар прилил к моему лицу, и я выпустила лацкан пиджака.

— Прости, мне показалось, что тут… нитка вылезла.

Ну, вы знаете, на лацкане без единой пуговицы, тем более без ниток. Хорошо вышло.

— Ах, досадные нитки, — подразнил он, его голос был безразличен, но поза выдавала то, что он был удивлен.

Тэд Банди. Тэд Банди. Тэд Банди. Мне нужна дистанция, мне нужно думать о наихудшем, потому что, по некоторым причинам, каждое его действие привлекало меня, заставляло задаваться вопросом, к какому типу мужчин он принадлежал, и о моем месте в его жизни.

— Мистер Блазик, — администратором оказалась невысокая блондинка с ярко-красными губами. — У нас есть для вас столик, просто следуйте за мной.

— Спасибо, Карли.

Внезапно я почувствовала теплую руку на своей спине. Каждый кончик пальца, казалось, опалял мою кожу, делая меня гиперчувствительной к его присутствию и снова к тому, как замечательно он пах. Но через мгновение его рука покинула мое тело, и я почувствовала потерю, которую не имела никакого права ощущать. Николай выдвинул черный бархатный стул. Я села, а Карли положила белую салфетку мне на колени.

— Газированную или обычную? — она держала в руках две стеклянные бутылки воды.

— Э-э-э, — я нервно облизала губы и посмотрела на Николая.

— Обычную.

Неужели он так сильно влияет на меня, что я даже сама не могу решить, какую воду предпочитаю?

— На этом все, Карли.

Отвергнутая, она просто кивнула и ушла. Я нервно осмотрела ресторан. Он был абсолютно пуст.

— Ресторан закрыт? — прошептала я, не уверенная, почему шепчу, но почему-то мой голос казался слишком громким.

— Нет, — Николай потянулся за моим бокалом и перевернул его. Как по волшебству появился официант и наполнил наши бокалы вином.

— Итак… — я потянулась за вином, нуждаясь в нем больше, чем в еде. — Это выходит за пределы бизнеса?

— Нет.

Я уставилась на него.

— Попробуй отвечать более развернуто.

Николай наклонился вперед, огоньки свечей бросали красивые блики на его лицо. Черт, мужчина был красив. Просто и уверенно улыбнувшись, он ответил:

— Я владелец этого ресторана. Мне хотелось, чтобы сегодня он был пустым, так что он пуст.

— А я все ожидала, что ты щелкнешь пальцами и закончишь эту фразу злым смехом и чем-то наподобие… «И когда я захвачу власть, весь мир будет принадлежать мне».

Николай поперхнулся вином.

— Я сказала что-то не так?

Его улыбка вернулась в полную силу.

— А ты как думаешь?

— Ты редко улыбаешься, — выпалила я, прежде чем смогла остановить себя. Слова были сказаны, и не важно, как сильно мне хотелось их вернуть — это было невозможно. Я просто зачарованно наблюдала, как они медленно доходили до него, отчего его улыбка исчезла, а сам он застыл.

— Наверное, это не то, что ты должна замечать в своем работодателе, — он откинулся на спинку стула. — Сегодня был сложный день.

Тьма вернулась. Я попыталась ее осветить.

— Все работодатели закрывают ресторан, чтобы провести время наедине со своими любимыми подчиненными?

— Я говорил, что ты — моя любимица?

— Я сама себя назначила, — сказала я и ободряюще кивнула, сделав еще один глоток вина.

— Я заметил.

— Мистер Блазик, — мальчик-официант, который выглядел примерно на семнадцать лет, с эспаньолкой и темными волосами, принес другую бутылку вина и два новых бокала. — Для закусок.

Мой старый бокал он заменил на новый, а на моей тарелке оказался искусно сделанный коктейль из креветок.

Запах свежевыпеченного хлеба был невероятно притягательным. Целая буханка была помещена между нами.

Мой рот наполнялся слюной, в то время как аромат свежей сдобы заполнил ноздри.

— Начинай… — кивнул Николай, — прежде чем ты выставишь себя глупой и начнешь хлопать в ладоши или что-то в этом роде.

— Я не хлопаю перед тем, как начать есть.

— Большинство женщин так делает. Я думаю, что это последний рывок к сжиганию калорий, прежде чем употребить пищу с вопиющим количеством углеводов.

— Хах, — я потянулась за хлебом.

Николай схватил масло и отрезал большой кусок, затем взял мой хлеб и намазал его.

— Не забывай о лучшей части.

— Я должна была похлопать.

— Жизнь полна сожалений, — он улыбнулся. — Ешь свой хлеб, Майя.

— Ешь свой хлеб, Майя. Подпиши контракт, Майя. Не задавай вопросов, Майя. Вы властный, сэр, — я откусила огромный кусок хлеба и практически впала в экстаз.

— Полагаю, что сейчас ты меня простила? — он отрезал себе кусок и смотрел, как я ем. Не пугающе, но так, будто он никогда не видел, чтобы кто-нибудь наслаждался едой так, как это делаю я.

Что, вероятнее всего, правда.

Еда является жизнью. А жизнью нужно наслаждаться, правда? Как минимум, в этом мой отец знал толк. Едой нужно наслаждаться, смаковать ее.

— Что? — я проглотила последний кусок хлеба и потянулась за своим бокалом с белым вином. — Что забавного?

Он откинулся назад, и пряди его темных волос упали на лоб, как у рок-звезды.

— Думаю, что хочу так каждый вечер.

— Прости?

— Я добавлю это в контракт.

— О чем ты говоришь? — я потянулась за другим куском ароматного хлеба.

Он ухмыльнулся.

— Я хочу все твои ужины… И, возможно, завтраки тоже… Скажи, ты всегда ешь хлеб с такой самоотдачей?

— Ты всегда относишься к своим ассистентам с такой расточительностью?

— Нет, — опомнился он. — В этом меня нельзя обвинить.

— Нет, — я облизала губы, внезапно засмущавшись. — Это еда… Я люблю хорошую еду.

— И хорошую компанию?

Я наклонила голову.

— Хм-м, в хорошей компании с человеком, который никогда не позволяет мне задавать вопросы.

— Как насчет того, чтобы дать тебе поблажку? Спроси у меня все, что захочешь.

Я практически подавилась вином.

— Серьезно?

— Нет, я соврал, — он закатил глаза. — Да, Майя, у тебя есть шанс задать один вопрос… Выбирай осторожно.

— Черт, так я могу спросить тебя, являешься ли ты вампиром или серийным убийцей?

— Ты хитришь… — хмыкнул он. — Но так и быть, я отвечу. Нет, я не вампир. Не могу представить себя, посасывающим чью-то кровь… Я мог бы облизывать и посасывать кожу… но кровь? — он пожал плечами, а у меня практически случился сердечный приступ от представленной картинки, как он облизывает… что-либо.

— А что относительно серийного убийцы?

Он сделал паузу, а затем ответил:

— Жизнь слишком ценна, чтобы растрачивать ее просто так.

— Ладно… — я откинулась на спинку, пока вино делало свою работу, расслабляя меня. — Почему контракт?

— Я знал, что ты об этом спросишь.

— О, все ты прям знал?

— Слишком любопытен для твоего же блага, мисс Петрова.

— Спасибо, мистер Блазик.

Он с театрально закатил глаза, поднял руку, и хлеб с закусками немедленно были убраны со стола только для того, чтобы их заменили два салата «Цезарь».

— Контакт обеспечивает твою безопасность, о чем ты и так знаешь.

— Правильно, — я собиралась ударить его, если он не ответит мне нормально, без всяких уловок.

— Подумай об этом более внимательно… — его голос был едва громче шепота. — Если я что-то юридически заверяю, какой у меня есть способ выйти из этой ситуации?

— Хм… Со смертью контракт аннулируется?

— Получается, подписала контракт, чтобы защитить себя, а также меня. Мне нужна твоя абсолютная лояльность и подчинение. Контракт гарантирует, что если кто-то и захочет сделать тебе больно, то не сможет.

— А я каким-то образом нажила себе много врагов за свою короткую жизнь?

— Не ты, — сказал он загадочно.

— Так это из-за моего отца?

— Как и многое другое, — его голос стал немного печальным, возможно даже сожалеющим. — Грехи отцов…

— Да, хорошо, по-видимому, моего рождения было достаточно, чтобы оскорбить его, и чтобы он, в свою очередь, подарил мне эту милую романтическую историю, — я подняла бокал в воздух. — Твое здоровье.

— Интернет, — Николай прочистил горло, — плазма и новый компьютер уже ждут тебя в квартире.

Мой рот приоткрылся от шока.

— Ты лжешь.

— Я не лгу.

— Я люблю тебя.

У него перехватило дыхание, а затем его улыбка испарилась.

— Вау, все, что потребовалось, чтобы заполучить твою любовь, это немного технологий… Кажется, это было слишком просто.

— Ты забыл про хлеб.

Он встретился со мной взглядом.

— Майя, я надеюсь, что когда-нибудь ты увидишь, что… все, что я делаю, я делаю для тебя… Для твоей безопасности. Храню свои секреты, чтобы защитить тебя от них. Главная причина контракта не то, чтобы защитить тебя от твоего отца. А чтобы защитить тебя от величайшей угрозы, — он закрыл глаза, а потом открыл их и посмотрел в сторону. — От меня.

ГЛАВА 18

Не бойся той собаки, что лает, бойся той, что молчит.

~ Русская пословица


Николай


Теперь я напугал ее. Румянец, ранее появившейся на ее щеках, которым я так наслаждался, теперь поблек. Вероятно, она подумала, что я такой же, как и ее отец — безжалостный и бессердечный — так это называется, если я не ошибаюсь. Хотя я и давно отказался от надежды на то, что у меня есть сердце, но я человек, значит, все еще хочу верить в то, что у меня оно есть, или хочу, чтобы она поверила в это.

Каждый год, в День святого Валентина, Энди отправляла мне «валентинку». Она думала, что это было забавно, — и я сохранил каждую.