Мануэл Карлус - Искупление

– Вполне возможно, – поддержал его Сейшас. – Поэтому она и молчит!

– И поэтому так боится, – дополнил Сейшаса Атилиу. – Вы заметили, как она испугалась? А ведь если бы с подобной просьбой кто-то пришел ко мне, то я бы недоумевал, изумлялся, возмущался. Но страха бы уж точно не испытывал!

– А я бы прежде всего спросила: разве у Изабел были дети? – промолвила Элена. – А Лиза такого вопроса не задала. Ее это вообще нисколько не удивило!

За разговором они не заметили, как вышли на улицу, и продолжали его, уже стоя у дома Лизы.

– Что будем делать теперь? – спросил Сейшас. – Ждать ее звонка?

– Я думаю, какое-то время надо подождать, – рассудил Атилиу. – А потом, если звонка не последует, нанести еще один визит! Когда-нибудь мы все же дожмем ее!

– Если Изабел до той поры не расправится с ней, – мрачно произнес Сейшас.

Легка на помине, Изабел как раз в тот момент подкатила к дому Лизы, но вовремя увидела Сейшаса, Атилиу и Элену, садящихся в машину и, протянув еще несколько метров, притормозила за углом.

То, что она встретила здесь Сейшаса, Изабел нисколько не удивило, а вот присутствие Элены и Атилиу ее просто возмутило. Бранке было мало Сейшаса – она подключила к этому делу весь клан Моту и всю свою многочисленную родню! Что они делали сейчас у Лизы – с утра пораньше? Приняли за чистую монету вчерашнюю угрозу Изабел и примчались сюда, чтобы окончательно перетянуть на свою сторону Лизу? Или она уже и так состоит в сговоре с ними?

Нет, не похоже! Если бы Лиза сказала им все, что знает, то Бранка бы не вела себя вчера так глупо. А вот что сегодня им удалось получить от Лизы, это Изабел и предстояло выяснить.

Увидев ее на пороге своего дома, Лиза испугалась и одновременно обрадовалась.

– Дона Изабел! Надо что-то делать! Они все знают! Они приходили сюда! Но я им ничего не сказала!

– Я видела их, – прервала ее восклицания Изабел. – Они давно к тебе ходят? Почему ты не сказала мне об этом раньше?

– Я хотела вам позвонить сейчас. Просто не успела еще прийти в себя. Они заявились так неожиданно!

– Ты хочешь сказать, что это был их первый визит к тебе? – строго спросила Изабел.

– Да! Пришли без звонка и сразу же начали: «Ты подбросила Эдуарде дочку Изабел и должна это подтвердить!» Представляете?!

– А ты что?.. Действительно… пристроила ее… к Эдуарде? – с трудом вымолвила Изабел.

– Ну да! Вы же сами говорили: «Пристрой в хорошую семью». А куда именно – вам было все равно, – растерянно произнесла Лиза. – Вот я и решила…

– Да, это сильно осложняет ситуацию, – покачала головой Изабел. – Но мне и в голову не приходило, что ты можешь использовать для этой цели семейство Моту!

– А я точно знала, что там девочку не обидят…

– Ладно, дело сделано. Чего уж теперь!.. Скажи лучше, как они на тебя вышли? Ты где-то проболталась?

– Нет, дона Изабел! Клянусь, никогда никому и словом не обмолвилась!

– А откуда же у них такие сведения?

– Не знаю! Насколько я поняла, они просто каким-то образом догадались, что та девочка – ваша. А доказательств у них нет.

– И они хотели получить их от тебя?

– Да.

– Предлагали деньги?

– Нет. Просили помочь сеньору Сейшасу. Он очень страдает. На него смотреть больно.

– Значит, он сумел тебя разжалобить?

– Ну я же не поддалась на уговоры, – заметила в свое оправдание Лиза. – Хотя мне кажется, что было бы лучше сказать ему правду. Он обещал в присутствии сеньора Атилиу и сеньоры Элены не привлекать меня к ответственности и вообще не поднимать шума. Девочку он не станет забирать себе, только будет навещать ее как отец.

– А что ему мешает делать это сейчас? – спросила Изабел.

– Во-первых, он не до конца уверен, что это его дочка, а во-вторых, они тут говорили о расписке, которую хотят получить от вас.

– Какая наглость! – возмутилась Изабел. – Что еще за расписка? Может, речь шла о чеке, а ты просто не поняла?

– Нет, я все поняла правильно. Сеньор Сейшас хочет получить от вас документ, где было бы написано, что вы добровольно отказываетесь от девочки.

– Понятно. А тебя он призывает в свидетели! Так?

– Да.

– Значит, у него нет других свидетелей?

– Наверно, нет.

– Но кто-то же их навел на семью Эдуарды и Марселу!

– Этого я не могу знать. Помню только, что сеньор Сейшас несколько раз повторил: «Я хочу получить подтверждение моей догадке. Помоги мне».

– То есть без тебя он этого подтверждения получить не может? – еще раз попросила уточнить Изабел.

– Похоже, что так. Дона Изабел, отдайте вы им эту девочку, потому что они от меня теперь не отстанут!

– Сейшас только упрашивал тебя? Или упоминал также о суде?

– Сначала только упрашивал. А потом, когда я стала все отрицать, сказал, что вынужден будет обратиться в суд.

– Так я и думала! – злобно произнесла Изабел. – Но этого допустить нельзя!

– Конечно, нельзя, – подхватила Лиза, по-своему истолковав слова Изабел. – Если меня вызовут в суд и станут задавать всякие вопросы, я могу запутаться. И вообще могу не выдержать… Там же надо клясться, что ты говоришь правду, и только правду…

– Да? – испытующе посмотрела на нее Изабел. – Это очень плохо, Лиза!

– Дона Изабел, давайте скажем им все, как есть, и будем жить спокойно! – умоляюще произнесла в ответ Лиза.

– Нет, этот вариант для меня не годится, – твердо сказала Изабел. – Да и для тебя тоже… Ты пока молчи, а я что-нибудь придумаю. Договорились?

– Хорошо, я буду ждать! – с надеждой промолвила Лиза.

«Жди! – подумала про себя Изабел. – Я найду такое решение, которое успокоит и меня, и тебя!»

Анита и Сезар готовили к операции Луисинью. И не только Луисинью, они готовились к ней сами. Поэтому больше не заговаривали на опасные темы, которые так нервировали их обоих и могли стать смертельными для малыша.

Вечерами Анита вспоминала все то, что говорил ей о Луисинью старый индеец. Он был немногословен, потому что смотрел в самую суть вещей. Но Анита тогда была еще слишком молода, и его слова казались ей загадками. Теперь она старалась их припомнить и расшифровать.

– Всегда иди по его следам, ребенок ведет родителей, – сказал он ей.

Эти слова показались ей очень странными, но потом она вспомнила, как сидела возле Луисинью целую ночь, вглядывалась в младенческое личико, вслушивалась в дыхание и ощутила ту неимоверную работу, которую проделывал этот комочек для того, чтобы остаться живым. Он хотел этого, и Сезар был прав, когда решился на операцию: он должен был помочь этой работе.

– Но почему же после операции Луисинью не сразу вернулся к жизни? Он же так хотел жить? – спросила Анита.

– Ты еще не стала матерью. Он ходил к родившей, она не услышала.

– Но теперь-то ты знаешь, к кому идти, – сказала она, крепко прижимая к себе малыша, – я тебя больше никому, никому не отдам!

– Не отдашь – потеряешь, – сказал старик. Тогда она не обратила внимания на эти его слова, но теперь они все время всплывали у нее в памяти, сколько бы она ни пыталась от них отмахнуться. Еще он что-то говорил про трехлетний возраст, но что – она никак не могла вспомнить…

– Значит, неважное, – решила Анита.

Теперь она с дочерней благодарностью вспоминала своего учителя. Но тогда ей очень тяжело дались те полгода, что они прожили бок о бок в индейской деревушке. Она впадала в отчаяние и ярость, когда старик сидел и бесстрастно смотрел на огонь, а Луисинью заходился у нее на руках отчаянным плачем и она не знала, чем ему помочь. В конце концов она научилась справляться, стала понимать, почему плачет ее мальчик, перестала впадать в панику по малейшему пустяку. И только тогда увидела, что старик все время с ней рядом и приходит на помощь всякий раз, когда требуется его вмешательство целителя.

Сезар поначалу относился к советам старика скептически, но не вмешивался, видя, как благотворно его влияние на Аниту. Потом он увидел, что малыш быстрее набирает силы на вольном воздухе, чем под больничным колпаком, и успокоился. Выправились отношения Аниты с малышом, выправились и их отношения.

И вот их семья стояла на пороге нового испытания. Но все решения Сезар отложил на потом. Сначала операция, потом будет видно.

За несколько дней до операции он положил Луисинью вместе с Анитой к себе в клинику. Пока будут делать необходимые исследования, мальчик привыкнет к новой обстановке. Став старше, он стал бояться чужих, поэтому было важно, чтобы он подружился с медперсоналом – в клинике ему предстояло провести не меньше месяца. Сезар тщательно изучал все полученные в результате анализов данные. Операция предстояла сложная, и он хотел быть готовым к любым неожиданностям. Наконец день операции был назначен.

Как только Луисинью положили в клинику, Анжела стала очень капризной и напряженной. Она то и дело плакала без всякой видимой причины, и Эдуарда сообразила, что, очевидно, это из-за ее двойника. К сожалению, перевернув горы книг в библиотеке, она ничего толкового не нашла. О двойниках любили писать в художественной литературе и не любили в научной. Зато, изучая труды по детской психологии, она усвоила, что даже самым маленьким детям нужно говорить правду. Поняв, что ее дочка странным образом связана с сыном Сезара и Аниты, она стала звонить каждый день Аните и узнавать о его самочувствии.