— Если мы все хорошие, я не понимаю, почему бы и нет?

— Но... как же Мишка? Я убил ее.

Мама взяла меня за руку.

— Это был несчастный случай, медвежонок. Тебя не будут судить за это. Мишка знает, что ты любил ее, и Бог тоже знает.

Я нахмурился.

— Это Бог папы или твой знает?

— Папин и мой Бог один. Ты зовешь меня «мама», папа зовет меня «дорогая», а бабушка зовет меня «Нура».

Я говорил, что мой отец серб, а мама боснийка? Мой отец христианин, а мать мусульманка, но это не помешало им полюбить друг друга. Они влюбились в друг друга с такой страстью, что бабушку аж тошнило от их любви.

Позже, в тот же день я положил фиолетовый цветочек на могилу Мишки и пошел по своим делам. Мне пришлось собирать дрова, лазать по деревьям, скользить вниз по грязевому берегу с моими друзьями, гонять на велосипеде несколько миль, ловить мышей... жизнь была хороша, вы понимаете, о чем я.

Это было лучше, чем рай для хороших людей.

26.

Рейвен

— Что случилось? — шепчу я, не желая испортить волшебство этой ночи. В мягком свете всполохов затухающего огня в камине прекрасен вид этого могучего человека, сидящего голым в лунном свете.

Он медленно поворачивает лицо, и я готова увидеть несчастного мальчика, которого видела, лежа под одеялом, всего несколько минут назад. Я чувствую нежное, любящее выражение на своем лице, не желая препятствовать ему открыться, но тот потерянный ребенок заменен обычной маской.

Улыбающийся мужчина, который прожигает меня своим взглядом, как лазером. Тот, который в одно мгновение может стать без эмоциональным, замораживая своим взглядом окружающих. Внезапная перемена в нем заставляет меня безмолвствовать и грустить в глубине души. И так будет всегда? Довериться ли он мне когда-нибудь, чтобы однажды открыться? Хватит ли у меня сил ждать так долго?

Я молчу, с каменным лицом головоломка, мой сомнительный Джеймс Бонд проворно спрыгивает на пол. Он поднимает меня вверх и несет обратно в наше гнездышко перед камином. Он опускает меня на ноги и прижимает свой оголодавший рот к моему. Все вопросы, которые я хочу ему задать, тут же рассеиваются от силы его желания, мои ноги становятся ватными, подкашиваются, поэтому он легко опускает меня на одеяла и подушки, наши конечности переплетаются, поцелуи становятся более требовательными, агрессивными, мы сливаемся воедино. Наше соединение быстрое и яростное.

Он смотрит мне в глаза, его лицо покраснело и напряжено, когда он погружается в меня в последний раз. Он произносит мое имя, выстреливая, пульсирующей струей горячего семени.

*

Наши выходные проходят в тумане страсти. Мы забиваем на любую деятельность, променяв на секс в спальне, на гнезде из одеял перед камином, на двухместном обеденным столе, ванной комнате на столешнице и перед замком на траве под небом, полным мерцающих звезд. Мы как двое подростков, которые только что открыли магию спаривания.

Мы отказываемся от пикника у воды, осмотру живописных окрестностей острова, прогулок по территории. Единственный перерыв, который мы делаем от отчаянных занятий любовью, еда, в виде блюд, которые готовит Константин, демонстрируя свое мастерство на кухне разнообразными вкусностями, которые он придумывает сам без поваренной книги или доступа на Pinterest.

К тому времени, когда мы должны уезжать, запирая дверь в коттедж позади нас и бросая вещи в багажник автомобиля, наступает другой день. Когда мы собираемся сесть в машину, я поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть на замок, где я провела самые захватывающие и замечательные два дня в своей жизни и чувствую необъяснимое чувство тревоги.

Как будто что-то плохое ждет меня за этими серыми стенами двора. Ощущение потери. Ощущение, что я что-то оставляю. Все, что мы с Константином разделили здесь, исчезнет навсегда. Уязвимый, нежный мужчина, которого я увидела в замке на столе лунной ночью, не живет в моем реальном мире.

— Ты уверена, что все собрала? — Спрашивает Константин. Ветер раздувает его волосы, поднимая и опуская их на лоб. Мне нравятся его волосы. Они такие шелковистые и густые, что я готова зарываться пальцами в них на весь день, но он с нетерпением отталкивает их назад.

Я пожимаю плечами.

— Я могла оставить мокрые труси в каком-нибудь углу, но ничего обойдусь.

— Без сомнения, горничные привыкли находить здесь вещи и по хуже, — сухо отвечает он.

У меня вдруг закололо сердце. Он летает по всему миру, возможно, для него наше время, проведенное здесь, было всего лишь еще одной грязной интрижкой на выходные. Я натянуто улыбаюсь и сажусь в машину.

Прием сотовых в замке был ужасным, и я только однажды смогла поговорить с Янной. Я знаю, что не должна, но все равно чувствую себя немного виноватой, что наслаждалась удовольствием, пока была вдали от нее. Я отправляю сообщение Синди.

В дороге. Скажи Янне, что я скоро увижу ее!

Ответ приходит очень быстро.

Янна танцует свой счастливый танец. Напишите нам за 15 минут до прибытия.

Улыбка витает у меня на губах. Я могу представить, как она скачет вокруг, как та танцующая маленькая девочка из ее любимого видео на YouTube.

Скажи ей, что мне не терпится ее увидеть.

Ответ приходит в виде смайлика с высунутым языком.

А ЧТО НАСЧЕТ МЕНЯ????

Я улыбаюсь. У меня хорошая жизнь. Если бы только у меня был Константин, было бы превосходно.

Тебя тоже. Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя!

Наше путешествие в основном проходит в тишине, как будто он тоже ощущает потерю чего-то. Я отправляю еще одно сообщение Синди, когда мы находимся в пятнадцати минутах езды, поэтому совсем не удивляюсь, поджидающих их возле нашего дома. Синди улыбается мне и машет, как только Янна нас замечает, начинает прыгать вверх и вниз, как резиновый мячик. Потянув за руку Синди, она заставляет ее побежать к нам.

— Стой, погоди, — кричу я, когда Константин подъезжает к бордюру. Я выпрыгиваю из машины, опускаюсь на колени и раскрываю руки. Визжащая Янна влетает прямиком в мои объятия. Ощущение ее маленького тельца согревает мне сердце.

— Я скучала по тебе, крошка! — говорю я, крепко сжимая в своих руках.

Ее волосы щекочут мне щеку, она начинает извиваться, ей не терпится мне все рассказать. Я отстраняюсь, а она, сияя своей самой сладкой улыбкой с двумя ямочками, говорит:

— Синди и мой веселились!

— Синди и я, — поправляю я ее.

Она полностью игнорирует мои советы по грамматике и в захлеб начинает рассказывать о пони, которую видела. Она только родилась и всего на несколько дюймов выше нее, говорит она, при этом усиленно жестикулируя руками и глядя на меня огромными глазами.

Я знаю, куда она клонит.

— Она может легко жить с нами, мама.

Константин выходит из-за машины, встав рядом со мной. Без предупреждения Янна подскакивает вверх и хватает его за ногу, ее голова едва доходит ему до бедра.

Я улыбаюсь Константину, думая извиниться за ее неуемное детское поведение, но он смотрит на нее и нежно улыбается. Он поглаживает ее темные локоны, и от столь нежного жеста у меня сжимается сердце. Меня это настолько поражает, я не просто влюблена в этого мужчину. Этот корабль уже давно плывет. Я совершенно, полностью и безоговорочно без ума от него.

Он переводит на меня взгляд, и вдруг эта неподдельная, удивительная нежность опять замораживается. Выражение его глаз тут же меняется.

— Я уеду по делам на несколько дней.

— Куда ты собираешься? — спрашиваю я, удивляясь внезапной, загадочной командировке, о которой ни разу не говорилось за последние сорок восемь часов.

— Ничего интересного, — говорит он с вежливой улыбкой, но выражение его лица жесткое и скрытное.

— Я нарисовала картину. Хочешь к нам зайти и посмотреть? — спрашивает Янна, дергая его за рукав пиджака.

Константин переводит на нее взгляд.

— Боюсь, я спешу. В другой раз, хорошо?

— Хорошо, — соглашается она и перескакивает ко мне.

Со всей этой неразберихой и возбужденной Янной, нормально попрощаться с Константином у меня не получится. Он вытаскивает мою сумку из багажника, Синди тут же ее забирает. Янна держит меня за руки, я беру ее на ручки. Она обхватывает меня за шею, я перевожу на него взгляд. Он идет к водительскому месту, потом останавливается и смотрит на меня. В этот момент он выглядит каким-то потерянным.

Его взгляд немного странный, у меня такое чувство, будто он хочет сказать мне нечто важное. Я замираю от предвкушения. Он качает головой и дарит мне одну из своих очаровательных улыбок. Я уже знаю насколько она фальшивая, как маска на лице.

— Ну, увидимся, — говорит, собираясь залезть в машину.

— Константин, — окликаю я, пытаясь удержать извивающуюся супер-активную Янну на руках.

— Да?

— Спасибо за выходные. Я замечательно провела время.

— Без проблем.

Я знаю, это странно спрашивать, почти безнадежно, но ничего не могу с собой поделать.

— Когда я снова тебя увижу? — Янна крепко обхватывает меня за ноги и хихикает. Я обнимаю ее за маленькие плечи.

— Я позвоню тебе. — Он залезает в машину и уезжает, оставив нас троих стоять на тротуаре.

*

— Что это было? — спрашивает Синди, когда мы заходим в подъезд.

— Не знаю, — признаюсь я.

— Покажи маме фотографии пони, — требует Янна.

Синди покорно достает свой телефон из сумочки, находит фотографии Янны и пони, и передает мне телефон.

Я рассматриваю, Янна все время комментирует, пока висит у меня на руке. Я радостно киваю, улыбаюсь и издаю соответствующие возгласы, но в голове у меня полная каша.

Наконец, я заглядываю Янне в глаза.

— Ты можешь пойти пятнадцать минут посмотреть «Холодное сердце», пока я поговорю с тетей Синди, дорогая?