Гарнет про себя решила, что ранчо в целом представляет собой некий архитектурный винегрет. Интересно, Брант живет в большом доме или у него есть свой маленький? И как он смог притерпеться к подобному месту после прекрасного, роскошного поместья Грей Оукс? Она едва не пожалела его, но вспомнила, что верность памяти Дени не позволяет ей испытывать сочувствие к бывшему солдату Конфедерации.

Пространство перед домом уже было заполнено фургонами, экипажами, бричками, оседланными лошадьми, продолжали прибывать все новые. Гости прогуливались вокруг, обмениваясь приветствиями.

— Наше вам, Джордж! Не видал тебя чертову уйму времени! Я со своей собирался заглянуть к вам с Эффи Лу, да все было некогда.

— Джуд, а вон та симпатичная киска уж не твоя ли кроха Мелинда? Да, выросла! В последний раз я видел ее еще совсем малюткой, с косичками, как свинячий хвостик, и в фартучке.

— Опять разродилась. Тесе? Поздравляю, поздравляю! И как твоя малышка, это ведь девочка? Уже двенадцатая, если не ошибаюсь?

— А наш гениальный скрипач еще не подвалил? Надеюсь, он по пути не сломает себе руку или ногу! Сто лет уже не танцевала, аж кости заржавели.

— Вы слышали, у Бена Беккера амбар сгорел? Да-а-а, просто дотла, и весь урожай к дьяволу. А все почему? У Бена котелок не варит. Разве такое зерно на хранение кладут? Сплошная зелень! Вот и загорелось. Ну да мы ему новый отгрохаем, если, конечно, он нам как следует заплатит.

— И как ты их понимаешь, дядюшка? — спросила Гарнет.

— А почему бы и нет, моя радость? Они говорят по-техасски. У нас тут свой язык. — Сет направился к хозяевам, вышедшим поприветствовать гостей. — Чертовски рад видеть вас! Как здоровьице?

Мистер Дюк, одетый в парусиновые брюки и потертые башмаки, слегка прихрамывал из-за подагры, от миссис Дюк исходил густой запах лекарств. У нее было потемневшее от загара, морщинистое лицо, грубые, обветренные руки, во рту не хватало нескольких зубов, что, впрочем, не мешало ей широко улыбаться. Как и большинство женщин из числа приглашенных, она оделась очень просто: платье из грубой материи, выцветший чепец и прочные, но мало изящные ботинки. Некоторые из участниц праздника были явно беременны и мало заботились о стиле своей одежды.

Смущаясь изысканностью собственного наряда, Гарнет шепнула тете:

— Мы переборщили. Они решат, что мы ужасные снобы.

— Просто богатые янки не знают местных обычаев, — пожала плечами Дженни, рассматривая собравшихся. — Хотела бы я знать, где мистер Стил. Уж во всяком случае, думаю, не уехал на пастбище!

— Кого это интересует? — пробормотала Гарнет. — Может быть, он проведет этот день где-нибудь в другом месте, если Лэси Ли сюда не приглашена. Что-то я не вижу тут никого из работающих в салуне.

— Ты когда-нибудь видела столько угощения? Воздух насквозь пропитан самыми аппетитными запахами!

Шесть годовалых бычков и шесть больших свиней жарилось над длинными ямами, наполненными пылающими углями. Повара медленно поворачивали нанизанные на огромные вертела туши, отчего на многие мили вокруг распространялся дразнящий запах. В огромных почерневших железных котлах, установленных на треножники, варилась фасоль с беконом. Под пыльными деревьями уже были накрыты столы и поставлены скамейки, служанки-мексиканки расставляли блюда с жареными курами, салатами из картофеля и шинкованной капусты, бисквитами, маслом, джемами и желе, приправами, пирогами и печеньем.

— Здесь можно накормить целую армию.

— Ах, как нам повезло. — вдруг раздался голос Бранта Стила, появившегося возле них. — Рад, что вы решили навестить нас. — Он дружески протянул им руку, широко улыбаясь. — К тому же сейчас как раз наступило время плотно закусить.

— В Луизиане вы так не выражались, — строго заметила Гарнет:. Он пожал плечами:

— Когда в Риме…

— А вы бывали в Риме? — с неподдельным интересом перебила его Дженни.

— Да, мадам. Во время большого турне, когда я объехал Англию, Грецию, да и всю континентальную Европу в целом.

— Мы тоже бывали за границей, но тогда моей племяннице было всего пять лет. Нам посчастливилось посетить Всемирную выставку в Великобритании в 1853 году. Ты помнишь, дорогая, как беспокоилась: не упадет ли Лондонский мост?

Гарнет вспыхнула до самых корней волос, испытывая сильное желание спрятать словоохотливую тетю куда-нибудь в лондонский Тауэр.

— Что-то у меня от солнца разболелась голова, тетя. Давай зайдем в тень.

— Вам надо немного подкрепиться, — сказал Брант, услышав гонг, извещающий о начале трапезы. — Дан официальный сигнал к обеду. Выбирайте стол, пожалуйста! Я скоро присоединюсь к вам.

Хотя многие из блюд Гарнет пробовала впервые, она обнаружила, что ест с большим аппетитом. Наблюдая исподтишка за другими, она так же, как они, держала в руке кусок мяса за ребро и вытирала жирный сок с подбородка и пальцев специальным полотенцем, изготовленным из мешка для муки. Дженни заткнула эту импровизированную салфетку за вырез платья. Сет вел оживленную беседу со своими дружками, жадно поглощающими толстые ломти мяса и десятки бисквитов. Они уже заранее предвкушали послеобеденные развлечения — игру в карты и шашки, стрельбу по мишеням, родео — и спешили делать ставки.

Надежды Гарнет на скорый отъезд растаяли. Сет был в своей стихии, а Дженни завела новых подруг и, непринужденно болтая, ждала вечерних танцев. Вероятно, они пробудут тут до полуночи, а то и до утра. Ладно, она еще вытерпит танцы с Брантом Стилом, но никаких ночных скачек.

Как будто прочитав ее мысли, он предложил проехать по прерии при свете дня.

— Если, конечно, это не потребует от вас слишком большого напряжения, — исподволь подзадорил он ее.

— Я прекрасно себя чувствую, — заявила Гарнет. — Ты поедешь с нами, тетя Джен?

— Нет, спасибо, дорогая. Меня очень заинтересовала беседа о разведении кур.

— Но мы не можем с ним ехать вдвоем, тетя! Что подумают люди? Я ведь замужем, в конце концов.

— Именно поэтому ты и не нуждаешься в компаньонке, — мягко ответила Дженни. — Уверена, все знают тебя как леди, а мистера Стила как джентльмена.

Брант улыбнулся, увидев, что Гарнет растерянна:

— Я позабочусь о ней, мисс Темпл.

— О, за нее я совершенно спокойна, — сказала Дженни.


Трясясь в бричке по каменистой местности, Брант посоветовал:

— Вам лучше открыть зонтик, миссис Лейн. Иначе какая от него польза?

Гарнет так и сделала, но неожиданно налетевший порыв ветра вдруг вырвал у нее из рук хрупкую вещь и завертел в воздухе, как пушинку.

— Ой! — воскликнула девушка, видя, что, пролетев некоторое расстояние, зонтик приземлился в колючем кустарнике.

— Я достану его, — сказал Брант, поворачивая лошадь.

— Не утруждайте себя, — запротестовала она, помня, что на всем празднике только у них с Дженни были зонтики от солнца. — Все равно он теперь испорчен колючками этих ужасных кактусов.

— Здесь этот кустарник называют шаппа-раль — карликовый дуб, — пояснил он, — а эти неожиданные порывы ветра местные старожилы прозвали «техасскими дьяволами». Индейцы же в такую погоду обычно начинают ритуальные танцы, чтобы вызвать дождь.

— Разве здесь есть индейцы?

— Конечно, но они совершенно безобидны. Воинственные племена ушли вслед за стадами бизонов в Западный Техас. Это за сотни миль отсюда.

Гарнет успокоилась и принялась рассматривать бескрайний горизонт. Казалось, что бездонное бледно-голубое небо сливается с землей. Пейзаж был скучноватым и навевал чувство одиночества и тоски. Едва ли, подумала Гарнет, эта природа может вдохновить какого-нибудь художника.

— Диких животных тут, вероятно, приходится по тысяче на одного человека, — наконец произнесла она.

— Даже гораздо больше, Гарнет, потому что они за время войны сильно размножились.

— Я устала, и мне надоело любоваться этими колючими кустарниками. Отвезите меня, пожалуйста, обратно на ранчо.

— А мы и не покидали территорию ранчо, моя дорогая. Сейчас я покажу вам одно пристанище, используемое пастухами во время выгона скота на пастбища.

Он направил лошадь к видневшейся в отдалении хижине.

— Весной будет большой отгон скота на север — первый на ранчо Дюка после пятилетнего перерыва.

— Вы тоже поедете?

— Да. Мистер Дюк теперь не может подолгу находиться в седле, а я — его управляющий. Честно говоря, я здесь соскучился — мне хочется приключений.

— Дядя Сет гонял стада на дальние расстояния, когда был молодым, и говорит, что это опасно. Но всем нравится рисковать своей головой, не так ли? Бьюсь об заклад, вы тут же пошли в армию добровольцем, как только услышали о событии у форта Самтер[10].

— Разве ваш муж поступил иначе?

— Денис тогда еще был слишком молод. А потом у него просто не было выбора. На Севере война не вызвала такого патриотического подъема, как на Юге. Солдат в Федерации набирали по мобилизации. Это вы все были фанатиками.

— В Конфедерации тоже проводилась принудительная мобилизация.

— Правда? А я-то думала, все мятежники поголовно кинулись сражаться за свое славное дело, даже те, кто только что вырос из коротких штанишек.

— Пропаганда, — ответил Брант, натягивая поводья возле жалкой лачуги, покосившейся от непогоды.

— Это тот дворец, что вы хотели мне показать? — воскликнула насмешливо Гарнет.

— Не совсем. — Брант спрыгнул на землю и взял девушку на руки. — Я решил найти местечко, чтобы поговорить с вами наедине. До сих пор вы постоянно старались избегать меня. Но сейчас этого лучше не делать, Гарнет. Вы потеряетесь… а вокруг полно гремучих змей и койотов.

— Некоторые из них имеют человеческий облик, — в ярости прошипела она. — Вы меня заманили!

Он внес ее в дом, обстановка которого была весьма скромной: жесткие койки, грубо сколоченный дубовый стол и стулья, покрытые воловьей кожей. Заметив, что они вошли в дом так, как принято входить после венчания жениху и невесте, Гарнет окончательно рассвирепела: