Ава Рид - Искренне

Да что не так со мной?

– Прекрасно. Сейчас мы подготовим все к сегодняшней смене, тогда ты можешь идти. Неважно, что сказал Мэйсон, тебе не нужно работать сегодня.

Она недовольно хмурится, приближаясь ко мне.

– Тогда получится, что я зря ходила переодеваться?

– Да. Но это всего лишь предложение. Тебе хватит впечатлений на сегодня, будет вполне достаточно, если ты выйдешь на работу завтра вечером.

Для меня этого достаточно, потому что мне нужно побыть одному.

– Это мило с твоей стороны. Спасибо – Честная и совершенно обезоруживающая улыбка играет у нее на губах. – Но я хотела бы начать сегодня. Думаю, мне нужно многому научиться, так что…

Она пожимает плечами, оставив фразу незаконченной, как будто это и так все объясняет. Она останется здесь.

Проклятье.

– Тогда я покажу тебе, где найти самые важные вещи и как работает пивной кран. Приготовление напитков пока отложим.

Я произношу эти слова настолько безэмоционально, насколько это возможно, и пытаюсь выбросить из головы образ Зоуи, который смешивается с образом Энди, хотя они и не идентичны.

Пока мы все подготавливаем и я показываю ей, что надо делать, что где лежит и как всем этим пользоваться, я не могу не обратить внимание на то, как внимательно она меня слушает. Как она задает очень правильные вопросы. Она любопытна и умна. И от этого только хуже.

Закрыть глаза и – вперед!

Клуб переполнен, музыка гремит в ушах, и я обливаюсь потом. Как сильно болят ноги, невозможно выразить словами, даже если бы я захотела. Я привыкла к тяжелой работе, трудиться на ранчо – это не отдыхать на курорте. Но там у меня есть подходящая обувь, а не поношенные конверсы на тонкой подошве.

Джек время от времени хлопает меня по плечу или подмигивает мне, говорит, что у меня все хорошо получается, и это подбадривает меня. Он довольно милый, и с ним весело. А что Купер? Он меня бесит!

К моменту когда клуб открылся, я уже знала, где что лежит, и могла ориентироваться в баре. Тут есть своя система, и, поскольку она, в общем-то, неплохая, с этим проблем нет. Тем не менее я бы, наверное, по-другому разложила все на полках, в том числе и стаканы. Но со всем этим я вполне справлюсь, а вот до знакомства с коктейлями и их ингредиентами, как и до их приготовления, мне еще далеко, как до луны. Указание Купера было ясным: раздавать безалкогольные напитки, разливать пиво и передавать ему все остальные заказы. Хотя это имеет смысл и логическая часть моего «я» понимает и соглашается с этим, другая часть меня находит это довольно обидным.

По крайней мере, теперь у меня отлично получается пенная шапка на пиве. Я прямо горжусь ею! Она выходит даже лучше, чем у Джека, который только что налил и отдал еще один бокал пива.

Внутренне торжествуя, я собираюсь принять следующий заказ и наклоняюсь вперед, чтобы лучше все расслышать. К счастью, гостям не нужно платить мне напрямую, я должна только брать у них клубную карту, которую они получают при входе, проводить ею в одном из аппаратов за стойкой, и сумма, которую они должны будут заплатить на кассе, когда соберутся уходить домой, фиксируется на карте.

Не то чтобы я плохо разбиралась в математике, наоборот, мне она даже нравится, но мне все равно было бы некомфортно иметь дело с деньгами.

Я торопливо закатываю рукава рубашки, потому что становится слишком жарко.

– Что вам принести? – спрашиваю я у парня напротив, и он наклоняется ко мне, крича так громко, что мои барабанные перепонки вот-вот лопнут. Его дыхание, в котором уже есть запах алкоголя, ударяет мне в нос вместе с тяжелым парфюмом.

– Три пива и джин-тоник, моя сладкая!

О боже. Можно подумать, я не приняла бы у него заказ, если бы он не добавил «моя сладкая». Я подавляю желание закатить глаза и хочу уже пойти приготовить напитки, но тут парень кладет руку мне на предплечье и улыбается. Я сразу замираю и смотрю на него с ожиданием. Может быть, он просто хочет что-то добавить в свой заказ.

Ага, конечно! – Я слышу, как Джун насмешливо говорит это в моих мыслях.

Я слишком долго дружу с ней, – проносится в моей голове.

Парень передо мной не выглядит вызывающе, вполне мило улыбается, его друзья ведут себя спокойно и разговаривают не громко.

– Может, составишь мне компанию?

Так, ладно, он явно выпил уже больше, чем мне показалось.

– Это отличное предложение, но я должна работать, как видите.

Поначалу вполне дружелюбно, но ясно отклонить его приглашение. Затем попытаться медленно убрать руку – и заметить, что он лишь усиливает хватку и притягивает меня ближе к себе. Черт бы его побрал. В тех местах, где его пальцы впиваются в мою кожу, вспыхивает боль.

– А если я скажу «пожалуйста»?

– Хм… нет?

Я хотела бы сказать больше, чем просто «нет», что прозвучало скорее как вопрос, чем как утверждение. Может, мне стоило бы наорать на него, но вдруг все мои мысли тонут в тумане грохота музыки. В мыслях только паника, и мое сердце бьется все быстрее и быстрее. Я поворачиваю голову вправо, но Джек занят, он не смотрит на меня, он стоит слишком далеко. Я не знаю, где Купер, но из-за того, как меня держит этот парень, я не могу посмотреть в другую сторону.

– Отпусти меня, – наконец выдавливаю я, пытаясь как-то сохранять спокойствие, в то же время стараясь отцепить его пальцы от своего предплечья правой рукой. Не получается.

И лишь в тот момент, когда парень поднимает вторую руку, а я сильнее пытаюсь вырваться и проклинаю все на свете, кто-то наконец вмешивается. Только теперь я понимаю, что дрожу.

Это Купер. У меня чуть не подогнулись колени от облегчения.

– Немедленно убери свои лапы.

Его голос звучит ниже, чем обычно, он произносит слова четко и убедительно и, несмотря на шум вокруг, их можно легко понять. Этот приказ звучит почти как предупреждение. У меня по спине пробегает холодок.

Они с этим парнем целую вечность смеряют друг друга взглядами, пока тот наконец не отпускает меня, и я немного закашливаюсь, отступая от барной стойки, край которой неудобно передавил мне живот. Купер шагает вперед, заслоняя меня собой, и отталкивает меня подальше оттуда. То, что он рядом, что вообще кто-то рядом, успокаивает меня даже больше, чем я ожидала. Предплечье сильно болит, и я осторожно растираю его, чувствуя напряжение и покалывание в руке.

Независимо от того, насколько сильными и смелыми мы хотим быть, иногда мы физически уступаем противнику, и еще иногда, как бы неразумно это ни было, мы испытываем страх или неуверенность. В таком случае получить помощь от кого-либо – это не слабость. Так же как и желание этой помощи.

– Убирайся отсюда. Если хочешь чего-нибудь выпить, закажи это в другом баре вон там. Я больше не хочу тебя здесь видеть, понял?

Это подразумевает, что в противном случае он сам вышвырнет его отсюда. Обозленный взгляд парня пробуждает меня от ступора, и я тоже начинаю злиться. Лучше поздно, чем никогда.

Я вызывающе смотрю на него. Мудак!

Не протестуя, он оборачивается, что-то говорит своим друзьям, а затем удаляется вместе с ними. Тем временем гости толпятся перед стойкой и всячески дают понять, что они хотели бы сделать заказ. Но я пока не могу тронуться с места. Все крутится у меня перед глазами и выглядит искаженным и размытым.

Дыши, Энди. Дыши. Спокойно. Все в порядке.

Я смотрю на Купера, смотрю на его широкие плечи, смотрю, как он проводит рукой по волосам… И только когда парень исчезает из нашего поля зрения, он поворачивается ко мне и внимательно оглядывает меня. Когда он хватает меня за руку, я делаю глубокий вдох и еле сдерживаюсь, чтобы не отдернуть ее рефлекторно. Его пальцы теплые, и он очень осторожен, осматривая мое предплечье со всех сторон. Пока что видно лишь покраснение на коже, большего ничего.

Я не знаю, как реагировать, но необходимость в этом вскоре сама отпадает, поскольку Купер быстро бросает мою руку так, словно обжегся. В его глазах бушует ярость, вена на лбу заметно пульсирует.

– Надо охладить, – бросает он. – В целом все нормально?

– Думаю, да. – Тяжело сглотнув, я опускаю рукава рубашки, несмотря на высокую температуру в помещении. – Спасибо за помощь.

– Тебе следовало бы держаться от таких типов подальше.

Я замираю и поднимаю взгляд на него. Что, простите? Он это серьезно?

– Ты что, хочешь сказать, что я сама виновата? – резко спрашиваю я, сощурив глаза.

Он бормочет какое-то ругательство, кричит гостям, что скоро подойдет к ним, и энергично сжимает кулаки.

– Нет! Я имею в виду… Будь осторожна, ладно? – выдает он чуть ли не с нежностью, и на мгновение, всего на один короткий момент, мне кажется, что он хочет что-то сделать. Возможно, шагнуть ближе ко мне…

Но нет. Он не двигается. И хотя он не произносит больше ни слова, я читаю немую просьбу, написанную у него во взгляде. Полностью озадаченная, я лишь отрывисто киваю в ответ и морщу лоб, наблюдая, как он отворачивается и возвращается к работе.

Я не понимаю его. Совсем. И вопрос, почему для меня это так важно, по-прежнему остается открытым. У меня нет на него ответа.

Есть ли какая-то разница между храбрым трусом и трусливым храбрецом?

Когда я возвращаюсь домой рано утром и дверь квартиры закрывается у меня за спиной, я едва держусь на ногах. Эта смена вместе с Энди вымотала меня больше, чем все предыдущие. Я долго наворачивал круги по окрестностям, чтобы очистить голову от мыслей.

Полностью изможденный, я прислоняюсь к двери и закрываю глаза, но снова открываю их и тихо ругаюсь, когда опять вспоминаю Энди. Ее и того парня, который схватил ее.

– Как поживает наша новенькая? – Мэйсон подходит ко мне. – Не бойся шуметь, Дилан вернется только на выходных. Он написал мне.