Джулия Берд - Искренне Ваша

– Знаете, сэр, – заявил он, ставя стакан на столик у постели, – если я не помогу Дэвису снять с себя это несправедливое обвинение, одна прелестная юная леди будет вынуждена выйти замуж за человека, которого она ненавидит. Неужели вы допустите такое? Еще раз прошу – нет, умоляю вас. Видите, я готов унизиться перед вами, сэр. Пожалуйста, приютите моих подопечных.

Ричард Хаствуд смежил веки.

– Джон, скоро я умру. Но ты для меня уже мертв. Если хочешь, можешь поплясать на моей могиле, а пока оставь меня в покое.

Джек коротко вздохнул. Досадная неудача, но не трагедия. Мысленно пожелав деду всех благ, он задумался о том, как спасти людей; которые доверились ему.

Не прощаясь, Джек вышел из спальни. Обратный путь он проделал гораздо быстрее, лихорадочно размышляя, как быть дальше. Зайдя в конюшню, он велел кучеру подвести карету к дверям кухни, где подкреплялись Дэвисы. Джайлс встретил его с явным облегчением:

– Ну наконец-то, мистер Фэрчайлд!

– Их накормили?

– Да, сэр. Притом отлично. – Джайлс повел Джека в кухню, где аппетитно пахло мясным супом и свежим элем.

Оглядевшись, Джек благодарно кивнул кухарке – добродушной толстухе с приветливой улыбкой. Дэвисы сбились в кучку, в тревоге глядя на Джека и ожидая решения своей судьбы.

– Каков вердикт, сэр? – наконец спросил Джейкоб.

Джек вздохнул:

– Боюсь, Джейкоб, у меня плохие вести. Лорд Татли отказал вам в гостеприимстве.

– Вот это скверно, – пробормотал Джайлс.

Джек положил ладонь ему на плечо жестом утешения.

– Не расстраивайтесь, Джайлс. Я не успокоюсь, пока не найду приют. Идем в карету.

Но никто не двинулся с места. От отчаяния все обессилели. Долго они не продержатся, понял Джек. И он позволил себе разозлиться на деда за отказ. С помощью Джайлса он повел подопечных из кухни и принялся усаживать в карету. Кучер взмахнул кнутом. Карета уже сворачивала на аллею, как вдруг из дома выбежал лакей и замахал им. Джек постучал в крышу экипажа, кучер остановил четверку. Вслед за лакеем ковылял Керби, кашляя и шмыгая носом.

– Мастер Джек, подождите! Хорошие новости!

– Что такое, Керби? – Джек высунулся в окно.

– Лорд Татли разрешил вам поселить в Хай-Хилле, кого вы пожелаете и на какой угодно срок.

Джек зажмурился. В горле встал ком. Хай-Хилл! Невероятно, немыслимо! Опомнившись, он высунул руку в окно и пожал пальцы Керби.

– Значит, у старика все-таки есть сердце?

– Само собой, сэр. Я всегда знал это. Теперь осталось узнать остальному миру.

– Поблагодарите его от меня, ладно?

– О нет, сэр, – со смехом отказался Керби, махая Джеку рукой на прощание. – О вас я не стану при нем даже заикаться – вдруг возьмет да и передумает!

Джек улыбнулся, махнул ему, и карета покатилась к Хай-Хиллу – поместью, которое лорд. Татли подарил на свадьбу родителям Джека.

До Хай-Хилла было рукой подать. Дом располагался почти в самом центре обширного поместья барона. Он стоял на холме, был виден издалека, к нему вела извилистая дорога, обескураживающая незваных гостей. Один из предков Джека во времена Реформации выкупил это старинное, аббатство и перестроил его, превратил в дом. Поросшие мхом каменные арки отбрасывали длинные тени, вдоль дома тянулись галереи, древние витражи создавали атмосферу безмятежности.

Садовники Татли по-прежнему ухаживали за садом и цветником вокруг дома, на склонах холма до сих пор уцелели плодовые сады, разбитые еще монахами. Каменный дом стоял в таком густом лесу, что казалось, будто до Реформации здесь обитали не столько монахи-христиане, сколько друиды.

Джек и его родители жили здесь, пока не попали в немилость к барону. После их изгнания дом стоял пустой, разве что изредка здесь кто-нибудь гостил. Джек удивился, увидев, в каком порядке дед содержит бывшее аббатство. Вернувшись в родительский дом, он испытал сладкую боль. Дэвисы расположились в крыле, где раньше находились монашеские кельи, а Джек с Джайлсом ушли в конюшню.

Джайлс ласково похлопал по крупам взмыленных жеребцов, благополучно доставивших путников к дому на холме. В конюшне пахло навозом и свежим сеном. Джек вздохнул полной грудью – впервые с тех пор, как покинул Миддлдейл.

– Хотите, я вернусь обратно и скажу мисс Крэншоу, где вы? – предложил Джайлс. – Лошадей я могу сменить в замке.

– Нет, я избавлю вас от такой поездки. – Джек сунул руки в карманы и засмотрелся вдаль, на зеленый ковер древесных крон, видных с вершины холма. – Мисс Крэншоу сама все поймет, когда ее отец и лорд Баррингтон вернутся ни с чем. А Хардинг в Филдинге. Вот и нам с вами пора заканчивать расследование.

– Я тут потолковал с Бошаном, сэр. – Джайлс горделиво приосанился.

– Неплохо, дружище! – просиял Джек.

– Неужели вы думали, что я пренебрегу таким важным поручением?

Джек дружески похлопал его по плечу:

– Молодец! Так что сказал Бошан?

– Вспомнил ночь, когда сгорела лавка. Сказал, что видел убегающего слугу лорда Баррингтона. Добавил, что ошибиться он не мог.

Джек удовлетворенно кивнул:

– Отлично. Но если его угрозами заставили замолчать, значит, он все-таки сомневается.

– Раньше он боялся говорить в открытую, но теперь хочет помочь Дэвису постоять за себя.

– Баррингтон заявит, что слово мясника не стоит и ломаного гроша. Нам нужны неопровержимые доказательства, Джайлс. Или чудо, сотворенное Хардингом. Надеюсь, скоро он вернется. А пока я хочу поговорить наедине с Аннабеллой Дэвис. Сдается мне, у нее найдется маленький, но важный кусочек этой мозаики.

Джайлс нахмурился.

– У Аннабеллы? Но почему вы решили, что она вам поможет?

– Скорее всего, она знает о преступлениях виконта, но молчит.

Хардинг прибыл в Филдинг тремя днями раньше. Ему понадобился целый день, чтобы добраться почтовым дилижансом из Уэверли до крошечного городка в Сомерсете.

Он прибыл, когда солнце уже садилось, озаряя склоны холмов над городком, высветило на них зеленые пятна лесов и темные – полей. Сам городок располагался в низине, в тени Осборн-Хауса, живописного елизаветинского особняка, резиденции графа Осборна.

Хардинг решительно вышел из дилижанса возле дома с чисто выбеленными стенами и выцветшей вывеской «Постоялый двор "Вздыбленный конь"».

Чистота мощенной булыжником улицы приятно порадовала Хардинга, но он помнил, что явился сюда не ради развлечения. Надо раздобыть сведения, и как можно скорее. Поскольку постоялый двор в городе был единственным, задача упрощалась. Хардинг уже давно уяснил, что хозяева постоялых дворов знают обо всем, что творится в округе.

Аккуратно оправив сюртук, Хардинг двинулся к двери постоялого двора. Он снял комнату на ночь и через низкую дверь вышел в уютный, хоть и прокуренный зал, где собирались фермеры и ремесленники. Как приличный постоялец, Хардинг мог бы перекусить в отдельной господской столовой, но предпочел общий зал, надеясь, что среди простолюдинов попадутся сплетники. Хозяин постоялого двора, мистер Тил, поставил перед гостем на грубо оструганный стол пинту эля.

– Если вам что понадобится, сэр, только скажите. – Мистер Тил оседлал скамью, закивал, теребя красный нос-картошку, и подмигнул Хардингу. – Только чего вам, джентльмену, сидеть здесь с мужичьем? Идите в столовую, я сам буду прислуживать вам. Там вам никто не помешает.

– Нет-нет, дружище, – отозвался секретарь. – Я надеялся побеседовать здесь с кем-нибудь и кое-что разузнать.

– Сэр, я родился и вырос здесь. Может, я чего подскажу?

Хардинг глотнул горьковатого теплого эля и довольно вздохнул.

– Вообще-то я ищу женщину, которая родом не из этих мест. Ее зовут Дезире.

В зале по-прежнему звучали болтовня и смех, слышался грохот игральных костей и требования принести еще эля, но Хардинг заметил только одно: как настороженно умолк мистер Тил, выслушав его. Хозяин постоялого двора потеребил оттопыренную нижнюю губу мозолистым большим пальцем, и задумчиво прищурился:

– Дезире, говорите? Давненько я не слышал этого имени. Зачем она вам?

Хардинг повертел перед собой кружку, подпер языком щеку изнутри.

– Уместный вопрос, мистер Тил. Я служу у одного поверенного… который как раз занят делом одного клиента – больше ничего не могу добавить. А Дезире живет поблизости? Сегодня я успею навестить ее?

Хозяин постоялого двора подозрительно поглядел на него и вдруг добродушно рассмеялся:

– Нет, сэр, вряд ли она вас примет. Уж извините за намек.

Хардинг с оскорбленным видом вскинул подбородок, но тут же вспомнил о сомнительной репутации Дезире и густо: покраснел.

– Я вовсе не собирался… я не хотел… послушайте, мне надо увидеть ее по делу.

Мистер Тил захохотал пуще прежнего, запрокинув голову:

– Полно вам, сэр! Все мы люди. А если хотите поговорить, так вам к лорду Осборну.

– К лорду Осборну? – Кажется, Джек говорил, что Дезире была любовницей дворянина. – Ясно. Это ее…

– Словом, вы меня поняли. – И хозяин постоялого двора опять расхохотался.

– Не уверен, что я готов беседовать с его светлостью…

– Он, конечно, граф, но такой учтивый джентльмен, что у него находится время для всех. Таких больше не сыскать. Утром первым делом ступайте в Осборн-Хаус, сэр, и скажите дворецкому, что вам к графу.

– Но у меня нет рекомендательных писем…

Мистер Тил заговорщицки подмигнул:

– А вы намекните про Дезире, и вас сразу примут. Ей-богу!

На следующий день Хардинг в наемном экипаже подъехал к особняку на склоне, холма. Всю дорогу он тревожился, не зная, примет ли его граф так неожиданно. Но попытаться все-таки стоило.

Вскоре лошади зацокали копытами по мощенной булыжником аллее, ведущей через ухоженный парк к елизаветинскому особняку. Еще до того, как возница остановился у каменной лестницы, двумя маршами ведущей к гигантской парадной двери, Хардинга прошиб пот. Какого дьявола он здесь делает? С какой стати решил лично представиться графу, да еще расспросить его о любовнице? Дурацкая затея. Но ради мисс Крэншоу он должен выдержать это испытание. Бог свидетель, девушка этого достойна – ласковая, обходительная, красивая… Она станет кому-то идеальной женой. Как ее милая тетушка. Хардинг остановился на второй ступеньке, подняв ногу и забыв поставить ее. Его осенило. Почему бы ему не жениться на миссис Брамбл? А Джеку – на Лайзе? Конечно, Джек в долгах, ему не на что содержать жену, но если бы он помирился с дедом. Господи, почему раньше ему это не приходило в голову? Хардинг надеялся, что мистер Фэрчайлд даст обет целибата и станет скромным сельским адвокатом, но, как выяснилось, напрасно. Лучший способ утолить плотские аппетиты мужчины – женитьба! Вот что настоятельно необходимо Джеку Фэрчайлду!