Джулия Берд - Искренне Ваша

Бартоломью Крэншоу хмыкнул. По его смягчившемуся лицу и снисходительной улыбке было ясно, что он обожает старшую дочь.

И Лайза при виде отца просияла:

– Добрый вечер, папочка.

На Лайзе было то же платье, в котором Джек видел ее в парке, только на плечи она набросила китайскую шаль. Роскошные смоляные кудри она заколола на затылке по-гречески и обвила узел нитью жемчуга. Длинные шелковистые локоны свисали с висков, как закрученные спиралью ленты. Фиалковые глаза проказливо искрились, но сразу стали жесткими, едва Лайза заметила в гостиной Баррингтона.

– Где вы были, Лайза? – пренебрежительным тоном осведомился он. – Вы же знаете, я не люблю, когда меня заставляют ждать. И, полагаю, наши гости тоже.

– Полно вам, Баррингтон! – примирительно вмешался Крэншоу. – Пора бы вам узнать, что Лайза не прочь иной раз побыть одна.

– Что же в этом предосудительного, милорд? – подхватила Лайза, вскинув голову, но не глядя жениху в глаза.

Пропустив мимо ушей оба упрека, Баррингтон поднес к губам бокал и вдохнул аромат его содержимого.

– Теперь, когда все уже решено, я имею право знать, где вы бываете, дорогая.

– Решено, но лишь на словах, – сладким голоском возразила Лайза.

Баррингтон шагнул к ней, обвел хозяйским взглядом.

– Рискну предположить, что и наш гость не любит ждать. Я прав, Фэрчайлд?

– Полагаю, у мисс Крэншоу были веские причины задержаться, – вступил в разговор Джек.

Лайза метнула в него мимолетный и благодарный взгляд и поспешила к матери и тетушке с поцелуями.

Баррингтон бесстрастно ухмыльнулся, глядя на Джека:

– Не давайте женщине слишком много воли, Фэрчайлд, а не то она сбросит вас, как необъезженная кобылка.

Крэншоу хохотнул.

– Лорд Баррингтон – недюжинная натура, мистер Фэрчайлд. Вот почему мы так обрадовались, когда он просил руки нашей старшенькой. Сказать по правде, мы вздохнули с облегчением. Ни за кого другого наша упрямица не соглашалась выйти ни в какую! – Крэншоу покачал головой. – Признаюсь без ложной скромности, я один из самых богатых людей в стране. А теперь мне выпала честь породниться с избранными. Как вам известно, лорд Баррингтон – виконт. Его отец – маркиз Перрингфорд. Это очень древний титул.

– Да как же! Знаю, знаю, – отозвался Джек.

Должно быть, Лайза уловила в его голосе сардонические нотки, потому что она обернулась и сверкнула лукавой, заговорщицкой улыбкой.

– А ваш дедушка, Фэрчайлд, – член палаты лордов, если не ошибаюсь? – спросил Крэншоу.

Джек жизнерадостно улыбнулся ему: пришло время объяснить, какое место он занимает в жизни.

– Да, сэр. Мой дед – лорд Татли. Но буду откровенен: его титул мне совершенно бесполезен, поскольку его светлость ни за что не завещает мне состояние. Вот почему я намерен добиваться успеха своим трудом. Пожалуй, я сам откажусь от титула в пользу Артура Пейли. Ведь фамильное состояние скорее всего унаследует он.

– Артур? – ахнул Крэншоу. – Перчаточник? Да откуда ему знать, как управлять поместьем?

Джек усмехнулся:

– Он же управляет фермой. А тому, у кого есть средства, чтобы нанять управляющего, вообще незачем трудиться самому. Признаться, это работа не из легких.

Баррингтон ехидно хмыкнул:

– Что ни делается – к лучшему? В конце концов, родители мистера Пейли скончались тихо, а не со скандалом, как ваши. Фамильную репутацию надо беречь.

Все присутствующие разом обернулись к виконту, точно куклы на одной веревочке. Изумление стало почти осязаемым. Бестактность виконта покоробила всех, кроме тети Патти.

– Как он сказал? Сандал? – прокричала миссис Брамбл, прикладывая ладонь к уху. – Что там его светлость говорил про сандал? Я не поняла.

Ей никто не ответил. Джек молча улыбался. Вывести Баррингтона на чистую воду ему удалось раньше, чем предполагалось. Раздраженный виконт будет все чаще срываться и показывать родителям Лайзы свое истинное лицо. Лайза пристально вгляделась в лицо Джека, убедилась, что он остался непроницаем, и в ее глазах засветилось неподдельное восхищение.

– Удивительное дело! – наконец пробормотал Крэншоу. Очевидно, он изумился, обнаружив, что далеко не всех так прельщают титулы, как его самого. Приблизившись, он дружески похлопал Джека по плечу: – Странный вы человек, Фэрчайлд. Я восхищаюсь вами. Ей-богу! Я уважаю всех, кто живет своим трудом, юноша. Даже если это отпрыски аристократов. Обещаю: недостатка в работе у вас не будет. Попомните мое слово.

Мажордом объявил, что ужин подан, и Джеку была оказана честь сопровождать миссис Крэншоу в столовую, хотя среди собравшихся джентльменов он занимал не самое высокое положение. Следом за Джеком мистер Крэншоу повел свояченицу. Лайза оперлась на руку виконта, который вывел ее в коридор и вдруг остановился. Дождавшись, когда остальные свернут за угол, виконт схватил Лайзу за запястье и дохнул ей в лицо портвейном.

– Где вы были? – рявкнул он.

– О чем вы?

– Где вы задержались?

У Лайзы перехватило горло. Она с трудом сглотнула и заставила себя посмотреть виконту в глаза, а потом и улыбнуться.

– Никак не могла решить, какое платье надеть к ужину. А вы одобряете мой выбор, сэр? Если нет, я сейчас же переоденусь.

– Довольно молоть чушь! – Баррингтон угрожающе прищурился. – Вы лжете, Лайза. Я знаю, где вы были. Вас видели в парке, у пруда. Вы ведь ходили туда, правда?

Лайза нахмурилась, потом правдоподобно изобразила недоумение:

– Вы шутите, сэр?

– Ничуть. – Он понизил голос. – Не знаю, где вы болтались, зато мне известно, что вы с кем-то встречались.

– Что за нелепость!

Он сжал пальцы, и Лайза поморщилась, сквозь зубы выговорив:

– Мне больно.

– Вот и хорошо. Это послужит вам уроком. А если покажется мало, я уже принял меры.

У Лайзы забилось сердце.

– Что вы имеете в виду?

– Не знаю, с кем вы встречаетесь, но если этот человек еще раз сунется сюда – пусть пеняет на себя.

– Но почему? Что вы задумали?

– Приказал управляющему поставить у пруда капкан. Можете сходить туда и убедиться.

– Приказали управляющему? – недоверчиво переспросила Лайза. – Как вы посмели! Мы еще не женаты. Поместье принадлежит моему отцу. Вы слишком много берете на себя, милорд!

– Позвольте напомнить, что ваш отец счастлив видеть меня зятем.

– Но ставить капкан у пруда вы не имели права. Селия гуляет там почти каждый день.

– Так предупредите ее, пусть найдет другое место для прогулок. Больше вам меня не провести, Лайза. Это я вам обещаю.

Крэншоу-Парк славился на всю округу самым обширным и ухоженным парком. Здесь были и рукотворные руины в греческом стиле, и барочные фонтаны, и пруды с лилиями, и клумбы, сплошь засаженные пестрыми цветами и травами, благоуханными и приятными глазу. А в замысловатом лабиринте живой изгороди прятались деревья, подстриженные в виде замысловатых фигур.

Любимым уголком Лайзы был китайский садик. Он раскинулся у пруда с оранжевыми и желтыми карпами. Лайза часто кормила их крошками с причудливого, изогнутого аркой деревянного мостика, ведущего к беседке в виде миниатюрной пагоды. Садик не был виден из дома, но располагался неподалеку от него. Но сегодня даже это убежище наводнили веселящиеся гости.

Семейство Крэншоу важно расхаживало по дорожкам парка среди гостей. Джеку предложили сопровождать тетю Патти, и ему несколько раз мерещилось, что старушка кокетничает с ним. Возможно, виноват был романтический отблеск факелов или веселье подгулявших гостей, на один вечер почувствовавших себя богачами. А может, Джеку просто казалось, что всем вокруг, молодым и старым, как воздух необходима та любовь, которую сам он отвергал. Прогуливаясь с миссис Брамбл, он посматривал по сторонам и ждал минуты, чтобы поговорить с Лайзой наедине.

Лайза вместе с матерью благосклонно принимала свидетельства почтения от жен арендаторов, но при первом же удобном случае улизнула. Мысль о поставленном капкане не давала ей покоя. О наглости Баррингтона она думала не иначе как с содроганием.

Наверное, его подозрительность усилилась потому, что назначенный день объявления помолвки стремительно приближался. Не желая терять добычу у самой финишной черты, он явно почувствовал в появлении Джека угрозу. Как все это гадко, думала Лайза, передергивая плечами. Как ее угораздило принять предложение Баррингтона? Но что еще ей оставалось?

Управляющего мистера Гормана она разыскала у клумбы пеларгоний, окруженной бордюром из курчавой мяты. Без предисловий Лайза заявила, что отец будет очень недоволен, узнав, что без его позволения у пруда поставили капкан. Покрасневший управляющий робко возразил, что выполнял приказ виконта, но Лайза понимающе усмехнулась и ледяным тоном известила его, что хозяин поместья – отнюдь не лорд Баррингтон. И распорядилась немедленно убрать капкан, что мистер Горман и отправился исполнять. Ослушаться Лайзу в доме не осмеливался никто. Все слуги знали, что родители обожают ее и во всем с ней соглашаются.

Свернув на усыпанную гравием дорожку вокруг клумбы гиацинтов, Лайза увидела приближающихся Джека и тетю Патти. При виде этих двоих она воспряла духом.

Тетушка висела на руке Джека с кокетством светской красавицы, а Джек слушал ее с учтивостью влюбленного кавалера.

– Добрый вечер! – обратилась к ним Лайза, и оба ответили ей улыбками.

– А вот и она! – воскликнул Джек. – Я как раз искал вас, мисс Крэншоу.

– Напрасно ты так долго пряталась, милочка, – нежно упрекнула тетя Патти, шутливо хлопнула Джека сложенным веером по плечу и лихо подмигнула. – Мистер Фэрчайлд – само очарование.

– Знаю, – сухо подтвердила Лайза, встретилась взглядом с Джеком и улыбнулась. – Осталось только найти Селию, и все мои самые близкие будут рядом.

Джек вскинул бровь, гадая, с каких это пор он причислен к кругу «самых близких» людей Лайзы.