– Подарок от женщины, которая научила меня всему, – сказала Дженси, просматривая колоду. Она показала ей даму треф. – Это ты. Трефы активные, общительные, настойчивые и целеустремленные.

– Мне она кажется нечестной.

Дженси улыбнулась:

– Они самодельные, но, может быть, и ты не всегда бываешь честной.

– Предпочитаю считать это не лживостью, а ловкостью. А кто ты?

– Дама бубен. Светловолосая и опрометчивая.

– А почему ты задумалась, прежде чем сказать это?

– У меня был точно такой же разговор с Саймоном. В ночь перед дуэлью.

Мара прикоснулась к руке своей подруги.

– Извини.

– Нет, все в порядке. Просто странно. Не думаю, что нам нужно это делать.

– Ты думаешь, что карты вызывают определенные события?

Дженси тряхнула головой:

– Нет, разумеется, нет. Ладно. Сними колоду несколько раз.

Маре не очень-то хотелось даже прикасаться к этим картам, но она Сделала все, что нужно.

– Маленькая колода.

– Мы используем только тридцать две карты. – Дженси разложила карты веером на столе. – Выбери восемь карт.

Так Мара и сделала, а затем еще три раза, после чего на столе образовались восемь кучек по четыре карты. Дженси разложила их и перевернула верхнюю карту на первой стопке.

– Король треф, – улыбнулась Дженси Маре. – Хороший верный мужчина в твоей жизни, и это правда. Это карта Саймона. – Она перевернула следующую. – Дама бубен. Это я. Великолепный расклад. Дальше – дама треф. Все на месте.

– Кроме Дэра, – заметила Мара. – А какая у него карта?

– Судя по тому, что о нем рассказывает Саймон, он должен быть королем червей. Радостный, жизнелюбивый человек.

Мара кивнула, обрадованная этой картиной, переживая лишь по поводу того, что Баркстед выбрал для своего послания даму червей. Это немного портило дело, но, по крайней мере, она ничего не слышала о нем с тех пор.

Дженси перевернула следующую карту, девятку червей, и нахмурилась.

– Что такое? – спросила Мара.

– Эта же карта выпала Саймону. Она велит беречься острых предметов и огнестрельного оружия, а также приготовиться к потрясениям.

У Мары по спине пробежали мурашки.

– Ни я, ни Дэр не собираемся развлекаться с лезвиями или пистолетами, к тому же эта карта ведь не предсказывает смерть, правда?

– Нет. – Дженси перевернула следующую карту и улыбнулась Маре. – Восьмерка червей, она предвещает любовь от светловолосого человека.

– Великолепно.

Следующая карта оказалась восьмеркой бубен, и Дженси задумалась.

– Эта карта предсказывает какую-то быстротечность. Возможно, недолгое путешествие.

Мара заставила себя произнести следующую фразу:

– Или краткосрочную любовь?

Дженси взглянула ей в глаза:

– Может быть. – Она перевернула девятку пик. – Извини. Потеря и разрушенные планы.

Маре захотелось смести карты со стола.

– Ты права. Не стоило этого делать. А какая последняя карта? Это была десятка бубен.

– Помощи от нее мало, – сказала Дженси. – Она предвещает перемену, возможно, перемену дома.

– Значит, она предвещает мою свадьбу. Потому что ничто другое не заставит меня покинуть Брайдсуэлл.

– Верно.

Но вопрос, за кого выйдет Мара, оставался без ответа. Когда Дженси попыталась собрать карты, Мара сказала:

– И это все? Я же оптимистка, всегда надеюсь на лучшее.

Дженси остановилась.

– Нижние карты предсказывают более отдаленное будущее.

– Давай тогда посмотрим.

– Ты уверена?

– Да.

Дженси перевернула стопки карт. Под первой оказался король червей.

Мара взглянула на невестку:

– Это должно быть хорошим знаком, не правда ли?

Дженси улыбнулась:

– Это великолепно. Кажется, будут определенные проблемы, но в конце концов Дэр будет твоим.

Мара выдохнула, не в силах сдержать дыхание.

– А остальные?

– Десятка червей. Везение в любви. Девятка треф. Удача, особенно в бизнесе или делах, связанных с законом. Туз бубен – хорошие новости. Дама пик – вдова.

– Но не я, – сказала Мара.

– Нет, но это карта предупреждения. Следующая карта может что-то прояснить. – Дженси перевернула ее. – Семерка пик. Трудные решения. Все, что я могу сказать: берегись вдов. – Она перевернула следующую карту, восьмерку пик. – Разочарования. – Она быстро перевернула последнюю карту и улыбнулась. – Семерка червей – исполнение желаний.

– Так что в конце концов все будет хорошо? – спросила Мара.

Дженси собрала карты.

– Если ты в это веришь.

– А ты нет?

Дженси аккуратно уложила колоду обратно в мешочек.

– Верю.

– Не думаю, что ты смогла бы разложить карты на Дэра.

– Нет.

– Не сможешь или не хочешь?

– Не хочу. Мы не имеем права вторгаться в жизни других людей, Мара. Довольствуйся тем, что имеешь. Похоже на то, что твоя судьба быть с Дэром и вас ожидает счастье.

Мара обняла ее.

– Спасибо. Ты что-то хотела?

– Совет по поводу платья. Лаура прислала журналы, чтобы я могла все обдумать, прежде чем обращаться к портнихе.

– Замечательно, – кивнула Мара, которая была рада отвлечься на что-нибудь от своих мыслей о Дэре.


Время до ужина прошло в обсуждении последних новинок моды и смехе над самыми нелепыми из них. Мара сменила наряд и спустилась к ужину, надеясь, что Дэр присоединится к ним. Ей казалось, это станет доказательством того, что все будет хорошо.

Он действительно пришел. Настроение у всех было прекрасным, пока Саймон не объявил, что проблемы с газом в Марлоу-Хаусе решены и на днях они с Дженси возвращаются туда.

Мара изменилась в лице от этой новости. Было ощущение, что ее изнутри освещала лампочка, которая внезапно перегорела.

Скоро они переедут из дома Дэра, и она уже не сможет видеть его каждый день! Остались считанные дни, когда она может наслаждаться мыслью, что живет с ним под одной крышей.

После ужина Саймон предложил сыграть в вист. Естественно, Мара и Дэр стали партнерами, что взволновало ее. Вист, будучи интересным и совершенно безопасным, был хорошим развлечением. Она сидела рядом с Дэром, так что ей было легко присматривать за ним. Она была готова пожаловаться на усталость, если бы заметила у него признаки напряжения.

Она уже подбирала слова, когда роббер закончился, и Дженси позвонила, чтобы принесли чай. Дэр немедленно встал, словно не мог усидеть на месте, но не вышел из комнаты. Он повернулся к Маре:

– По-моему, ты играешь на арфе.

– Это ее единственное достижение, – прокомментировал Саймон.

Дэр посмотрел на нее:

– Ты сыграешь для нас, если я попрошу принести арфу?

Мара покраснела от смущения, но согласилась и послала за медиаторами. Смущаться не следовало. Она уже много лет исполняла на публике, а здесь ее зрителями будут друзья и члены семьи.

Но сыграть ее попросил Дэр, поэтому ей очень хотелось, чтобы исполнение было безупречным.

Когда в комнату вкатили арфу, она проверила, настроена ли та, и села за инструмент. Мара боялась, что пальцы подведут ее: будут трястись или окажутся слишком слабыми. Она отвернулась от зрителей, и вскоре полилась музыка.

Наконец она взглянула на Дэра. Глаза его были закрыты, но это могло быть и от удовольствия, так что она играла для него одного, пытаясь донести волнующую музыку до его расстроенной души.

Она взглянула в сторону и увидела Дженси с Саймоном, внимавших ей, обнявшись на диване. Их притягивало друг к другу силой любви. Вот бы так же сидеть с Дэром, подумала она, возвращая взгляд на струны. Желание росло в ней, пока ее пальцы совсем не лишились сил.

Остальные уставились на нее.

– Простите, давно не играла. Пальцы устали.

Дэр встал и подошел к ней.

– Божественная музыка. Спасибо.

Маре оставалось только надеяться, что все сочтут, что она покраснела от скромности.

– Как сказал Саймон, это мое единственное достижение.

– Это неправда. У тебя много достоинств.

– Тогда каковы остальные? – спросила она с улыбкой.

– Опять напрашиваешься на комплименты?

– Как я уже говорила, леди всегда не хватает комплиментов.

– А как насчет нас? – спросил Саймон, развалившийся на диване. – Или мужчин хвалить не полагается?

Мара совсем забыла, что они в комнате не одни. Она быстро окинула Саймона взглядом и сказала:

– Наоборот, я вижу перед собой двух отличных представителей сильного пола в полном расцвете своих сил. Благородных душой…

– Бойцов за правду и справедливость, – добавила Дженси.

– Прошедших через огонь.

– Пострадавших на поле брани.

– Обреченных на величие. Нам продолжать? – спросила Мара.

Саймон рассмеялся:

– Не заставляйте нас краснеть.

– Когда так говорит леди, – заметила Мара, – это значит, что она готова слушать и слушать.

Она посмотрела на Дэра, надеясь увидеть оживление на его лице, но нашла там только напряжение. Он отошел в сторону без какой-либо определенной цели, будто хотел сбежать от чего-то.

Мара встала, сделав вид, что зевает.

– После игры и всех сил, потраченных на восхваление двух столь прекрасных мужчин, я готова лечь спать. Прошу меня извинить.

Никто не возражал. А Дэр даже проводил ее наверх. Саймон с Дженси шли следом, и Маре хотелось, чтобы они где-нибудь отстали. Она мечтала оказаться с Дэром наедине, хоть на одно мгновение. У двери она заколебалась, думая, не пригласить ли его в комнату, чтобы показать планы замка, всего лишь на минутку. Пожалуй, будет чересчур смело.

Саймона удар хватит.

Дэр пожелал ей спокойной ночи и быстрым шагом ушел по коридору.

Мара закрыла за собой дверь. Она вспомнила о своем намерении исследовать бальный зал, но тут пришла Рут с водой для умывания, и ей не оставалось ничего другого, как начать готовиться ко сну.