Дэр протянул руку, и она неохотно положила в нее чулки. Он бросил их в огонь, присел у ее ног и внимательно изучил каждую.

– Крови нет. – Он поднял взгляд и пристально посмотрел на нее своими ярко-голубыми глазами. – Итак, что случилось, Чертенок?

Мара вдруг поняла, отчего Дэр напрягся и что он больше всего опасается услышать в ответ.

– О! Ничего в этом роде, Дэр. Я убежала.

Он заметно расслабился.

– Так откуда тебе пришлось убегать? – спросил он, промокая ее ноги смоченной в воде тряпочкой.

– Тебе вовсе не обязательно это делать. Мыть мои ноги.

– Не пытайся увильнуть от разговора. Перед каким быком ты на этот раз помахала красной тряпкой?

– Я не виновата, – возразила она, но затем состроила гримасу. – Хотя, наверное, виновата. Я ушла из дома Эллы и отправилась с майором Баркстедом в игровой зал.

Его руки замерли.

– Но зачем?

Она потупила взгляд и увидела, какими грязными стали ее руки. Один ноготь был сломан.

– Я и сама не знаю, Дэр. Наверное, мне просто стало скучно.

К ее удивлению, он рассмеялся:

– Зря твоя семья допускает, чтобы у такого постреленка с дьявольскими волосами, как ты, было свободное время.

– Скорее всего, больше они такой ошибки не совершат.

Дьявольские волосы. Так ее семья называла темные волосы с рыжими прядками. Они в лучшем случае предвещали тягу к приключениям, в худшем – катастрофу. Дьявольские волосы – большая редкость, но в их семье было два отпрыска, отмеченных подобным образом.

Первым был Саймон. Когда на свет появился второй ребенок, родители попытались отогнать дьявола и назвали девочку Адемарой. Она бы предпочла быть Люси, Сарой или Мэри с традиционными каштановыми волосами семьи Сент-Брайд и спокойным характером. Но, как говорится, от судьбы не уйдешь.

Дэр прополоскал грязную тряпку и продолжил обтирать ее ноги.

– И кто этот Баркстед? Я так понимаю, он неподходящий поклонник?

– А вот и нет! То есть он не совсем поклонник, я встречала его дома у Эллы несколько раз. Он член парламента. Из Нортумберленда.

– Никогда не доверяй политикам, – наставительным топом заметил Дэр. – Так ты сбежала из игрового зала?

Ей не хотелось врать Дэру, и она горестно вздохнула:

– Нет. Из его комнат.

Его взгляд был беглым, холодным и презрительным.

– Я знаю, знаю. Сейчас я сами не понимаю, зачем я вообще с ним пошла. Просто я раньше никогда не играла в зале и хотела попробовать…

– Кто тебя там видел?

– В зале? Многие, но на мне была маска, а Баркстед не называл меня по имени. Он звал меня «моя дама червей», после чего я несколько лет не смогу играть в карты.

Она постаралась сказать это задорно, но Дэр не улыбнулся.

– Тебя любой узнает по цвету волос.

– На мне был тюрбан.

Он одобрительно кивнул и продолжил заниматься ее ногами.

– Рассказывай дальше, – сказал он. – И ничего не скрывай.

– Баркстед был настоящим джентльменом весь вечер. Он мне понравился. Он настоящий военный герой и намного занимательнее большинства знакомых Джорджа. Обычно я неплохо разбираюсь в людях, ты же знаешь.

– И?.. – Он был неумолим.

Она сердито посмотрела на него, хотя он ее и не видел. Скорее всего она и не стала бы этого делать, если бы он смотрел на нее в этот момент. Она поняла, что боится его.

– Мы играли некоторое время, – сказала она. – Он пил и предлагал мне, но когда я отказывалась, он не настаивал. Уж мне-то известно, как некоторые пытаются подпоить человека, чтобы обобрать его как липку.

– Правда? Но тебе в голову не пришло, что можно потерять что-то более важное, чем деньги?..

– Нет. Ему же уже под сорок!

Наконец-то он был готов рассмеяться.

– Я полагаю, что он вел себя так, словно и не подозревал о своем пожилом возрасте?

– Но ведь мужчины часто так делают, не правда ли? Он сделал мне предложение.

Наконец-то она полностью завладела его вниманием.

– Что?

– Предложение. Он попросил меня выйти за него замуж. Нет… он сказал, что мы поженимся. Что мое пребывание в его комнатах ничего не значит, поскольку мы скоро поженимся. Разумеется, я ему отказала. Вежливо, – добавила она. Его глаза вновь стали холодными.

– В его защиту могу сказать, что ты по своей воле пошла в его комнаты ночью.

– Но это вовсе не означает, что я хочу выйти за него замуж.

Девушка попыталась вырвать ногу из рук Дэра, но он сжал ее крепче и начал протирать между пальцами. Это показалось Маре очень интимным занятием.

– Тебе и вправду не обязательно заниматься этим, Дэр!

– Не могу же я позвать прислугу! И что же случилось дальше? Я же не слепой и вижу, что на тебе слегка не хватает одежды.

Ее охватила удушающая волна стыда. Покраснели даже пальцы на ногах.

– Он встал на колени и заверял меня в своих чувствах. Он говорил, что будет заботиться и боготворить меня… Я не знала, что делать, поэтому я сказала, что не могу выйти за него, поскольку мои родители никогда не позволят мне уехать из Брайдсуэлла. Это правда, ты же знаешь, да и я никогда не пойду на это. Вместо того чтобы сдаться, он принял это за вызов и заявил, что мы должны… отправиться в кровать, чтобы принудить их согласиться.

В его взгляде читался недвусмысленный вопрос.

– Разумеется, ничего не было! Я не устаю повторять это тебе! Но Баркстеда это только раззадорило. Он сказал, что это доказывает, что я целомудренная леди, несмотря на мое легкомысленное поведение. А потом, решил, что если я просто проведу там ночь, это тоже сработает. Рано утром он отошлет записку, где будет сказано, что мы хотим пожениться и провели ночь вместе. Я сказала, что моя служанка ждет меня и поднимет тревогу задолго до этого, но на него это не произвело никакого впечатления. Никакие мои доводы не действовали. Это все, – недовольно добавила она, – из-за того, что папа, стал графом Марлоу. Никогда бы он не стал себя вести: столь по-идиотски с самой обыкновенной мисс Сент-Брайд из Брайдсуэлла.

– Ты недооцениваешь свои чары.

Это было сказано очень сухо, но для Мары слова Дэра прозвучали как райская музыка.

– Правда? У меня было много поклонников, но ни один еще не сходил так по мне с ума.

– Ни одного сумасшедшего? Как ужасно! И что же произошло потом? Как получилось, что ты оказалась без платья?

Вот это ей, наверное, никогда не удастся объяснить.

– Он снял его. Я допустила ошибку и прямо сказала, что сбегу. Вот он и настоял на том, чтобы я сняла платье и туфли. Я не могла сопротивляться или кричать, иначе меня бы обнаружили. Ты же понимаешь?

– Да. И что случилось дальше?

Мара решила опустить то, как Баркстед смотрел на ее корсет и как поцеловал, распуская слюни, прежде чем затолкнуть ее в свою спальню.

– Он запер меня в своей спальне, – сказала она.

– На каком этаже?

– Всего лишь на втором. И там были простыни, из которых я смогла сделать веревку.

– Как ты и говорила, он тупица.

– Потому что он не понял, что я сбегу даже без туфель и платья?

– Потому что не понял, что кто-то его убьет.

Мара резко выпрямилась.

– Никаких дуэлей!

– Тебя никто не спрашивает.

– Как же так? – Она вырвала ногу у него из рук. – Я не допущу этого, Дэр. Не допущу! Я не позволю, чтобы ты или Саймон пострадали из-за моей глупости. Я даже не хочу, чтобы Баркстеда убили. В конце концов, здесь есть и моя вина.

– Он проходимец, Мара.

Она взглянула на его полное решимости лицо, и ей захотелось заплакать от отчаяния. Но, будучи сестрой с большим стажем, она попробовала вызвать его сострадание.

– Пожалуйста, Дэр. Из-за дуэли об этом случае все узнают, и пострадает моя репутация. Пожалей меня! Прошу!

Он на мгновение прикрыл глаза.

– Хорошо. Но ты же не будешь возражать, если я велю ему держаться подальше от тебя и дальнейших неприятностей?

– Я буду тебе очень благодарна. И, – добавила она, – никому ведь больше не надо знать. Ты же не скажешь Саймону?

– Раз уж ты не хочешь, чтобы Баркстед умер, то говорить твоему брату с дьявольскими волосами определенно не стоит. Но твоему отцу сказать не мешало бы. Может быть, хоть он вобьет в твою голову немного разума.

– Нет, Дэр! – Она порывисто прикоснулась к его руке. – Заверяю тебя, я выучила свой урок. Я больше никогда не сделаю ничего подобного. Мне было очень скучно, вот я и натворила глупостей.

Он отстранился, и их руки разъединились.

– Разве Джонсон не говорил, что человек, уставший от Лондона, устал от жизни?

– Я не устала от него. Просто у меня еще не было даже шанса с ним познакомиться. Элла ждет ребенка. И ей не до развлечений. Единственные гости у них с Джорджем – это замужние дамы, такие как Элла, которые разговаривают только о мужьях и женах, да знакомые Джорджа по правительству, которые обсуждают хлебные законы, мятежи и разорительную стоимость армии. Все это очень важно, не сомневаюсь, но ужасно скучно.

– Не забудь про этого военного, Баркстеда. Полагаю, он красив и привлекателен?

– Для человека его возраста. – Она чуть было не добавила «Он был при Ватерлоо», но передумала. Именно там Дэр получил свое ужасное ранение. – Он водил меня в Музей восковых фигур, в Египетский зал. И ему известны все лучшие скандалы.

Он поднялся на ноги и бросил тряпку в тазик.

– Тебе нужно найти какую-нибудь веселую даму, которая бы сопровождала тебя повсюду.

Было ясно, что он не одобряет посещение Музея восковых фигур, Египетского зала и особенно скандалов. Неужели он и впрямь стал таким занудой?

Внезапно ей захотелось вернуть старого Дэра, увидеть его прежнюю улыбку – дикую, яркую и такую заразительную. Она хотела, чтобы он пошутил, предложил какую-нибудь сумасшедшую проделку и позвал ее присоединиться к нему.

Ему было всего лишь двадцать шесть. Конечно, война, раны и другие проблемы сломили его дух, но ведь никогда не поздно начать жить заново.