Глава 34


Понедельник выдался необыкновенно теплым для декабря. Солнце пробивалось сквозь жалюзи, в открытую форточку доносился стук миллионов падающих с крыши капель. Дышалось на редкость хорошо.

Августу словно было этого мало. Он распахнул одно из окон и встал перед ним, обдуваемый ветерком так, что полы его расстегнутого пиджака время от времени подлетали. Руки он заложил за спину, как обычно. Прежде Кир не обращал внимания на то, какой манерой он складывал руки – он не просто клал одну на другую, а обхватывал пальцами правой руки левую, словно сдерживал ее от какого-то движения.

- Анна-Мария Веласкез, юрист с 20-летним стажем, всеми уважаемая, балотировалась в местные органы самоуправления, специализируется на гендерном праве, - говорил Кир, перекладывая перед собой на столе распечатки с сайтов, - ее резюме никуда не выложили. Но информацию оттуда, ее контактные данные и фотографию использовали, чтобы заполнить анкету на вебкам портале.

- Вебкам - это такой… - Август покрутил пальцем в воздухе, подбирая слова, - где девочки за деньги по скайпу…

- …делают что угодно, - закончил за него Кир, - в итоге бедной женщине поступило несколько десятков звонков. Наверное, за один вечер она насмотрелась и наслушалась столько, сколько не видела за всю жизнь.

- Судя по сумме иска, так и было. Спасибо, конечно, за подробности, но я тебя не за этим позвал.

- Внимательно внимаю, - отозвался Кир, ослабив узел галстука. – Сегодня утром у них был совет директоров, и пришлось соответствовать. Несмотря ни на что.

- Я попробовал поговорить с Ольгой. Начал издалека, поспрашивал, как у нее дела, есть ли какие-то пожелания, недовольства. Бесполезно: она либо сделала вид, либо не поняла моих намеков.

Кир вздохнул. Вся эта кутерьма вокруг утечки жутко его раздражала и казалась мышиной возней. Ну, кто-то залез куда-то и скачал какие-то файлы. Смешно, все так волнуются, будто украли что-то реально ценное, некое произведение искусства или результат чьей-то долгой и кропотливой работы. Ну, допустим, что работа в базу действительно была вложена немалая, но смысл так трястись над этими документами? Они не несут в себе никакой государственной тайны, это не номера миллионных счетов, не рецепт лекарства от СПИДа. Это просто файлик про чью-то частную жизнь, и важным он кажется исключительно одному человеку – тому, кому эта самая жизнь принадлежит. Ничтожный, суетный мир.

- Это не она. Так что реально бесполезно, - произнес он.

Август обернулся. На этот раз у него на лице отразилась надежда. Кира бы это даже позабавило, он бы даже попробовал подразнить лже-братца, намекая, что знает что-то, не будь для Августа это все так серьезно.

- Я сравнил два украденных резюме. Вернее, их владельцев, - пояснил он, - Есть одна интересная особенность: что Элмац, что эта Анна-Мария – оба до этого уже имели претензии на наш счет: жаловались, чуть что - угрожали судом, придирались к условиям контракта и тому подобное. Характер что у него, что у нее – на редкость стервозный. Откуда Ольге было знать, кто из наших клиентов проблемный? Она никакого доступа к переписке с ними не имела.

- Ну, как выяснилось, доступ у нас в офисе довольно свободный к чему угодно, - иронично сказал Август и, помолчав, спросил: - А то, что оба клиента проблемные, не может быть совпадением?

- Никак. Жалуется примерно один из ста, не больше. Я,правда, точную статистику не порводил. Как-то не было нужды раньше.

- Ну так проведи! – рявкнул ни с того ни с сего Август. Он с грохотом закрыл окно и принялся ходить кругами по кабинету.

- Будет сделано, - пробурчал Кир.

- Только мы разобрались с Элмацем и снова иск. Эта баба - матерый юрист, между прочим, та еще акула, проглотит нас и не подавится.

- Я уже нанял юриста из Чикаго. Да и Лиза полетит туда, если понадобится. Есть шанс, что и на этот раз мы все уладим, - Кир старался не показывать свое раздражение, его действительно мало волновала вся эта история. Он не особо дорожил своим местом, вот только Августа ему было искренне жаль. Тот любил свою работу, вкладывался в нее весь. Кир же просто работал над интересным проектом, не более. Когда проект реализовался и стал приносить стабильную прибыль, интерес его угас. И он просто работал по инерции, потому что должен был, потому что так было удобно всем, потому что ничего другого он не умел и не знал. Пожалуй, и их отношения с Августом развивались по той же схеме: интерес, движение вперед на волне, и затем - привычка.

- Ты не сказал Искре про новую утечку? – спросил Август.

Кир провел рукой по голове. Уже прилично отросший «ежик» постепенно превращался в его прежние кудри. По его подсчетам, еще пару недель – и он снова будет прежним. По крайней мере, внешне.

- Это не ее отдел, не ее забота.

- Правда? – Август слегка наклонил голову набок, словно так ему было удобнее рассматривать Кира. - Значит, она не в курсе? Удивительно.

- Тебе повторить? – повысил голос Кир. - Это не ее за-бо-та.

Август резко приблизился к столу, облокотился локтями о стеклянную поверхность и уставился на Кира.

- Не хочешь рассказать, что случилось? – быстро спросил он.

Кир замотал головой: в затылке неприятно запекло. Кажется, он забыл принять обезболивающее.

- Я не нуждаюсь в исповедниках, поверь. Справлюсь сам.

- Не сомневаюсь. Но мне нужно знать, что случилось.

- Зачем?

- Нужно и всё.

- Так спроси ее.

- Поссорились, - констатировал Август. Он выпрямился и сложил руки на груди, - или расстались?

- Второе.

- Вот оно как!

Август замолчал, обдумывая что-то.

- Слушай, - заговорил он осторожно, - в таком случае, может, уже обсудим тот факт, который ты велел мне игнорировать?

- Не хочу обсуждать.

- Ведь это с ее компьютера были скачаны оба резюме, - сказал он, словно не слыша Кира, - и еще пятьсот других, чьим обладателям мы уже заранее можем посылать свои искрение извинения.

- Ты глухой или у тебя плохо с памятью? Я сказал уже: это не значит, что она их украла. Надо быть круглой дурой, чтобы так подставляться. И на этом все. Я не хочу это обсуждать.

- Хм, извини. Просто, подумал, что если уж вы расстались, то… ты мог изменить свое мнение о ней.

- Мое мнение о ней не изменится никогда.

Август снова выдержал паузу, подбирая слова.

- Я понимаю, тебе не просто. Но пойми, что на Искру указывает столько улик…

- Ты постоянно ее в чем-то подозреваешь. Самому не надоело?

- Мне все время кажется, что она что-то скрывает.

Кир устало вздохнул.

- Ну, так пойди к ней и выведай наконец, что она скрывает, - прорычал он. - Можешь сделать это своим излюбленным способом. Только меня избавь потом от подробностей.

Август удивленно поднял брови.

- Будешь закатывать такого рода истерики дальше, и я сделаю вид что тебе поверил.

- Да нет же! Я на полном серьезе тебе это предлагаю. Проверь ее и успокойся, наконец.

- А ты потом задушись меня во сне.

- После Байкала же не задушил.

Август недоверчиво покачал головой. Было видно, что он не сильно старался переубедить своего лже-брата. Но все-таки, он сделал еще одну попытку:

- Да брось. Вы еще помиритесь.

- Мы не ссорились. Я просто ушел от нее.

Август колебался.

- То есть… я действительно могу это сделать?

Кир сгреб бумаги и встал, шаря по карманам в поисках пузырька с таблетками.

- Делай, что хочешь. Удачи тебе, братец.


***


Две недели. Две бесконечные мучительные недели Искра провела в одиночестве.

Она то ненавидела себя, то искала себе оправдание. Все так спуталось в ее голове, что порой она начинала думать, что вот-вот сойдет с ума. У нее был самый прекрасный мужчина, о котором только можно было мечтать, и она дала ему уйти, просто потому что была не уверена в своих чувствах. Бред, идиотизм. Ей лучше не рассказывать об этом никому: ни Анне, ни матери, ни Кларе, когда та подрастет, – никто не поймет такой поступок. Он, возможно, и красив, подошел бы для какой-нибудь слезной мелодрамы, но для жизни это был абсолютно непрактичный и бездумный шаг. Выпустить синицу, размечтавшись о журавле.

Самое ужасное было то, что едва Кир покинул ее дом, она поняла, как он ей необходим. Ломка, иначе это не назовешь, началась в тот же вечер. Искра просидела два часа без движения над давно погасшим монитором - кажется, она планировала поработать ночью, чтобы отвлечься. Ее сердце разрывалось надвое, она буквально била себя по рукам, чтобы не набрать его номер. Только прохладный душ слегка восстановил ее сознание, по крайней мере, она была способна делать повседневные вещи: готовить завтрак, одеваться, слегка краситься – только недолго, чтобы не зависнуть над зеркалом в воспоминаниях, и работать, ходить, дышать, иногда есть... Но каждую минуту ее не отпускала повторяющаяся, словно бегущая строка, мысль: это не жизнь, это ад.

Однажды она прочла в каком-то женском журнале дурацкую статью про влияние первого сексуального опыта женщины на всю ее последующую жизнь с мужчинами, на ее аппетиты, на предпочтения и прочее. Она тогда громко посмеялась и закрыла журнал, не дочитав до конца: ей показалось это сущим бредом. Однако теперь она вдруг задалась вопросом: а не может ли быть такого, что только сейчас она действительно получила истинный сексуальный опыт? То, что было прежде, было никаким. Она бы даже не смогла описать своего первого партнера, как бы ни старалась – он был забыт, затемнен, стерт из ее памяти. Ее женская суть открылась ей только теперь, когда она наконец почувствовала себя любимой. Ночь на Байкале была посвящением, открытием, началом. И Кир дал продолжение этому началу – многообещающее, неповторимое... Она быстро вошла во вкус и поняла, что, оказывается, та женщина, которая была ею прежде, это была совсем не женщина, а жалкое подобие, резиновая кукла, не видевшая жизни даже в ее самых мутных красках. Настоящая она – настоящая женщина – была полна внутренней энергии, чувств, нерастраченной страсти, потому что прежде ее просто некому было дарить, не было достойных. Этой энергии ей хватило бы на миллиард бессонных ночей, полных любви. Теперь же, не находя никакого выхода, эта энергия начала поджаривать Искру изнутри.