– Ладно, дочка. – Мама нервно теребила край скатерти. – Только прошу, головы не теряй. А то эти египтяне, они умеют красиво говорить и дурить головы. И, главное, паспорт спрячь в надёжном месте, в руки никому не давай.

– Мама! – воскликнула я. – Ну я тебя прошу. Почему ты всегда думаешь о самом плохом?

– Такая вот у тебя мама, – улыбнулась она. – Боюсь, переживаю. Ты же одна у меня.

Вечером я навестила свою школьную подругу Наташу и ее дочку Ларису. Получив плюшевого медведя, маленькая негодница расцвела и почти весь вечер не слезала с моих колен. Наташа была замужем больше четырех лет. Её муж, отец трёхлетней Ларисы, работал в Москве и, по слухам, имел там любовницу. Наташа была в курсе сплетен, но не разводилась, поскольку не хотела становиться безработной матерью-одиночкой, а устроиться на денежную должность, имея ребенка и диплом педвуза без опыта работы, в нашем городе очень проблематично. Я не одобряла эту позицию, но предпочитала не ввязываться в споры. Поэтому весь вечер мы не касались их семейных проблем, а просто чесали языки, вспоминая школьные годы и перемывая кости всем знакомым. Я упомянула, что еду в Египет, но не стала рассказывать про Саида. Впрочем, это не помешало Наташе съехидничать:

– Может, ещё одного жениха себе там найдёшь?

– Может, и найду. Никогда не знаешь, где встретишь свою судьбу.

– Знаешь, я тебе завидую, – вдруг тихо сказала Наташка. – И очень надеюсь, что тебе повезёт.

– Я тоже надеюсь. А чему завидовать? Работаю в Москве, кручусь как белка, чтобы оплатить аренду квартиры. Cемьи нет, таскаюсь по заграницам в поисках мужа, да всё никак.

– Это про тебя так наши сплетницы говорят. Что, мол, шило в одном месте, всё от неустроенной личной жизни. Пора бы уж остепениться, найти себе нормального русского мужика, выйти замуж и нарожать детей. – Она рассеянно потрепала дочку по волосам. – Да только неправда всё это. Не слушай ничьих советов.

– Я и не слушаю. Не стану выходить замуж ради соседок, чтобы те перестали ко мне цепляться. И потому, что Маша-Даша-Глаша в мои годы уже давно замужем, тоже не буду. Но я думала, ты как раз за семейные ценности.

– Я-то конечно, – Наташа рассмеялась, но как-то невесело, – только я себя в зеркале не узнаю. Такое чувство, что молодость далеко позади, а ведь мы с тобой ровесницы. Каждый день одно и то же, и ничего уже не поменять. Раньше мне казалось, что я всё могу, что целый мир скоро будет у моих ног, а сейчас… – Она устало махнула рукой.

– У тебя есть дочка, – сказала я.

– Конечно. Ради неё и живу. Если бы не Лариска… А может быть, тогда бы рискнула, развелась, уехала из Твери. Была бы другая жизнь.

– Перестань! Не надо впутывать ребенка. А новую жизнь могут начать не только бездетные. Конечно, ребенок – это ответственность и всё такое. Но при желании что-то можно придумать.

– Знаю. Наверное, просто смелости не хватает. Вот и живем, как в болоте. А про твою жизнь рассказывают, как будто это сериал. Везде была, всё видела. Замужем дважды побывала за иностранцами. Ну не сложилось, в другой раз повезёт. Зато есть что вспомнить, понимаешь? Вот у нас тебя все вроде бы осуждают, а в душе завидуют. Потому что остальные вышли замуж за первого, кто позвал, родили детей и поставили на себе крест. У кого муж пьёт, кого бьёт, кому изменяет – всё терпят. В лучшем случае он просто лодырь, на диване целыми днями лежит, а баба одна на себе тянет дом и детей. – Наташа немного помолчала. – Когда Лариса подрастет, первым делом запрещу ей рано выходить замуж. Пусть хоть она поживет, мир посмотрит.

– Да ладно тебе, – сказала я неуверенно, – разве всё так плохо?

– Нормально, – тихо ответила Наташа. – Всё нормально. Не бери в голову. Но и не слушай никого. Те, кто прожил такую жизнь, как наши женщины, просто не имеют права советовать. Знаешь, в последнее время я часто вспоминаю свою свадьбу… Лёша был такой влюбленный, он хотел свернуть ради меня горы… Куда всё это делось? Почему? – Лариса вздохнула и резко замолчала. – Ладно, пошли почаёвничаем.

Этой ночью я долго лежала без сна, обдумывая Наташины слова. Подушка казалась жёсткой, а одеяло слишком тёплым. В голову лезли мрачные мысли. Раньше я никогда не задумывалась всерьёз, каково живется многим нашим женщинам: в нищете, рядом с опостылевшим мужем – и так долгие годы. Я бы не смогла. Наверное, поэтому меня вечно влечет туда, где трава кажется зеленее. А буду ли я там счастлива? Не знаю. У меня ощущение, что мы с Саидом близкие люди, но ведь, по сути, он совершенно чужой человек: мы росли в разных странах, читали разные книги, у нас разный менталитет. Однако я готова рискнуть, готова рисковать снова и снова в надежде однажды обрести то, что ищу. И всё же вечный поиск лучше, чем жизнь по накатанной колее, – когда всё плохо, но ничего не исправить. Самое худшее – смириться и перестать бороться, признав своё поражение. А что дальше? О чём думает Наташа и тысячи подобных женщин, ложась спать? Что их ждет, кроме череды одинаково унылых дней, вплоть до смерти? У меня хотя бы есть надежда и ощущение, что я не стою на месте, а иду. Даже если потом окажется, что направление пути было выбрано неверно.

Сон так и не шёл. Я закуталась в плед и вышла в Интернет.

– Привет! Рад тебя видеть. Почему не спишь? – тут же написал он.

– Не спится. Можно задать тебе один вопрос?

– Конечно.

– Ваша женщина… египтянка, если она вышла замуж, а потом поняла, что ошиблась… Она несчастлива, ей всё не нравится, муж мало зарабатывает, пьёт… то есть у вас не пьют, но всё равно… в общем, всё плохо. Что будет? Она разведётся?

– Может быть. Но, скорее всего, нет.

– Будет терпеть? Почему? Разве в Египте плохо относятся к разведённым?

– Нет, дело в другом. Это сложный вопрос. Зависит от семьи, от того, какие именно проблемы, есть ли дети.

– Предположим, есть дети.

– Тогда вряд ли. Хотя всё бывает.

– Потому что боится, что не справится одна? Что люди будут плохо на неё смотреть?

– Не только поэтому. У нас многие живут вместе только ради детей. Неполная семья – это очень плохо. Деньги тут не главное. Муж обязан обеспечивать детей в любом случае, даже если был развод с женой. Часто муж должен выплатить ей большую сумму, если это записано в брачном контракте. Когда он оставляет жене квартиру или есть возможность вернуться к родителям, она может спокойно уйти. Тем более если женщина работает.

– Но не уходит? Почему?

– Очень плохо, когда дети растут без отца.

– Но как же она сама? Разве женщина не имеет право на счастье?

– Аня, у нас есть религия. То, что в этой жизни – быстро закончится. Если человек живет, как нужно Богу, он вечно будет в раю. Это стоит того, чтобы терпеть. Кроме того, если муж и жена понимают и уважают друг друга, они могут прожить и без любви.

– И вы все в это верите?

– Конечно. А ты разве не веришь?

– Нет. Не знаю… прости. В христианстве тоже есть доктрина о загробной жизни. Но мало кто задумывается на эту тему и мало кто уверен на сто процентов. Мы говорим, что живем на этом свете лишь раз. И, конечно, каждый хочет получить всё самое лучшее здесь и сейчас. А загробная жизнь… неизвестно, есть она или нет. И не факт, что ты окажешься в раю. В общем, мы редко думаем про то, что будет после смерти.

– Понимаю. Наша вера намного сильнее. Поэтому нам легче жить. Если у тебя есть вопрос – в Коране есть ответ.

– На все вопросы?

– На все.

– Мне трудно такое представить.

– Попробуй сама почитать Коран.

– Разве мне можно? Я ведь не мусульманка.

– А в чём проблема? В переводе читать всем можно. А насчет жизни после смерти… не надо думать об этом сейчас. Я всё расскажу подробно, когда встретимся. Лучше иди спать, уже поздно.

– Хорошо. Спокойной ночи.

– И тебе. Целую.

Я закуталась в одеяло и уснула с мыслью о том, как хорошо было бы найти ответы на все вопросы в одной-единственной книге.

В воскресенье утром я начала собираться в обратную дорогу. Шёл противный дождь, и выходить на улицу совсем не хотелось, но мне предстояло ещё добраться до Москвы. Мама готовила долму, так что шансы вырваться из дома без обеда равнялись нулю.

На обед пришла мамина сестра. Она долго разглядывала меня в прихожей и охала, как я похудела. Тетя Вера, или Вера Евгеньевна, как звали её на службе, всю жизнь отработала в школе, последние лет пятнадцать – в должности завуча. Её боялись все: от первоклассников до выпускников. Да что ученики, по слухам, сам директор побаивался тёти. Стоило ей строго посмотреть на кого-то сквозь стекла своих круглых очков, как бедолага тут же делался ниже ростом и ощущал себя нашкодившим первоклассником, пойманным в курилке. Я знала, что у тёти на самом деле доброе сердце, но каждый раз в её присутствии чувствовала себя, как на экзамене. Муж тёти давно умер, собственных детей она не имела, возможно поэтому старалась принимать самое активное участие в моей судьбе.

В этот раз тётя Вера превзошла сама себя. Мама рассказала сестре о моих отношениях с египтянином, и, естественно, та вовсе не пришла в восторг. В течение полутора часов тётя настоятельно советовала мне забыть своего «сомнительного ухажера» и найти положительного, работящего, непьющего и обязательно русского парня. Попутно она предлагала мне кандидатуры своих бывших учеников, убеждая меня в том, что каждый из них будет счастлив, если я остановлю свой выбор именно на нём. Мне с трудом удавалось держать оборону, а мама, поскольку сама не одобряла отношения с Саидом, даже не пыталась меня поддержать. Я понимала, что тётя желает мне добра, но наши с ней представления об идеальном муже никак не совпадали.

Около четырех часов я плюхнулась на сиденье автобуса. Мама настояла на том, чтобы проводить меня на вокзал, и сейчас мы смотрели друг на друга сквозь влажное стекло. То ли она плакала, то ли это капли дождя стекали по её лицу. На минуту я почувствовала себя крайне неуютно, да ещё некстати вспомнилась тётина лекция. Опять меня несёт на другой конец света, а маме переживать. Но я тут же одернула себя. Это закон жизни: дети вырастают и начинают свою взрослую жизнь. Оставаться в Твери и жить в одной квартире с мамой я бы всё равно не смогла, начала бы раздражаться по всякому поводу, страдать и чувствовать себя несчастной. К тому же пришлось бы жить за счет мамы, а это совсем не дело. Надеюсь, вскоре я устрою свою судьбу и подарю маме внуков. Будут ездить друг к другу в гости – из неё получится замечательная бабушка.