– Да, пожалуйста!

Кармен идет вслед за ним и оказывается в рабочем кабинете с массивной тяжелой мебелью. На старинных полках множество книг в дорогих переплетах, на стенах – старинные гравюры и эстампы. Как в кино про старинные замки, думает Кармен.

– Господин барон хотел бы поговорить с вами без свидетелей, вон там телефон! – Вильям указывает на большой письменный стол, заваленный бумагами. – Мы немедленно переключим линию сюда. Просто возьмите трубку, как только аппарат зазвонит!

Он слегка наклоняет голову и быстро уходит. Почти сразу звонит аппарат в кабинете. Кармен в который раз поражается, как здесь все четко налажено. Она берет трубку:

– Да, я слушаю, Штефан!

– Прекрасно, что ты там, Кармен, я хотел бы поговорить с тобой, прежде чем прилечу. Через несколько минут я сажусь в вертолет и через час буду на месте. И хотел бы узнать, что меня там ожидает…

– Да… – Кармен в недоумении: зачем ему это сейчас? – То, что вокруг дома, я не могу видеть – это засекречено, но возле замка стоят несколько автомобилей…

– Нет, не об этом. Я знаю, что эти люди делают свою работу хорошо. Меня интересуешь ты!..

Кармен любуется большой хрустальной пепельницей, стоящей рядом с телефоном, и возбужденно говорит:

– Здесь все очень счастливы, что все закончилось благополучно. Мы так боялись за тебя!

– Меня интересует, что чувствовала ты!

Кармен вздыхает:

– Я вычеркнула тот случай из памяти, если ты это имеешь в виду. То есть я хочу сказать, что не испытываю к тебе антипатии. Впрочем, я уже несвободна и не расположена к каким-либо близким отношениям. Я правильно поняла твой вопрос? Что прошло, то прошло. Но дружеские отношения возможны, если это тебя устроит!

На другом конце провода на некоторое время установи лось молчание. Затем Кармен слышит совсем другой голос, изменившийся, жесткий:

– Нет, это меня не устроит, Кармен. Мне очень жаль, что все вышло так тогда, и я прошу у тебя прощения за этот… неприглядный инцидент. Я потерял контроль над собой. И не прощу себе этого никогда. Но снова встречаться с тобой сегодня, зная, что никакого будущего у нас нет, – это для меня слишком, Кармен. Поэтому могу я попросить тебя покинуть дом до моего приезда? Я хочу побыть один!

Кармен задохнулась. Ее просто выставляют из дома. Так с ней еще никто не поступал!

– Эльвира тоже там?

Кармен кивает, сопровождая кивок почти беззвучным «да».

– Тогда порядок, передай ей, пожалуйста, мою просьбу остаться в замке Кальтенштейнов. Так и скажи от моего имени: «Добро пожаловать!». Я надеюсь, она не заболела?

– Нет-нет, все в порядке, Штефан. Я скажу ей все. – Ее тон тоже изменился.

Голос звучит сухо и по-деловому. Она сама не заметила, когда это произошло.

– Хорошо, тогда до свидания, Кармен.

– Пока, Штефан! – Она кладет трубку на рычаг.

Кармен берет в руки стоящий на столе снимок в серебряном багете.

На фото миловидная ухоженная женщина примерно сорока лет. Она стоит рядом с кабриолетом «мерседес», назад нем плане – замок. Круглым женским почерком на обороте сделана надпись: «Я люблю тебя!» Все тот же мотив, все та же ложь, вечная и непобедимая! Определенно – это его сбежавшая жена.

– Наверное, ты поступила правильно, – обращается Кармен к женщине на фотографии.

Поворачивается и выходит из кабинета.

– Ну что ж, Эльвира, Штефан очень обрадовался, узнав, что ты здесь. – Кармен делает короткую паузу и заключает: – Меня, впрочем, он видеть не хочет!

– Но этого просто не может быть! После того, что ты сделала за последние несколько часов! – Лаура недоверчиво переводит взгляд с Кармен на Эльвиру, надеясь, что та поддержит ее.

– Нет, все именно так. Он совершенно четко дал мне понять, что не желает, чтобы я находилась в замке в момент его триумфального возвращения!

Эльвира недоверчиво качает головой:

– Я тоже этого не понимаю. Почему?

– Он спросил, как я настроена по отношению к нему. Я сказала, что настроена дружески, но не более того. Тогда он заявил, что лучше останется один, вернее, только с тобой, Эльвира!

– Что я могу сказать… – Эльвира встает, медленно идет к стене с фотографиями.

– Да ничего не надо говорить, Эльвира! – Кармен подходит к ней, останавливается напротив фотографии Анны, кладет руку старушке на плечо. – Он же сын Анны!

– Ему срочно нужен психиатр! – слышится с дивана голос Лауры.

– Ему в самом деле нелегко. В этой семье всегда культивировались жесткость и порядок, причем каждый развивал это в себе – иначе было не выжить. В нем течет кровь его родителей, предпочитавших иные ценности, но его воспитывали люди в традициях клана Кальтенштейнов. Поймите, если я сейчас оставлю его одного, он еще больше озлобится, станет совсем одиноким!

– Совершенно ясно, что ты должна остаться здесь. – Кармен нежно обнимает Эльвиру. – Я думаю лишь о том, что ему нужно как-то помогать. Он болен!

– Болен он или нет, я не знаю. Но нельзя отрицать, что Штефан умный, интеллигентный человек и у него выдающиеся способности руководителя! – заявляет Эльвира.

– Да, у гениев такое часто случается. Одно не исключает другое – в работе это один человек, а в личной жизни – совсем другой! Ему нужна помощь, и как можно скорее.

– Спроси завтра у психиатра, – бросает Лаура.

– Конечно, – говорит Кармен, – и про него, и про тебя. Про себя бы не забыть!

Когда они уже едут в машине по аллее парка, Кармен замечает:

– Странная ситуация. Я ведь действительно очень беспокоилась за него. И совсем не понимаю, почему он среагировал так странно. Чего он ожидал? Что я кинусь ему на шею, когда он прилетит?

Ворота медленно открываются. Справа и слева стоят люди из службы безопасности с передатчиками. И территория вокруг замка тоже хорошо прикрыта. Штефан прилетит примерно через тридцать минут, и профессионалы уже в работе. Им надо обеспечить безопасность босса.

– Что ты собираешься делать сегодня вечером? – Лаура, обернувшись, все еще смотрит на ворота замка, которые закрываются за ними.

– То, что и собиралась делать. Провести вечер с Давидом! А ты?

– Я, пожалуй, пойду домой. Если подумать на трезвую голову, одна ночь ничего не может изменить!

– Ты имеешь в виду Фредерика? – Кармен искоса смотрит на подругу.

– Как, однако, потенция влияет на психику мужчины… Нам, женщинам, этого не понять! – глубокомысленно заявляет Лаура. – Ты можешь представить себе, что огромный мужик, выше ста восьмидесяти сантиметров ростом, так зависим от этих восьми – пятнадцати сантиметров плоти там, у себя внизу? Мне это совершенно непонятно.

– Как-то странно ты заговорила. Не ты ли совсем недавно так много уделяла времени этим самым пятнадцати сантиметрам?

– Наверное, потому, что никогда не задумывалась об этом. Да и зачем было думать, если у партнера все функционировало нормально?

– Это верно… – соглашается Кармен. – А вот еще парадокс. Многие известные люди, оставившие след в истории, были импотентами. Дуайт Эйзенхауэр, например. А ведь большинством своих побед на фронтах Второй мировой войны американцы обязаны ему. Пу И, последний китайский император… У него было пять жен, но лишь номинально. Людовик XVI возбуждался только при взгляде на гильотину, а в личайший анархист всех времен и народов Михаил Бакунин вообще не нуждался в ком-то в постели!

– Черт побери, – хлопает в ладоши Лаура, – а ведь я не заметила, чтобы Фредерик особенно страдал из-за своего не дуга. Или он только делает вид? Как ты думаешь?

Кармен поворачивает на свою улицу:

– Трудно сказать. Фредерик – хороший артист. К тому же он еще довольно молод. И видимо, надеется, что все образуется. Что у него впереди вся жизнь… – Она тормозит прямо перед машиной Лауры. – Ты поднимешься или поедешь домой сразу?

– Тебе нужно что-то сделать дома?

– Быстро прослушать автоответчик и собрать кое-какие мелочи, чтобы было с чем переночевать.

Кармен целует ее на прощание в щеку. Лаура чмокает Кармен в нос, прижимается к ней на секунду и пересаживается в свою машину.

Давид не знает трех главных новостей этого дня. Она сразу же начинает звонить ему. Сначала они долго препираются, кто к кому должен приехать, потом Давид решает, что смена скатерти на обеденном столе ему не повредит. День сегодня выдался очень напряженный, а завтра предстоит такой же. Поэтому он сам приедет к Кармен. Потом они долго обсуждают, что ему принести с собой. Кармен даже не помнит, что у нее в холодильнике. Ей надо посмотреть.

– Брось!.. – говорит он.

Он уже выезжает и купит по пути курицу-гриль, красного вина и еще что-нибудь. Они обойдутся этим.

Кармен носится по квартире, прибирает все, что можно, моет ванную, приводит себя в порядок, накладывает легкий макияж, ставит сервировочный столик поближе к кровати. В этот момент раздается звонок.

Он стоит пред дверью, светловолосый, зеленоглазый, на лице легкий румянец. Он выглядит так, что Кармен хочется бросить все и отправиться с ним в долгое морское путешествие. Чтобы легкий вечерний бриз холодил ее кожу, ласкал волосы, а лучи заходящего за горизонт солнца отражались в его глазах. Он обнимает ее, целует, она чувствует его запах, ставший таким родным. Запах не туалетной воды, а именно его тела. Больше всего ей хотелось бы стоять так долго-долго, недвижно, забыв обо всем на свете. Она теснее прижимается к нему.

Ей заранее известна его реакция на этот порыв. Он отстраняет ее от себя, нежно, но решительно, долго смотрит на нее:

– Ты выглядишь восхитительно, Кармен. Как это, должно быть, прекрасно – любить тебя!

– Ты можешь любить меня!

– Но ты же знаешь, что я понимаю под этим!

– А ты знаешь, что я счастлива уже тем, что ты рядом. Мне не нужно то, чем природа наделяет мужчину ради полового отличия. Мне нужен ты! И нужен мне такой, какой есть!