Крис Кеннеди - Ирландский воин

— Милорд, мы нашли человека, который может быть Редом, — сообщил вошедший.

Рэрдов тут же оживился и выкрикнул:

— Где он?!

— В монастыре, милорд. — Солдат старался не смотреть на Рэрдова.

— И что же он там делает? Почему он не здесь?

— Она… Она выгнала нас.

— Она?..

— Да, матушка-настоятельница.

Пентони в изумлении уставился на воина. Барон же — ему казалось, он ослышался, — переспросил:

— Она… что, выгнала вас? Но ведь она женщина, а у тебя — меч.

Солдат в смущении откашлялся.

— Да, конечно, милорд, но у нее — Бог.

Рэрдов, казалось, не знал, как лучше выразить свое негодование. Его лицо сделалось сначала абсолютно непроницаемым, а потом медленно, как кленовые листья осенью, приобрело пылающий ярко-красный цвет.

— Пошел вон! — рявкнул он, и солдат, попятившись, стрелой вылетел из комнаты.

— В последнее время Ирландия стала прямо-таки рассадником предательства, — спокойно заметил Пентони. — Например, О’Мэлглин, Ред и вы, милорд.

Со стороны барона ответа не последовало, но в какой-то момент Пентони вдруг заметил, что Рэрдов смотрит прямо на него. И советник замер со свитком в руке. Замер, потому что хозяин замка смотрел на него, на Пентони, с восторженной улыбкой.

— О Господи, черт побери! — взорвался наконец Рэрдов.

Пентони в растерянности выронил свиток, а барон, вскочив на ноги, закричал:

— Черт побери, Пентони, ты великий мудрец!

Пентони, вздрогнув, пробормотал:

— Вы о чем, милорд?

Лицо барона приобрело свой обычный цвет, и он, щелкнув пальцами, проговорил:

— Садись, Пентони, и пиши.

— Что писать, милорд?

— Пиши о предательстве! — радостно воскликнул Рэрдов. — Как ты только что сказал, в Ирландии полно коварных предателей. Ирландцы стали слишком наглыми, отсюда и происки мерзавца Реда. Так вот, я полагаю, что пора их всех уничтожить.

— Уничтожить? — переспросил советник.

Барон с улыбкой кивнул:

— Да, именно гак. Ведь союз Реда с ирландцами угрожает безопасности короля на всем побережье его королевства, понимаешь?

Пентони мгновенно все понял. Пусть король узнает об этом, а не о том, что Рэрдов нашел и потерял владычицу красок, причем втайне от своего сеньора. Да-да, следовало направить шум и крик на кого-то другого, ибо это превосходный способ отвлечь внимание от собственных проступков.

Рэрдов же, по-прежнему улыбаясь, продолжал:

— Эдуард придет в ярость, узнав, что еще и кельты присоединяются к тому, что затевается против него в Шотландии. Ха, замечательно! Садись же, Пентони. Садись и пиши!

Советник сел и окунул перо в чернильницу. Взглянув на барона, спросил:

— Кому именно писать?

— Уогану, наместнику. Он ведь направляется к нам? Что ж, тогда пошлем всадников, чтобы перехватили его и сообщили о кознях ирландцев.

Пентони заскрипел пером по пергаменту, Рэрдов же продолжал:

— Нет, я не стану спокойно ждать, когда на меня свалится война. Так что разошли послания всем соседним землевладельцам. И моим вассалам.

Перо Пентони перестало скрипеть, и он поднял голову.

— Зачем, милорд? Почему?..

Рэрдов подошел к окну и, дернув за ржавую железную задвижку, широко распахнул ставни. В комнату хлынул яркий солнечный свет, от которого у Пентони заболели глаза.

— Потому что наместник направляется на север, — ответил Рэрдов. — И король Англии тоже в пути. Урожай созрел, и пора идти войной на ирландцев.

Лежа на спине, Финниан смотрел на звезды и думал о своей жизни. Почти двадцать лет он пытался вернуть ирландские земли, в первую очередь уишминское побережье. И за все это время он ни разу не позволил женщине завлечь его, однако сейчас…

Что сейчас?

Он предавался любви, получал удовольствие, не более того. То же самое он множество раз проделывал и до этого, не так ли? Так что ничего особенного не произошло.

Финниан невольно застонал. Ох, он ведь прекрасно знал, что ничего подобного с ним никогда еще не случалось. И не нужно себя обманывать. Ведь он не просто получал удовольствие. Он отдался этой женщине, окунулся в нее, словно она была рекой, а он — дождем.

И более того, этот дождь еще не кончился, ибо Сенна по-прежнему лежала у него на груди, раскинув в стороны ноги, а он, Финниан, все еще был в ней, причем его это вполне устраивало.

Тут она вдруг пошевелилась, подняла голову и посмотрела на него.

— Проснулась? — Финниан улыбнулся ей.

Сенна кивнула, а он пробормотал:

— Ну, что-нибудь скажешь мне?

— Я скажу тебе все.

«Нет, — подумал Финниан, — не говори так!» И тут же спросил:

— А как получилось, что ты не девственница?

Казалось, Сенна ожидала этого вопроса, потому что она сразу ответила:

— Прежде я была замужем.

— Когда?

— Десять лет назад. Мне тогда было пятнадцать.

Финниан ненадолго задумался, потом задал очередной вопрос:

— И как долго?

Она криво усмехнулась:

— Одну ночь.

— Милая, но… — Финниан умолк и провел пальцем по ее губам.

— Он умер, — пояснила Сенна.

— А что с ним случилось? Почему?..

Она пожала плечами, потом со вздохом проговорила:

— Это из-за меня. Я виновата. Но он был старый и жестокий. А я тогда носила ребенка… и потеряла его. О, это было ужасное время. И лекарь сказал, я больше не смогу иметь детей.

— О, милая… — пробормотал Финниан нежно погладив ее ладонью по щеке. Больше он вопросов не задавал.

Какое-то время оба молчали, потом Сенна прошептала:

— То, что ты делал со мной… это восхитительно.

Финниан невольно улыбнулся:

— Рад слышать, милая. — Он провел ладонью по ее бедру и, снова улыбнувшись, добавил: — А то, что ты делала со мной, тоже было исключительно приятно.

— А когда ты… снова это сделаешь? — в смущении пробормотала Сенна.

Он пристально посмотрел на нее.

— Милая, а когда ты этого захочешь?

Сенна тут же шевельнула бедрами, и это был весьма красноречивый ответ.

Финниан еще минуту-другую смотрел на нее все так же пристально, и его темные глаза казались непроницаемыми. Но в них не было и насмешки — Сенна хорошо это видела. В его глазах было что-то другое, что-то серьезное и задумчивое. Никогда прежде она не видела у него такого выражения, поэтому и не могла его понять.

Наконец он начал медленно двигаться; причем насколько бурным и страстным было их предыдущее соитие, настолько это было нежным и неторопливым.

А потом они долго лежали в полном молчании, крепко обнимая друг друга. Уже засыпая, Сенна окончательно осознала, что влюбилась в могучего ирландца.

Незаметно подкравшийся рассвет осветил все вокруг ярчайшими оттенками розового и желтого. И именно в этот час отряд всадников в накидках — на них был вышит ворон с выпущенными когтями — растянулся на полмили в ширину неровной линией. Из-под шлемов глаза рыцарей внимательно всматривались в утренний туман.

Ее следовало найти. И если ирландец с ней, то он должен умереть — таков был приказ.

На следующий день, когда солнце уже стояло в зените и тени стали самыми короткими, Финниан с Сенной, притаившись среди деревьев неподалеку от Хаттонс-Лип, наблюдали за нескончаемым потоком людей, шедших в город и из города.

— Ты знаешь это место? — тихо спросила Сенна.

— Да, немного, — неопределенно ответил Финниан и тут же добавил: — У меня было здесь несколько встреч.

— А люди здесь доброжелательно относятся к ирландцам? Сочувственно?

Финниан нахмурился и покачал головой:

— Нет, не очень-то доброжелательно.

Сенна взглянула на него с удивлением.

— Но ведь здесь живут ирландцы, верно? Мы же в Ирландии, в Эйре… Это твой народ, Финниан. Следовательно, они должны быть дружелюбными. При наличии достаточного количества… — Она запнулась. — При наличии оснований.

— Ты хочешь сказать — денег? — Он в упор посмотрел на нее. — Поверь, милая Сенна, для большинства людей жизнь дороже денег. Поэтому они предпочтут деньгам жизнь.

— Я вовсе не утверждаю, что деньги значат больше, чем человеческая жизнь, — возразила Сенна, насмешливо взглянув на Финниана. — И я не считаю, что другие так думают. Но уверена в том, что людей можно убедить и…

— Я прекрасно понимаю, что ты говоришь, — перебил Финниан. Он нахлобучил ей на голову широкополую шляпу, которую стащил с пони, оставленного хозяином без присмотра возле хижины.

Тут же поправив шляпу изящным движением, Сенна поинтересовалась:

— Как я теперь выгляжу?

— Как кристалл, излучающий огонь. Так что не поднимай головы, милая, — ответил Финниан.

— Ладно, хорошо. Но и ты будь осторожен. Ведь ты станешь привлекать больше внимания, чем я. Ты выглядишь слишком уж важным и… — Она окинула Финниана взглядом. — И величественным.

— Это потому, что я готовлюсь стать королем.

Сенна фыркнула, однако промолчала.

Минуту спустя они пошли к дороге и, влившись в бесконечный поток людей, направлявшихся на ярмарку, добрались до ворот, у которых образовалась толчея из тех, кто стремился войти или выйти.

— Здесь так шумно… — проворчала Сенна.

Взглянув на нее, Финниан остался доволен ее маскировкой. Шляпа превосходно скрывала ее лицо, а несколько мазков речного ила на щеках и плащ, накинутый на плечи, дополнили маскарад. Сейчас Сенна выглядела как юный слуга или оруженосец.

Правда, Финниан не ожидал, что у них тут могли бы возникнуть какие-то неприятности. Ведь Рэрдов скорее всего решил, что они отправились прямо на север, к королю О'Фейлу. Что же касается убийства английских солдат у реки, то в этих местах вполне могли найтись и другие ирландцы, способные совершить такое преступление.