Эми Фетцер - Ирландская колдунья

– Ага. – Шинид старательно избегала смотреть Реймонду в глаза.

– Ну и что полагается в таком случае сказать?

– Прошу прощения? – Она явно считала, что делает Реймонду большое одолжение.

– А как насчет «я больше не буду»? Или «я обещаю больше не лезть на поле для упражнений»?

– А на кухне скучно!

Реймонд уже успокоился, но понимал, что излишнее снисхождение не доведет девчонку до добра.

– Тогда кому-то придется за тобой присматривать.

– Тебе? – просияла Шинид.

Реймонд лишь покачал головой в ответ и огляделся, пробормотав себе под нос:

– Нахалка!

Первым ему на глаза попался Коннал, и де Клер подозвал паренька к себе.

– Теперь ты будешь присматривать за Шинид.

– Милорд? – Коннал не поверил своим ушам.

– Она не может оставаться сама по себе. Коллин слишком занята, а Изольда совсем старая и не в состоянии гоняться за ней целый день.

– Но у меня тоже есть обязанности! – Коннал поднял с земли ведра, полные овса для лошадей.

– Вот и выполняй их по-прежнему. А она пусть будет при тебе.

– Вы хотите, чтобы я стал нянькой?

– Я не младенец! – Шинид со всей силы пнула обидчика в лодыжку.

Коннал скривился от боли и поставил ведра, чтобы потереть ушибленное место.

– Шинид, леди не положено пинаться! – устало напомнил Реймонд. – Коннал, разве ты никогда не имел дела с детьми? Ведь у тебя есть сестры!

– Да, милорд, – выпрямился Коннал. – И я предпочел убраться из дому, лишь бы не стать нянькой у них!

– Обещаю тебе, что это ненадолго. Как только в замке появятся другие женщины, я освобожу тебя.

– А этих разве мало? – Коннал кивнул в сторону невест, топтавшихся возле крыльца.

Реймонд даже не посмотрел в ту сторону. Он не доверил бы заботу о Шинид ни одной из этих хихикающих кокеток, поглощенных одной-единственной целью: прогуляться с ним под венец.

– У меня есть свои причины, – строго произнес де Клер, ясно давая понять, что Коннал испытывает его терпение.

– Да, милорд, – поклонился тот.

Что же касалось Шинид, то она прямо-таки ела Коннала глазами. Реймонд украдкой ухмыльнулся.

– Ты – Коннал О'Рурк! – с торжеством заявила девчонка.

– Ну да. – Он посмотрел на нее, не скрывая опаски.

– Значит, ты – мой суженый! – выдала она, уверенно улыбаясь и откинув с лица растрепанные космы.

– А ты – несчастье всей моей жизни, – машинально буркнул Коннал… и вдруг опешил: – Прости, что ты сказала?

– Ты не проси у меня прощения, Коннал, – с чувством воскликнула Шинид. – Потому что я заранее прощаю тебе все-все!

– Ну да, конечно… – Он ошалело захлопал глазами. Реймонд молча следил за этой забавной сценой.

– Ну ладно, пошли, что ли. – У Коннала вырвался тяжелый вздох. – Чем больше у тебя будет дел, тем меньше времени останется на пакости!

Парочка удалилась, причем Шинид смешно подпрыгивала, пытаясь подстроиться под стремительные шаги своего нового воспитателя. Реймонд понимал, что Коннал на него обижен, но у него не было иного выхода. Все, на что хватало мозгов у топтавшихся во дворе папенькиных дочек, – это уронить на землю платок, когда предполагаемый жених проходит мимо. Реймонду уже надоело подавать им эти платки. Одна Изабель не скрывала своего отвращения и смотрела на англичанина как на пустое место. А Реймонд все еще не мог заставить себя выбрать кого-то из этой толпы. Стоило подумать о женщине – и перед его глазами возникала Фиона.

Но ведь она не могла похвастаться ни знатностью рода, ни влиянием среди воинственных кланов. Напротив, ее подвергли публичному наказанию и выгнали из родного дома. Но даже это не помогало Реймонду избавиться от наваждения. Он по-прежнему хотел Фиону и не сомневался в том, что и Фиона хочет его. Недовольно морщась, де Клер приказал привести к нему Дугана.

– Я к вашим услугам, милорд, – усердно поклонился молодой ирландец, готовый смотреть на кого угодно, только не на грозного хозяина. По крайней мере так показалось Реймонду, стоявшему спиной к воротам.

– Когда кончаются эти десять лет и один день… ну, ты помнишь, у Фионы?

Только теперь Дуган набрался храбрости посмотреть ему в лицо – или на что-то у него за спиной?

– По всему выходит, сегодня, милорд!

– С чего ты это взял?

Дуган ткнул пальцем ему за спину, и Реймонд наконец-то оглянулся.

По середине дороги шла Фиона. По мере ее приближения к воротам все замирали, следя за каждым шагом загадочной чародейки.

Под конец единственным звуком, нарушавшим тишину, стал мягкий перезвон серебряных амулетов, поблескивавших в черных как ночь волосах, свободно распущенных по плечам.

Внезапно откуда ни возьмись, выскочила Коллин и кинулась Фионе навстречу с распростертыми объятиями, но на полпути остановилась и спрятала руки под фартук.

Только теперь до Реймонда дошло, что он видит яркий солнечный луч, пробившийся сквозь тучи. Впервые за все время, что находится в этом замке.

– Ты уверен, что все кончено? – вполголоса спросил он у Дугана.

– Ей было запрещено входить в замок и даже ступать на дорогу, милорд. Да, я уверен! – И Дуган улыбнулся, не скрывая радости.

Реймонд смотрел, как Фиона задержалась перед воротами. Даже издали было видно, что она задыхается от волнения.

Снова все вокруг замерли в тревожном ожидании.

А Фиона все еще старалась совладать с чувствами, бушевавшими в груди. Она снова стала той наивной девочкой, какой была десять лет назад. Напуганной. Одинокой. Выставленной на позор на этом самом месте, оглушенной жестоким приговором. Ее взгляд скользил по чугунным воротам, по подъемной решетке, по надвратным башням. Она еще помнила, как гордо стояли там на своих постах могучие ирландские воины. Воины клана О'Доннел. Фиона помнила, как развевались на ветру флаги и как резали слух грубый хохот и проклятия, несшиеся ей вслед со стен.

Теперь место ирландцев занимали англичане в своих серых накидках. Она провела рукой по своему простому плащу и крепко сжала серебряную брошь с сапфиром, доставшуюся в наследство от друидов.

Десять лет чародейка ждала этой минуты. Десять лет мечтала о том, как вернется домой. Сейчас не имело значения даже то, что в замке хозяйничает английский захватчик.

Она пришла сюда, чтобы защитить свою дочь и свой народ.

Она не постоит за ценой.

Фиона запрокинула голову и глубоко вздохнула, позволив себе вспомнить все: как их схватили и разлучили с Йеном, оставив ее одну отвечать на обвинения перед советом старейшин. Как ей вынесли приговор и как отец сам взял в руки кнут. Казалось, в ушах по-прежнему висит жалобный крик ее матери, умолявшей его остановиться.

Она крепко зажмурилась и тряхнула головой, освобождаясь от призраков прошлого и от мук одиночества, ставшего ее уделом на протяжении долгих десяти лет. «Этот день несет новую надежду!» С этой мыслью Фиона прошла под подъемной решеткой. На миг она задержалась, чтобы осмотреться. Во дворе стояли люди, и они смотрели на нее – они смотрели, а не пытались прятать глаза. Фиона приветствовала их с сердечной улыбкой. Ей отвечали – пусть еле слышно, несмело, но даже этот шепот стал бальзамом для ее истерзанной души. Она окинула взглядом замок и внешние укрепления, отметив заново отстроенные амбразуры и лестницы, ведущие на парапет. В остальном внешний двор все еще оставался запущенным и больше походил на свалку.

Да и сам замок не очень-то напоминал человеческое жилье. Черные стены, покрытые сетью трещин, только подчеркивали мрачную обстановку этого места. Тем не менее Фиона продолжала идти ровным шагом, пока не оказалась посреди двора. От ощущения свободы по всему телу бежали мурашки и немного кружилась голова. «Дома! – повторяла она про себя. – Я снова дома!» Горло свело болезненной судорогой, однако чародейка старалась не выдавать снедавшее ее волнение на глазах у всех. И особенно на глазах у де Клера.

Она до сих пор не набралась смелости посмотреть на него.

Возле Реймонда стоял Дуган, машинально соскребавший остатки известки со своего мастерка. Парень широко улыбался. Она ответила на его улыбку и кивнула, когда Дуган поклонился. Коллин тихонько плакала, вытирая слезы краем передника, а Изольда просто кивнула. И вот наконец Фиона взглянула на де Клера.

Сердце сладко замерло у нее в груди, а из головы мигом вылетели все мысли. Реймонд сделал несколько стремительных шагов и оказался совсем близко, так близко, что кровь забурлила у нее в жилах от вспыхнувшего желания.

– Все кончено, не так ли? Ты имеешь право идти куда захочешь?

Фиона кивнула, не в силах вымолвить ни слова. А он вдруг улыбнулся.

Реймонд отлично чувствовал снедавшее ее радостное возбуждение, тончайшими иголочками впивавшееся в его кожу. Он и сам ощутил душевный подъем при виде того, как развеялась тень, постоянно омрачавшая это прекрасное лицо.

– Ну и почему же ты явилась именно сюда?

– Потому что могла это сделать и сделала. – Фиона все еще не привыкла к тому, как обостряются в его присутствии обычные чувства. Обведя взглядом загаженный двор, она добавила: – Похоже, со дня твоего появления здесь ничего не изменилось.

– Уже начинаешь упрекать меня в нерасторопности?

– Это только начало. Тебе еще многое придется выслушать!

– Только не сегодня, Фиона! – со стоном взмолился он. – Мне и без тебя хватает забот. К тому же я всю жизнь провел в походах и не привык обитать в четырех стенах.

– Грязь есть грязь, де Клер, где бы она ни была, – сердито возразила она. – Разве ты позволил бы так запустить свое оружие?

Реймонд ухмыльнулся. Фиона опять взялась за свое, а он был не прочь поспорить с этой дерзкой особой – пока речь не шла о более щекотливых предметах.

– На свете существуют различные степени загрязнения!

– Ну, здесь эта степень давно перевалила за грань возможного!

– Прелестно. Я согласен. Мы живем как свиньи. Теперь ты довольна?