– Обычно прирезанные свиньи уже молчат и отправляются на стол, – замечаю я.

– Так мне на стол лечь, чтобы ты уже начал? Или же принести ведро и позволить тебе лишить меня кислорода? Не тяни время, я очень нуждаюсь в резком повышении пульса, – она обиженно выпячивает губы.

– Больная гадюка, – качаю головой, а она воспринимает это как комплимент. Да, это он и есть, её безумие меня заводит.

– Хорошо. Нейсон подсылает к матери Уорелла, и он выкачивает из неё деньги под разными предлогами. Она влюбляется в него, позарившегося на неё молодого и вполне приятного мужчину, когда расцвет её молодости уже прошёл. Это было неизбежно. Считая, что Уорелл, действительно, увлечён ей, мать нанимает тебя и платит за то, чтобы ты соблазнила отца. Ты выполняешь свою работу, Уорелл бросает мать, далее – развод. Ты остаёшься рядом с отцом, когда мать одна. Но любовник возвращается по приказу Нейсона, чтобы ещё вытащить из неё денег. Он не передаёт деньги своему боссу, а просто следует его сценарию. Отца заставили уйти со службы при помощи шантажа. И всё это бессмыслица, – кривлюсь я, откусывая тако. Острый вкус вкупе с чем-то сладким буквально взрывается у меня во рту. Закрываю глаза, наслаждаясь, как нежная слизистая набухает и ещё резче позволяет ощутить всю вкусовую палитру перца. Боль равноценна полученному удовольствию. Вот оно. Распахивая глаза, встречаюсь с ярким взглядом Бланш, наблюдающей за мной. Откладываю тако, складывая звенья цепочки в голове.

– Нейсон хотел, чтобы развод состоялся. Он считал, что мать сама решится на это, но она слишком боялась потерять деньги отца. Тогда она услышала о тебе от Ларка. Нейсон знал, что мать не так глупа, хотя умной её тоже нельзя назвать. Она решила, что ты будешь прекрасным средством, чтобы отвлечь отца и застукать вас в период отношений. Опустим все сопутствующие события и твою работу. Мать получила развод, как и Таддеус. После этого отца шантажируют, и он уходит, освобождая путь, как я раньше думал, Уилсону и его людям. Но Уилсону это не нужно, как и другим, кроме Нейсона. Развод, потеря должности, понижение статуса в глазах общества, измены и любовница. Всё это должно было полностью разрушить отца, и заставить прилететь меня. Но от меня всё скрывали, и Нейсон сам вызвал меня обратно, – делаю паузу, облизывая покрытый соусом палец. Чертовски вкусно, даже желудок резью отдаётся.

– Это первая осечка Нейсона, отец не пришёл к нему, чтобы умолять о помощи. Он рассчитывал именно на это, чтобы дать задание отцу и заставить его зависеть от себя, точнее, держать в страхе, как сделал это с Молли. Ему не понравилось, что ты отказалась от сотрудничества, и Нейсон передал это задание мне. При этом он не собирался отпускать Уорелла, и тот возобновил встречи с матерью. Об этом Нейсон знал. Только вот почему он так хотел добиться развода? Не проще ли было подставить отца и тем самым прогнуть его под себя? Но он освободил мать, чтобы она не попала под удар. Отец уберёг её от предстоящего осуждения общества, которое должно было случиться, по его предположениям, но всё пошло не так. Матери осталось последнее – убедить меня в том, что она сама этого хотела и теперь счастлива. Это правда. Она, действительно, желала быть свободной слишком давно, чтобы сейчас не наслаждаться этим. Но её увлечение внешностью Уорелла слишком глупо, она не из тех людей, которые не думают о своём благополучии. Эгоистичная и привыкшая к роскоши, она не могла позволить, чтобы её оставили без денег. Да и Уорелл получал от неё не так много, насколько могло бы показаться. Всего пару тысяч, значит, любовник был лишь ширмой для чего-то другого. Для иных отношений, о которых никто не мог догадаться. И ты знала об этом, это то, чем ты держишь его за горло. Верно? Моя мать и Нейсон любовники, – заключаю я.

– Наконец-то. Это так забавно, правда? Мне не терпелось рассказать тебе об этом. Только вот ты зря считаешь, что Уорелл не занимался сексом с Алисией. Это было. Только наоборот. Что предпочитает Нейсон? – Весело спрашивает Бланш.

– Наслаждаться болью других и наблюдать. И ты специально упомянула о том, что Уорелла насиловали и унижали таким способом на глазах Нейсона. За это он и получал жалкие гроши, которых не хватило бы, чтобы встретиться с тобой. Выходит, что у них эта практика длительная, и Нейсон помог матери избавиться от отца, чтобы она полноценно стала его рабыней. Он никогда ничего не делает своими руками, а только чужими. И ты ему помогла в этом, обманув в том, что поддерживаешь его решения. Но у тебя был другой план, могу даже предположить, что именно ты подсказала Нейсону – лучшим наказанием за неповиновение станет уход отца, что и позволит ему контролировать все активы страны, как и бюджет. Значит, отец в чём-то провинился, сильно провинился, раз Нейсон пошёл на такое, хотя брат мог бы быть прекрасным союзником. В чём? Что здесь произошло, пока меня не было?

– Это произошло намного раньше. Хорошо, дам тебе подсказку. Вспомни, о чём был ваш разговор в последний раз и когда он произошёл, – Бланш закидывает ногу на ногу, открывая моему взгляду стройные ноги.

– За три месяца до моего приезда, как раз в момент развода. Но отставка последовала позже. Я особо не слушаю, о чём говорят мои родители и семья, в принципе. Но тогда я был сонным, он позвонил глубокой ночью и в пьяном состоянии. Он сказал, что я навсегда останусь его сыном, что бы ни сделал, – вспоминаю я.

– Так, – кивает довольно Бланш.

– Но я не придал значения его словам, потому что это было глупостью. Но именно эта глупость стала причиной его ухода и поводом для шантажа. В нашем доме стоит жучок в телефоне, об этом знают все, точнее, я, Нейсон и отец. Выходит, его брат уже утром знал о случившемся и заставил отца уйти, а мне поступило сообщение о том, что я должен вернуться домой. Это произошло через пару дней. То есть Нейсон испугался слов отца, ведь он предупредил меня о чём-то очень важном, а я его не услышал. Но если это было так важно, то почему отец всё рассказал, забыв о последствиях? Ты. Да-да, именно ты подтолкнула его к такому решению. В то время вы уже были вместе, и ты, с твоим умением пудрить мозги, могла легко убедить его совершить ошибку. Нейсон хотел, чтобы именно ты это сделала. Но ты, как всегда, предпочла решить всё сама. С того момента он понял, что ты опасный враг, знающий его самые страшные тайны, а отец одну из них выдал. Это было ещё одной причиной, по которой меня вызвали в Лондон и сразу же привезли в семейное гнездо. Нейсон не желал терять время и решил проверить, как я отреагирую на тебя. Но уже тогда его планы изменились. Не он дал тебе задание играть со мной и увлечь, а кто-то другой. Он это понял и поэтому попытался натравить меня на тебя. А всех раздраконили слова отца, – делаю вывод я.

– Ты никогда не замечаешь мелких деталей, которые касаются непосредственно тебя. Ты не изучаешь своё отражение. Не видишь того, что лежит на поверхности. Конечно, ведь тебя приучили так жить. С раннего детства тебе внушали, что думать о своём внешнем виде – глупость, как и то, что зеркала созданы для тщеславия, лучше отдать предпочтение развитию сознания и логике, которой ты наделён. Тебя всегда направляли туда, где ты бы никогда не понял самого простого. Пойдём, – Бланш поднимается со стула и протягивает мне руку.

Хмуро смотрю на неё, но всё же вкладываю свою и следую за ней к зеркалу.

– Тебя силой заставляли думать о другом, не придавая значения семейным тайнам и проблемам, сделав из тебя подчинённого чужой воле раба. Но в один момент это должно было случиться. Ты устал быть постоянно под воздействием приказов человека, который боится, что узнав правду, выйдешь из-под его контроля. Ведь тогда многое станет понятно, – она подводит меня к зеркалу и усаживает на пуфик.

– Ну же, посмотри на себя, Эйс, – Бланш мягко поворачивает голову к моему отражению и кладёт руки на мои плечи.

– Загляни глубже в себя. Только ты обладаешь особенностью, которая передаётся от отца к сыну. Только тебя отправили подальше от семьи, чтобы научить быть солдатом. Только ты был интересен ему, ведь в тебе таится самая страшная тайна, – шепчет она, склоняясь рядом с моим лицом.

– Чёрт, – шумно вздыхаю я. – Мне говорили, что такого рода отклонения, которым я подвергнут, имеет практически вся мужская сторона семьи. Но во мне это проявилось ярче других, и я должен быть постоянно с тем человеком, который знает об этом больше. Зеркало обычно служит никчёмным атрибутом обстановки, не более. Никто не возмутился, когда меня вырвали из школы и отослали в военное училище. Ко мне никто не приезжал, потому что Нейсон запретил. На меня он воздействовал сильнее других курсантов, внушая то, что я должен идти по его стопам. Его. Слушать его. Видеть его. Думать, как он. Стать тенью, которая спасёт его и закроет собой. Я всегда был при нём, потому что он мой отец.

Такая горечь и злость появляются внутри, что мне хочется что-то разбить. Как же я раньше не догадался. Я похож на него, только глаза от матери и некоторые черты лица. Я выше его, сильнее, и во мне нет ничего от Таддеуса. Даже родинок. А вот от Нейсона многое.

– Я и Ларк появились практически в одно и то же время, с разницей в несколько месяцев. Нейсон предпочитает видеть боль, сам причинять её, как это было с Молли, и с матерью. Только во второй раз он уже предохранялся, когда в первый ещё полностью не осознавал своих предпочтений. Мать забеременела, а Нейсон только недавно женился по приказу своих родителей. И он заставил отца в шестнадцать лет взять в жёны мою мать, чтобы его ребёнок остался в семье. Два мальчика, и только мне передалось его логическое мышление, как и чудовище, которое он прятал внутри себя. Мать была ещё совсем девчонкой, и это могло крайне плохо сказаться на статусе всего рода Расселов. Возможно, бабушка и дедушка знали об этом, точно знали, поэтому убедили родителей матери отдать дочь им. Она из небогатой семьи и была вынуждена выйти замуж за брата того, кто её изнасиловал. Но к великому разочарованию Нейсона, матери это понравилось. Их связь продолжается и сейчас тоже. Несчастный случай с личным самолётом, и не стало тех, кто мог бы контролировать Нейсона. Он взял всё в свои руки, когда понял, что Ларк никогда не станет тем, кого он хотел бы иметь в сыновьях. Остался я. И он сделал со мной то, что позволило ему укрепить своё положение в парламенте, и в семье нагнать страх на всех родственников. Но Таддеус проговорился, и за это его отстранили, – отворачиваюсь от этого отвратительного отражения в зеркале и встречаюсь с синими понимающими глазами. Мне плохо. Сейчас я хочу быть обычным человеком, который не является марионеткой, чётко выполняющей приказы. Быть просто преданным мужчиной, не осознающим ранее, как больно бывает внутри, что у него в груди есть сердце, и оно выплёвывает ядовитую кровь родства с самым страшным детским кошмаром.