– Ты теряешь силы, Эйс. Достаточно, – нежно произносит Бланш. И только сейчас замечаю, что задыхаюсь. Мне сложно говорить и двигаться, но я не хочу останавливаться. То, что происходит сейчас, стало для меня важным событием, и её присутствие для меня не менее значимо.

– Откуда ты узнала, что со мной делают? – Тянусь пальцами к её щеке, а она только улыбается.

– Я и не знаю, Эйс. Это твоё сознание. Я для тебя стала той, кого ты хотел бы видеть сейчас рядом и осмыслить всё, что ты пережил. Ты создал оболочку для своей силы и говоришь со мной в своей голове, – шепчет Бланш.

– Но ты живая, я дотрагиваюсь до тебя, – мои потемневшие от избиения и притока крови из-за игл пальцы мнут её губы, а она шумно вздыхает.

– Да, в этом твоя особенность. Ты проигрываешь в своём сознании сцену, которую хотел бы видеть, и это позволяет тебе понять причины, по которым с тобой это происходит. И ты сделал свой выбор.

– Сделал, я его сделал ещё раньше, – моя рука падает от бессилия, а глаза закрываются.

– Ты должен запомнить, что борьба ещё предстоит. Ломка, ты будешь её испытывать, и меня не будет рядом. Ты сейчас поднимешься и дойдёшь до постели. Ты справишься, Эйс, ведь иначе мы оба погибнем, – её шёпот, действительно, обладает силой. Она поднимает меня на ноги и толкает на кровать. Я ощущаю, как по ранам на спине проходят невесомые прикосновения, и затем чувствую, как их целуют. Это ослабевает пульсацию в них, позволяя мне облегчённо вздохнуть, и я проваливаюсь в темноту.

Глава 16

– Сэр, к вам посетитель. Я уже предупредил его, что вы сейчас заняты, но он не желает уходить, обещает…

– И я сам могу, идиот, – Гамильтона отталкивают, точнее, хватают за ворот свитера и тянут назад. На пороге моей спальни появляется озлобленный Декланд, вызывая скуку, и не пробуждая во мне ни одной эмоции. Возвращаюсь взглядом к экрану ноутбука и продолжаю прокручивать страницу.

Потасовка у двери идёт более пяти минут, и это раздражает меня. Открываю под громкие возмущения шкафчик в столе и достаю пистолет. Даже не смотря, куда целюсь, направляю его в сторону и снимаю с предохранителя. Они вовсе не слышат опасного щелчка, но последовавший за ним выстрел, прекрасно сообщил им о моём недовольстве.

– Хватит, Гамильтон, принеси мне поесть, а ты, – указываю дулом, на побледневшего Декланда, – входи. У тебя есть менее двух минут, чтобы меня заинтересовать.

– Слушаюсь, сэр, – Гамильтон ретируется, а другой мужчина закрывает за ним дверь и приближается к столу.

– Ты хоть понимаешь, как мы все переживали за тебя? На тебя напали, ты пропал на двое суток, твой шофёр ничего не знает, затем его находят мёртвым. Чёрт возьми, Эйс, что ты натворил, раз тебя решили ликвидировать? – Истерические нотки в его голосе никак не влияют на меня. Поворачиваюсь к ноутбуку и кладу пистолет рядом с собой на стол.

– Ошибочное утверждение, старик, как и волнение бессмысленно. Со мной всё хорошо, – сухо отвечаю я.

– Ты лицо своё видел?

– Да, в этом доме зеркало предусмотрено.

– Эйс, что случилось? – Декланд пытается надавить рукой на крышку ноутбука, чтобы привлечь моё внимание, и в этот момент я вновь беру оружие и наставляю на него.

– Не мешай мне, – предупреждаю его. Я даже отсюда ощущаю его страх и непонимание. Мне всё равно.

– За что, Эйс? За что тебя так? – С жалостью повторяет он вопрос. – Что с тобой?

– Это называется гипотимия. Длительное стойкое снижение настроения, сопровождающееся уменьшением интенсивности эмоционального восприятия, интереса и угасание психической и в некоторых случаях моторной активности.

– Мне не нужны определения из учебника, Эйс. Я был здесь позавчера днём, как только узнал, что ты появился дома, но ты спал, и этот идиот меня не пропустил к тебе. Приехал вчера, мне даже ворота не открыли, а сегодня вот это. Ты должен мне сказать, я отвечаю за безопасность твоей семьи, Эйс. И если им что-то угрожает, то моя работа найти возможность избежать этого.

Тяжело вздыхаю и бросаю пистолет в выдвижной шкаф. Откидываюсь в кресле, и раны вновь дают о себе знать, но выправка и многолетние тренировки не позволяют моему гостю заметить этого.

– Обычное нападение, – произношу я.

– Ложь.

– Хорошо, у меня вновь появились симптомы психологического расстройства и агрессии, которые мне помогли притупить. Это лишь способ вернуть меня и продолжить жить дальше, никакой опасности, – возвращаю свой взгляд на монитор.

– Господи, и чем это было вызвано? – Декланд подходит к стулу и тащит его, чтобы сесть напротив стола.

– Наукой не доказано. Закроем тему, – прокручиваю страницу и щёлкаю по нужному товару.

– Ладно, надеюсь, Нейсон знает, что сделал. И как ты себя чувствуешь? Выглядишь ужасно, – хмыкаю от его замечания.

– Я чуть ранее описал тебе своё настроение, и мне необходимо закончить задачу.

– Какую?

– Выбираю машину. Думаю, «Ауди» или «Мерседес», а, может быть, «Ягуар»? Что думаешь? Какая из них наиболее презентабельная для меня? – Поднимаю взгляд на Декланда. Он удивлён моим спокойствием после пережитого, ещё немного и рот откроет. Почему люди такие медлительные?

– «Ягуар», решено. У тебя есть ещё ко мне вопросы или я могу продолжить покупку? – Интересуюсь я.

– Нейсон никогда не применял к тебе такую силу. Если ты не впускал к себе в дом, значит, не мог встать, тебе было больно, и ты не желал, чтобы кто-то видел твою слабость. Выходит, в этот раз Нейсон наказал тебя сильнее, и не только из-за твоего состояния, что-то ещё случилось, и ты скрываешь это. Что между вами произошло, Эйс? Ты же осознаёшь, что это было предупреждением для тебя, чтобы не мешал им делать свою работу? Куда ты лезешь, Эйс? Зачем? Тебе мало того, что ты и так ходишь по тонкому льду, ввязавшись в эту работу, когда у тебя был выбор? А ты пошёл по заведомо опасному пути, усыпанному минами, – он качает головой, и это вызывает ещё большее раздражение.

– Тебе лучше уйти, и сообщи обо всём родителям. Ты же потребуешь позвонить им и говорить с ними. Не хочу, поэтому выполни свою работу и отвали от меня. Иначе мне придётся вновь воспользоваться оружием, чтобы выгнать тебя. Ты меня утомляешь, и по расписанию у меня обед, не рассчитывай на приглашение, – указываю красноречиво взглядом на стол, где у меня лежит пистолет, вызывая в Декланде страх. На это я и рассчитывал, у меня нет желания говорить ни с кем. Моё сознание вышло из-под контроля, и я не нашёл ни одного подтверждения тому, что Бланш находилась в моей спальне, хотя помню всё до мельчайших подробностей. Почему она? Раньше я не видел никого, только себя, разгадывающего тайны, а теперь появилась она, и это усугубляет моё состояние.

– Ладно, но будь осторожен, пожалуйста, Эйс. Я держал тебя на руках, когда ты родился, менял тебе подгузники и кормил тебя. Я наблюдал за тобой и объяснял тебе то, чем ты интересовался. Пожалей хотя бы меня, я уже не в том возрасте, чтобы так нервничать, – давит на жалость, но во мне сейчас пусто. Чистый лист, как обычно, и бывает после наказания. Это никак не воздействует на меня, только надоедает.

Цокая, безэмоционально смотрю на него, не знающего, что ещё мне сказать, чтобы получить желаемый ответ.

– Ещё, – подаю я голос, – Молли должна находиться в доме отца. Никуда её не выпускать и никого к ней не впускать. Это приказ.

– А при чём здесь Молли? – Удивляется Декланд.

– Ты понял, что я сказал? – Сухо обращаюсь к нему.

– Да, но это невыполнимо, Эйс. Молли совершеннолетняя девушка и может…

– Так, если её не будет там, где я приказал, то это вызовет новый всплеск агрессии, и я прикончу всех, кто захочет мне помешать. Теперь тебе яснее, что я хочу? – Перебивая его, грубо и чётко говорю я. Снова бледнеет и сглатывает от страха, прочищая горло, быстро кивает мне.

– Где она? – Рычу я и ударяю ладонью по столу, отчего боль в пальцах вновь появляется, и рука дрожит. Прячу её под столом.

– Она… уехала к себе, как только мы узнали, что ты пропал. С ней всё хорошо, она была вчера у отца, и они ужинали вместе, пока мисс Фокс болеет. Что она-то натворила? – Сдавленно отвечает он.

– Привезти её в поместье и, если понадобится, посадить на цепь. Как только найдёшь её и выполнишь мои указания, позвони и сообщи мне. Всё ясно?

– Но…

– Тебе всё ясно, Декланд, или мне выстрелить, чтобы абсолютно убедить тебя не перечить мне? – Прищуриваясь, зло шиплю я.

– Хорошо, я всё понял. До встречи, – он ретируется из комнаты, а я, закрыв на секунду глаза, потираю руки, чтобы прекратить дрожание в них. Последствия действия наркотика, который ещё полностью не вышел из организма. Вчера было хуже, мне хотелось ещё, поэтому я не впускал никого к себе. Раны заживут быстрее, чем пройдёт ломка.

Наблюдаю, как трясутся потемневшие на кончиках с буро-синими ногтями пальцы, и сжимаю их в кулаки. Да, это было не только наказанием, но и предупреждением. Они ожидают, что я вновь стану ведомым идиотом. Нет, я всё помню, как и то, о чём говорил с Бланш. И мне повезло, что это было только вспышкой в моём разуме, а не на самом деле, иначе бы я проиграл раньше, чем мне хотелось бы. Я был слаб, изнурён и подавлен, её близость и аромат, который я теперь чувствую везде, въелся в мою кожу. По моим данным, она до сих пор находится в Париже и посетила открытие какого-то бутика с украшениями, за что получила подарок от своего любовника. Но сегодня пароли уже изменили, отрезав мне возможность продолжать следить за ней и другими людьми, как и видеть данные и отчёты о выполненной работе. Меня отстранили официально.

– Сэр, ваш обед. Суп, салат и жаркое. Чай принесу позже, – в комнату входит Гамильтон и ввозит столик с едой.

– Хорошо. Скажи, ты умеешь покупать машины? – Интересуюсь я, поднимаясь из кресла. Неприятно сводит мышцы.