Пока я осознаю такие примитивные истины человеческого сознания, мать поднимается на первую ступеньку и кого-то зовёт. Из темноты выходит молодой парень со стеклянным взглядом, подносящий ей большую чашу и плоский поднос. Конечно, ведь это действо можно тоже назвать религией, и каждый из присутствующих сейчас будет благословлён шлюхой, чтобы впоследствии истребить её конкуренток. Да, здесь не только мы, высший слой Ордена, но есть и представители низшего. Я не заметил ранее, стоящих по всему периметру, вооружённых до зубов людей, чтобы не позволить никому нарушить ход ритуала. Чёрт, я не справлюсь с ними, каким бы умным и развитым ни был. Я не супергерой, умеющий летать или имеющий дар бессмертия. И это всё не фильм, а моя жизнь, в которой я понимаю, что мы попали в ловушку, и нам никто не поможет. Все мои планы, которые я строил ранее, не могут быть исполнены, потому что там мне приходилось драться и защищаться. Но я не выстою в одиночестве, как бы мне не было стыдно это признавать. Я не смогу отражать удары пятидесяти человек, а их даже больше. Тридцать два члена Ордена, Ларк и Стэнли на их стороне. Плюс, по моим догадкам, ещё пятнадцать человек по периметру. И это только подвал. Сколько их наверху я понятия не имею. Вспоминая слова Бланш, я в силах только горько усмехнуться тому, как были наивны мои планы. А она всё знала. Она подготовилась, и не позволила мне прийти сюда раньше, потому что тогда поплатился бы за это. Да-да, я буду оправдывать её! Буду!

Когда последний мужчина открывает рот, чтобы на его язык положили гостию, запивает всё вином, уверен, смешанным с новой дозой наркотика, чтобы быть подчинённым идее, мать кивает и позволяет всё унести. Она опускается на колени, склоняя голову, а мужчины, наоборот, встают на ноги.

– Что здесь, чёрт возьми, происходит? – Повышаю я голос, но мне никто не отвечает. Они просто не двигаются.

– Зачем меня притащили сюда? У меня есть информация на каждого из вас, которую обнародуют с моей смертью. Так что можете делать всё, что хотите со мной. Снова пытать? Пожалуйста, но ничто не убережёт ни одного из вас от публичных насмешек и увольнения, – делаю ещё одну попытку, пробегая взглядом по мужчинам, и останавливаю его на матери.

– Что за шоу вы здесь устроили? Вы в своём уме? Хорошо, мне нужен главный, предполагаю, что в этом месте есть наиболее адекватный человек, готовый сказать мне, по какой причине меня заковали в кандалы и заставляют смотреть на это смехотворное действо. Возможно, он не такой идиот, как вы все. Я могу передать ему информацию на каждого из вас, и не только. Я готов начать переговоры с ним, но у меня есть условия. Мне нужна моя сестра, Молли, и свободный выход отсюда. Я отдам всё, что у меня есть, а вы дадите нам улететь из страны навсегда, – бросаю взгляд на Нейсона, даже не шелохнувшегося от моих слов. Среди них нет Декланда, но я не могу быть уверенным, что он не заодно с ними. Марионетка, ведь только мужчины, имеющие власть в Англии, являются членами Ордена.

– Нам не нужна твоя глупая информация, собранная шлюхой, которую ты покрывал, Эйс, – всё внутри леденеет от голоса, раздавшегося в тихом пространстве.

От левой группы адептов отделяется мужчина и медленно поднимается на пьедестал. Он разворачивается и, усмехаясь, кладёт ладонь на голову матери.

– Таддеус.

Он слабо кивает, а я не могу поверить, что он и есть главный. В нём нет ничего, что отличало бы его от других. Я не замечал, чтобы его действия были полны логики, да и, вообще, этот мужчина не представляет особой ценности для человечества. Совершенно никакой, так что, вероятно, он лишь исполнитель. Я знаю, что пытаюсь найти для него множество оправданий, и моя жизнь с самого первого сознательного воспоминания проносится в сознании. Его разговоры со мной, где он подкладывал мне задачки и давал ознакомиться с разными кровавыми делами, а я был мальчиком, боящимся читать это. Мне было всего семь лет, когда я первый раз нашёл у него в столе описания каких-то ритуалов и фотографии. Он мне всё рассказывал и с радостью делился тем, что это наше будущее. А потом темнота. Всегда наступала темнота. Меня отдали Нейсону, но в моменты прострации из-за сильнейшей физической боли я помню его голос, требующий от брата чётких данных о том, как всё прошло. Его отставка, и то, как умело он ушёл в тень, чтобы владеть большим. Всё это было ложью, причём очень тщательно разработанной, что даже я не усомнился в его пьянстве, чувствах к Бланш и во всём остальном. Но я всегда знал – такой человек, как он, не лишится возможности иметь власть, поэтому требовал объяснения его отставки. Я чувствовал подвох, и меня переключили на собственные переживания, на встречи с Бланш и на поиски контрабанды, лишь бы я не вернулся мысленно к созданному им блефу и не распознал его. Да, всё указывало на то, что он и есть главный. И почему он так хотел, чтобы я стал следующим? Его родственник и племянник, имеющий ту же особенность, что и он с братом.

– Зачем я вам? И какого чёрта ты так вырядился? – Шиплю я, когда до меня доходит истинное положение вещей. Бланш неглупа, но и она не угадала той сущности, которую Таддеус скрывал всё это время. Развод тоже был отвлекающим манёвром.

– Ах да, я же не успел поприветствовать всех. Прошу прощения за это, – его губы растягиваются в насмешливой улыбке, и он, словно собачонку, поглаживает бывшую супругу по голове.

– Братья мои, вот и пришло время, когда мы принимаем в наши ряды новых членов Ордена «Чистой крови». Мы столько лет ждали этой ночи, чтобы вновь собраться и провести ритуал причащения. Сколько грехов сегодня нам прощено руками нашей прекрасной Алисии. Сколько собратьев мы потеряли из-за неверных женщин и грязного сознания, извращённого похотью. Сколько среди нас было обманутых и приниженных. С нами не считались и не думали о том, что, только благодаря нам, страна процветает, но и здесь нам мешают. Политическая ситуация в нашей родной стране превращает нас в шваль, которую ликвидируют. Разве мы позволим такому случиться? Мы позволим, чтобы женщина вела нашим сознанием? Нет. Никогда. Никто больше не будет указывать нам, что мы должны делать. Мы им ничего не должны. Мы старались особо не вмешиваться в ход событий, но теперь это стало невозможным. Мы должны истребить тех, кто не поклонится нам и не примет нашу веру. Гай Фокс был самым удивительным мужчиной, как и все его последователи, которых предали. Он хотел бороться за справедливость и богатство нашей страны, когда другие её лишь использовали. Его подставили те самые люди, которым он доверял. Тот страх, созданный им, был лишь способом власти монарха. Но с нас довольно, мы давно уже возмущены взглядами тех, кто называет себя властью. Мы этого не потерпим, и эта ночь станет самым ярким напоминанием о том, у кого действительно есть сила, чтобы повести за собой народ и подчинить себе весь мир. Нас будут бояться, ведь сегодня мы принимаем в члены нашего Ордена моих сыновей. Эйс, я рад видеть тебя среди нас. Ты избранный. Ты уникальный. Ты моя плоть и кровь. Сегодня мы подарим тебе невероятную возможность доказать, кому ты служишь. Стране или же женщине, которая ведёт нас к упадку. Мы и есть Англия. Мы и есть «Чистая Кровь», имеющая непоколебимое право власти!

Когда он завершает речь, наполненную ораторской игрой интонаций, то все мужчины поддерживают его, опускаясь на колени.

– Что за бред ты несёшь, дядя? Напомню, что я не твой сын. Мой отец Нейсон. Он изнасиловал мать, и тебя заставили на ней жениться, когда она была беременна, чтобы скрыть то, что он сделал. Его спасли от тюрьмы, ведь она была несовершеннолетней, а брак скрыл это ото всех. Какая чистая кровь? Вы рехнулись? – Возмущаюсь я.

– Верно, Эйс, ты говоришь правду. Только вот я и есть Нейсон, а он, – мужчина указывает на поднявшегося из толпы, – Таддеус.

– Что за ерунда? – Хмурясь, спрашиваю его.

– Нет, всего лишь способ защиты. Я посвящу тебя во все наши тайны, сынок. Ты тоже был обманут, как и я. После рождения я был наречён именем Нейсон. Меня считали таким же больным и психически неуравновешенным, как и тебя. Меня лечили. Меня запирали, а когда появился он, то родители решили, что будет удобнее, если наследником станет брат с моим именем, а мне подарят другое. Жалкое. Противное. С душком. Но я не смог противиться им, ведь брат был таким же, как я, только намного слабее волей, хотя физически развит лучше. Закрытые двери. Операции, чтобы никто не понял, сколько мне лет на самом деле. Обучение и взросление в ограниченном пространстве, пока мир не увидел двух братьев с разницей в шесть лет. Его разумом было очень легко повелевать, он выполнял всё, что я от него требовал. Он прикрывал меня от гнева родителей, и я выработал схему поведения. Она сработала, никто так и не понял, что я запер здесь ту, с которой играл. Она была моим питомцем, пока я не разрешил брату тоже поиграть с ней, а он выложил всё родителям. Я обвинил его в насилии, а эта дура, – смеясь, этот человек ударяет по затылку мать, – сказала им, что беременна. Она специально это сделала, и меня заставили ввести в дом шлюху, умоляющую, чтобы её имели. Мне было удобно быть Таддеусом, примитивным и жалким, но признаю, что одна женщина свела меня с ума. Бланш Фокс. Непревзойдённая лгунья, опытная и жалящая змея. Ты ведь так её зовёшь, да? Гадюка. Да, она именно такая. Но увы, она разрушила столько браков, убила множество людей, и опасна для нас, как и для тебя. Так что, сынок, я желаю видеть тебя не в кандалах, заставляя быть среди нас, а добровольно. Ты мой последователь. Ты моя надежда на то, что Англия станет вновь величайшей страной. И конечно же, я хотел тебе представить тех, кто уже вступил в наши ряды, сегодня они официально будут представлены своим братьям.

Дом. Поместье, в котором мы жили, передаётся первенцу. И я никогда не спрашивал, почему мы там находимся, хотя оно должно было принадлежать Нейсону. Выходит, что мои предки решили скрыть ото всех факт безумия, передающийся по наследству. И я, действительно, сын этого подонка. Мне плевать, что я его плоть и кровь. Мне гадко осознавать, что я один из них. Я скорее умру, чем признаю себя их сыном.