– Что ты взяла? Да, я тоже знаю о многом, как и том, что ты забрала что-то небольшого размера из шкафчика, – перебиваю её, и Бланш кивает, облизывая пересохшие губы.

– Документы. Они хранились в футляре с украшениями. Там двойное дно. Это документы для Кьяры. Но я услышала выстрел. У меня не было при себе пистолета, поэтому пришлось, ожидая нападавшего, найти что-то очень тяжёлое. Но в моей спальне этого не было, пришлось полагаться только на нюансы и логику. В спальню вошла Алисия. Она обвинила меня в том, что я забрала тебя. Забрала у неё всех: Таддеуса, Нейсона, тебя и даже Молли. Предполагаю, она была под действием чего-то наркотического, её зрачки были расширены, а адреналин буквально изъедал изнутри. Она выстрелила раз, но я уклонилась от пули. Хоть она не метко стреляла, но делала это не в первый раз. От второго выстрела я тоже спаслась, ударив её по ногам, тем самым заставила выпустить пистолет и подхватила его. Мы боролись, я угрожала ей и пыталась успокоить, убедить, что мне никто не нужен. Она была невменяемой, бросилась прямо на меня, а я проявила слабину. Алисия достала нож и ранила меня. Глубоко. Слишком глубоко, чтобы не оставить мне возможности убить её. Я выстрелила в момент падения, но не достигла цели из-за боли. Она выдернула нож и повредила кожу и мышцы. У меня был болевой шок, в тот момент она дотащила меня до ванны, набрала воду и бросила туда. Она держала меня, желая, чтобы я захлебнулась. Но я вспомнила о дыхательных уроках, и мои тренировки по остановке сердца на несколько секунд, сработали. Она решила, что я мертва. Когда она ушла… – Бланш замолкает и делает пару вздохов.

– Я выбралась из ванны, но не в моих силах было помочь Кьяре. Я добралась до первого этажа, проверила, жива ли она, а затем вызвала скорую. Сбежала оттуда, оставив дверь открытой. Направилась к Уилсону, и он помог мне, но рана была рваной, нож едва не задел органы. Мне повезло, что ножами Алисия пользоваться не умеет.

– Ты считаешь, что я поверю в это? – Усмехаясь, едко спрашиваю её.

– Нет. Но ты можешь поехать к ней и тогда почувствуешь сильный запах моего масла. Я бросила в неё им, когда держала пистолет. Там высокая концентрация, поэтому вымыть его с кожи за сутки невозможно. Он въедается в эпидермис, – тихо отвечает Бланш.

Она подтверждает мои мысли, когда я был в доме, но я считал, что Бланш выжила. И она это сделала, будучи раненой. Моя мать левша, и место ранения подтверждает то, что это могла быть моя мать. Я разозлил её. Она несколько раз упомянула о том, что не отдаст меня Бланш. Она была ведома только этой мыслью, не понимая больше ничего другого. И причины напасть у неё были. Я не заметил её зацикленности на этом, а больше думал о предательстве Бланш и желании узнать правду. Я был невнимателен.

– Ты обманула меня. Каждое твоё слово было ложью, а теперь ты пришла ко мне в поисках понимания? – Рычу я, хотя следовало бы задать ей нужные вопросы, но их, словно вышибло из моего разума, оставляя лишь след от того, что я чувствую внутри.

– Не каждое, Эйс, я…

– Через слово, – усмехаюсь я. – Ты была там с ним. Ты находилась в курсе всего, что происходит, и подставила меня. Ты могла мне сказать об этом раньше!

– Раньше? Когда? – Повышает она голос. – Когда ты не был готов принять причины моего появления? Когда ты метался из стороны в сторону? Или тогда, когда ты обезумел и сам сделал себя мишенью? Или когда сказал им, что я передала тебе информацию?

– То есть это моя вина, что из-за тебя мне пришлось это сделать? Ты совсем не понимаешь, что находишься не в том положении, чтобы указывать мне? – Наступаю на неё и, упираясь ладонями в матрас, надвигаюсь на Бланш. Она немного отклоняется назад, сглатывая и быстро дыша.

– Я не успела… не успела, слышишь? Я не успела рассказать тебе всё, потому что Алисия появилась. Я считала, что выберусь оттуда. Да… да, ты прав, это моя вина. Моя вина, что я хотела тебя уберечь от всего и дать время привыкнуть, – сдавленно шепчет она.

– Хватит прикрываться моим спасением! Себя спаси для начала, гадюка! А ты спасла себя? Вот это, – толкая её в грудь, отчего она падает на спину и охает, поднимаю футболку и указываю на повязку, – вот так ты себя защищаешь? Вот это называется – «предусмотреть всё»? Нет! Ни черта! Это называется – «плата за предательство»!

– Я не предавала тебя! – Кричит она, слабо ударяя меня по плечам.

– Там ты не предавала меня? Да моя постель ещё не остыла, как ты убежала к нему! Ты пошла к Нейсону, чтобы рассказать всё! Ты отдала ему мои отпечатки, планировку дома! Ты сдала меня! Это и есть предательство!

– А как я должна была поступить? Как, скажи мне, чтобы быть в курсе всего?

– Сказать мне. Ты должна была довериться мне, а не себе. Ты в одиночку ничего не можешь, лишь усугубляешь своё положение. Ты обманула меня даже тогда, когда я спросил у тебя напрямую, с какого момента ты прекратила быть иллюзией. И снова я получил в ответ ложь.

– Ты бы не справился. Думаешь, я не знаю тебя? Знаю! И я пыталась предупредить, но в том состоянии не смогла. Никто бы не смог, кроме меня. Если бы ты, действительно, хотя бы немного подумал, то увидел бы…

– Я достаточно видел, и нет, ты ничего не знаешь обо мне. Ты не представляешь, как мне было отвратительно наблюдать за тем, как он трахает Стэнли. Ты использовала всех, кто меня окружает, – отталкиваюсь руками от постели и выпрямляюсь, смерив Бланш пренебрежительным взглядом.

– Стэнли ему был должен. Он давно ему должен, и не я толкнула твоего брата в спину стать зависимым от Нейсона. Это его решение. Он жил за счёт него, потому что Таддеус отказал ему в деньгах уже давно. А потом и Нейсон, чем вынудил обдумать план по выманиваю денег у тебя, похитив Молли. Так кого я использовала? Я должна была из-за твоей матери-идиотки сорвать своё задание? Никогда! Я не для этого столько лет пахала и работала над собой, чтобы эта стерва всё перечеркнула! – Бланш яростно кричит, немного приподнимаясь с кровати, и жмурится от боли в боку.

– Меня. Ты использовала меня. Мне плевать на всех остальных. Ты предала меня! Ты написала Молли, но не мне!

– Я оставила тебе записку! – Возмущается она.

– Записку? Она ни черта мне не объяснила. У тебя было достаточно времени в ту ночь признаться мне и подготовить меня к предстоящему. Но ты решила иначе. Так что не перекладывай цену своей ошибки на меня. Ты подстроила аварию, всё, что было между нами – фальшь. Ничего не было настоящего, хотя ты прекрасно играла свою роль. Я тебе поверил, но с этого момента больше не собираюсь этого делать. Ты в моём доме. Ты моя заложница, и я буду пытать тебя, – зло выхватываю нож из-под ремня на ноге и угрожающе приближаюсь к ней.

– Ты пришла сюда в надежде на понимание, да? Нет. Я не желаю понимать тебя больше. Ты мой враг. Ты виновна в грозящей людям и моей сестре гибели. Только ты виновна! И я приговорю тебя. От моей руки ты и умрёшь, – накрываю Бланш своей тенью, приставляя нож к горлу.

– Это глупо, Эйс. Я слаба и готова тебе всё рассказать и так. Да, я работала на Нейсона, он так думал, но лишь для того, чтобы быть в курсе его планов. Мне нужны были факты, а не домыслы. Ты не мог мне их дать, а он мог. Если ты убьёшь меня, то окажешься рабом этой проклятой системы. Я была честна с тобой… я…

– Закрой рот. Не убеждай меня в том, что ты умеешь чувствовать! – Криком перебиваю её и, замахиваясь, разрезаю кожу на руке. Бланш жмурится от обжигающей огнём раны, а я держусь, чтобы не ворваться остриём боли в её сердце. Сделать с ней то, что она сделала со мной.

– Ты всё знала и играла со мной, – Отбрасывая нож, чтобы не прикончить эту стерву раньше времени, хватаю её за подбородок и с силой сжимаю его, встречаясь с затянутыми слезами глазами.

– Нет… я… не могла бы себе этого позволить. Я не предавала тебя, – шепчет она.

– У меня нет причин верить тебе! Ты не оставила мне выбора! Это ты сотворила со мной! Ты хотела видеть психопата, так вот он! Нравится тебе? Возбуждает тебя это? – Отпуская её лицо, собираю пальцами кровь с её раны и обмазываю её приоткрытые сухие губы.

– Я жила тобой…

– Ложь! – Пальцами приподнимаю футболку больше не в силах терпеть той невозможно острой боли, раздирающей мою грудь.

– Я пыталась спасти тебя… Эйс, я… не надо… – она выгибается, пытаясь оттолкнуть меня, когда я надавливаю пальцами на рану под повязкой.

– Ты не убиваешь меня с каждым своим появлением?! Ты вынуждаешь меня чувствовать! Я не хочу! Мне не жаль тебя! Мне нравится видеть, как ты плачешь сейчас от боли! Мне нравится это делать с тобой, ведь ты это сделала со мной! Ты ушла! Ты не вернулась ко мне! Ты лживая сука! – Применяя ещё больше силы, давлю на повязку, ощущая на пальцах влагу, я не могу остановиться. Её крик, непрерывно катящиеся слёзы, и глаза, горящие мольбой, не в силах остановить меня.

– Я считал, что ты моя… моя. Ты обманула меня. И если ты хочешь жить, и по твоим заверениям, спасти меня, то докажи, – немного ослабеваю захват, а Бланш задыхается от боли.

– Кто твой заказчик? Скажи мне имя, – я даю ей такой шанс спасти себя, вернуться ко мне, а она жмурится и мотает головой.

– Говори! – Рычу и, срывая с её кожи повязку, ощущаю швы и огромное количество крови. Её крови, проникающей в мои вены кощунственным состраданием к нашей общей агонии от страха быть преданными.

– Эйс…

– Говори имя! Кто твой заказчик? – Мои пальцы разрывают швы, причиняя ей невыносимую, даже по меркам её любимой темы, муку. Скулит, дёргается подо мной, сотрясается в конвульсиях и плачет.

– Эйс…

– Кто он? Я же убью тебя сейчас, Бланш! Я убью тебя! Скажи мне! Я прошу тебя, скажи мне, кто он такой! – Мои пальцы проваливаются в глубокий порез, ощущая, как пульсируют её мышцы, как кровь бежит по ним и отравляет болью меня.

– Ты…