– Будет.

– Вот же упрямая!

Открыв двери бара, мне тут же в глаза кинулся огромный плакат с именами «Лео и Линди».

– Почему у нас даже на свадьбе такого не было?

Пейдж надула щеки, глядя мне в глаза, и зашагала к нашим родственникам.

– О, Пейдж! – воскликнула Кэрри, махнув рукой. – Мы вас заждались!

– Чего так поздно? – спросил Кай, глядя на меня.

– У Пейдж возникли какие-то проблемы с платьем.

– Ясно.

– Знакомо, – Эль кивнул в сторону Кэрри и добродушно улыбнулся.

– Ян! – Лео подошел ко мне, быстро кивнул остальным и утащил меня за собой.

– Ты чего такой взвинченный?

– Не знаю. Вроде не впервые выступаю, но такого ужаса я еще не испытывал.

– Крепись, – я сочувственно улыбнулся и пошел к гитаре. – Твой отец приехал?

– Да, он сейчас Линди развлекает, – Лео сделал большой глоток воды и снова взглянул на меня. – Ты волновался, когда делал предложение Пейдж?

– Немного.

– А я чуть в обморок не упал. Не представляю, что будет у алтаря. Это все влияние Линди.

Я усмехнулся, думая только о странном поведении Пейдж. Она последнее время очень молчаливая, редко улыбается и много времени проводит с родителями.

Может, я снова накосячил? Что-то не то сказал? Сделал? Я присел на стул, обдумывая, что со всем этим делать.

Решил. Как закончиться вечер, просто поговорю со своей женой.

Выйдя на сцену, я улыбнулся всем присутствующим и взглянул на Пейдж. Она тихонько стояла около барной стойки, внимательно разглядывая содержимое стакана.

Внутри все похолодело, и мне только и оставалось, что стоять на сцене и разглядывать Пейдж, пока Лео пел трели своей любимой, сумасшедшей, Линди, которая наконец-то нашла свою вторую половину благодаря мне.

Поменявшись местами с Лео, я подошел к микрофону и поздравил его и Линди.

– Я безумно рад, что эта девушка, наконец-то, стала счастливой и перестала доставать меня с Каем и названивать каждую пятницу моей жене, Эля и Лэя, предлагая затусить. Мы все помним, как это было в ноябре. Правда?

Я заметил веселую улыбку на губах Пейдж и облегченно вздохнул.

– И я невероятно счастлив, что такой замечательный парень, как Лео, все-таки, нашел ее. Ту, которая всегда будет рядом.

– Спасибо, Ян! – закричала Линди, махнув носовым платком.

– Эта песня для вас, ребята.

Парни заиграли Edwyn Collins – A Girl Like You, и в этот момент я снова взглянул на Пейдж. Она смотрела на меня. Как тогда, когда мы были под прикрытием. Ее светлый, задумчивый взгляд, полный обожания и преданности был только для меня.


Вернувшись домой, я первым делом отправился в душ, попросив Пейдж сварить кофе.

Перед тем как выбраться из ванной комнаты, я аккуратно побрился, так как Пейдж терпеть не может щетину и направился на кухню.

Кофе и не пахло.

Поднявшись по ступеням вверх, я вошел в спальню и нашел свою любимую женушку на постели. Она свернулась калачиком, пребывая все еще в своем сексуальном, синем, вечернем платье.

– Ты ничего не забыла?

Она внимательно смотрела на меня, и я оценил, как медленно поднимались ее брови.

– Кофе! – воскликнула она и тут же поднялась с кровати.

– Что с тобой происходит?

Я достал из ящика пижаму Пейдж и положил около нее.

– Просто устала, – ответила она.

Опустившись перед ней на колени, я заботливо снял с ее ножек чулки, потом переместился к платью и стащил его, бросив на кровать.

Пейдж сидела, как безвольная кукла, и изучающе смотрела на меня.

– Ты сама оденешься?

Жена отрицательно покачала головой, сняв при этом бюстгальтер.

– Хмм… – мои мысли тут же потекли не в то русло.

Быстро натянув на ее нежное, голое тело пижаму, я снова сел около нее.

– Что-то не так? Я снова сделал какой-то идиотский…

– Нет, что ты!

Глаза Пейдж выражали удивление, и я уже не знал, что думать.

– Я волнуюсь, – тихо произнес я, взяв ладонь жены в свою.

– Я на третьем месяце! – Пейдж бросила эту фразу, будто сообщила мне о погоде.

– Ты на третьем месяце беременности?

– Да!

– И я узнал только сейчас?

– Я боялась, – честно призналась Пейдж. – Я помню, как ты отвечал, когда у нас спрашивали о детишках. « Еще рано», «Мы не готовы», « Я не переживу такого горя».

– А что я, по-твоему, должен был говорить? Ты не сообщала, что хочешь детей!

– Но я и не против! – объявила Пейдж.

– Так и я тоже! – крикнул я, отфутболив ее чулки. – Почему ты мне не сказала раньше? – не понижая тон, спросил я.

Пейдж долго смотрела на меня. Бесконечно…

– Я люблю тебя, – внезапно прошептала она.

– Ты снова это делаешь! Говоришь мне, что любишь, когда я раздражен. Что за привычка такая дурацкая!

– Я тебя люблю и раздраженным, и злым. В скверном настроении. Когда ты болеешь. Всегда!

– И как я должен на это отреагировать?

– Сказать, что любишь, а потом поцеловать.

– А если не хочу! Если взбешен!

– А так?

Пейдж сняла с себя пижаму и хитро улыбнулась.

– Там наш малыш, – она ткнула пальцем в живот и вплотную прижалась ко мне.

– Я тоже тебя люблю, – хрипло произнес я, совсем разволновавшись. – И его уже люблю. И начал бы это делать намного раньше, если бы ты мне все рассказала.