Мэдлин Бейкер - Индейская страсть

– Мистер Страйкер…

Он улыбнулся ей с высоты своего огромного роста, бровь удивленно взметнулась вверх.

– Опять? Почему бы не называть меня просто Калебом?

– Калеб, я…

– Что? – Негромкий, хриплый, какой-то шероховатый голос напоминал бархатную ткань, которую кто-то пригладил против ворса.

– Я…

Подняв руку, Калеб провел по ее нежной щеке. От этого прикосновения и от его взгляда по телу девушки пробежала волна удовольствия.

– Так в чем же дело, Келли?

– Не знаю. Я… никогда раньше…

До ее слуха донеслось невнятное бормотание, подозрительно похожее на ругательство. Калеб отвернулся и отошел.

Глядя на его широкую спину, Келли гадала, что сказать и говорить ли вообще. Ей, конечно, было известно, что происходит между мужчиной и женщиной, но до сегодняшнего дня она не подозревала, что такое настоящая страсть.

Она все еще подыскивала слова, чтобы разрядить возникшее напряжение, но Калеб вдруг схватил шляпу и вышел, хлопнув дверью.

Выйдя во двор, Калеб глубоко вздохнул. Его легкие наполнились прохладным воздухом, сердце замедлило бешеный бег.

Он потряс головой. Что же кроется в этой девушке, что делает его похожим на молодого племенного жеребца, обхаживающего свою первую в жизни кобылу? Несмотря на юность и невинность, Келли Макгир разжигала его кровь гораздо быстрее, чем столетней выдержки коньяк в дождливый день.

Калеб негромко ругнулся. У него было множество женщин, с которыми он спал, – молодых и не очень, красивых и так себе, но ни одна не действовала на него так, как эта неопытная девчонка с золотисто-рыжими волосами и васильковыми глазами. Видимо, именно ее неопытность так его распаляла. Всякий раз, глядя на Келли, он представлял, каково это стать тем, кто первый покажет ей, насколько прекрасны отношения между мужчиной и женщиной. Одно плохо – Келли не женщина. Она все еще дитя с очаровательной улыбкой, способной растопить лед и заставить птиц петь зимой.

Прогуливаясь по южной луговине, он последними словами крыл себя за слабость и твердил, что совсем не к Келли его так влекло; просто все дело в том, что у него очень давно не было женщины.

– Привет, Калеб, я слышала, что ты вернулся.

Он поднял глаза. Поразительно! Сам того не замечая, он дошел до дома Бригмэнов и теперь лицом к лицу столкнулся с дочерью Джо.

– Как поживаешь, Энжи?

– Прекрасно. А ты?

– Я тоже. – Он снял шляпу и провел ладонью по волосам. Вот уж не ожидал, что будет так трудно общаться с Энжелой! Когда-то она следовала за ним по пятам, однажды он даже сорвал с ее губ поцелуй, а теперь – на тебе, не может сообразить, о чем с ней говорить!

– Я так сожалею, что твоя мама умерла. Она всегда относилась ко мне как к члену семьи.

Калеб кивнул. С годами Энжи превратилась в интересную молодую женщину. Волосы немного потемнели, стали темно-русыми, зеленые глаза обрамляют длинные ресницы, а на щеках и носу все еще видна россыпь веснушек.

– Останешься здесь? – спросила она.

– Еще не знаю. Пока что надо кое-что уладить. Я слышал, ты скоро выходишь замуж?

– Да, – улыбнулась она. – А вот когда я была маленькой, всегда думала, что стану твоей женой.

Припомнив, что мама тоже хотела, чтобы он женился на Энжеле, Калеб почувствовал себя не в своей тарелке.

– Ну, человек предполагает, а Господь располагает. Не всегда получается так, как рассчитываешь.

– Да, ты прав. А знаешь, в наших краях ты достаточно известная персона. Мы следили за тобой по газетам.

– Ну и дрянь, должно быть, там обо мне печатали!

– Мне так не показалось. Ты распростился с тем образом жизни, Калли?

Калли… Только Энжи звала его так. Едва она произнесла это имя, как в памяти всплыли теплые летние ночи, купание в речке при лунном свете… И трепка, которую задал ему отец, узнав об их купаниях нагишом.

– Ну так что? – Она подошла ближе на шаг, протянула руку, словно хотела до него дотронуться, но вдруг передумала.

– Пока не решил.

– Ты так и не простил своего отца?

– Нет.

– Он желал тебе самого хорошего.

– Разве?

– Ты сам это знаешь. Он тебя любил. Они оба тебя любили.

– Ну конечно! Именно по этой причине старик вычеркнул меня из завещания, едва я уехал из дома. Наверное, потому, что так меня любил.

– Он был обижен. И мы тоже.

Калеб глубоко вздохнул и с силой выпустил воздух. Что толку ворошить прошлое? К чему это может привести? – метнулась безнадежная мысль.

– Калли, я по-прежнему люблю тебя.

– Энжи…

– Это правда. Я все это время ждала, что ты ко мне вернешься.

– В моей жизни нет места для женщин. Раньше не было, нет и сейчас.

– Вот как? А я слышала совсем другое. Папа сказал, что на ранчо находится какая-то девица.

– Это всего лишь моя экономка, я нанял ее еще в городе. В глубине глаз Энжелы мелькнуло презрение.

– Она ведь дочь Лейлы, не так ли?

– А ты откуда знаешь о Лейле Макгир?

– Любой в городе знает, кем она была и чем занималась. Уловив в ее голосе вопрос, Калеб отрицательно покачал головой.

– Нет, ее дочь совсем не такая. Она хорошая, честная девушка, и ей нужна была работа, вот и все.

– Приедешь к нам поужинать завтра вечером?

– Не думаю, что это было бы правильно с моей стороны.

– Почему?

– Ты обручена с другим.

– Том не будет против.

А если и будет, что ей до этого? Том чудесный парень, добрый, внимательный, чуткий. Но такой нудный, такой предсказуемый, совсем не похож на Калеба. Выйдя за Тома, она обретет спокойную, устроенную жизнь, добропорядочный дом, а вот с Калли, помимо ранчо и огромного городского особняка, жизнь ее была бы полна неожиданностей и приятных волнений.

Шагнув еще ближе, Энжи на сей раз дотронулась вытянутой рукой до его щеки, погладила старый шрам на виске, возле волнистой линии черных волос.

– Я скучала по тебе, Калли. Все эти долгие годы я ни на минуту о тебе не забывала.

Она приподнялась на цыпочки и приникла к его телу так, что он почувствовал ее упругую грудь. И поцеловала. Губы ее были теплые, мягкие, и на мгновение у него мелькнула мысль: почему бы не воспользоваться тем, что так настойчиво ему предлагалось? Рядом с ним стояла женщина, и она была готова его принять.

Но – не та женщина.

Он мягко отстранил Энжелу.

– Слишком поздно, Энжи, я уже давно не ребенок, да и ты тоже.

– Но на ужин-то ты можешь прийти? – настаивала она. – Мама будет очень рада тебя видеть.

– Как-нибудь в другой раз.

Глядя, как она удаляется прочь, Калеб ожесточенно тер подбородок. Любопытно, как сложилась бы его жизнь, если бы он тогда остался в Шайенне, пошел бы по стопам отца, женился на Энжеле, как того все и ожидали? Красивая женщина, нельзя отрицать, и, без сомнения, была бы ему хорошей женой, как уверяла когда-то его мать. Но привязанность, которую он испытывал к ней прежде, исчезла. Девочка повзрослела в его отсутствие, успела выйти замуж и овдоветь, а теперь снова обручена. Новую Энжелу он не знал, да и не хотел, впрочем, знать. Он тоже возмужал за эти годы, и теперь она не сможет понять его до конца.

Калеб сунул руки в карманы, развернулся и отправился назад, к большому дому.

Когда он добрался до места, наступили сумерки. В окнах мерцал свет ламп, над домом плыл сероватый дымок, входная дверь была слегка приоткрыта. Калеб поднялся по ступеням, раздувая ноздри и вдыхая умопомрачительный аромат жарящегося мяса.

На крыльце он помедлил, представив себе такую картину: в доме ждет любимая жена; он входит, и она бросается к нему в объятия, целует, интересуется, как прошел день, усаживается напротив и с улыбкой слушает его рассказ.

Он быстро отогнал возникшее видение и вошел в прихожую. Снял шляпу, бросил ее на стул, пересек комнату и отворил дверь на кухню.

Келли стояла у печи, помешивая что-то в горшке. Она успела переодеться и теперь была в зеленом платье с короткими пышными рукавами. Волосы подобраны на затылке, но несколько непослушных локонов выбились из прически и спадали на спину.

Калеб замер на пороге, поражаясь самому себе – никогда бы не подумал, что может вот так стоять столбом и просто любоваться ею.

Девушка задвинула горшок в глубь печи и стала ждать, пока варево закипит. Потянувшись за кухонным полотенцем, она повернулась и увидела Калеба, стоящего в дверях со странным выражением лица.

– Что-то случилось? – встревожилась она. – Нет.

– Я уж начала думать, что вы сегодня не вернетесь.

– С чего бы? Это ведь мой дом.

– Да, конечно, но вас так долго не было…

– Просто ходил прогуляться…

Она, не отрываясь, смотрела на него, ожидая продолжения фразы, но ему не очень хотелось рассказывать об Энжеле, отвечать на вопросы, которые могли бы возникнуть у Келли при упоминании о другой женщине. С другой стороны, они неминуемо должны встретиться и узнать друг о друге.

Калеб вздохнул:

– Я случайно встретился с Энжелой, дочерью Джо. Не так давно назад умер ее муж и она вернулась в родительский дом. Что у нас на ужин?

– Жареная говядина, картофельное пюре, свежий горошек и яблочный пирог.

– Пойду помою руки.

Келли кивнула. «Специально пошел навестить Энжелу? – мелькнула мысль. – И многое ли он от меня скрыл?» Но прежде чем она успела сунуть свой носик в дела, ее не касающиеся, Калеб вышел из кухни.

За ужином Калеб, казалось, был полностью поглощен своими мыслями. Время от времени Келли подмывало порасспросить его об этой Энжеле, но она так и не смогла собраться с духом. Да ей и не нужны его объяснения, чтобы представить эдакую красавицу, знающую, как правильно вести себя с мужчиной и о чем с ним говорить. Эта мысль привела ее в ярость, хоть и не было у нее никакого права на ревность. Кто она такая? Всего лишь его экономка. Так что же она вздумала ревновать?