Роника Блэк - In Too Deep

Воскресенье, 6-ого июля Королевская Гостиница, Серебряная Долина, Аризона.

"Как на счет немного поиграть?" Горячая, молодая блондинка игриво взглянула на мужчину, снимая с него галстук и рубашку.

Она дьявольски улыбнулась и облизала губы, когда его штаны опустились к полу, выставляя на показ синие плавки и маленькое, торчащее сооружение. Он посмотрел на себя и застенчиво рассмеялся.

"Какого вида игру? " спросил мужчина, немного возбужденный перспективой чего-нибудь необычного.

Она опустилась и одну за другой, подняла его ноги, освобождая от штанов. Она попробовала подняться, но он мягко нажал на ее плечи, убеждая ее уделить его мужественности немного внимания.

Но она воспротивилась его замыслам, сильно толкнув его на кровать. Движение было настолько молниеносным, что захватило дух.

"Это – просто забавная маленькая игра, которая заводит меня, " промурлыкала она в его ухо, заползая сверху. Она схватила его правое запястье и поднесла к соблазнительной кисточке, прикрывающую грудь, на пеньюаре.

"Ты когда-либо был связан? " Ее усмешка стала хищной, и он нервно облизал губы. Его мысли все еще кружились вокруг того, как быстро она уложила его на кровать.

"Мм, конечно… все время, " солгал он.

Она дернула его руку вверх и привязала ее нейлоном к спинке кровати прежде, чем он понял, что случилось. Она была настолько быстра, что он не мог, даже подумать или ответить, нравиться ли ему это. Паника начала охватывать его мозг, когда он понял, что она привязала его другую руку, пока он пробовал сориентироваться в затемненной комнате.

Она поднялась с кровати и свысока посмотрела на него. Ее выражение теперь излучало холод, а глаза будто умерли, пугая его до крайности.

"Что происходит? " Он попробовал освободить руки, но они были туго связаны, слишком туго.

"Я собираюсь пойти переодеться во что-нибудь более удобное. " Она улыбнулась, по-видимому, игнорируя его вопрос.

Он узнал улыбку, взломавшую ее внезапно окаменевшее лицо.

Он видел эту улыбку миллион раз в год. Поддельная, неискренняя улыбка, которой он имел обыкновение успокаивать клиентов, а также задающую вопросы жену или кого-либо еще, кто стоял на пути его потребностей. С пугающей ясностью, он внезапно понял, что собирается трахнуться, только не тем способом, которым первоначально надеялся.

Таинственная женщина исчезла в ванной, и он быстро осмотрел шикарный гостиничный номер, выискивая выход из затруднительного положения. Он потянул за веревки, но они не поддались. Они были удивительно прочны, и задача оказалась намного трудней, чем он думал вначале.

Просто дай ей, то, что она хочет, и вытащи себя из этого. "У меня в бумажнике есть наличные, вместе с кредитными карточками, " пробормотал он, заплетающимся языком. Она, наверное, подсыпала что-нибудь ему в выпивку, его конечности быстро цепенели.

"Пожалуйста, просто возьми мой бумажник и уходи. Я не буду сообщать об этом. Только, пожалуйста, хотя бы освободи одну руку прежде, чем уйдешь. "

Она не отвечала. Пот сочился вниз по его лысой голове.

Как он влип в это?

Обычно было легко спать с такими женщинами. Все, что он должен был сделать, это показать деньги и упомянуть свой несчастный брак, и они нетерпеливо ползли в кровать в надежде стать любовницей или возможно будущей женой. Да, деньги заставляют мир крутиться и увлажняют киску. Он рассмеялся над собственной мыслью. Они становились чужими со временем. Он посмотрел на свои связанные запястья и нахмурился, было не время для глупых мыслей. Его кровь закипела от нарастающей волны гнева, и он с силой дернулся, решив освободиться. Но борьба, казалось, только затянула узлы крепче, окрашивая его руки в фиолетовый цвет из-за приостановленной крови.

"Эй! " Нечленораздельно произнес он тихой ванной комнате.

Хорошо, в следующий раз, никакого привязывания.

Его голова раскалывалась от боли. Он попробовал, еще раз, быть любезным.

"Я получил наличные, в моем бумажнике около четырехсот долларов. Только возьми их. Они твои. "

Он поднял голову, напряженно вглядываясь в какое-либо движение в ванной.

Тишина.

"Дерьмо". Его голова упала на кровать.

"Я не хочу твоих денег, милый. " Она была рядом с кроватью с кошачьей быстротой, уже переодетая в джинсы и топик. Ее руки были загорелые и сильные, а груди выпирали из-под тесного верха. Густая светловолосая грива была затянута под темно-синюю бейсбольную кепку.

Может быть, она все еще хочет получить это.

Он усмехнулся и почувствовал струйку слюны, спускающуюся изо рта. Она держала шприц и щелкнула по нему пальцем.

"Ты не должен быть таким большим активным мальчиком. Предполагаю, я должна была тебе дать немного больше для начала". Доза жидкости выстрелила из иглы небольшим фонтанчиком.

"Мне трудно, уколоть тебя, когда ты все еще способен двигаться. "

Она села рядом с ним на кровать и наклонилась к груди, нацелив иглу на его подмышку.

"Не двигайся или будет больно. "

Он не понимал, что происходит, и попробовал снова освободить запястья, но веревка не поддалась. Она ощущала его панику и прижалась к нему сильнее, пытаясь придавить его своим весом. Внезапно, он вспомнил, что его ноги свободны, и он с трудом поднял колено вверх к ее спине, в то время как она глубоко ввела иглу в его подмышку.

Он взвыл от боли, а она, спрыгнув с него, ударила с силой кулаком в челюсть, успокаивая.

"Замолкни, идиот! " Она кипела от гнева.

"Это – твоя собственная дерьмовая ошибка, что тебе больно". Она посмотрела на свою руку, сжимая и разжимая кулак, исследуя последствия столкновения с челюстью. Нахмурившись, она поспешила в ванную с пустым шприцем в руке.

Кровь сердито толкалась в его челюсть, и он понял, что она сломала ее. Он сглотнул теплую кровь и закрыл глаза, разрываясь от боли. Жгучая жидкость из шприца вливалась в его кровь, пригибая его к низу, фактически парализуя. Попытки передвинуть конечности не удались и, ударившись в панику, он учащенно задышал. Он просмотрел, когда она возвратилась к кровати. Она выглядела очень обиженной, потирая свою воспаленную руку.

"Ты готов вести себя хорошо теперь? "

Он попробовал снова, в последний раз, пока еще мог произносить слова.

"Возьми мой бумажник. " Он подумал о фотографиях своей красивой жены и двух сыновей и начал бесконтрольно плакать.

Что он сделал им? Почему?

"Возьми мои деньги, и оставь меня. Пожалуйста". Он смотрел на незнакомку смазанным слезами взглядом.

"Я сказала тебе, что не хочу твоих денег".

Он глотнул воздуха между всхлипываниями и попробовал отчаянно, что-нибудь придумать.

"Что ты хочешь? "

Она наклонилась к нему ближе и дернула за руку, освобождая ее.

"Твоей крови," прошептала она в его ухо голосом столь же холодным, как лед.

Вторник, 8-ого июля Пустыня Округа Короны, Серебряная Долина, Аризона.

"Привлекательное семейство ". Детектив Стюарт осторожно перебросил через дорогу кожаный бумажник, затянутой в латекс рукой.

Более молодой и стройный детектив Эрнандес встал на колени рядом с смердящим трупом. "Да, я знаю. Какая жалость. " Он всегда принимал убийства близко к сердцу, независимо от того, кого вовлекал случай. Это всегда была потерянная жизнь.

"У нас остались какие-нибудь маски? " спросил Эрнандес, прикрывая рот рукой. "Я думаю, что могу потерять мое печенье".

Стюарт издал скрипучий астматический смех.

"Снова? Ради Христа, ты собираешься рыгать каждый раз, когда мы производим осмотр? "

Он был единственным, кто собрал большинство улик, с или рядом с незащищенным от солнца трупом. Его партнер просто не мог обращаться ни с чем испеченным высокой температурой. Они были здесь уже час, и это было ближайшее приближение Эрнандеса к телу. Джеф Эрнандес нахмурился, посмотрев на жирного детектива.

"Не каждый раз. Только, последние три оставили созревать на солнце, а запах прожаренной плоти не так вызывает аппетит у меня, как у тебя". Он подошел к Стюарту, расположившемуся у их криминалистического фургона, и игриво погладил его живот.

"Черт тебя возьми, Эрнандес". Стюарт отпрянул назад.

"Слушай детка, если ты не можешь выдержать высокую температуру, тогда выйди с кухни. " Джеф поднялся в фургон, в поисках маски. Стюарт продолжал, говорить громче, чтобы он мог слышать.

"Работая над убийствами в Серебряной Долине, ты увидишь много тел, поджаренных на солнце". Он работал над убийствами в Долине в течение десяти лет, и помнил, как трудно было ему привыкнуть к духоте и жаре, а также тому, что она делала с телами. По крайней мере, один раз за лето, ему было жаль, что он не вернулся в Джерси.

"Перестань называть меня детка. Я – не ребенок". Объявил Эрнандес приглушенным голосом из-за белой картонной маски.

Стюарт не мог не усмехнуться виду. Эрнандес выглядел и говорил смешно с маской на лице. Он вытер теплый пот с бровей.

"Ты – ребенок Эрни. Ради Христа что твои, двадцать пять к двадцати шести сверху?"

Стюарт знал точно возраст молодого детектива, а Джеф ненавидел свое новое прозвище.

Он начал кричать в ответ, но сначала сдернул маску вниз.

"Мне двадцать девять, задница. И если ты назовешь меня "Эрни" еще раз, я буду вынужден пнуть твою жирную задницу. "

Джеф посмотрел, прищурившись на солнце, когда Стюарт начал смеяться снова.

"Двадцать девять? " спросил он с насмешкой.

"О, извини меня, я был не прав. Но ты – все еще самый молодой детектив в отделе убийств". Стюарт захрипел от продолжительного смеха над партнером. Он поперхнулся и закашлялся, окрашивая в красный цвет свое потное лицо.

"Поделом тебе, олух. " Эрнандес посмотрел мимо кашляющего мужчины на приближающийся автомобиль, поднимающий за собой пыль.