– О нет, не беспокойтесь! – заверила миссис Филдинг. – Тут пока тихо, особенно у нас, в Суссексе. Никаких неприятностей не было. А вот и Девон, она поможет вам раздеться. Господи! – Миссис Филдинг хихикнула, помогая Джози освободиться от верхней одежды, и передала ее худенькой розовощекой горничной лет шестнадцати. – Его сиятельство так спешил, что мы не успели помочь вам раздеться сразу. Но ничего. Садитесь-ка поближе к огню, вы же совсем замерзли. А я принесу ужин. Если вам что-нибудь понадобится, миледи, дерните вот за этот шнурок. Впрочем, Девон пока побудет с вами, я сама подам ужин.

Джози стояла вытянув руки по бокам, ее ноги словно вросли в пол. Миссис Филдинг и Девон выжидающе смотрели на нее.

«Скажите же что-нибудь. Наверное, я веду себя нелепо», – подумала Джози.

– С-спасибо, миссис Филдинг. Надеюсь, это не доставит вам больших хлопот.

Возможно, экономка и заметила, что графиня стоит неподвижно, как соляной столп, а ее плечи дрожат под тонким серо-голубым шелком дорожного платья, отделанного черными кружевами, но виду не подала. Джози благодарно улыбнулась и покорно направилась к камину. Утонув в мягком кресле, она решила, что не стоит ей пускаться в разговоры ни с миссис Филдинг, ни с кем-либо другим – до тех пор, пока у нее не появится уверенность в себе.

Джози не подозревала, что экономка уже составила о ней благоприятное мнение. У миссис Филдинг было доброе сердце, поэтому она решила, что юная леди наверняка просто еще неуютно чувствует себя в чужом доме. К тому же она замерзла и устала. А тут еще сама миссис Филдинг своими глупыми рассказами о Пирате Пите, видно, напугала бедняжку до полусмерти. Она ведь такая молоденькая и беззащитная, с жалостью подумала экономка, бросив последний взгляд на свою госпожу, и направилась к двери.

– Отдохните и погрейтесь у огня, миледи. Я сейчас вернусь.

Миссис Филдинг вышла из комнаты, радуясь, что у Стоунклиф-Парка снова появились хозяева, и мечтая о тех счастливых днях, когда в детских комнатах опять будут бегать ребятишки, а в парке зазвучат их звонкие голоса.

Миссис Филдинг и Девон целый час хлопотали вокруг Джози, стараясь выполнить любое ее желание. Во всяком случае, им казалось, что они угадывают все желания графини. А ей больше всего хотелось сейчас остаться одной, поразмыслить о происходящем, осмотреться.

Перво-наперво сам замок. Мистер Лэтерби не предупредил о том, что Джози окажется среди такой роскоши, она же сама не ожидала увидеть ничего подобного, а потому чувствовала себя совершенно раздавленной. Огромная кровать с четырьмя столбиками, бледно-желтым шелковым балдахином и массой белоснежных подушек, обшитых по краям золотой тесьмой. Туалетный столик, покрытый кружевной накидкой, был сделан из слоновой кости; большие окна задрапированы бело-желтыми шелковыми занавесками. А в гостиной – кушетка, обитая шелком, глубокие уютные кресла, на стенах картины с морскими пейзажами и повсюду вазы с розами и плоские чаши, где плавают лилии.

И еще слуги.

Совсем недавно Джози скребла горшки и сковородки в грязной кухне салуна «Золотой пистолет». Жарила яичницу, варила кофе, готовила суп и мясо, резала хлеб для бесконечной вереницы посетителей. Словом, сама была служанкой. А до этого работала горничной в убогом канзасском отеле: меняла грязное постельное белье, подметала полы и вытирала пыль со старой обшарпанной мебели в крошечных, пахнущих плесенью номерах.

А теперь прислуживают ей. Она сидит в этой прелестной спальне, ее облачают в сиреневую ночную рубашку из тончайшего шелка, до блеска расчесывают и укладывают волосы.

Лишь с некоторым запозданием Джози сообразила, что ее готовят для супружеских объятий. Эта мысль медленно пробуждалась в оцепеневшем от усталости мозгу новобрачной. Так вот чем объясняется заботливая услужливость миссис Филдинг и Девон! Их хозяин первый раз проведет ночь в своем родовом гнезде вместе с молодой женой.

– Достаточно, миссис Филдинг! – вдруг резко заявила Джози, соскочив с кресла, и судорожно сцепила руки. Комнату наполнял головокружительный, томный аромат роз, стоявших в вазе на туалетном столике, и у Джози почему-то неприятно засосало под ложечкой. – Уже поздно. Вам и Девон наверняка пора отдохнуть… Я хочу сказать, что вы свободны, – поправилась она, вспомнив подробные инструкции Лэтерби насчет того, как следует разговаривать со слугами.

Девон улыбнулась и быстро присела в реверансе. Миссис Филдинг, напоследок поправив лежавшую на кресле подушку, тоже пошла к двери.

Впрочем, и экономке, и горничной казалось, что они прекрасно понимают причину беспокойства, которое испытывает новая хозяйка дома. Прелестная молодая графиня наверняка волнуется в предчувствии скорого появления графа, который обнимет ее и поведет в свою большую, примыкающую к гостиной спальню или уложит жену на ее собственную кровать. Уже поздняя ночь – самое время заняться исполнением супружеских обязанностей.

Миссис Филдинг, хотя и овдовела девять лет назад, осталась особой весьма романтической, а потому, закрывая дверь спальни за собой и за горничной, испустила глубокий вздох.

Да, граф и его супруга просто созданы друг для друга. Это видно с первого взгляда. Их любовь, наверное, так возвышенна и прекрасна! Младший Стоунклиф стал гораздо привлекательнее за те годы, что его здесь не было. А крутой, даже опасный нрав только добавляет ему обаяния. Во всяком случае, так считала миссис Филдинг.

Что же касается новобрачной… О, она ослепительна! Какие у нее тонкие черты лица, великолепные волосы и яркие чарующие глаза!

У миссис Филдинг слегка сжалось сердце, когда она представила, как граф Стоунклиф входит к своей жене. Это будет восхитительная минута для них обоих!


Новобрачная дрожала, но совсем не от радостного предвкушения супружеской близости. Страх пронзал ее до мозга костей, нервы были напряжены до предела.

Осмелится ли Итэн Сэвидж прийти сюда сегодня ночью? Возможно, оказавшись в доме своих предков, где все ему знакомо и толпы слуг спешат выполнить любой его приказ, новый хозяин Стоунклиф-Парка откажется выполнить последнее условие их с Джози сделки и не пожелает оставить ее в покое?

Джози почти не видела Итэна ни в Нью-Йорке, ни во время путешествия через Атлантический океан. Верный своему слову, он приказал мистеру Лэтерби устроить их в отдельных каютах. Они даже не обедали вместе: Джози приносили еду прямо в каюту. Она понимала, что Итэн старался возможно дольше скрывать ее от посторонних глаз. На палубу Джози выходила только в сопровождении мистера Лэтерби, который не упускал случая, чтобы прочитать ей очередную лекцию о правилах светского этикета.

– Не глазей по сторонам, Джозефина. Это вульгарно… Не горбись, Джозефина. Стой прямо. Графине не подобает сутулиться… Нельзя есть фасоль ложкой, Джозефина. Разрежь рулет на кусочки, Джозефина. Нет, нет, не надо так жадно вгрызаться в мясо! И не смей облизывать пальцы!.. Когда зеваешь, надо прикрывать рот рукой, Джозефина. А лучше вообще удержаться от зевков на людях… Не суетись, Джозефина. Леди всегда сохраняют полнейшее спокойствие и скрывают свои чувства…

Ну, если вопреки этим наставлениям Итэн Сэвидж войдет сегодня в эту дверь, она не скроет своих чувств и даже более того. Один его вид выводил Джози из равновесия. И его прикосновения – тоже. Джози хорошо запомнила мгновение, когда он обхватил ее за талию и без малейшего усилия вытащил из кареты. Ее охватило раздражение.

Нет, слово «раздражение» тут не подходит, решила Джози, вдруг вся напрягаясь.

Почему, собственно, Итэн действует на нее так необычно? Ведь это началось с первой минуты их знакомства, когда она заглянула в его серые ледяные глаза. Что скрывать, в ее душе сразу загорелся пожар. И пламя до сих пор не погасло. Пожалуй, оно стало даже сильнее, особенно после того, как Итэн чуть не поцеловал ее в поезде.

По правде говоря, иногда Джози слонялась по всему пароходу в надежде хоть одним глазком увидеть своего мужа. Но это случалось крайне редко. Итэн явно избегал таких встреч, не менее явно презирая ее.

Это означает, что Джози в безопасности – и сегодня ночью, и в последующие дни. Итэн Сэвидж – сложный, загадочный человек. Кто знает, что у него на уме? Он сразу дал понять, что судьба Джози нисколько его не заботит. Она просто может оказаться полезной ему на некоторое время. Но он и не подумает лишний раз взглянуть на лживую воровку, с которой вынужден был вступить в брак.

А потому и передал ее прямо в руки мистера Лэтерби. Что ж, за это его следует только поблагодарить.

Джози подошла к тазу для умывания, сполоснула лицо и руки холодной водой и вытерлась толстым пушистым полотенцем. В этот момент в коридоре раздались шаги. Полотенце упало на пол. Джози прижала руки к груди.

Но шаги ни на мгновение не замедлились. Напрасно Джози прижимала ухо к двери: в коридоре снова воцарилась тишина. Если это и был Итэн Сэвидж, значит, он отправился спать, не став беспокоить свою жену.

Джози почувствовала странное разочарование, не в силах понять, что же с ней происходит.

Ее прошлое осталось далеко позади. Впрочем, груз его был не так уж велик. В Англии, возможно, кроются ответы на все волновавшие ее вопросы. И вот она оказалась здесь, хотя самым неожиданным образом никому не нужная сирота Джози стала женой графа Стоунклифа, графиней. Кто бы мог подумать!

«Ничего, все образуется», – убеждала себя Джози.

Она всегда рассчитывала на это, если была не уверена в будущем, не знала, где найдет кров и еду, или побаивалась очередных приемных родителей.

Не надевая туфель, Джози подошла к окну. Просторная ночная рубашка скользила по ее худенькому телу. Устроившись на подоконнике, она невидящим взглядом уставилась в непроницаемую тьму, окутавшую поместье. Джози повторяла про себя отрывок письма к Алисии Денби, заученный наизусть. Завтра же надо приступить к поискам, спрашивая всех подряд, не знают ли они чего-нибудь о молодой женщине по имени…