Пенелопа Дуглас - Именинница

Я открываю рот, чтобы согласиться. Сказать, что готов сейчас же пойти и сказать сыну правду, что люблю ее и сожалею, что причинил ей такую боль.

Но меня останавливает осознание того, что она права. Через пару месяцев она вернется в университет, где каждый день будет встречаться с парнями, у которых есть образование и вся жизнь впереди. А я не готов рушить свою семью, не зная, сложатся ли у нас отношения.

И Джордан не имеет права просить меня об этом.

Она начинает отступать, а ее голубые глаза сейчас, кажется, покроются льдом.

– Удивительно, как все может измениться за столь короткое время, – медленно отходя, говорит она. – Ведь сейчас я совершенно ничего к тебе не чувствую.

– Ты не очень-то хорошо выглядишь, сладкая.

Я поднимаю голову над холодильником, в который переставляла бутылки с пивом из ящика, и улыбаюсь Грейди.

– Не переживай, у меня не случилась ничего такого, чего не исправит пачка печенья Thin Mints, – говорю я.

Или коробка мороженого. Или внезапное появление здесь Пайка, особенно если бы он обнял меня на глазах у всех и сказал, что любит меня.

Боже, какая же я измученная. И изможденная. Прошлой ночью мне даже не хотелось смотреть на него, а единственным желанием было оказаться подальше от него и его проблем.

Поэтому я села в свой недавно отремонтированный «фольксваген» и поехала к сестре. А в десять утра заявилась в бар, где и провела уже больше двенадцати часов, не желая уходить даже после окончания рабочей смены.

Моя злость и решимость никуда не исчезли, но к ним примешалась тоска. Я скучаю по нему.

И ненавижу себя за это еще сильнее.

Я люблю его и хочу быть с ним, но…

Не могу.

Пайк заставляет меня смеяться, и рядом с ним так же уютно, как дома. Словно он единственное, что мне нужно от жизни.

Вот только я больше не уверена, что именно это мне нужно. А значит, пришла пора меняться.

Поэтому я не собираюсь возвращаться к нему.

– В прошлый раз твоя смена закончилась до моего ухода, – вытаскивая деньги из бумажника, говорит Грейди. – Так что держи свои чаевые.

Он протягивает мне пару двадцаток через барную стойку, и я, закрыв холодильник, усмехаюсь себе под нос, чувствуя, как тяжелеют веки от усталости.

– Грейди, да мне даже в голову это не пришло, – успокаиваю я. – Не беспокойся о таких вещах. Меня радует, что ты приходишь сюда.

И это правда. Благодаря ему мне не приходится болтать с кем-то еще во время работы. При этом Грейди не флиртует, не пристает, и ему нравится музыка, которую я включаю на музыкальном автомате.

Даже не притронувшись к деньгам, я убираю пустую бутылку, открываю новую и ставлю перед ним.

– Можно мне две бутылки Buds? – просит новый клиент и протягивает мне деньги.

Я поворачиваюсь к нему, но тут слышу телефонный звонок и замечаю, что Шел подняла трубку.

Открыв холодильник, достаю две бутылки пива.

– Джордан? – переспрашивает она в трубку.

Поставив два пива перед парнем, поворачиваюсь к Шел.

– А кто звонит? – интересуется она.

Я сверлю ее взглядом, чувствуя, как учащается дыхание, пока машинально забираю деньги за выпивку и пробиваю чек.

– Пайк? – уточняет она.

А затем бросает на меня взгляд. Но я в ответ качаю головой. Уже поздно, а я не появлялась дома со вчерашнего вечера, поэтому неудивительно, что он решил отыскать меня, чтобы, как обычно, предъявить свои настойчивые требования.

– Нет, ее здесь нет, – лжет Шел. – Ее смена уже закончилась. Позвони ей на сотовый.

И она тут же вешает трубку, не дожидаясь, пока он спросит что-то еще, и даже не догадываясь, что Пайк уже несколько раз звонил мне на мобильный. Но он не оставлял сообщений и не писал эсэмэсок.

– Что происходит? – подойдя ко мне, спрашивает Шел.

– Ничего.

Она внимательно смотрит на меня, явно не веря моим словам.

– Выглядишь замученной. – Она нежно убирает волосы мне за ухо, пока я старательно натираю стойку. – Ты ела что-нибудь сегодня?

– У меня все в порядке, – говорю я. – Просто немного устала.

– Коул опять доставляет тебе проблемы?

Я вздыхаю, чувствуя, как сжимается желудок. Мне хочется поговорить с кем-нибудь, но надоело жаловаться на проблемы с парнями. Да и сколько Шел может беспокоиться обо мне? Так что не стоит ей ничего знать. Она уже и так считает Пайка ослом, что по какой-то причине мне совершенно не нравится. Поэтому не следует ей давать еще больше поводов.

– Почему тебе звонит его отец? – допытывается она.

Старательно избегая ее взгляда, бросаю полотенце в ведро с горячей водой, затем беру чистое и начинаю натирать бутылки с ликером, которые уже протирала сегодня днем.

– Джордан, во что ты вляпалась?

Ее взгляд словно пронзает меня, отчего начинает дрожать подбородок, а глаза щиплют слезы.

– Ни во что, – все еще не глядя на нее, отвечаю я. – У меня все будет хорошо.

Из кухни появляется официант с едой, а один из барменов проходит мимо нас с бутылкой рома. Пропустив его, я задумываюсь на мгновение, пытаясь придумать, что бы мне еще сделать, потом наклоняюсь и, достав пачку салфеток, наполняю одну из подставок на барной стойке.

– Иди домой, – положив руку на подставку, говорит Шел. – Тебе нужно поспать.

– Я в порядке. И лучше побуду здесь.

– Если не хочешь идти домой, отправляйся к сестре, – просит она. – Но, пожалуйста, отдохни хоть немного. Если проработаешь еще хоть пару часов, вообще не сможешь добраться до кровати. А у тебя еще завтра смена.

Открываю рот, чтобы возразить, но Шел, зная, что я собираюсь сказать, тут же качает головой.

– Я не твоя мать, – заявляет она. – Но уж точно отношусь к тебе не хуже. Возьми что-нибудь на кухне и иди домой. Пожалуйста.

В итоге я решаю послушаться Шел и, сделав себе бутерброд, который не так уж и хочется есть, сажусь в машину. Как только завожу двигатель, из колонок вырывается песня Элиса Купера по радио, на котором крутят музыку восьмидесятых годов. Но я выключаю ее, потому что знаю: в моем настроении понаслаждаться ею не получится.

Дом. Мне приходится целых двадцать минут бесцельно колесить по городу, прежде чем наконец-то решаю, к чьему дому ехать. Мне нужны чистая одежда и учебники. К тому же, хоть мне и не хочется видеть Пайка, Коула или его мать, я не собираюсь еще раз пользоваться косметикой Кэм. Она слишком блестящая.

Подъезжая к Винди-Парк-Плейс, замечаю множество машин, выстроившихся вдоль тротуаров и заполнивших подъездную дорожку Пайка. Некоторые из них мне знакомы, а некоторые – нет. Мне удается найти местечко между двумя автомобилями у дома Крамера, и стоит вылезти на улицу, как я замечаю множество огней, сияющих из-за забора Пайка.

Коул, видимо, устроил вечеринку. Круто.

Оставив сумку в машине, беру ключи, запираю дверь и иду к дому, мечтая оказаться где угодно, только не здесь, но понимая, что у меня нет другого выбора. Моя кожа покрывается мурашками, а волоски на руках встают дыбом от осознания скорой встречи с Пайком. Музыка наполняет мои уши, когда я все же поднимаюсь на крыльцо. На мне топик с открытой спиной, в котором работала, и я нервно перетягиваю конский хвост, надеясь, что из-за такого количества народа Пайк и Коул не заметят моего появления и ухода.

Вхожу в дом и оглядываюсь по сторонам. Задняя дверь открывается, когда кто-то возвращается в дом, а затем хлопает дверь в ванной возле прачечной. Из-под двери в подвал проникает свет, а болтовня снаружи почти перекрывает музыку. По крайней мере, Коул не разрешил гостям обосноваться в доме. Но уверена: Пайк все равно не спит.

Медленно поднявшись по лестнице, тихо шагаю по коридору. Дверь в спальню Пайка закрыта, и, судя по всему, там не горит свет. Дверь в комнату Коула тоже закрыта, так что я направляюсь в свою комнату и заглядываю внутрь, радуясь, что там никого нет. Линдси не потрудилась заправить кровать после себя, но благодаря свету, льющемуся с улицы, мне удается разглядеть, что вокруг нет ни одной ее вещи. Возможно, в ее квартире закончился ремонт и она вернулась туда. Не включая свет, хватаю свою кожаную сумку с учебниками и тетрадями со стола, затем наполняю вещевой мешок одеждой и всем остальным, что может пригодиться.

– Значит, мне не показалось, что кто-то пришел, – слышу у себя за спиной.

Мое сердце сбивается с ритма, и я застываю, мгновенно узнав голос. Закрываю глаза, молясь, чтобы он ушел.

Коул не стал бы его приглашать. Должно быть, он приперся сам. Передо мной на столе лежат ножницы, и я смотрю на них, инстинктивно выискивая, чем себя защитить.

– Коул расстался с Еленой, – говорит Джей. – Ты собираешься вернуться к нему?

Расстался? А встречались ли они? Я смотрю на свой большой палец и даже в полутьме вижу маленький шрам, но почти ничего не чувствую. Коул всегда трогал мое сердце, но сам уже давно наплевал на меня. Даже не могу наскрести толику тоски по отношениям с ним.

Теперь мной управляет режим выживания. И все чувства контролирует разум, не собираясь передавать бразды правления сердцу, пока не будет уверен в адекватности его решений.

– Не хочешь сначала отомстить ему? – усмехнувшись, предлагает Джей. – Да ладно тебе, Джордан. Давай я хорошенько трахну тебя прямо здесь и сейчас.

– Неужели ты хоть чему-то научился за это время? – парирую я.

Джей ничего не говорит, но я не сомневаюсь, что у него зачесались руки хорошенько проучить меня за эти слова.

Сжав ножницы в руке, поворачиваюсь к нему и поигрываю своим оружием.

Он стоит в дверном проеме в привычной футболке и джинсах, сверля меня холодным взглядом из-под темных бровей.

– Видимо, несмотря на мозг размером с горошину, у тебя хорошее воображение, раз тебе удалось убедить самого себя в том, что ты мог доставить мне оргазм, – спокойно говорю я. – Все те три раза, которые мы занимались сексом, это было настолько ужасно, что тебе удавалось лишь вызвать у меня растерянность и удивление, пробирающие до слез от того, насколько же ты жалок.