Я потираю бровь, чувствуя, как раздражение ползет по позвоночнику.

Но затем вспоминаю, как она сопротивлялась сегодня, когда подруги тащили ее на сцену. Видимо, Джордан и сама поняла, что конкурс мокрых футболок – не для нее, хотя и оделась так, чтобы в нем поучаствовать. И от этой картины у меня с губ срывается смешок.

– Думаю, мне незачем беспокоиться, – говорю я хриплым от веселья голосом. – Ты хорошая девочка. И в тебе нет того, что нужно для работы в таком заведении.

– Я не девочка.

Я сжимаю губы, чтобы скрыть улыбку, но она все же появляется на моих губах. Мне ли не знать, что она – настоящая женщина.

– А если в клуб придет Датч или тот мелкий засранец Джей? – давлю я. – Ты сможешь работать в бикини за барной стойкой или, что еще хуже, раздеться на сцене и станцевать для них? Позволить им дрочить на твой образ? Сидеть у них на коленях и тереться об их тела за сорок баксов?

Я не могу сдержать смешок от подобной нелепости. Если Джордан действительно обдумывает такую возможность и мысленно ставит себя в подобную ситуацию, ей и самой должно быть понятно, насколько она абсурдна.

– Ты смеешься надо мной? – повернув голову, спрашивает она.

– Просто я знаю тебя, – говорю, смягчая тон. – Мы оба знаем, что у тебя кишка тонка на подобное, как и у меня, так что давай не будем тратить время на споры о том, чего никогда не случится.

Джордан молча смотрит в пассажирское окно, но мне видно, как напрягаются ее челюсти. Наверное, предположение, что я знаю ее лучше, чем она саму себя, прозвучало слишком высокомерно, но, продолжая притворяться, она ведет себя по-детски. Она знает, что никогда не решится работать в клубе и уж тем более раздеться и станцевать голой.

Вполне возможно, ей стало бы так неловко от мужских взглядов, что она разрыдалась бы.

Вот только через семь минут, когда я въезжаю на подъездную дорожку, Джордан выскакивает из машины еще до того, как я успеваю заглушить двигатель.

– Джордан! – распахивая дверь, окликаю я.

Какого черта? Мы ведь уже помирились, верно?

– Я только надену купальник, – бросает она через плечо по пути к крыльцу.

Замерев у машины, я кручу кольцо на пальце. Ла-а-адно. Осознав, как это выглядит со стороны, я оборачиваюсь и осматриваю улицу, высматривая машины Коула или его матери. Затем бросаю взгляд на окна соседних домов, вглядываясь, не колыхнулись ли где-то шторы и не мелькнет ли чье-то лицо.

Уверен, по району уже поползли слухи.

Люди уже подметили, что Коул редко появляется здесь, а мы с его девушкой постоянно проводим время вместе. И вряд ли им понадобится много времени, чтобы сделать выводы.

Когда вхожу в дом, нигде не вижу Джордан. Поэтому поднимаюсь по лестнице и, пройдя мимо двери в ее комнату, захожу в свою, чтобы переодеться в плавки. Но, когда выхожу и спускаюсь на первый этаж, ее все еще не видно. Заглянув на кухню, достаю несколько бутылок с водой, включаю фонарики на заднем дворе, освещая бассейн, затем радио под кухонным шкафчиком, и какая-то цыпочка начинает петь Guys My Age на радиостанции, которую настроила Джордан.

Мой телефон издает незнакомый гудок на кухонном островке.

Это Джордан. Но почему она решила позвонить мне по FaceTime?

Стоит мне принять звонок, как на экране вспыхивает ее изображение, но она смотрит на меня сверху вниз, будто ее телефон лежит на чем-то. Видимо, на столе. Ее волосы колышутся вокруг лица, а с потолка светит яркий свет.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, шагая в гостиную.

Она молчит.

Я сажусь на диван, упираюсь локтями в колени и смотрю на нее. На ее губах играет легкая улыбка, когда она поворачивает головой вправо-влево, словно заигрывая со мной. Когда Джордан выпрямляется, ее лицо пропадает с экрана, но зато мне видно ее прекрасное тело в гребаном бикини.

Сердце пропускает удар, и мне приходится собрать все свои силы, чтобы сдержать улыбку. Ее грудь выпирает из маленьких розовых чашечек, а лямки кажутся невероятно тонкими на ее загорелой коже. Мне так и хочется попросить ее покрутиться перед экраном, но я предпочел бы, чтобы она оказалась передо мной.

Изображение дергается, когда она поправляет телефон, и в поле зрения появляется не только ее тело, но и голова и угол стола. Она прижимается бедрами к столешнице и с кокетливой улыбкой скользит руками по своему телу и по груди.

– Да, Джордан? – ухмыляюсь я.

– Я не ребенок, – говорит она, и ее улыбка внезапно исчезает.

Беспокойство окутывает мое тело. Так и знал, что ее обещание было слишком хорошим, чтобы оказаться правдой. Она дразнится и явно не собирается спускаться ко мне.

Я вздыхаю и откидываюсь на спинку дивана.

– Тогда перестань вести себя как ребенок, – отвечаю я.

Джордан с вызовом смотрит на меня.

– Я не ребенок, – повторяет она.

А затем заводит одну руку за шею, а вторую – за спину и дергает оба узелка, отчего жалкие треугольнички ткани тут же спадают на пол.

Мне приходится сглотнуть образовавшийся в горле ком от вида ее обнаженной груди. Я собирался сделать это сам, черт возьми.

Ее твердые соски вызывающе торчат, а кожа на моих ладонях гудит от воспоминаний о том, как они ощущались в моих руках. Живот сводит, а член твердеет от потребности оказаться в ней.

Пожалуйста, не делай этого.

Но я не могу отвести взгляд.

Из ее комнаты не слышно музыки, но, возможно, Джордан слышит ту, что доносится из кухни, потому что начинает раскачиваться из стороны в сторону, крутить бедрами и, закрыв глаза, водить руками вверх-вниз по телу, волосам и лицу. Она такая сладкая в этот момент.

Прикусив губу, она ласкает свою грудь и скользит руками вниз по животу, где цепляет пальцами резинку трусиков.

А в ее глазах сияет насмешка и обещание показать что-то большее. Как у стриптизерши.

И в этот момент я наконец осознаю, что она делает.

Я качаю головой, но мое тело уже охватило возбуждение.

– Ты не сможешь это сделать, – дразню я.

Она не сможет раздеться и станцевать.

– Ты прав, – обернувшись и глядя на меня через плечо, говорит она. – Я не смогу это сделать. Я ведь маленькая девочка, верно? Глупая маленькая девочка.

Джордан вновь поворачивается ко мне и с застенчивой улыбкой слегка наклоняет телефон, и мне теперь видно, что она стоит у закругленного угла стола. Приподнявшись на носочки, она упирается одной рукой в стену, а второй – в столешницу и начинает покачиваться.

Ее бедра медленно выписывают круги, а грудь то вздымается, то опадает от вздохов, пока ее киска трется о дерево сквозь ткань купальника.

О боже. Мое дыхание ускоряется, пока я смотрю на самую прекрасную картину, которую мне только доводилось видеть. Черт, как же я обожаю смотреть на нее. Ее грудь слегка подпрыгивает и покачивается в такт движениям, когда она ускоряется, и от этого у меня так пересыхает в горле, что мне даже трудно сглотнуть.

– Хочешь посмотреть, как я получу оргазм? – дразнит она, чертовски хорошо зная, как мне нравится то, что я сейчас вижу.

– Прекрати валять дурака и спускайся сюда.

Но она не собирается слушать меня, а вместо этого откидывает голову назад и проводит рукой по лицу и шее вниз. Достигнув груди, она на мгновение сжимает ее в ладонях, затем продолжает скользить пальцами к животу.

– Помнишь, я упоминала, что у меня есть вибратор, – говорит она, вновь посмотрев на меня. – Я еще не достала его, но… – Ее движения ускоряются, и мне слышно, как трется ткань о дерево. – Мне нравится все контролировать. Нравится трахать себя и представлять, что я с настоящим мужчиной.

Я облизываю губы.

– Джордан…

– Тсс…

Она открывает рот и стонет, затем ставит колено на столешницу, чтобы развести ноги шире. У меня на лбу проступает испарина, когда я слегка наклоняюсь вперед.

– Мне так нравится, что ты на меня смотришь, – говорит она. – Ты всегда следил за мной, да? Всегда хотел повеселиться вместе.

Я молчу, прекрасно осознавая, что она говорит правду. Я захотел ее еще в тот момент, когда впервые увидел.

– Все в порядке, – шепчет Джордан. – Я всегда об этом знала, и мне это нравится. Можете и дальше наблюдать за мной, мистер Лоусон. – Я сглатываю, но мне так и не удается смочить горло.

– Хорошо, – выдыхаю я.

– Боже, – стонет она.

Мои глаза горят, и я отчаянно пытаюсь вздохнуть, но не могу отвести от нее взгляда. Да я даже чувствую ее. Словно она трется не об угол стола, а о мою руку и именно мои пальцы скользят по ее киске. Или даже о мой гребаный рот. Я никогда так сильно не ревновал к неодушевленному предмету.

– Положи телефон на кровать. Хочу увидеть тебя сзади, – прошу я.

Тяжело вздохнув, она замедляется, а ее тело дрожит. Уверен, я подловил ее в тот момент, когда оргазм уже хотел притянуть ее в свои объятия.

Что ж, теперь ей придется постараться, чтобы вновь добраться до него.

Подойдя с телефоном к кровати, она опускает его и бросает взгляд за спину, чтобы убедиться, что мне будет все прекрасно видно. Затем возвращается к столу.

Проведя пальцами по волосам, она смотрит на меня через плечо и ухмыляется. Я сжимаю кулак, с нетерпением ожидая момента, когда смогу прикоснуться к ее заднице.

Но Джордан не спешит вновь поставить колено на стол, а вместо этого поддевает трусики купальника и спускает их на бедра. Положив руки на стол, она склоняется над ним, поднимает колено, выгибает спину и выпячивает задницу, а затем вновь начинает тереться об угол стола.

Ее зад, волосы, спадающие на спину, отрывистые движения и насмешка… Я наклоняюсь вперед и поправляю в штанах болезненный и напряженный член. Кажется, я готов кончить от одного только этого вида.

– М-м-м, вот что мне нравится, – выдыхает она, вновь посмотрев на меня. – Смотри, как мне хорошо. Я сделаю все, что ты скажешь. Это все для тебя.

Ее движения ускоряются, и я уже не уверен, чего мне хочется в первую очередь: погрузить в нее член или обхватить губами ее киску. Но я определенно возьму ее сзади сегодня вечером. Поимею именно в этой позе.