Да, конечно, жалею.

Но в то же время мне очень понравилось. И желание затащить ее в постель, где я мог бы наслаждаться каждой секундой и каждым сантиметром ее тела, больше походило на предвкушение райского наслаждения. Я хотел этого. И не собирался отступать.

Так что вряд ли я остановился бы. Мои мышцы ноют от одной только мысли о том, на что я готов пойти, чтобы наслаждаться каждым мгновением с ней.

Ведь даже если забыть о Коуле, Джордан все же вдвое моложе меня. И это неправильно.

– Ты красивая девушка, Джордан, – почти шепотом говорю я. – Но ты слишком молода.

Джордан замирает у холодильника в двух шагах от меня, и я вижу, как она сглатывает. Она такая красивая. Ее чистые волосы струятся по спине, макияжа почти не видно, лишь на губах виднеется розовый блеск…

– Я забылся, – объясняю я. – Мы оба сейчас одиноки, а мне так нравится, что ты здесь, что я немного увлекся. Это больше не повторится.

Она кивает и опускает глаза. Мне хотелось бы узнать, о чем она сейчас думает. Обычно Джордан не такая тихая. Неужели она возненавидела меня?

– Все в порядке, – спокойно говорит она.

Но я качаю головой.

– Вовсе нет. Я не жду, что ты запрыгнешь ко мне в постель. И хочу, чтобы ты знала об этом.

Видит бог, ей хватает подобного и на работе.

Взяв яблоко и бутылку воды, она поворачивается, подходит к столу и поднимает сумку. Ее занятия обычно начинаются позже, но я не собираюсь допытываться у нее, куда она идет. Ведь это не мое дело. Она и так достаточно настрадалась из-за меня за последние двадцать четыре часа.

Смотрю, как Джордан выходит из кухни в прихожую и снимает с крючка ключи от дома. Она тянется к двери, но останавливается.

– Ты забываешь, что я тоже в этом участвовала, – говорит она.

А затем открывает дверь и, выйдя из дома, аккуратно закрывает ее за собой.

Я смотрю ей вслед, борясь с желанием вернуть ее обратно.

– Не говори так, – бормочу я в пустоту.

Как теперь устоять, если она тоже этого хотела?

* * *

– Ты уверен, что не хочешь пойти с нами? – спрашивает Датч.

В ответ я качаю головой, забрасывая свои вещи в кузов пикапа.

– Сейчас для меня нет ничего ужаснее переполненного бара и обжаренных палочек моцареллы, – говорю я. – Так что лучше я отправлюсь на свидание с остатками пирога, которые ждут меня в холодильнике.

Тодд проходит мимо и громко смеется, услышав мои слова.

– Держу пари, пирог еще вкуснее, если его приготовила босоногая блондинка.

Моя шея тут же краснеет от этого поддразнивания. Не думаю, что кто-то знает, что Коул съехал из дома, но наши с Джордан отношения не остались незамеченными. Разговор во время игры в покер, вечер нижнего белья в баре, то, что она привезла мне обед… Уверен, ребята уже сделали свои выводы.

Вообще-то, мы заказали пирог из пекарни пару дней назад. Но да, Джордан сегодня не работает, так что мне не терпится узнать, как у нее дела, и – надеюсь – вернуть наши отношения в привычное русло.

Вот только я все время одергиваю себя. И хотя умираю от желания увидеть ее, в то же время ругаю себя за это. Поэтому даже задержал парней на работе на час, чтобы доказать себе, что еще могу себя контролировать.

Датч натягивает бейсболку и улыбается мне, соглашаясь с Тоддом, но я в ответ лишь хмурюсь и забираюсь в пикап. Мне не нужно напоминать о том, как выглядит Джордан, когда идет по моей кухне босиком и склоняется над столешницей, чтобы что-то взять, при этому сдувая волосы с лица, которые тут же падают обратно.

Мы сможем и дальше жить вместе, пока она не найдет себе квартиру. Джордан будет ходить на занятия, работать в баре и время от времени ходить на свидания с парнями. Да и моя жизнь не будет стоять на месте. Я холостяк. Вряд ли она ожидает, что я стану вести монашеский образ жизни. Все хорошо, так будет и дальше.

Но если бы она была лет на десять старше…

Улыбаюсь про себя оттого, что в голове наконец все встало на свои места, затем поворачиваю ключ, завожу двигатель и выезжаю со стоянки, отправляясь домой.

Я рад, что удержался и не сорвался с работы в пять. Да и в целом я молодец. Разве не я вчера все остановил? Дважды! Хотя мой моральный компас слегка забарахлил, теперь он вновь показывает на север. А это главное.

Я всего лишь человек. Да и кто бы устоял, если она настолько красива?

Я выдыхаю, включаю радио и направляюсь домой, петляя по городским улочкам.

Мне нужно сходить на свидание и убедить себя в том, что произошедшее вчера с Джордан – лишь какая-то шестиминутная случайность, навеянная полной луной, а затем вновь стать для… нее… обычным старикашкой, ответственным взрослым, на которого она может положиться. Вот и все.

Она еще молода, и у нее нет опыта. А я не тот человек, который женится на ней и подарит детей. И не смею претендовать на нее.

Я делаю глубокий вдох, чтобы собраться с силами, сворачиваю на свою улицу и подъезжаю к дому. На часах начало седьмого. «Фольксваген» Джордан стоит у ворот гаража, но это не означает, что она здесь. Я попросил ее пока не садиться за руль, но она могла уехать с сестрой.

Я паркуюсь и хватаю контейнер из-под обеда, затем вылезаю из пикапа. Подхватив из кузова пояс с инструментами, перекидываю его через плечо и иду к крыльцу.

Но тут краем глаза замечаю какое-то движение у дома Кайла Крамера. А когда поворачиваю голову, вижу, как из входной двери выходят Джордан и Кайл, после чего он с улыбкой протягивает ей какой-то листок.

Не останавливаясь, она улыбается в ответ и указывает в мою сторону, затем они обмениваются еще несколькими фразами и кивают друг другу. Отвернувшись от него, Джордан направляется ко мне. Я смотрю на соседа, все еще стоящего на крыльце и не сводящего взгляда с ее задницы.

Защитный инстинкт тут же вспыхивает в моем теле, лишая легкие кислорода. Эта девушка не для тебя, мудак.

Приблизившись, Джордан поднимает на меня глаза и сбивается с шага, но тут же продолжает путь дальше.

– Что все это значит? – спрашиваю я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Моргнув, она поднимается на крыльцо.

– О, у него, ну… у него сегодня ночуют дети, – говорит она. – А он забыл, что договорился сегодня поиграть в бейсбол, поэтому попросил меня присмотреть за ними. Я согласилась. Поэтому он показывал мне дом и рассказывал, где что лежит.

– Почему ты? – следуя за ней, спрашиваю я.

И только когда она оглядывается на меня, понимаю, что это прозвучало довольно грубо.

– Я имею в виду, почему он не пригласил няню? – объясняю я. – Мне просто любопытно, почему он решил позвать тебя.

– Не знаю. – Она пожимает плечами и, подхватив сумку, проверяет, есть ли в ней все необходимое. – Наверное, потому, что я живу по соседству, а еще потому, что он считает, будто мне все еще нужны карманные деньги, – шутит она. – Все в порядке, правда. У меня все равно не было планов на вечер. Я вернусь поздно, не теряй.

Поздно? Бейсбол заканчивается в десять.

Должно быть, Крамер хочет повеселиться с командой в баре.

А потом этот дегенерат вернется домой пьяным к девятнадцатилетней сексуальной няне.

Хрен ему.

Когда Джордан подходит к двери, перекидывая сумку через плечо, я шагаю к ней.

– Подожди… – прошу я.

Она поворачивается, но ее глаза скользят мимо, не задерживаясь на моем лице.

Судя по всему, она старается избегать меня.

– Если хочешь, можешь привести детей сюда, – спокойно говорю я. – Они могут поплавать в бассейне.

Наконец она встречается со мной взглядом, и я замечаю, что у нее покрасневшие глаза. Она грустит, но всячески пытается это скрыть. Боже.

Джордан качает головой, и на ее лице появляется извиняющееся выражение.

– Ты только вернулся с работы. И наверняка хочешь отдохнуть. А они будут шуметь.

Она вновь отводит взгляд, явно нервничая.

Это из-за меня или чего-то другого? Вчера вечером я поступил правильно. Но мне не хочется, чтобы Джордан чувствовала себя недостойной, ведь она способна любого парня сделать самым счастливым человеком на свете.

Когда-нибудь.

Может, она сердится не потому, что я остановился, а потому, что это вообще произошло?

Я делаю к ней еще один шаг.

– Ты злишься на меня? – тихо спрашиваю я, словно боясь, что нас могут услышать соседи.

– Нет, – посмотрев на меня, тут же отвечает она, а потом задумывается, словно подыскивая слова. – Просто пытаюсь разобраться в некоторых… мыслях.

Ее глаза начинают блестеть от слез, и от этого меня скручивает нестерпимая боль. Почему мне всегда так сильно хочется обнять ее?

Джордан наклоняет голову, пытаясь скрыть слезы, которые не в силах удержать, и я, лишь секунду поколебавшись, подхожу к ней и обхватываю ладонью ее лицо. Мои пальцы тут же зарываются в ее волосы, но она даже не пытается оттолкнуть меня.

– Я рядом, – шепчу я. – Ничто не изменилось. Мне все еще нравится запах твоих свечей и песни, которые ты слушаешь дома, – я замолкаю на мгновение, затем добавляю: – Хотя меня не особо прельщают огурцы, которые как-то оказались в моем сегодняшнем обеде.

Она тихо смеется, отчего ее плечи трясутся.

Я провожу по ее щеке большим пальцем.

– Я никуда не уйду, – объявляю.

А затем притягиваю ее к себе и прижимаю к своей груди. Мне так сильно хочется защитить ее от мира и дать все, чего у нее не было в жизни.

Я обвиваю второй рукой ее талию, и через мгновение она обнимает меня в ответ, растворяясь во мне. Мы сжимаем друг друга так крепко, что уже не понять, кто из нас кого держит, и на мгновение мне кажется, что стоит отпустить ее, как я тут же упаду.

– Приводи детей сюда, – говорю я. – И тогда тебе не придется придумывать, как развлечь их. А я пока достану надувные круги и закажу пиццу.

Она отстраняется и шмыгает носом, но слезы больше не льются по ее щекам. А затем на ее лице появляется небольшая улыбка.