Немного это даже умиляло, но, в целом, Олег устал и слабо соображал, как все успеть, поэтому только молча кивал и разводил руками, не забывая про вежливую улыбку.

Здание, где расположился "Монтроз", он покинул в первый раз вовремя, ровно в семнадцать ноль-ноль. Созвонился с Гаевским, который оказался занят, но встретиться завтра в восемь сразу согласился. Ночи вполне хватит, чтобы все проверить и привести в порядок. Что? Не спать перед походом в больницу, пусть и в качестве всего лишь поддерживающего, неразумно? Нет, не слышал.

Ехать в метро не хотел, а ждать автобус — долго. Потому, наплевав на хмурую погоду, и накрапывающий дождь, Олег двинулся в сторону дома пешком. С Яном Грабар поговорит сегодня. Уж с другом он точно не будет нервничать и продумывать каждое слово. А вот Сокольского лучше оставить на утро. Да, утро.


… А утро началось неожиданно быстро. Сразу после выпитой чашки кофе Олег набрал номер "Корсара". Сокольский взял трубку через пару гудков. Олегу самому не понравилось, как по телу прокатилась жаркая волна при звуке низкого голоса Корсара. Глубокий вдох. Взять себя в руки. Самое страшное позади. Почти.

— Доброе утро, Владислав Алексеевич. Вам удобно говорить?

Да уж. Еще бы уточнил, хочет ли он тебя слышать и все такое. Мысли почему-то в голову лезли отчаянно глупые, а сердце совсем не вовремя заколотилось как сумасшедшее. А пальцы вдруг стали ледяными. Или и раньше были, просто не обращал внимания?

— Да, Олег, конечно.

— Я… — голос почему-то стал хриплым. Олег тут же мысленно выругал себя. — Уволился из "Монтроза".

Несколько секунд молчания, словно Сокольский тоже осмысливал услышанное и не мог поверить, что так быстро.

— И даже не назначил двух недель отработки? — поинтересовался он через некоторое время.

Олег чуть не помотал головой, но потом выдавил:

— Нет.

Посмотрел молча в окно, там люди переходили дорогу. На красный. Дуралеи.

— Олег, почему вы звоните?

Сообразил, гад. Хороший, конечно. Но гад.

— Владислав Алексеевич, я больше не могу вас стеснять, — постарался как можно убедительнее сказать Олег, отметая мысли, что дело вовсе не в этом. — Я у себя побуду, закончу работу и завтра прошу еще день, тут неожиданно так получилось, что нужно срочно в больницу.

— Вам? Что случилось?

Тон резко переменился. Одновременно стал приказным, не давая возможности отмолчаться или ответить неправду. Но в то же время Олег уловил некоторое беспокойство. И от этого на душе вдруг стало как-то непростительно тепло.

— Операция на сердце, Владислав Алексеевич. Ее внезапно перенесли. Нет, не у меня, конечно. Поэтому я хочу закончить все дела до того, как приду в "Корсар". И… Что? Почему это я балбес?

Глава 13

Не все начальники гады

— Балбес, — вырвалось у Влада в сердцах.

Грабар смолк, а потом с явной растерянностью поинтересовался:

— Почему?

— Потому что раньше не сказал.

Свободной рукой Влад потянул ежедневник, пытаясь вспомнить, что и куда можно сдвинуть. Получалось, что почти все. А что нельзя сдвинуть, то можно перенести, наверное…

Грабар еще несколько секунд помолчал, потом отозвался официальным, то есть насквозь промороженным, голосом:

— Прошу прощения, Владислав Алексеевич. Я понимаю, что должен был предупредить о своих обстоятельствах. Если вы считаете, что они помешают работе…

— Олег, — перебил его Влад, уронив ежедневник и едва не сбив рукавом чашку чая, — я вас сейчас еще хуже назову. И буду прав, потому что вы первый начали.

— Я?

Одно удовольствие было слышать, как трескается айсберг официоза в его голосе. Удивленный Грабар вызывал непреодолимое желание продолжить игру… Влад напомнил себе, что сейчас не время. Вот совсем не время.

— Вы-вы, — подтвердил он. — Потому что только что очень вежливо назвали меня мудаком, не способным понять, что такое операция на сердце. Завуалированно, так сказать. Ладно, проехали. Клиника хорошая? Если операция плановая, может, стоит перевести в частную? Это же в Москве, я правильно понял?

Он намеренно не стал спрашивать, кто там у Грабара, хотя вопрос был очень интересный. О наличии семьи ребята из службы безопасности в досье не упоминали. Близкий родственник? Друг?

— В Москве, да… Клиника очень хорошая. Владислав Алексеевич, так я…

Голос у него стал совсем уж виноватым, Влад почти испытал угрызения совести. А еще желание хорошенько встряхнуть будущего сотрудника, чтоб его, и объяснить наглядно, что не каждый шеф по умолчанию скотина вроде Табана.

— Решайте свои проблемы, Олег, и ни о чем не беспокойтесь, — сказал он. — На работу выйдете, когда сможете. Я так понимаю, вам позже понадобится отпуск по уходу?

— Я… не знаю. То есть не думал еще…

А ведь и правда не думал. Влад вспомнил, как в последние дни перед увольнением выглядел Олег, и с трудом сдержал желание выматериться. Это ж он зарабатывал. Попросить в долг или хотя бы аванс ему, конечно, совесть с гордостью не позволили…

— Название клиники и фамилию больного, — велел он уже приказным тоном, пока Грабар не опомнился. — Оформим вас вчерашним числом, чтобы пошла медицинская страховка — пригодится.

— Она… мне не родственница.

Ах, все-таки она. Ну что ж, бывает. Влад поднял и тщательно отряхнул ежедневник, раскрыл на нужной странице. Как и думал — все сдвигаемо. Хотя нужно ли это теперь? С другой стороны, а на что ты рассчитывал? Что умный, перспективный и чертовски соблазнительный парень не связан вообще ничем? Мало ли кем он тебе показался. Есть у него личная жизнь помимо тебя, а ты, значит, случайный срыв шаблона у натурала. Или приключение бисекуала. Да какая, нахрен, разница? Не сейчас…

— Олег, мне все равно, — сказал он в подозрительно смолкший телефон, будто Грабар услышал его мысли. — Обстоятельства бывают разные, я понимаю. Данные давайте. Вам что, экономия по страховке лишняя?

Название клиники и фамилию он записал на той же странице ежедневника, что и другие дела на сегодня. Леля, значит. Бывает… Ежедневником хотелось запустить в стену, но он снова сдержался, разумеется. И вообще, что за пошлые глупости?

Загнав эмоции поглубже, Влад попрощался, еще раз уверив перспективного сотрудника, что совершенно не в претензии, на работу ждет, проблем не будет… И подумал, отключившись, что ведь не солгал. Парень — умница и трудоголик, прибрать его к рукам нужно непременно, не дело разбрасываться такими кадрами. А что касается остального, то…

Что касается остального, господин Сокольский, то не он балбес, а вы идиот. Вам что, обещали что-то? Гарантии давали? В любви признались или хотя бы в прочной симпатии? С вами просто провели время. Очень приятно для обеих сторон провели, заметьте, так что какие могут быть претензии? А если захочешь их предъявить, вспомни, придурок, что парень к тебе в койку не лез, ты его сам затягивал… на всякие предметы мебели. Вспомнил? Ну и молодец. Тогда хватит придури. Позвони кадровикам на предмет оформления нового сотрудника, который документы принесет чуть позже, и работай дальше. Р-ромео придурочный…

В чувство прийти удалось. Во всяком случае, настолько, чтобы заняться делами. Настроение, правда, слетело ко всем чертям, но Влад даже получил от этого некое извращенное удовольствие, словно наказывая себя за наивность. Размечтался, понимаешь ли, планы уже строить начал… Мысли все время возвращались к Олегу, в памяти крутились их встречи. Да не в сексе дело-то… Нет, конечно, и в нем тоже. В постели от парня просто крышу срывает, причем не от техники происходящего, а от эмоций, что куда дороже стоит. Но все-таки дело не в сексе. С Олегом хотелось быть рядом. Приятное и удивляющее самого Влада ощущение. С ним хотелось разговаривать, но можно было и просто помолчать, его хотелось обнимать и засыпать рядом, а просыпаться вместе выглядело еще лучше. С ним хотелось всего — так просто и странно.

А теперь вот получалось, что Олегу все это время действительно просто нужна была хорошая работа, и парень ухватился за подходящий шанс, согласившись на то, что к этому шансу прилагалось. И, может, он даже согласится на продолжение. А почему нет? Чисто физически его от Влада ведет так же сильно, в этом, все-таки, ошибки быть не может. Ни ошибки, ни притворства. А ведь спать с начальником гораздо проще и приятнее, когда получаешь не только бонусы, но и удовольствие…

Влад закусил губу. Самым натуральным образом прикусил до боли, заставляя себя вернуться в реальность. Нет, так он об Олеге думать не будет. Да плевать, правда это или нет. Если даже правда… Грабар не обманывал, он просто не сказал сразу всей правды, но вы ведь оба юристы, вы отлично понимаете, что правда — понятие невероятно растяжимое. И в любом случае парню сейчас не до ваших разборок. О чем ты вообще думаешь, Сокольский? Эту неизвестную Лелю сейчас оперируют, и не дай бог что… Вот именно — не дай бог. Ты, конечно, эгоист и сволочь редкостная, сам знаешь, но пусть у девушки все будет хорошо. Да, на неизвестную Лелю тебе плевать. Скажем честно: пусть все будет хорошо у Олега. А там… там видно будет. Кстати, сколько уже времени? Ни черта себе…

Быстрая и, конечно, только от этого неровная запись на листе ежедневника тянула к себе взгляд. Так легко представить, что это имя может так и остаться именем, строчкой на листке в клеточку. Сердце… Всякое ведь бывает. Молчи. Ты ведь обиделся, когда парень тебя посчитал мудаком, а сейчас…

Влад снова закусил губу, помаялся еще немного, с отчетливой ненавистью глядя на открытый ежедневник. Не к неизвестной девушке, боже упаси, а к самой дурной и гадкой ситуации. Всю жизнь он старался избегать ситуаций с подобной дележкой. Оправдывал себя, конечно, гордостью, ведь если человек не может сделать выбор между ним и кем-то еще, значит, этот кто-то ему явно дороже. Проще уйти и найти себе новое увлечение, верно? Проще, спокойнее, честнее. Иногда, если партнер того стоил, Влад перетягивал канат на себя, не особо задумываясь, что будет после расставания, которое в глубине души, всегда считал неизбежным. Они ведь взрослые люди, которые просто устраивают интимную жизнь. Остальное — глупые сантименты.